Они ненадолго умолкли. Сосредоточившись на размешивании сахара. Тишину нарушила хозяйка. – Вы меня осуждаете? Константин.
Михалыч в удивлении вскинул брови. – Упаси Господи! Я прекрасно понимаю мотивы вашего поступка. На тот момент, у Вас отсутствовали какие либо альтернативы, и ради возможности устроится на приличную работу, Вы скрыли нелицеприятный факт своей биографии. И когда, по каким-то причинам, это стало достоянием общественности, в лице нашего небольшого коллектива. Мне, осталась непонятна реакция хозяина. Но это только его, личное видение данного вопроса. И скорее всего, оно не совпадает с мнением простых смертных. У нас с испокон веков, от тюрьмы да от сумы не зарекаются. У каждого есть свой скелет в шкафу. И прошу заметить, никто не хочет вытягивать его на суд общественности. Вы безупречно выполняли свои служебные обязанности, верой и правдой проработав почти четыре года. В случившемся скандале Вы держались достойно. Мое личное отношение к Вам не изменилось ни на йоту. Я всегда уважал Вас. Вы всегда были для меня идеалом красоты, ума и компетентности.
– Спасибо за добрые слова. Не ожидала. Спасибо.
– Расскажите, как ваши дела? Работу нашли?
– Пока в поиске. Да и друзья пытаются помочь. Но пока безработная. Зарегистрировалась на бирже. Было пару предложений. Но мне они не подошли, отказалась. Да, честно говоря, я уже сильно не переживаю. Без работы не останусь. Она, как ты знаешь, дураков любит. Главное, чтобы за нее платили достойно.
– Та да! Согласен. Ну а с денюшкой, как у Вас?
– Константин Михайлович! Не задавайте провокационных вопросов. Я не привыкла плакаться и что-либо просить.
– Просто у меня есть к Вам предложение.
– Вот как. Интересно, какое?
– На какое-то время, мне нужно пристроить, где-нибудь, свою давнюю знакомую. Вы не могли бы временно сдать ей комнату в своей квартире. Может на месяц, может на два. Пока ее родственники справятся со своими делами и заберут к себе. Вы не подумайте ничего такого. Я довольно давно ее знаю. Женщина порядочная, спокойная, не конфликтная. И оплачивать ее проживание будут не плохо. Что скажите?
Выдерживая паузу, Нина размышляла над тем, что ей определенно повезло. В то время, как у нее осталось пять гривен в кошельке, Господь за нее не забыл, подбросил возможность заработать. А за месяц, другой, она непременно найдет себе хорошо оплачиваемую работу. – Хоть я уже в режиме поиска больше чем полгода. Будем надеяться на лучшее.
В наступившей тишине, был хорошо слышен легкий шум, проникающий в комнату через приоткрытую створку окна. Константин Михайлович не торопил собеседника. Сделав глоток чая, он некоторое время смотрел в окно, наблюдая, как внутри двора, малышня копошилась в песочнице под деревянным грибочком веселенькой расцветки. А сидящие невдалеке бабульки, зорко следили за будущими хозяевами жизни, изредка грозно прикрикивая на озорных ослушников.
– Честно говоря, Константин, я уже довольно давно живу одна и не представляю, как буду делить свой кров еще с кем-то. Но отказываться от Вашего предложения не буду. Что обещают?
– Пять сот гривен за комнату. Тысячу на содержание. У женщины ноги побаливают. Поэтому первое время будет сидеть в квартире.
– Ей, что-то определенное нужно готовить? Какая-то диета?
– Насколько мне известно, нет. Что себе будете готовить, то и она будет кушать. Думаю, каких либо сложностей по этому вопросу, не будет.
Хозяйка вздохнула. – Хорошо. Когда собираются вселяться?
– Да, хорошо бы сегодня, если Вы не будете против, где-то ближе к вечеру. Что касается оплаты. Денюшку передали вперед. – Константин Михайлович достал свои сбережения из внутреннего кармана пиджака, отсчитав полторы тысячи, положил их на стол перед хозяйкой квартиры. – Вот. Единственное неудобство, неизвестно насколько быстро управятся ее родственники со своими делами. Поэтому просят о помесячной оплате. На месяц вперед.
– Ну, пусть будет так. Я тогда, пока подготовлюсь к ее приезду.
– Вот и ладненько. Спасибо Вам за чай. А мне пора. Прощаться не будем. Думаю, сегодня еще увидимся!
Константин Михайлович покинул подъезд дома в приподнятом настроении. – За Танюшу договорился. Чую я, нельзя ей пока домой. Пусть здесь перекантуется. Теперь, что-то надо решать с Катериной. Она рвется в Зону отчуждения. Попробуем ей в этом помочь.
Не прошло и часа, а Михалыч уже толкался на городском рынке. Пытаясь мысленно прикинуть, что может понадобиться молодой девушке в ее путешествии. Он с большой уверенностью в необходимости, приобрел женские гигиенические средства. В остальном же, начал испытывать трудности и неуверенность. Какие там условия? На каком виде одежды остановиться? Какую взять обувь? И чтобы все это было не только практично, но и хоть как-то смотрелось на девчонке, прилично.
Через полчаса, немного уставший, Константин Михайлович решил немного передохнуть. Так и не остановившись на чем-то конкретном, он направился к расположению летней, пивной палатки, в народе называемой 'стоячка'. Взяв себе бокал холодного пива, приметил свободный столик, и направился к нему, лавируя между рядами поглощающих хмельной напиток, сограждан. Вдруг, совершенно некстати, на совершенно ровном месте, подвернув ногу, он со всего хода врезался в крепкого молодого мужчину, расплескав половину своего бокала.
– Ох, е! – Константин Михайлович увидел повернувшееся в его сторону, лицо молодого здоровяка. – Ради Бога простите! Нога подвернулась. Простите. – Потихонечку протиснувшись между людьми, сопровождаемый взглядами, он подошел к свободному столику.
Немного осмотревшись и успокоившись, Михалыч заметил, что мужчина, которого он так неосторожно побеспокоил, пристально разглядывает его. Почувствовав себя неловко, и подумав, – как бы чего не вышло, – решил быстренько ретироваться, даже не попробовав пива. Михалыч только успел найти взглядом ближайший выход и прикинуть к нему короткий путь, как на него упала серая тень и рядом с его бокалом, на столик опустился еще один.
– Прошу извинить за бестактность. Но мне кажется, мы с Вами знакомы.
Засуетившись, уже отходя от столика, Михалыч проговорил. – Простите, я Вас не знаю. – Но здоровяк не унимался и с дружелюбными нотками в голосе, спросил. – Ну, Вы же Константин Михайлович? Агроном?
Остановившись в нерешительности, повернувшись к столику и внимательно вглядываясь в лицо мужчины, внезапно осевшим голосом, Михалыч подтвердил предположения этого человека. – Я Константин Михайлович. Только уже давно не агроном.
Широко улыбнувшись, обнажая большие белые зубы, здоровяк сказал. – А я уже давно не тракторист. Помните Ваську Недотепу? Так это я и есть. Видали, каков стал.
Константин Михайлович вернулся к столику. – Да, помню такого. Помню, как гонял по полю, за то, что края не опахивал.
– Было дело. – Выпрямившись во весь рост, Василий привлек внимание продавщицы жестом, и выкрикнул. – Два бокала и рыбки, Машенька!
– Да уж, столько времени прошло. Чем сейчас занимаетесь?
– Давайте перейдем на 'ты'. А то право, я чувствую себя неловко, когда Вы меня на 'Вы' называете. Так как-то более ближе будем друг к другу. Тем более, что нас связывают общие воспоминания.
На столике перед ними появились, два полных бокала и две упаковки солененьких анчоусов. Их беседа потекла плавно, спокойно, как у старых, давно не встречавшихся друзей.
В течение получаса они вспоминали прошлое. Затем, Михалыч узнал, что у Василия, свое дело. Он работает экспедитором. Доставляя различные товары, в Зону отчуждения, получая заказы у двух тамошних торговцев. Несомненно, Константина Михайловича заинтересовал данный факт, и он сосредоточил свое внимание на рассказе Василия.
– Ты знаешь Михалыч, работая по мелочи, неплохо живу. Даже можно сказать, хорошо. – Он постучал костяшками пальцев по деревянной столешнице. – Луди, они ведь везде живут. Даже внутри этой аномальной Зоны. Человеку что нужно? Одеться, обуться, вкусно поесть и хорошо попить. Сладко поспасть, в более, менее комфортных условиях. Вот и занимаюсь я доставкой одежды, обмундирования, всевозможной жратвы, в основном в виде консервы. Различные детекторы и оборудование. И прочее, и прочее. Единственное, не связываюсь с оружием. Хлопот дюже много, да и накладно. Для скупки этого железа у торговцев свои каналы есть. Я туда не лезу. – Вася достал сигарету и закурил. – Бывает по семь, десять ходок делаю в хороший месяц. Но более двух километров вглубь зоны, ни-ни. Страшно. Слава Богу, мои торгаши рядом с кордоном обосновались, в заброшенных поселках. Только в разных концах Зоны. В тех поселках, через которые идет хороший проходняк, как новичков, так и бывалых. Разумеется нелегалов. За сталкерство сейчас срок дают и не слабый. Но у торговцев там все на мази. Если рейд или какая проверка, заранее сообщается, типа, – идем на Вы, – и в течение пятнадцати минут на поселке ни души. Все отработано. Денюшку кому надо отстегивают регулярно, мелкие группировки из своего общака, одиночки сами. А все остальное уже дело случая.
– А что там вообще происходит? А то, Зона, Зона. Феноменальное, аномальное. И одновременно все так тихо в прессе и ни слова по телевидению. Никто ничего официально не поясняет и не разъясняет.
– Что там происходит? Чудеса там происходят! Да такие чудеса, что у неподготовленного человека, крышу может рвануть. На полном серьезе! Все чего не может быть. Все там есть! Только чудеса эти, в большинстве своем опасны для жизни. Смерть настолько рядом ходит, что стоит зазеваться и бац, нету тебя. Я когда только начинал, довелось свидетелем быть такого вот 'чуда'. Одного раза хватило, второй раз объяснять не нужно было. Так вот. Хлопец один, из молодых, проворовался на работе, проиграв все в игровых автоматах. И либо спрятаться, либо заработать по быстрому, чтобы долг отдать, пришел в Зону. У меня с ним непонятка вышла, ну и пошли за околицу деревни, поговорить. Он как инициатор, впереди шел, а я сзади метрах в трех от него. Вдруг, фрить! И нету его. Пропал. Я на месте так и застыл, даже глазами пошевелить боялся. Бывалые сталкеры, когда проверили, сказали, что чудо это. Одна из разновидностей гравитационной аномалии. 'Трамплин' называется. Швырнуло его в небо, так! Что за километр от места старта нашли. Только пока искали, его собаки успели объесть. – Василий достал еще одну сигарету и снова закурил. – Вот тогда-то я и понял, – это не для меня.
– Но почему же, люди стремятся туда? По какой такой причине, они живут в таких условиях?
– Одним словом не объяснишь. Да и сам я, далеко не все понимаю. Но факт, остается фактом. Ты просто представить себе не можешь, сколько живет людей, которым по тяге ходить на краю пропасти без страховки. Кого там только нет! Я сам видел там несколько чернокожих, пару раз попадались китайцы. Про американцев вообще молчу. Они вместе с нашими любителями острых ощущений, кто при деньгах, нанимают сталкеров и охотиться ходят на местную дичь. Но далеко не заходят. И то бывает, назад не возвращаются. – Промочив горло хмельным напитком, продолжил. – Новичков туда, много прибывает. Различными путями и по различным причинам. Но и гибнет народу там не мало. Происходит такой вот, естественный отбор. Ну а кому удалось, продержаться и выжить. У тех так чуйка развивается, что лучше любых приборов будет.
– Посчикатать себе нервы, можно в любом месте и в любое время. Необязательно переться в тридевятое царство, тридесятое государство.
– Да чего душой кривить. Большинство там из-за денег. При благоприятных условиях и сопутствующей удачи, можно за год миллионером стать. Но опять же, все относительно. Тянется туда большинство за деньгами. Да! Только, Зона, она ведь затягивает. Показав человеку свой лик, уже ни за что не отпускает его. И если вовремя не остановиться, то либо погибнешь, либо не сможешь жить без нее. Многие, зная это, посещают ее эпизодически. Но лишь оттягивают момент истины во времени. Рано или поздно перед ними встает выбор, между существованием в обычном мире, в котором, по сути, ты никто и зовут тебя никак. Или жизни, полной опасности, лишений, вероятно короткой, но такой интересной и парою яркой. И те, кто выбрал этот сказочный мир, со своими законами нарушающими законы ортодоксальной науки на каждом шагу, со своими писаными кровью правилами. Остаются жить в Зоне безвылазно. И деньги им не нужны, у них свои расчеты. Редко одиночками, в основном пополняют ряды местных группировок. Там нет плохих и нет хороших. Там все одинаковы. Те, у кого все хорошо здесь, в Зону не стремятся. Эти пришлые появляются там, разве только поохотиться, да поразвлечься, местную экзотику посмотреть с последующим, кратковременным, почти дозированным выбросом адреналина в кровь.
Закончив фразу, Василий посмотрел на часы. – Ох, е-мое! Заговорился я с тобой Михалыч. Прости, но мне надо спешить. – Он одним махом осушил свой бокал. – Мне сейчас товар забирать. Посетить еще пару мест и в Зону, кормилицу мою. Ночевать по ту сторону кордона, не хочется. Посему надо поспешать. А ты Михалыч, забудь, что я тебе здесь пропел. Небылицы это все.
Константин Михайлович, поняв, что удача выскальзывает у него из рук, решился. – Вась, а ты помогал, когда-нибудь страждущим в Зону попасть.
Василий на мгновение остановился. – Та было дело. – Заглянув Михалычу в глаза, спросил. – Неужто деньжат заработать решил?
– Да нет. Просто есть у меня человечек надежный. Желает побывать, но не знает как. Поможешь?
Василий на минутку, задумался. Снова глянув на часы, и почесав щеку, махнул рукой. – Подброшу только до кордона, а дальше он сам. Мне неприятности не нужны. Ну и, чтобы мне интересно было. Гривен, – он прищурил глаза, – четыреста думаю, будет нормально, за дорогу. У меня ведь все схвачено. Через все посты провезу и расскажу, как кордон пересечь и где на ночлег остановиться. Но после этого пусть обо мне, забудет напрочь.
Михалыч улыбнулся, – по рукам. Как мы договоримся? Где-то подберешь нас?
– Давай часа через три. На-а конечной остановки семнадцатого маршрута. Той, что рядом с Чарским селом.