...В море потерпели бедствие рыбаки. Поднялся сильный шторм и унес их далеко в море. В исключительно сложных метеорологических условиях "Ил-14" разыскал пострадавших - люди были спасены.
В январе 1960 года, во время охоты за тюленями, в Рижском заливе оторвало льдину и понесло в открытое море. На льдине - люди, их жизнь в опасности! И снова штурман Еременко вылетает на поиски. В течение двух дней в сплошной облачности продолжались розыски. Наконец люди были сняты со льдины.
По достоинству оценила Родина многолетний плодотворный труд замечательного штурмана, удостоив ее высокой правительственной награды ордена Ленина.
Галина Волова, инженер полка по вооружению.
Наши вооруженцы
Когда началась война, я работала в научно-исследовательском институте инженером по испытаниям авиационного вооружения.
В октябре 1941 года по нашему настоянию нас вместе с инженером Скворцовой направили в город Энгельс, где проходило формирование женских авиационных полков. Антонина Скворцова получила назначение в истребительный полк, а я - в бомбардировочный.
Перед нами была поставлена задача: в короткий срок подготовить мастеров и механиков по вооружению, изучить с летными экипажами авиационное вооружение. Не скрою, задача была не из легких. Девушки, которых нам предстояло обучать, никогда раньше с авиационной техникой не имели дела. А работа механиков и мастеров по вооружению на самолете "Пе-2" была очень трудная и ответственная: пять пулеметов, устройства для подвески и сбрасывания бомб, прицелы. И за все должна была отвечать одна девушка мастер по вооружению. Ответственность на нее ложилась большая: откажет оружие в бою - может погибнуть экипаж, не сбросятся бомбы - сорвется боевое задание.
Учиться девушкам было нелегко. Нужно было привыкать и к воинской дисциплине и осваивать новую технику. Но такое у них было горячее желание все поскорее постичь и отправиться на фронт, такая была выдержка, такое упорство, так они умели хорошо помогать друг другу, что все трудности и лишения оказались им по плечу.
Часто в дни напряженной боевой обстановки девушкам-вооружением нужно было обеспечивать по два-три боевых вылета. За несколько минут надо было тщательно проверить все вооружение, пополнить боекомплект для пулеметов и зарядить оружие, подвесить бомбы. Только отличное знание своего дела, организованность, взаимная выручка помогали девушкам всегда хорошо и в срок справляться с таким сложным делом.
Сейчас, когда прошло столько времени, просто удивляешься, как справлялись с такой тяжелой, даже для мужчин, работой хрупкие, маленькие, но ловкие и выносливые Наташа Алферова, Женя Запольнова, Тося Лепилина, Тамара Мещерякова и другие девушки.
Быстро, уверенно, без суеты делали девушки свое на вид незаметное, но трудное и важное дело. Зимой на сильном морозе зачастую работали без рукавиц: многое в рукавицах не сделаешь. Летом обливались потом в накаленных кабинах, и никогда не помню, чтобы кто-нибудь пожаловался на трудности, на слишком большие и неудобные кирзовые сапоги или куртки, на тяжесть пулеметов или бомб.
Наоборот, с какой гордостью Сонечка Мосолова снаряжала своему командиру Наде Федутенко самолет с повышенной нагрузкой до тысячи и более килограммов!
Бывало, получаем какое-нибудь срочное задание: например, за полчаса заменить на самолетах одни бомбы другими. Соберешь девушек, объяснишь, что и как нужно сделать, и знаешь, что все будет сделано точно и в срок. А чуть время свободное - песни поют, шутят.
Вот за эту великую, без громких слов, любовь к своей Родине, за горячие стремления отдать все силы для скорейшего разгрома ненавистного врага, за скромность, выдержку, упорство, за большую, настоящую боевую дружбу и взаимную выручку я до сих пор с большим уважением и любовью вспоминаю моих дорогих боевых товарищей - девушек-вооруженцев!
Даша Чалая, мастер вооружения.
На посту!
С первых дней войны мне очень хотелось попасть на фронт, чтобы с оружием в руках защищать Родину. Но на фронт брали девушек, имеющих медицинскую подготовку или какую-либо военную специальность, а я в то время училась на курсах стенографии. Тогда я записалась на курсы медицинских сестер и поступила санитаркой в больницу.
В октябре я окончила курсы медсестер, и ЦК ВЛКСМ направил меня писарем в часть, которую формировала Герой Советского Союза Марина Раскова.
"Зачем было учиться на курсах медсестер? - думала я. - Ведь писарем я могла бы стать и раньше". Но мне не пришлось быть писарем. В полку я получила третью специальность. Майор Раскова, поговорив со мной, решительно заявила:
- С удовольствием беру вас в полк, но не писарем. Нам нужны грамотные, сильные, физически выносливые вооруженны. Вы для этого вполне подходите. Из вас выйдет хороший мастер вооружения.
В Энгельсе начались дни напряженной учебы. Мы изучали уставы, самолеты, стрелковое и бомбардировочное вооружение. Учились не только в классе, но и на складе боепитания, на самолетах и на стрельбище. На складе боепитания мы разбирали, чистили, смазывали и собирали оружие и боеприпасы. На стрельбище мы занимались стрельбой из винтовок и пулеметов, и многие из нас научились отлично стрелять. Затем начали приобретать навыки в подготовке вооружения на самолете к боевому вылету, научились быстро определять неисправности и устранять их.
Первые полеты, строгий режим, воинская дисциплина, систематические тренировки, работа в суровых зимних условиях закалили нас, сделали выносливее и сильнее. Мы свободно грузили и разгружали с автомашин сорокакилограммовые учебные бомбы, легко и быстро подвешивали их на самолет.
Но вот стало известно, что наш полк вооружается пикирующими бомбардировщиками "Пе-2". Мы начали изучать стрелковое и бомбардировочное вооружение этого самолета. Затем стали ходить на соседний аэродром помогать чистить пулеметы и подвешивать бомбы. Техники строго и придирчиво принимали нашу работу, но мы не обижались, прислушивались к каждому замечанию, чтобы скорее приобрести опыт.
Когда же наш полк получил самолеты, мы уже могли самостоятельно, со знанием дела обслуживать все учебно-тренировочные полеты наших летчиц и с каждым днем становились все более уверенными в своих силах.
* * *
Работа на фронте была очень напряженной. Летные экипажи выполняли задания в условиях сплошного зенитного огня, зачастую вели упорные и тяжелые воздушные бои с истребителями противника. Часто машины возвращались с десятками пробоин, с поврежденными моторами, с пробитыми бензобаками. Для нас, техников и вооруженцев, это были горячие дни. Мы работали до наступления темноты, а с рассветом уже были на стоянке, чтобы успеть проверить готовность машин к бою, узнать задачу на вылет и подвесить бомбы. Работали быстро, сосредоточенно, и не было случая, чтобы мы опоздали.
Когда экипажи возвращались с задания, техники, механики, мотористы с первым гулом приближающихся самолетов устремляли свои взгляды вверх. Каждый старался узнать свой самолет в воздухе по звуку мотора и по "почерку" летчика определить состояние машины. Один за другим самолеты идут на посадку. Вот и моя машина плавно коснулась колесами земли, миновала посадочные знаки, еще несколько метров пробега, и она уже рулит на стоянку. Отличная посадка! Сердце наполняется гордостью за своего командира. Но вот моторы выключены. Открываем нижний люк и помогаем вылезти из кабины летчику Маше Лапуновой и штурману Наде Васильевой. Сняв шлемофон и вытирая пот с лица, командир обращается к нам:
- Задание выполнено. При подходе к цели был большой зенитный огонь. Хотя мы и маневрировали, но возможны мелкие пробоины. Тщательно проверьте самолет.
Потом она обращается ко мне:
- А вы, товарищ Чалая, пополните боекомплект. На обратном пути нас встретили "мессеры" и навязали бой. Штурман и стрелок-радист расстреляли все патроны, вынуждены были применить авиационные гранаты. Проверьте пулеметы, не исключен еще вылет на сегодня!
Проверку начинаю с бомболюков: все ли бомбы сброшены, все ли пиропатроны сработали. Затем проверяю работу механического и электрического сбрасывателей. В это время подбегает запыхавшийся посыльный с командного пункта. Это Оля Варгина.
- Чалая, алло; где ты?
- Здесь! - отзываюсь я из бомболюка.
- Получено боевое задание! Бомбовая нагрузка на вашу машину: две сотки, две по пятьдесят и две кассеты осколочных. Ясно?
- Ясно! - отвечаю я. - Нагрузка: две сотки, две по пятьдесят и две кассеты осколочных!
- Точно. Действуй! Готовность самолета к вылету через тридцать минут!
И Оля уже мчится к следующему самолету.
Скорее в кабину! Быстро проверяю пулеметы стрелка-радиста и штурмана. Моторист подает пулеметные ленты и авиационные гранаты. Пока я готовлю пулеметы, моторист устанавливает лебедку, чтобы подвесить кассеты с осколочными бомбами. Кассет - две. В каждую нужно уложить по 80 мелких бомб весом по два с половиной килограмма, предварительно вывернув пробку и ввернув взрыватель. Десять-двенадцать минут - и кассеты готовы. Дружно, всем экипажем, подносим их к бомболюкам. Моторист уже у лебедки. Минута - и кассета плавно плывет в бомболюки. Теперь я направляю ее и слежу, чтобы плотно закрылся замок. Пока мы с мотористом заканчиваем подвеску кассет, к самолету уже поднесены бомбы, начинаем их подвешивать.
Так проходила работа вооруженца, незаметная, но физически тяжелая и очень ответственная, от нее зависел успех боевого вылета экипажа. Иногда нам приходилось подвешивать бомбы по три-четыре раза в день, и притом в разных вариантах, так как в связи с быстрым продвижением войск часто менялись объекты ударов и требовались различные средства для их поражения.
Помимо ухода за вооружением, на нас возлагалось и несению караульной службы. Особенно тяжела была эта служба зимой. Вспоминаю аэродром в Поволжье. Сплошная степь, никаких ориентиров. Вьюги, снежные бураны, метели. Ураганный ветер поднимал снежные смерчи. Вон, свист, рев снежной бури заглушал не только человеческий голос, но и автоматную очередь. Ледяной ветер сквозь ватную куртку и брюки тысячами игл впивался в тело. Снежные колючки упрямо лезли за воротник, впивались в лицо. В такую ночь трудно было разыскать даже стоянку самолетов, и зачастую смена караула запаздывала, разводящий не мог найти посты. Поэтому иногда приходилось стоять на посту почти по две смены, предельно напрягая слух и до рези в глазах вглядываясь в снежную мглу, - ведь именно в такую непогоду врагу легче незаметно подойти вплотную к боевой машине, к вверенному тебе посту.
Летом караульную службу нести было легче, но и здесь всегда приходилось быть начеку. Помню такой случай. Аэродром Выселки на Северном Кавказе. На границе огромного летного поля - высокая, по пояс, трава, а дальше поле подсолнуха. Темная, безлунная ночь. Осторожно обхожу стоянку, стараясь ступать бесшумно. Везде тишина. Присаживаюсь и зорко всматриваюсь в темноту - на фоне неба виднее. Кажется, все спокойно, нигде ничего подозрительного. Продолжаю обход, временами замирая на месте и чутко прислушиваясь. Вдруг слышу шорох в траве. Стараюсь не дышать. Вот опять что-то шуршит. Нет, это не ветер. Шелест ближе. Догадываюсь, что в траве ползет человек. По звуку определяю направление. Кричу: "Стой! Кто идет?" Ответа нет, тишина. Повторяю: "Стой, стрелять буду!" Опять тишина. Даю предупредительный выстрел в воздух. Слышу голос из травы: "Я налаживаю связь".
- Встать, руки вверх, повернись спиной!
Из травы поднимается высокая фигура и выполняет мою команду. Выстрелом вызываю разводящего. Беру задержанного на прицел, предупредив, что при малейшей попытке к бегству буду стрелять. Он, очевидно, это понимает и стоит как вкопанный до прибытия разводящего. Задержанный, конечно, не имел никакого отношения к проверке связи. Наутро перед строем мне была вынесена благодарность за бдительность и отличное несение караульной службы.
Екатерина Мигунова, начальник оперативного отдела штаба.
Беспримерный бой девятки
Евгению Дмитриевну Тимофееву любили не только за высокое летное мастерство, но и за простоту, за неиссякаемую жизнерадостность. Она была не только строгим и требовательным командиром, но и чутким, отзывчивым товарищем.
Полк осваивал бомбардировщики "Пе-2". Много было тогда высказано колких замечаний и горьких сомнений в том, что этим сложным самолетом женщине овладеть невозможно. И вот 4 августа 1942 года в присутствии многих достаточно придирчивых инструкторов и начальников Тимофеева отлично совершила первый самостоятельный вылет на этой сложной машине. Она была первой женщиной, освоившей этот самолет. Экзамен был выдержан с честью. Вскоре все летчицы овладели этой "недоступной" машиной.
Воспитанница ленинского комсомола, бывшая ивановская ткачиха, Женя Тимофеева пришла в дружную семью полка уже с большим авиационным опытом. Храбрость и летное мастерство выделили ее среди боевых подруг, и она заслуженно была назначена командиром эскадрильи, а позднее - заместителем командира полка. Десятки раз водила в бой Евгения Тимофеева эскадрильи полка.