Лебедь-птица,
Что не сидится,
Тебе на нашей земле?
Неба шири,
Сказки и были.
Кому ль не знать как тебе?
Взмахи крыльев!
И дальние земли!
Тебе, птица, видны.
И воли просторы!
И силы узоры!
Всем от рожденья даны!
Летишь, умирая.
Летишь, возрождаясь.
Как всполохи яркой звезды!
С тобою порою,
С тобою, родною,
Отдаю, себя без вины.
Лебедь-птица,
Что мне, не сидится,
Ведь мало одной нам земли…
— Конечно, — дослушав песню согласился с другом Мэроу и тут же, не смотря на удивлённый взгляд Ланта, снова подозвал трактирщика:
— Скажите, а что это за народ такой на незаселённых просторах, на людей нападет? — спросил он.
— Ты про наёмников, чтоль? — участливо поинтересовался трактирщик. — Так это народ известный. Одичалый, вот как кочевой ни дать ни взять. Чему ж тут удивляться?
— А те, что человек по шесть ходят, или меньше?
— Ну, опиши-ка.
И Мэроу подробно описал внешний вид и поведение тех, с кем ему доводилось столкнуться в степи. Место, где всё произошло, он пропустил. А вот манеру говорить, оружие, одежду, всё описал, как вчера видел.
Трактирщик нахмурился.
— То их вид особый, — после некоторого раздумья неохотно сказал он и присел на лавку возле Ланта. — Есть среди них те, что в разбойники подались после оскудения южных земель, прибрежных. Эти бродяги — и издалека понятно, из оружия всего ничего, а страху на мелкие поселения наводят непомерно. Добычу, что поменьше выбирают лишь бы выжить. На дорогах торговца какого подкараулят. Другие — в наёмники подались, к разным землям примкнули. Теперь по миру и мотаются. А эти, что вам встретились. Оно могу и ошибиться, но могу и правду сказать. Эти — категория особая. Вы ведь слышали, что Яскар Гневный на юг ускакал со своими верными людьми. Ну, так слухи до нас стали доходить, что Вириан, вот уже столько лет покинутый и пустующий, вновь стенами под небеса обзавелся. Что появилась там могучая конница, каких давно мир не видывал. И все кони — белые. Вот не поверите, ребята, а кони — истинно белые! Там и армия начинает собираться. Ту львиную долю, что из наёмников Ураван и Алфар забрали, остальные в Вириан назад и потекли. Отребьем приходили — за десять лет все как один искусные воины и кровожадные. Говорят, с глазами горящими. Но признаться, это уже преувеличения, ведь никто так просто из нынешнего Вириана не выйдет, коль туда попадёт. Или в армию запишется, или со щитом и зарыт будет.
Так вот, вы видели вирианцев. Возможно их Яскар отправил в разные стороны рабов пригонять. Город и земли отстраивать, работать, оружие ковать и прочее. Скоро и набеги начались на поселения близ Вириана. Теперь вот и близко… совсем близко бродят.
Трактирщик грозно ударил кулаком по столу:
— И до нас говорят, дойдёт армия его!
— Если Яскар Гневный пообещал брату отомстить и Элам вернуть — на воде не ворожи — так и сделает. Они ведь с Умдой одной породы. — Послышался голос постояльца из дальнего угла.
— Как придёт, так мы его и встретим! — Откликнулся трактирщик, сверкая бледно-голубыми глазами.
— Забываешь, Кинокл, Элам город не воинственный, его первой же катапультой возьмёшь. Слишком уж давно мирные времена царствуют, сколько лет после Морка прошло, а Элам тогда куда меньше был. Здесь не на стены рассчитывать нужно. А армию выставлять и тут уж зависит, кто численностью возьмёт. И меньше нас будет, чует моё сердце, меньше.
— И что, в Брасьене…
— Никогда Родер Брасьенский не поддержит дрязги между двумя братьями в их стремлении захватить Элам. Ему то что, чей он будет? Вот если к его земле подберутся. А нам Брасьену предложить нечего. Родер себе государь далеко за Мэр-Мэра, он с илиями дела имеет. У них там и Море Малое, то ли залив, а всё ж. От кого помощи ждать? Алфара?! Не смеши меня. Ураван — так с Бероэном что творится.
— А Аркамнон? — спросил Мэроу.
— Что-что? — трактирщик сдвинул серые брови, напряжённо вспоминая. — Ах, поселеньице это… а оно здесь при чём?
— Там ещё Видящая Сны живёт. — Добавил позже постоялец.
— Не при чём, — ответил Мэроу и перевёл взгляд на человека, сидевшего в дальнем углу. — И скоро вы думаете всё это начнётся? Скоро здесь будет Яскар?
— Так это ж только слухи, — сказав это, мужчина поднялся. Затрещали старые кости. — А слухи, они как круги на воде, стоит маленькой соринке упасть — и уже по всему ставку расползаются, да шире и шире.
— Неужели нигде нет спокойных земель? — Лант напряжённо откинулся назад, встряхнувшись. — Что бы можно было жить себе, делать хорошие дела…
— Защита земли своей, чем тебе не хороша? — совсем нелюбезно отозвался старик из-под своего плаща.
Трактирщик предпочёл предусмотрительно промолчать.
— А война чем хороша? — на этот раз отозвался Мэроу. И так они и смотрели друг на друга, разозлённый старик, и он.
— Не понимаю я вас, — вздохнул старик и пошёл себе по делам, — не понимаю…
— Если сейчас и есть такое место, там мы про него не знаем. — Наконец заговорил трактирщик, только убедившись, что постоялец вышел. В Эламе спокойно, как вообще может быть спокойно. А слухи, так вы о них не беспокойтесь. Тем более, кто страшиться взять в руки оружие и сражаться — тот и покоя не заслужит. — Поднявшись с довольным видом от сказанного, трактирщик глубокомысленно поклонился и пошёл в погреб, разбираться с запасами вина.
— Значит ещё и работорговцы, — Мэроу сложил руки и стал смотреть за окно, как люди сновали туда-сюда, кто с какими делами, у кого какая жизнь.