Вот только что вы изо всех сил пытались заглянуть в мое сознание. Но вам не удалось! Никому, даже королю Тагдалу! Элизабет, и та уже не может меня обследовать. К вашему сведению: торквес, который нацепили мне в Надвратном Замке, спровоцировал цепную реакцию в моем мозгу, и ее уже не остановишь. Что, страшно? Вот и вашему лорду Крейну было страшно. Но не бойтесь! Я не собираюсь причинять вам зла. В сущности, мне нравится почти все, что я вижу в вашем мире, и чем больше я в него вживаюсь, тем светлее мне рисуются наши совместные перспективы. А посему позвольте мне высказаться до конца, прежде чем дадите волю своему страху и попытаетесь меня прихлопнуть. Хотите верьте - хотите нет, но я намерен удвоить, утроить, удесятерить ваше нынешнее величие.
Но сначала о Делбете. Я видел шаровые молнии в мозгу короля Тагдала и из чистого любопытства обследовал его, пока мы ели, пили и развлекались. А когда начались торги, я сказал себе: "Почему бы и нет?" И, согласно вашему обычаю, предложил свои услуги. Уверен, что смогу вырвать с корнем угрозу фирвулагов. Так что думайте, братья по разуму! И вы, Верховный Властитель! Я лишь на мгновение покажу вам, что растет и набирает силу внутри моего черепа. А уж ваше дело решать, как ко мне относиться: как к союзнику или как к слуге...
Он действительно приоткрыл перед ними завесу своего разума, и тану, мешая друг другу, ринулись внутрь.
Элизабет воспользовалась суматохой, чтобы покопаться в мозгах гуманоидов. Устремленный на нее взгляд Эйкена свидетельствовал о чуть насмешливом признании ее мастерства. В пароксизме возбуждения тану вряд ли отдавали себе отчет, во что могут превратиться увиденные ими умственные ростки. А Элизабет уже точно знала.
"Да, Эйкен, малыш, Галактическое Содружество в добрый час избавилось от тебя!"
"Ты глянь, глянь на этих недоносков! Тычутся, словно слепые котята!"
"Не скажи... Кое-кто из них не так слеп. Заметил?"
"Хм! Ага!.. Ты кто ж будешь, старушонка?"
"Мейвар. Я еще с тех пор, как прибыл Корабль, поджидаю парня вроде тебя. Я старая ведьма, возглавляю Гильдию Экстрасенсов. Айда ко мне на практику, и все будет так, как ты замыслил. Если не струсишь, конечно..."
Звякнула цепь тишины. Великие и малые инспектора очумело вылетели из ума Эйкена. Тот вежливо посторонился, пропуская последними Элизабет и Мейвар, затем снова поставил барьер.
- Ну что, позволим ему? - громко спросил король Тагдал.
- Сланшл! - откликнулось собрание.
- Пусть попытает счастья, а храбрейшие из нас станут свидетелями его победы или гибели, верно?
- Сланшл!
Теперь голос короля был едва слышен.
- А кто возьмет к себе этого опасного павлина и познакомит с нашим образом жизни?
Слева от него из-за стола поднялась тощая фигура и вышла в центр зала, опираясь на толстую золотую клюку. На темно-фиолетовом, почти черном ее балахоне сверкали золотые звезды, под капюшоном не было видно поразительного уродства черт, но когда она приблизилась вплотную к двоим путешественникам, те едва не отшатнулись.
- Я, Мейвар - Создательница Королей, беру его под свое покровительство, - заявила старуха. - Ну что, пойдешь со мной, умник? Будешь благоразумен - ходить тебе в золотом торквесе, а то и повыше куда подымешься. А твой приятель пускай малость поучится военному искусству, пока не придет время бросить вызов Делбету.
- Стейн! - крикнула Сьюки.
Старая карга засмеялась и обратилась к Эйкену уже на потаенной волне:
"Вопреки моему союзнику Дионкету я позабочусь, чтобы она досталась этому серому красавчику, если твоя похвальба не окажется пустой. Ну что, по рукам?"
Коротышка в золотом костюме раскрыл объятия уродливой старухе из племени тану. Та наклонилась к нему, и они скрепили уговор поцелуем. Потом вместе вышли из зала, а Стейн, точно во сне, потянулся за ними. Герольд резко взмахнул рукой, подавая знак музыкантам, и те разразились зажигательной танцевальной мелодией. Танцоры буквально силой вытягивали осоловевших гостей на площадку.
Тагдал не сводил глаз со странной троицы, медленно шествовавшей к выходу из зала. С тех пор как старуха в фиолетовом балахоне поднялась из-за стола, ни один мускул не дрогнул в его лице. Теперь же тусклые зеленые глаза его будто возвратились к жизни. Он улыбнулся и поднял свой кубок; сидящие справа и слева от трона последовали его примеру.
- Ну как, выпьем сейчас за здоровье Эйкена Драма или подождем, пока не убедимся, что достопочтенная леди Мейвар сделала правильный выбор?
Кубок в монаршей руке дрогнул. Малиновое вино полилось на полированную столешницу, будто свежая кровь. Тагдал опрокинул кубок в образовавшуюся лужицу, вскочил и выбежал через задрапированную портьерами дверь. Королева поспешила за ним.
Сьюки подошла к Элизабет. Глаза ее были сухи, но в душе она рыдала.
- Что случилось? Я не понимаю, почему Стейн и Эйкен пошли за старухой?
"Терпение, моя названая сестренка, я объясню..."
- Создательница Королей! - Брайан тупо уставился на обеих женщин, затем нетвердой рукой поднял свой алмазноглазый золотолицый кубок-череп. Мейвар - Создательница Королей - так называл ее Крейн. Чертова легенда! Чертов мир! Сланшл! Да здравствует король! - Вылив содержимое кубка себе в глотку, он рухнул на стол.
- Я думаю, - заявила Элизабет, - праздник закончен.
4
Королева Нантусвель и трое ее отпрысков гуляли по саду; поскольку воздух был еще по-утреннему прохладен, коронованная особа предусмотрительно кутала в накидку себя и свой страх.
Нантусвель сорвала цветок жимолости и сделала приглашающий жест. На цветок опустилась колибри, ее радужное оперение сверкнуло в солнечных лучах. Она напилась нектара и претерпела изучающее проникновение королевы в свой птичий мозг. Когда оно закончилось, птичка, жужжа, помельтешила немного перед лицом Нантусвель, затем юркнула в листву лимонного дерева.
- Смотри, мама, - предупредил Имидол, - колибри коварны. Не успеешь моргнуть, как вопьется в глаз, едва почует угрозу. Нам не следовало выпускать их из клетки.
- Но я люблю их, - возразила королева и со смехом отбросила цветок. Они это знают и никогда не причинят мне зла.
На ней было бледно-голубое платье. Огненно-рыжие волосы заплетены в косу и уложены вокруг головы в виде короны.
- Ты слишком доверчива, - заметил Куллукет.
Остальные двое только того и ждали.
Имидол, младший и самый агрессивный, ворвался к ней в мозг со всей метапринудительной силой своей натуры.
"Даже внешне безобидные создания могут быть опасны. Возьми хоть женщин! Загнанные в угол, они порой потрясают нас яростными психическими вспышками как раз тогда, когда мы ждем от них мягкой уступчивости."
- Новая женщина, активная... не нравится она мне, - вставила Риганона.
Куллукет взял мать под руку и повел по широким ступеням на лужайку, окруженную цветущим кустарником. На середине лужайки стоял небольшой мраморный павильон.
- Присядем здесь, мама. Надо все обсудить, дело не терпит.
- Да, наверное, ты прав, - вздохнула Нантусвель.
Куллукет ободряюще улыбнулся, и мать ответила ему полным любви взглядом. Из троих взрослых детей он больше всего похож на нее: те же широко расставленные сапфировые глаза, тот же высокий лоб. Но, несмотря на красоту, незаурядные корректирующие способности и кровное родство, братья и сестры редко прибегают к его советам. Может, правду говорят, что Куллукет слишком рьяно изучает природу боли?
- Но ведь мы, наша семья, конечно же, не выпустим из-под контроля Элизабет, невзирая на всю ее силу, - сказала Нантусвель. - Когда она познакомится с нашими обычаями, то наверняка воссоединится с нами. С ее стороны это было бы вполне разумно.
"О мама, не будь так легковерна. Беда с тобой!"
"Закройся, Кулл! Подслушивают!"
"Ими, прогони отсюда садовников. Рига, покажи хоть ты ей!"