— Не только поэтому. Если подходить к вопросу этих людей с научной точки зрения, то у них проблема не только в спермотоксикозе, а еще и в том, что живут они очень замкнуто, отсюда близкородственные браки, а, следовательно, куча генетических проблем. А первое что обычно страдает при инцестах, это психика. Ну и еще, конечно, некоторые из них вдали от дома слетают с катушек и уходят в разнос. Именно поэтому им запрещено путешествовать в одиночку, всегда по трое или четверо, то что этих было двое даже странно, но нам сыграло на руку.
— А еще, я думаю, эти монахи хорошо усекли, что их боятся и тупо пользуются этим.
— Им не рискуют перечить даже рыцари, — возразил Катя. — Слушай, я не трус и иногда совсем не прочь подраться, особенно когда за правое дело. Мне приходилось драться даже с рыцарем как-то, но тут даже Марина не рискнул бы перечить.
— Кто такая Марина?
— Не такая, такой, — поправил Катя. — Можно сказать, мой сменщик. Пару раз нам приходилось вместе работать, но обычно, я тут, он дома, я дома, он работает. У Марины черный пояс по карате и мечом он владеет не хуже среднестатистического рыцаря, мне до него расти и расти. Так вот с маркизами не спорит даже он.
— А он тоже менестрель?
— Нет, у него другое амплуа, он вольнонаемный воин.
— А почему же этого война не прислали с тобой? Приди вы вместе, Олесе не пришлось бы ждать.
— Он занят. Неужели ты думаешь, если бы была возможность, вам бы не помогли иначе?
— Думаю, не помогли бы, — заявила Настя, уверенно глядя в глаза Кате. — Я вообще думаю по большому счету там всем на нас наплевать. Как и тут, я им нужна, для того чтобы наследника родить, Олеся как способ шантажа, а по большому счету мы не нужны. В нашем мире мы никому не нужны тем более.
— И это ты мне говоришь?
— Ну, может быть не совсем, но судя по тому что мы идем кругами непонятно куда, вместо того чтобы пройти прямо к выходу и выйти, не очень.
— То есть, по-твоему, точки соприкосновения миров это такая двухполосная трасса, по которой ездят туда-сюда?
— По-моему, наш мир гораздо более развит и гораздо лучше вооружен, а, следовательно, мы можем диктовать свои условия, а не ждать неделями пока кто-то тут соизволит разрешить мне вернуться домой.
— Сильный, в первую очередь должен быть умным. И потом у нас оружие, у них магия.
— Их магия не действует в нашем мире, разве нет?
— Так принято думать, — ответил Катя.
— То есть?
— То и есть, что до конца этот факт не изучен.
— Обалдеть, — покачала головой Настя.
— И все же ты не права, считая, что на тебя всем наплевать. Едва тебя похитили, за тобой был выслан отряд.
— Куда он был выслан? — усмехнулась Настя.
— Спасать тебя. Этот отряд был с королевскими войсками, которые окружали замок, в котором вас держали. Кто ж знал, что ты окажешься такой шустрой, что умудришься уйти из под носа даже у наших людей. Едва ты сообщила о своем место нахождении, меня тут же отправили к тебе на помощь.
— Хорошо, на счет своих я была не права, — вынуждена была согласиться Настя. — Но все равно, это не дело что мы не можем нормально уйти.
— Есть договоренности и правила, которые обязаны соблюдать обе стороны
— Это по этим правилам меня второй раз сюда похищают?
— Это делается в нарушение этих правил. Поэтому отряд тебе на выручку они и разрешили.
— Мне все равно не понятно, почему мы не можем применить силу.
— Ты размышляешь на уровне тех рыцарей, которых так призираешь, — улыбнулся Катя.
— Тоже мне гуманист пацифист нашелся — буркнула Настя и ускорила шаг.
— Тоже мне, женщина-воин, — тем же тоном сказал Катя, но догонять не стал.
— Нам туда? — через несколько километров Настя остановилась недалеко от дороги.
— Именно, — кивнул Катя.
— Давай не пойдем, — попросила Настя. — У меня чувство нехорошее.
— Чувство, говоришь? — мужчина поставил свой мешок на землю и вышел на дорогу, чтобы осмотреться.
— Живо в канаву, — велел он, резко отпрыгивая с дороги, и сам увлек девушку на землю. — Нет не здесь, туда давай, там трава высокая. Живее.
— Что там? — шепотом спросила Настя.
— Пока не знаю, но лучше лежи тихо и не шевелись, — Настя послушно замерла.
А по дороге ехало две телеги и они бы ни чем не отличались от обычных торговых телег, если бы с одной из них не торчало с десяток ног. Обладатели этих ног были прикрыты покрывалом. Из канавы дороги Настя не видела, а вот толстую здоровую мышь, размером с маленькую кошку, или что-то очень на нее похожее видела прекрасно. Девушка схватила Катю за руку, а второй рукой зажала себе рот и зажмурилась. "Мышь" деловито прошла мимо, шевеля траву.
— Что там? — привстал на первой телеге возничий.
— Сейчас посмотрим, — усмехнулся второй, пустив четыре стрелы в траву. "Мышь" с визгом выскочила на дорогу и в нее угодила пятая стрела.
— Тьфу ты, — сплюнул возничий и ударил скакунов, которые тащили телегу. — Ложная тревога.
— Мамочка, — простонала Настя, когда телеги скрылись за поворотом, а Катя убрал свою руку с ее ладони, закрывающей рот. — Мамочка, больно как.
— Тихо, тихо милая. Ранение касательное, не страшно. Потерпи, нельзя пока высовываться. Потерпи.
— Я же не двигалась, — Настя заплакала. — Я же слушалась.
— Тсс, — Катя осторожно выглянул из травы. — Уехали. Иди ко мне, повернись. Вот черт.
— МММ, — закричать не получилось, просто потому что Катя заткнул ей рот.
— Прости, мне надо было стрелу вытащить. — Теперь все будет хорошо, сейчас перевяжу рану, и все будет хорошо. Ну не плачь, — он прижал девушку к себе. — Не плачь.
— Кто это был? — всхлипнула Настя.