Я кивнула в знак согласия. Один из нас, но не Элэйк.
- Я принесу сюда свое одеяло... - она уже прикидывала, как будет ночевать рядом с ним.
- Нет-нет, отправляйся спать, Я сама с ним посижу. Я больше тебя понимаю в его болезни, - пресекла я ее возражения. - В любом случае он теперь надолго уснет. Будет лучше, если ты сейчас отдохнешь и сможешь ухаживать за ним утром, когда он придет в себя.
Она перестала возражать, но все еще колебшась, глядя на закрытую дверь за моей спиной.
- Ну, я не знаю...
- Если будет нужно, я сразу тебя позову, - сообщила я. - Ты же не захочешь, чтобы он увидел тёбя утром с покрасневшими глазами и сонную, правда?
Это окончательно ее сразило. Элэйк пожелала нам спокойной ночи, бросила украдкой последний взгляд на своего подопечного, улыбнулась чему-то своему и пошла по коридору.
- И что же нам теперь делать? - спросил Девон, когда она ушла.
- А я откуда знаю? - раздраженно огрызнулась я.
- Ну ты же девушка. Вы знаете про эти вещи.
- Какие еще вещи? - спросила я, хотя и так знала, что он скажет.
- Это же очевидно. Она в него влюбилась.
- Фу! Я помню, как-то раз она спасла раненого волчонка. Она забрала его домой и возилась с ним точно так же.
- Это не волчонок, - серьезно сказал Девон. - Он молод, силен, красив и хорошо сложен, даже для человека. Мы с Элэйк его еле дотащили.
Да и кроме этого, проблем хватало. Если человек впадет в буйство и решит разнести корабль на части, нам будет трудно помешать ему. И как насчет змеев? Они явно продолжали управлять нами - корабль по-прежнему несся сквозь толщу воды. Знают ли они, что на борту чужой? Или им все равно?
Я отхлебнула еще бренди.
- Пошли-ка спать, - сердито сказала я Девону. - Все равно мы ночью ничего не решим. Авось к утру что-нибудь случится.
И случилось.
Я вернулась в комнату, где лежал чужак, и устроилась в темном углу у двери. Если он проснется, я успею встать и выйти прежде, чем он поймет, что происходит.
Его сон был неспокойным. Он метался под одеялами, бормоча что-то на своем языке. Слова, был и непонятны мне, отрывисты и полны ненависти и гнева. Время от времени он вскрикивал, а один раз он испустил ужасный вопль, подскочил и уставился прямо на меня. Я вскочила и только возле двери поняла, что он: вообще меня не видит.
Он улегся обратно. Я вернулась на свое место. Он цеплялся за одеяло, снова и снова повторяя одно и то же слово. По звучанию оно было похоже на слово "собака". А иногда он стонал, тряс головой и кричал: "Повелитель!"
В конце концов он совершенно изнемог и впал в забытье
Думаю, я могу признаться в том, что я поддерживала огонь мужества в своем сердце, щедро подливая в него бренди. Я больше не боялась этого человека. (Я уже вообще мало что чувствовала.) Думал, что он крепко спит, я решила присмотреться к нему поближе. Например, проверить карманы, если, конечно, они у него есть.
Поколебавшись, я поднялась на ноги. (Корабль, кажется, стало качать сильнее, чем мне помнилось) Я подошла к незнакомцу и наклонилась над ним. То, что я увидела, протрезвило меня не хуже порошка из черного корня, который готовит моя мама.
Я не помню, что произошло потом, до того момента, как оказалось, что я с жуткими воплями мчусь куда-то по коридору.
Элэйк стояла в дверном проеме, кутаясь в халат, и с ужасом глядела на меня. Девон выскочил из своей комнаты, как на пожар. Ему даже спать приходилось в платье. Бедный парень. У него просто не было с собой никакой одежды, кроме платьев Сабии.
- Это ты кричала? Что случилось? - вцепились они в меня вдвоем. - В чем дело?
- Чужой человек! - я с трудом перевела дыхание. - Он... синеет!
- Он умирает! - ахнула Элэйк и понеслась к комнате.
Мы побежали за ней. Девон вовремя вспомнило том, что надо прихватить вуаль, и набросил ее на голову.
Я думаю, чужака разбудили мои вопли. (Девон после сказал мне, что он решил, будто за мной гонятся все змеи-драконы Челестры.) Человек сидел на постели и рассматривал свей руки так, словно не мог поверить, что они действительно принадлежат ему.
Я его не виню. Если бы со мной такое случилось, я бы таращилась точно так же. Как бы это описать? Я знаю, что вы мне же поверите. Но клянусь Единым, что руки, шея и грудь этого человека были покрыты синими письменами
Мы влетели в каюту прежде, чем поняли, что человек полностью пришел в себя. Он поднял голову и посмотрел на нас в упор. Мы попятились. Даже Элэйк была испугана. Лицо чужака было мрачным и угрюмым.
Но, словно почувствовав наш страх, он попытался успокаивающе улыбнуться.
И я, помнится, подумала, что на этом лице нечасто появлялась улыбка.
- Не бойтесь. Мое имя Эпло, - произнес он, обращаясь к Элэйк. - А как зовут вас?
Мы не ответили. Чужак говорил на языке жителей Фондры.
Говорил правильно и бегло.
А потом он...
Придется сделать перерыв. Меня зовет Элэйк. Пора обедать.
И мне действительно очень хочется есть.
Глава 10
СУРУНАН. ЧЕЛЕСТРА
Сартаны под предводительством Самаха возвращались к жизни с энергией, ошеломившей Альфреда. Народ выходил из склепов в мир, который сартаны некогда создали для себя. Магия сартанов быстро вдохнула жизнью все вокруг, и все стало таким прекрасным, что у Альфреда не раз наворачивались на глаза слезы радости.
Сурунан. Это слово происходило от руны, обозначающей центр - центр, сердце их цивилизации. По крайней мере, он для этого предназначался. К несчастью, это сердце перестало биться.
Но теперь оно снова ожило.
Альфред гулял по улицам города и изумлялся их красоте. Здание были построены из розового и жемчужно-белого мрамора, принесенного еще из старого мира. Высокие шпили, возведенные магией, парили в изумрудно-бирюзовом небе. Бульвары, аллеи, прекрасные сады, спавшие таким же глубоким сном, как и их создатели, были оживлены магией. И все улицы вели к сердцу Сурунана - зданию Совета.
Альфред давно забыл, какое это удовольствие - находиться среди себе подобных. Ему так долго приходилось таиться и скрывать свою истинную природу, что для него было подлинным блаженством не беспокоиться, как бы случайно не выдать свою магическую силу. Но даже в этом новом прекрасном мире, среди своего народа, он никак не мог почувствовать себя уютно и легко.
Город делился на три части: внутреннюю, центральную, и внешнюю, которая была куда больше, но зато не такая красивая. Части города были отделены друг от друга высокими стенами. Альфред, изучая внешний город, сразу понял, что в нем жили менши. Но что случилось с ними, когда сартаны уснули? Из того, что он видел, ответ получался лишь один, и довольно жестокий. Хотя сартаны быстро восстанавливали город, до сих пор было видно, что в этой части города шли ожесточенные сражения. Окна в домах были выбиты, стены кое-где обрушились. Изорванные вывески, написанные по-гномьи, по-человечески и по-эльфийски, валялись на мостовой.