Он всё ещё стоял смотря вниз, когда Лина почувствовала его взгляд — обернулась и как статуя замерла на месте. А потом, кажется, улыбнулась.
Вернулся Мэроу. Мокрый, но довольный. Погладил своего коня за ухом и уселся на большой круглый валун.
— В чём дело? — присматриваясь к Ланту, поинтересовался Мэроу. — У тебя лицо изменилось.
— Да? — Лант, что было на него так не похоже, издевательски нахмурил брови.
Тут и Лина прекратила расчёсывать волосы, отложила гребень и внимательно посмотрела на Ланта, точно прикидывая, что же такого могло произойти.
— Да. — Мэроу потянулся, выпрямляя спину и снова сгорбился.
— Вот скажите мне, вы двое, — Лант сердито сделал несколько шагов вперёд и остановился перед двумя недоумевающими друзьями. Как нарочно сложил руки на груди. Ну точь-в-точь сердитый наставник перед учениками. И так и стоял выжидающе, более ничего не говоря.
— Лант, — позвал Мэроу друга. — Ты ещё с нами?
— Так, — тот поднял бровь. — Может, кто-нибудь мне что-нибудь хочет сказать?
— Мне сегодня снилась говорящая швабра, — чистосердечно признался Мэроу.
— А у меня нога чешется, — отозвалась в свою очередь Лина.
— Почесать надо, — сказал Мэроу.
— Вот и я так думаю…
— Прекратите оба! — Лант сел на валун и упёрся руками в его выступающие края. — Лина, ты же всегда говоришь правду.
— Илии или говорят правду, или молчат, — гордо подтвердила Лина. — Так что ты хочешь спросить?
— Вы же давно друг друга знаете, да? — спросил Лант и перевёл взгляд на сразу изменившегося в лице Мэроу. Вся весёлость мигом исчезла. Мрачная тень скользнула в глазах, чтобы снова скрыться. Мэроу выпрямился и прежде чем заговорила Лина — заговорил сам:
— Лина когда-то жила в долине, — прозвучал глубокий вкрадчивый голос.
Лант вздохнул и как-то сразу успокоился. Сам выпрямился, наклонившись вперёд.
— Расскажите мне.
— Меня отдали на воспитание Таламону и остальным, там же с рождения жил и Мэроу. Мы подружились. Потом меня забрали обратно. Вот и вся история.
— А через два месяца привезли тебя, — сказал Мэроу.
— Как будто дали новую собачку для развлечения, да? Так вот почему страдали мои вещи. — Произнёс Лант то ли серьёзно, то ли подсмеиваясь надо всем и над собой, в том числе.
— Что-то около.
— Так значит, у тебя забрали друга, привезли что-то новое…
— Лант, я сам попросил увезти Лину.
Тут Лант не удержался и поднялся стремительно.
— К тому же, тебя ведь не мне привезли. Они нашли сильного мага, которого ещё воспитать нужно было. Сам подумай.
— Да знаю я. Просто, как-то… — он не мог подобрать подходящее слово, — странно.
— А мне не странно? — Лина тоже поднялась. — И ему странно.
Теперь они все стояли друг против друга.
— Это всегда странно, видеть того как ты знал, больше никогда не увидишь.
— Или видеть того, кого твой лучший друг теперь называет своим лучшим другом. — Сказала Лина. — Или думать, что тебя предали.
Лант демонстративно улыбнулся.
— Могли бы мне сказать. В конце концов, теперь мы вместе. А они молчат. Почему, спрашивается, нужно было скрывать, что вы уже давно друг друга знаете?
— Погоди, Лант. — Мэроу положил другу руку на плечо и посмотрел в глаза. — Теперь то ты всё знаешь. Всё, больше нет никаких секретов. И ты прав, мы теперь вместе. Нас трое и мы друзья.
И снова Лант усмехнулся, на этот раз куда добрее. Покачал головой и кивнул согласно. Лина довольно вскинула голову.
— Знали бы вы, что с точки зрения любого илия всё это полнейшая чепуха. А мне нравится, — весело добавила она и тоже положила руки, одну на плечо Мэроу, другую — Ланту.
Качая головой, Лант рассмеялся.
Небо всё наливалось краснотой, оранжевые змеи опоясывали его своими тугими кольцами. А солнце прощаясь, вспыхнуло в последний раз и ускользнуло за горизонт. Всё не утихал буйный ветер, ворошил плащ за спиной. Мэроу сидя на коленях нагнулся низко над ручьём и выплеснул воду в лицо, ощущая, как капли скатываются и падают на руки. Он смотрел в воду. Ручей вновь успокоился и теперь на его поверхности он видел своё лицо. Оно было непривычно белым. Как будто его нарисовали, а потом жёсткой кистью дорисовали глаза, чтобы те казались ещё более тёмными.
Он зачерпнул ещё воды, вновь омыл лицо, как будто это могло смыть видение. Но нет — из воды на него смотрело всё то же отражение.
Встав, он пошёл к друзьям, которые приканчивали ужин и беспрестанно развлекали друг друга различными историями из жизни.
— А вот это, — говорила Лина, обнажая локоть и показывая тонкую полоску шрама, — мне досталось от него. — И указала на подошедшего Мэроу, который тенью опустился недалеко от костра. — Он однажды умудрился забраться на дерево, пытался научиться летать. Я отговаривала его, говорила, что люди не летают, а он всё лез и лез вверх. А потом, прыгнул…
— Решив, что для первого раза это достаточная высота, — вставил Мэроу.
— …Я думала — он разобьётся и попыталась поймать. Ну и конечно, он на меня свалился и ободрал мне руку об камни.
— Знала бы ты, как мне потом от Тиены досталось.
— А я и знала, — вскинулась Лина. — Это ещё ладно, но потом он умудрился повторить свою попытку. Забрался на этот раз на самую верхушку и если бы его не поймал Таламон, так бы и разбился тогда же. Помню, от него выговор ты получал часа три, не меньше.
— Ага.
— Ещё и огрызаться умудрялся.
— Ага.