- Наверно, у меня ужасный вид... Уж очень болит бок, - пожаловалась она. - И все же я рада, что мы снова встретились, Петя!
- И я очень рад, что мы встретились, Дашенька, - жаль только, что при таких неприятных обстоятельствах. - Он присел на стул у кровати. - Пытался я разыскать тебя, когда узнал важную для нас вещь, но ты была в Америке.
Большие глаза Даши еще шире распахнулись от любопытства, но Петр колебался: стоит ли сейчас говорить на столь болезненную тему? Она и так плохо себя чувствует, а тут еще разволнуется... Да, и нужно ли вообще, ворошить эту старую историю? У каждого теперь своя дорога.
- Что говорят врачи? - Петр решил уйти от этого разговора. - Тебе рентген делали?
- Еще вчера. Нашли трещину ребра и гематому в левом боку. Но сотрясения мозга нет. Так, какую же важную вещь ты узнал?
Ну что ж, придется сказать. Никуда от этого, видно, не деться! Петр почувствовал облегчение - самому хотелось окончательно разобраться в этой истории.
- Не так давно ко мне заявилась Инна - просить денег на наркотики, хмуро глядя перед собой, начал он. - Я не удержатся и спросил у нее, знает ли она, почему ты изменила мне на дне рождения Кирилла.
- Ну и что она тебе сказала? - вырвалось у Даши. - Мы ведь никогда больше на эту тему не говорили!
- А то, что Кирилл все подстроил нарочно с целью сорвать нашу свадьбу. - Нам подмешали клофелин, чтобы отключились. Тебе - так вообще лошадиную дозу.
- Вот почему я тогда ничего не помнила! - возбужденно воскликнула Даша. - А как... как я очутилась с ним в постели? - поникнув, тихо спросила она. - Инне об этом известно?
- Конечно! Она участвовала в этом спектакле, - Петр кипел от гнева. Говорит, Кир притащил тебя сонную в спальню раздел, и улегся рядом, чтобы вышел скандал. На эту ложь я и попался! - удрученно заключил он.
Возникла тягостная пауза. Каждый вновь перебирал в уме события того рокового дня, изменившего их судьбу, лишившего счастья. Наконец Даша почти прошептала:
- А Инна... тебе больше ничего не говорила? Ну, в общем... что произошло в спальне... - Она покраснела, смутилась. - Кир ведь потом ко мне сватался. Якобы чтобы загладить свою вину.
- Инка уверяет, что он к тебе не прикасался. Да что теперь об этом говорить! - с горькой досадой воскликнул Петр. - Ничего уже не вернешь!
Прекрасные глаза Даши наполнились слезами.
- Какой же Кир отморозок! - морщась от сердечной и физической боли, еле слышно проговорила она. - Будь он проклят! А ведь я верила в его любовь... Вот судьба меня за это и наказала! Стараясь не дать воли слезам, не глядя на Петра спросила: - Говорят, ты женился. Это правда?
- Еще нет, но скоро свадьба, - безрадостно ответил он и в свою очередь не удержался от вопроса: - А у тебя как? Нашла кого-нибудь по сердцу?
Даше хотелось крикнуть: "Как же я найду, когда в сердце у меня - ты!" но она уклонилась от ответа:
- Не будем говорить об этом. Тебе теперь это знать ни к чему!
Ее слова отозвались в душе Петра острой болью. Это настолько не соответствовало его чувствам, что он не выдержал и горячо признался:
- Если бы это было на самом деле! Но, к несчастью, после тебя я никого уже не смогу так полюбить! Будь хоть ты счастлива!
Петр произнес это с такой искренней горечью, что у нее слезы хлынули сами по себе. Долго она ничего не могла вымолвить, но все же справилась с собой, вытерла глаза платочком и сказала правду:
- Какое уж тут счастье? Для этого мне нужно встретить второго такого, как ты. Считаешь, это возможно? - и сквозь слезы улыбнулась.
И он прочитал в ее взгляде, что любим по-прежнему, а может быть, еще сильнее.
"Что же делать? Почему судьба нас разлучает, если мы созданы друг для друга? - с отчаянием думал он, всем сердцем сознавая, что никогда не сможет так полюбить Юлю. - Не могу же я жениться на двоих!" Сгоряча захотелось рассказать Даше обо всем, что терзало душу: и о своей неизменной любви, и о невозможности предать беременную Юлю...
Однако подумал - и разумно решил: нечего зря бередить ее душу. Он твердо знал, что сдержит свое слово, женится на Юле, а вести двойную жизнь это не для него.
Любовь Семеновна, возвращаясь из магазина с полными сумками продуктов, вышла из лифта, и еще издали увидела привязанный к ручке входной двери пластиковый пакет. "Нас хотят взорвать! - до смерти перепугалась она, вспомнив многочисленные сообщения в прессе и по телевидению о криминальных разборках. - Это, наверно, все из-за долгов Кирилла..." - решила она; спустилась к консьержке, позвонила в милицию.
Прибывшие работники органов правопорядка сразу же, подняв изрядную панику, эвакуировали жильцов из всего подъезда. Пакет оказался муляжем взрывного устройства. Тем не менее специалисты к случившемуся отнеслись очень серьезно: провели допрос хозяйки квартиры, оставили повестку Кириллу: как придет - пусть явится в отделение милиции.
- До чего же ты дошел, негодяй! По твоей вине мы скоро лишимся крыши над головой или нас убьют! - набросилась Любовь Семеновна на сына, когда тот, усталый и злой вернулся домой от Алика, так и не выпросив у него очередной порции наркотика. - Вот повестка! Может, в милиции тебе наконец вправят мозги.
Возбужденно рассказала, что произошло.
- Следователь говорит - это предупреждение, от бандитов! - округлила глаза мать. - Если не отцепятся, то в следующий раз взорвут квартиру. Из-за чего опять?
- У тебя что, совсем голова не варит? Будто не знаешь! Все из-за проклятого безденежья. Не отдам долги - нам конец!
- А я-то при чем?! - с перепугу перешла на визг Любовь Семеновна. - Ты проматываешь все на наркотики и азартные игры, влезаешь в неоплатные долги отвечай сам! Почему меня заставляешь страдать?
- Потому, что из-за тебя не могу расплатиться! - с ненавистью бросил ей Кирилл. - Отчего не подписываешь документы банка?
Упоминание о предложенном ей грабительском договоре сразу охладило Любовь Семеновну.
- В отличие от тебя, дуралея, я еще сохранила здравый рассудок, - уже спокойнее отозвалась она. - Ты хоть посчитал, какие крохи нам оставляют? А на что потом жить?
- Откажемся от того, что предлагают, - все потеряем!
- Это если будем сидеть сложа руки и ждать, пока они все разворуют! резко возразила ему мать. - Тебе бы, вместо того чтобы спускать последнее в казино, подать на жуликов в суд! Лучше разориться на адвокатов, чем дать себя обворовать этим мерзавцам!
- Так ты не подпишешь эти бумаги? - угрожающе повысил голос Кирилл.
- Ни за что! Я еще не лишилась ума! - отрезала Любовь Семеновна.
- Тогда нас убьют! - мрачно заверил ее сын. - И очень скоро! После нескольких минут враждебного молчания Кириллу пришла в голову спасительная идея:
- Вот что, мать. Чтобы от нас отстали, мне нужно отдать долг - десять тысяч баксов, - признался он и, видя, как она испуганно отшатнулась, торопливо добавил: - Не шарахайся! Бабки большие, но достать их можно.
- Почему тогда нам бомбы подкладывают?
- Ты лучше слушай внимательно! - рявкнул Кирилл. - Деньги получим от Петьки Юсупова, за отцовский лимузин.
- Но он же не хочет покупать, - усомнилась Любовь Семеновна. - Да и срок аренды еще не кончился.
- У меня он точно не купит! Со мной и разговаривать наотрез отказался, - криво усмехнулся Кирилл. - А тебе не откажет.
- Это почему же? - не поняла мать.
- Натура такая! Ты разве его не знаешь? - издевательски произнес он. Стоит тебе поплакаться ему в жилетку. Разве не сможешь?
Любовь Семеновна растерянно умолкла, а Кирилл взял повестку и направился к дверям.