- Много впечатлений?
- Да.
Она отвечала коротко, будто не хотела расспросов.
- Понравилось?
- Да.
- Ты взволнована.
- Разве?
- Что случилось?
- Что могло случиться?
- Я не знаю. Но ты чем-то расстроена.
- Просто устала. Мне надо поспать.
Она попыталась выдавить из себя улыбку, но у нее не получилось. Торн забеспокоился.
- С Дэмьеном все в порядке?
- Да.
- Ты уверена?
- Да.
Он внимательно посмотрел на Катерину.
- Если что-нибудь было не так... ты бы рассказала мне, правда? Я хочу сказать... насчет Дэмьена.
- Дэмьена? Что может случиться с Дэмьеном, Джереми? Что может случиться с нашим сыном? Мы ведь так счастливы!
Катерина слегка улыбнулась, но выражение ее лица оставалось грустным.
- Я хочу сказать, что двери нашего дома открыты только для добра. Темные тучи обходят наш дом стороной.
- Но что же все-таки _с_л_у_ч_и_л_о_с_ь_? - тихо спросил Торн.
Катерина опустила голову.
- Мне кажется... - ответила она, пытаясь совладать с голосом, ...что мне надо обратиться к врачу. - В глазах ее застыло отчаяние. - У меня... страхи. Причем такие страхи, которых у нормального человека просто не может быть.
- Кэти, - прошептал Торн. - ...Какие страхи?
- Если я тебе расскажу, ты меня запрячешь подальше.
- Нет, - убедительно ответил он. - Нет... я люблю тебя.
- Тогда помоги мне, - взмолилась она. - Найди врача.
По щеке поползла слеза, и Торн взял ее за руки.
- Конечно, - сказал он. - Конечно.
И тут Катерина разрыдалась. То, что произошло днем, осталось камнем лежать на ее сердце.
Психиатра в Англии найти было не так просто, как в Америке, но тем не менее Торну удалось разыскать такого, которому можно было доверять. Он был американец, правда, моложе, чем хотелось бы Торну, но с хорошими рекомендациями и огромным опытом. Его звали Чарльз Гриер. Он учился в Принстоне и работал интерном в Беллеву. Особенно ценным было то, что он некоторое время жил в Джорджтауне и лечил нескольких сенаторских жен.
- Обычная проблема жен политических деятелей - алкоголизм, - сказал Гриер, когда Торн расположился у него в кабинете. - Я думаю, это происходит от чувства одиночества. Чувства собственной неполноценности. Из-за ощущения, что они не представляют цельной личности.
- Вы, конечно, понимаете, что наш разговор строго конфиденциален, сказал Торн.
- Разумеется, - улыбнулся психиатр. - Люди доверяют мне, и, честно говоря, больше я им ничего не могу предложить. Они не обсуждают свои проблемы с другими, боясь, как бы их откровение не "аукнулось" им. А со мной можно. Не могу обещать многого, но вот это именно могу.
- Она должна прийти к вам?
- Просто дайте ей мой номер. Не _з_а_с_т_а_в_л_я_й_т_е_ ее приходить.
- Да нет, она сама хочет прийти. Она просила меня...
- Хорошо.
Торн поднялся, и молодой врач улыбнулся.
- Вы позвоните после того, как поговорите с ней? - спросил Торн.
- Сомневаюсь, - просто ответил Гриер.
- Я хочу сказать... если вам будет что сказать.
- Все, что мне надо будет сказать, я скажу ЕЙ.
- В смысле, если вы будете БОЯТЬСЯ за нее.
- Она склонна к самоубийству?
- ...Нет.
- Тогда мне нечего за нее бояться. Я уверен, все не так серьезно, как вы предполагаете.
Приободренный, Торн направился к выходу.