Свой первый рейд Шеппард совершил в безлунную ночь с 15 на 16 апреля 1855 года. Преодолев полторы мили, он различил на фоне неба мачты русских кораблей, среди которых выделялся 120-пушечный гигант "Двенадцать апостолов". Устремившись к нему, диверсант проплыл сквозь две линии транспортных судов, но в 400 метрах от цели вынужден был остановиться, так как услышал плеск весел и голоса гребцов. Неподалеку от него двигался большой баркас, полный людей. Вслед за ним шли другие такие же баркасы. Оказалось, что здесь пролегает трасса переправы между северной и южной сторонами Севастополя. По ней русское командование в ночное время перемещало войска и грузы.
Скоро должен был начинаться рассвет, поэтому Шеппард отправился в обратный путь. Впоследствии он еще дважды повторил свою попытку, но так и не добился желаемого результата. Тем не менее, важное значение имел сам прецедент. Об этом рейде писали газеты, он получил широкую известность. Спустя более чем 60 лет именно пример Шеппарда вдохновил Паолуччи и Росетти на прорыв во вражеский порт.
Во время гражданской войны в США (1861-65) обе противоборствующие стороны широко применяли мины самых разных конструкций - плавучие, якорные, донные, буксируемые, метательные и шестовые. Одни мины имели контактные взрыватели, другие - часовые, третьи срабатывали от электрического импульса, посылаемого с берега или с корабля по проводам. Так, на реке Джеймс-Ривер от плавучих мин федералов погибли большие транспортные суда конфедератов "Мейпл Лиф" (Maple Leaf) и "Гарриет Уид" (Harriet Weed), ряд мелких судов.
Летом 1864 года группа пловцов федерального флота в количестве пяти человек предприняла дерзкую попытку вплавь подобраться ночью к броненосцу южан "Албемарл". Один из них плыл впереди, указывая путь, а четверо остальных буксировали, сменяя друг друга, две плавучие мины весом в 50 кг каждая, снабженные часовыми механизмами. Они намеревались прикрепить их к борту броненосца, включить часы и добраться до берега раньше, чем прогремят взрывы. Рейд провалился из-за того, что южане на всякий случай вели заградительный огонь с корабля по прилегающему водному району.
Кстати, с этой войной связано много изобретений во всех сферах военной техники. Именно тогда была создана знаменитая шестовая мина, с помощью которой лейтенант федерального флота Кушинг потопил в октябре 1864 года броненосец южан "Албемарл". А специалисты так называемого Торпедного бюро конфедератов (термин "торпедо" они употребляли в духе Фултона, т. е. для обозначения мин особой конструкции), создали и успешно применили на практике диверсионные "угольные мины". Агенты южан подбрасывали эти мины, замаскированные под куски угля, в угольные бункеры кораблей северян. Взрываясь, они не только причиняли значительный физический ущерб, но и вызывали панику в лагере противника. Одна из таких мин вывела из строя штабное судно генерала Батлера, главнокомандующего армии Севера.
В 1866 году появилась первая самодвижущаяся мина - торпеда Роберта Уайтхеда. Но первые 25-30 лет она оставалась довольно слабым и ненадежным оружием. Так, торпеда образца 1866 года несла всего лишь 18 кг пороха, а дальность ее действия не превышала 200 метров, которые она проходила на скорости 6 узлов. Через десять лет, в 1876 году, торпеда могла пройти немногим больше - 370 метров, правда ее скорость выросла до 20 узлов и масса взрывчатки достигла 36 кг. Еще через 10 лет - в 1886 году - торпеда Уайтхеда проходила 550 метров на скорости 24 узла, неся в себе 41 кг ВВ. Но при этом ее длина выросла с 353 см до 520 см, вес достиг 400 кг. Иначе говоря, торпеда быстро превратилась в крупногабаритное оружие.
Пуск торпеды поначалу производился в воде путем включения ее двигателя. На рубеже 70-80-х годов XIX века появились торпедные аппараты. Однако долгое время они представляли собой обычную трубу либо решетчатую конструкцию, служившую всего лишь футляром для торпеды. Пуск по-прежнему сводился к запуску двигателя.
Что касается точности, то в 70-90-ые годы попадание торпедой даже в неподвижный корабль являлось трудной задачей. Дело в том, что до 1896 года, пока Уайтхед не начал снабжать торпеды гироскопическим прибором Обри, они очень плохо держали курс. Например, в 1881 году во время Тихоокеанской войны 1879-1883 гг. в Чили произошел вооруженный мятеж. Во время его две чилийские торпедные канонерские лодки (был когда-то такой класс военных судов) атаковали торпедами броненосец правительственного флота "Бланко Энкалада", стоявший на якоре. Из 8 торпед, выпущенных с близкого расстояния, в цель попала лишь одна! В 1891 году американцы устроили испытание, в ходе которого выпустили 250 торпед Уйатхеда по кораблям-мишеням, равномерно двигавшимся малым ходом. Пуски производились с миноносцев, находившихся в неподвижном положении. Были зафиксированы всего лишь 92 попадания (37%)!
К этому надо добавить, что в отличие от надводных кораблей, подводные лодки долгое время не имели торпедных прицелов, поскольку у них не было выдвижных перископов, и поворотных торпедных аппаратов. Наводить торпеду приходилось маневром всего корпуса лодки, осуществляя прицеливание из смотровой башенки "на глаз".
Поэтому вплоть до 90-х годов XIX столетия главным оружием подводной войны моряки считали мины и подрывные заряды, а не торпеды. В то же время для гарантированного результата применения торпедного оружия требовалось, чтобы его носители приближались к цели на предельно короткую дистанцию, а она оставалась при этом неподвижной. Такой способ по своей сути тоже являлся диверсионным, так как был применим только в гаванях и на рейдах.
Впрочем, торпеды можно было использовать и по-другому. Впервые эта мысль пришла в голову лейтенанту британского флота Годфри Херберту. Он служил на одном из кораблей британской эскадры, базировавшейся в Гонконге. Суть проекта Херберта, предложенного им в 1909 году под условным названием "Разрушитель", выглядела следующим образом. Торпеда снабжается отделяемой от нее кабиной, где находится водитель. Водитель имеет в своем распоряжении компас, а также небольшой перископ. Дальность хода торпеды должна была составить 10 миль (18,5 км).
Ночью ее спускают на воду с борта миноносца неподалеку от входа во вражеский порт и торпеда устремляется внутрь гавани, маневрируя там в подводном положении и ориентируясь с помощью перископа. Воздух для дыхания поступает в кабину из находящегося в ней баллона. Выбрав цель, водитель наводит на нее торпеду, устанавливает нужное углубление, снимает предохранитель, закрепляет рули и отделяет кабину от ее корпуса. Кабина обладает положительной плавучестью, поэтому не тонет. Находящегося в ней водителя подбирает доставивший торпеду миноносец, либо он самостоятельно добирается до ближайшего берега.
Любопытно, что лорды британского Адмиралтейства отвергли этот проект примерно по тем же соображениям, что и проект Фултона столетием раньше. Они не сомневались в его жизнеспособности, а потому опасались, что данную идею подхватят противники Великобритании (например, немцы) и лишат королевский флот господствующего положения на морях. Однако идеи, время которых пришло, буквально "носятся в воздухе". Всего через 9 лет после Херберта нечто подобное успешно реализовали итальянцы.
ПОДВОДНЫЙ СПЕЦНАЗ В ДЕЙСТВИИ
К началу 70-х годов в военно-морских силах большинства стран были сформированы разведывательно-диверсионные подразделения, способные решать различные задачи в интересах флота и других видов вооруженных сил. Такие подразделения, небольшие по численности, но хорошо подготовленные, оснащенные современными техническими средствами и оружием, сегодня являются важным компонентом в составе ВМФ.
Массовое развитие подводного спорта и спортивных средств передвижения под водой позволяет содержать подготовленный контингент специалистов подводного плавания. Статистика свидетельствует, что подготовку, необходимую спортсмену-подводнику, только в странах НАТО прошли не менее 5 миллионов человек, из них около 500 тысяч занимаются подводным спортом регулярно. Военно-морские силы этих государств готовятся к широкому использованию боевых пловцов.
В настоящее время считается, что боевые пловцы должны осуществлять операции двух типов: штурмовые и вспомогательные. К числу первых относятся: диверсии против кораблей и судов в портах, на якорных стоянках и в прибрежных районах; диверсии против береговых целей (объекты обеспечения, связи, управления, РЭБ и другие); прокладывание пути своим морским силам и десантам (устранение заграждений, мин, огневых точек, обозначение фарватеров и т. д.); действия в качестве ударных спецгрупп.
Вторые включают: разведывательные действия; охрану собственных портов и акваторий от разведчиков, диверсантов и боевых кораблей противника; аварийно-спасательные работы (в том числе в гидротехнических сооружениях); меры по борьбе с террористами, охрану государственных границ.
* * *
В октябре 1955 года на рейде Севастополя от подводного взрыва затонул линкор "Новороссийск". Официально о его гибели не сообщалось, лишь зачитали на флотах документ, согласно которому причиной трагедии стала немецкая донная мина времен прошедшей войны. Однако многие специалисты считали тогда и продолжают считать сейчас, что истинными виновниками гибели корабля являются подводные диверсанты неизвестной принадлежности (акцию приписывают итальянским боевым пловцам из группы князя Боргезе, британским, американским и даже турецким).
Как бы там ни было, подрыв огромного корабля с фатальными последствиями произвел сильное впечатление на тогдашнее руководство советского Минобороны. Оно приступило к рассмотрению вопроса "о необходимости создания специальных подводных разведывательно-диверсионных формирований". Весной 1956 года Министр обороны Г. К. Жуков издал приказ об организации специальных сил военно-морского флота. На основе этого приказа начались различные эксперименты в данном направлении.
Первым в советском флоте в том же году был создан спецназ Балтийского флота. Возможно, эта дата действительно обозначает официальное создание частей специального назначения. Тем не менее, нет сомнений, что опыт Отечественной войны не был забыт и что подводные диверсанты готовились на флотах и до 1956 года. Так, еще до гибели "Новороссийска" курсанты водолазной школы в Севастополе проводили ежегодные учения по минированию кораблей эскадры. А личный состав пункта морской разведки Балтийского флота в 1999 году отметил 45-летие своей части, т. е. она была сформирована в 1954 году.
"Части специального назначения - черная гвардия Пентагона", писали тогдашние советские журналы, клеймили поджигателей войны и на словах боролись за "мир во всем мире". А тем временем отрабатывалась тактика действий, создавалось снаряжение и вооружение советского морского спецназа. Уже в 1956 году мичман Брагин совершил первый прыжок с парашютом, предназначенным для десантирования боевых пловцов в воду. На следующий год моряки того же подразделения опробовали новые по тем временам акваланги. Вскоре на смену обычным спасательным кислородным аппаратам пришло водолазное снаряжение особого назначения (ВСОН).
В 1958 году состоялись испытания первого подводного транспортировщика. В том же году на учениях в районе Таллинской военно-морской базы одна группа боевых пловцов "заминировала" крейсер на якорной стоянке, другая группа "уничтожила" на берегу склад боеприпасов, третья - проделала проход в боновых заграждениях, прикрывавших вход на рейд.
В 1967 году приказом главнокомандующего ВМФ был создан "Учебно-тренировочный отряд легких водолазов Черноморского флота". Уже в следующем году он показал на крупных общевойсковых учениях свои возможности в плане обеспечения высадки десанта (захват Босфора и Дарданелл оставался главной стратегической целью ЧФ вплоть до последних дней существования СССР). Боевые пловцы не только провели разведку побережья в районе высадки десанта, но и сумели захватить там плацдарм, облегчивший и ускоривший высадку главных сил.
Помимо отрядов боевых пловцов, предназначенных для разведывательно-диверсионных операций в акваториях противника, на базе аварийно-спасательной службы ВМФ были организованы подразделения противодействия вражеским подводным диверсантам. В течение 1968-69 гг. на всех флотах развернули отряды по борьбе с подводными диверсионными силами и средствами (ПДСС). Их подразделения имеются во всех крупных военно-морских базах и в местах базирования атомных подводных лодок. А собственно морской спецназ появился также на Северном и Тихоокеанском флотах, в составе Каспийской флотилии.
В "период расцвета эпохи застоя" спецназ ВМФ СССР насчитывал четыре бригады (по одной на каждом из флотов) и несколько более мелких подразделений. Так, 17-я отдельная бригада особого назначения базировалась на острове Майский под Очаковым. Она имела в своем составе различные группы специалистов: подводного минирования, радиоэлектронной разведки, подготовки ПДСС и другие.
Для выполнения широкого спектра задач советские боевые пловцы получили целый арсенал вооружения и технических средств (в настоящее время решается проблема его замены на более совершенное). Помимо обычных автоматов, винтовок, пистолетов, пулеметов, снабженных приборами бесшумной беспламенной стрельбы, это подводный пистолет СПП-1 и подводный автомат АПС. Для усиления огневой мощи разведывательно-диверсионная группа могла также использовать гранатометы, ПЗРК, ПТУРС и другое оружие. Инженерное вооружение включало стандартные армейские заряды - фугасные и кумулятивные, противопехотные и противотанковые мины, а также специальные противокорабельные мины и буксируемые ядерные фугасы.
Так как основная цель спецназа - действия в тылу противника, то отрабатывались различные способы доставки боевых пловцов к объектам: воздушный, морской, наземный и комбинированный. Для десантирования с воздуха применяются специальные парашюты, позволяющие сбрасывать диверсантов на воду в водолазном снаряжении. Эксперименты показали, что они позволяют прыгать со сверхмалых высот - такие прыжки проводились па Черноморском флоте в июне 1986 года. Тогда отрабатывали прыжки со 120, 100, 80 и 60 метров. Само собой, что при этом у пловцов не было запасных парашютов, так как время полета под куполом исчислялось секундами.
Стандартная численность разведывательно-диверсионной группы составляла 6-8 человек. В середине 80-х годов КБ академика В. Н. Челомея (1914-1984) разрабатывало аэрокосмический способ доставки такой группы, которая должна была сбрасываться в капсуле спускаемого аппарата в любой район Мирового океана с последующей пересадкой на подводную лодку. Однако в связи со смертью руководителя до практической реализации проекта дело не дошло.
Водолазное снаряжение дополняли гидроакустические станции, приборы навигации и звукоподводной связи. Для движения под водой использовались индивидуальные буксировщики типов "Протон" и "Протей", групповые транспортировщики "Сирена", "Тритон-1" и "Тритон-2".
Тактика подводных операций, приемы и методы обучения, снаряжение, вооружение, технические средства - все это разрабатывалось Советскими военными специалистами почти с нуля, так как предшествующих разработок практически не существовало, за исключением отдельных инициативных проектов или экспериментов. Тем не менее за несколько лет по всем аспектам, связанным с подводной разведкой и диверсиями, удалось догнать аналогичные подразделения стран НАТО.
Личный состав подразделений специальной разведки ВМФ и ПДСС набирался в основном из числа морских пехотинцев, получивших рекомендацию командира. Кандидат должен быть эмоционально уравновешенным, способным сохранять спокойствие в экстремальных ситуациях, не бояться темноты, одиночества, замкнутого пространства. Он должен выдерживать большие физические нагрузки, хорошо переносить погружения на значительные глубины и перепады давления. Если психологические тесты и медицинская комиссия были пройдены, кандидат становился курсантом. Дальше начиналась 6-месячная базовая подготовка, состоявшая из трех этапов.
Программа обучения включала в себя водолазную, воздушно-десантную, навигационно-топографическую, горную специальную, морскую, физическую подготовку, минно-подрывное дело, рукопашный бой, умение выживать в условиях различных театров военных действий, радиодело и многое другое, без чего не обойтись в современной войне.
В течение нескольких месяцев физические и психологические нагрузки доводили до предельных. За кандидатами постоянно наблюдали старшины из боевых подразделений, заранее подбиравшие людей в группы. Физическая и профессиональная подготовка оценивались по нормативам, а психологическая устойчивость проявлялась в ходе различных испытаний. Отбор проходили не более 70% процентов первоначально годных добровольцев. Подобная строгость понятна и принята во всех странах, она проистекает из сложности тех задач, которые стоят перед боевыми пловцами. При их выполнении требуется точный расчет, отличная физическая и техническая подготовка, преданность своему делу и вера в тех, кто идет рядом с тобой.
Первый этап занимал 7 недель. Учебный день был рассчитан на 15 часов. Курсанты бегали кроссы на дальние дистанции, плавали, занимались греблей, преодолевали полосу препятствий. С каждым днем нагрузки увеличивались, а требования становились все жестче. В последнюю неделю проверялась способность курсантов выдерживать предельные физические и психические нагрузки. В это время на сон отводилось не более 3-4 часов в сутки. Курсанты совершали марш-бросок с полной выкладкой на 100 км, а также заплыв в гидрокостюме на 10 миль, буксируя при этом груз до 40 кг. Первый этап проходили до конца далеко не все.
Второй этап длился 11 недель. В ходе его курсанты изучали водолазное снаряжение, минно-взрывное дело, тактику боевых операций малых групп под водой и на суше, основы войсковой разведки, радиодело, овладевали холодным и огнестрельным оружием. Разумеется, видное место отводилось изучению и отработке различных способов проникновения в заданный район из-под воды и эвакуации с берега в воду. Немало времени уделялось рукопашному бою на суше и под водой с ножом. В процессе занятий происходил также подбор членов мелких подразделений боевых пловцов - двоек, троек, четверок - с учетом их психологической совместимости и равенства физических возможностей.
Закончив второй этап обучения, курсанты сдавали зачет по охране и обороне береговых объектов и кораблей от боевых пловцов противника. Экзамен проходил на фоне учений, моделирующих боевую операцию. В ходе их проверялось умение работать под водой на различных глубинах: ориентироваться, наблюдать в условиях плохой видимости, вести бой, преследовать врага, отрываться от преследования, маскироваться на грунте. Курсантов, успешно сдавших зачет, отправляли в отдельную бригаду морской пехоты для закрепления приобретенных навыков.
Это третий этап, он длился 8 недель. Опытные инструкторы ежедневно контролировали курсантов. Затем происходило распределение по боевым частям - бригадам спецназа, другим подразделениям.
Наиболее способным предлагали пройти двухгодичное обучение в специальном учебном центре Главного разведывательного управления Генштаба Вооруженых Сил СССР, который до 1992 года находился на озере Балхаш в Казахстане. Этот центр готовил кадры для временных подразделений ("Дельфин" и других), создававшихся ГРУ для проведения конкретных разведывательно-диверсионных операций в дальнем зарубежье.
Здесь курсанты прыгали с парашютом по всей шкале высот, начиная с 200 метров и заканчивая затяжными из стратосферы, опускаясь при этом на различную местность, в любую погоду и в любое время суток. Высаживались с вертолетов по канатам и без них. Осваивали выход из подводной лодки через торпедные аппараты. Учились захватывать аэродромы, командные пункты, узлы связи. Кроме того, их учили выживать в любых климатических условиях, способам побега из плена, работе на всех типах радиостанций, использованию самых различных технических средств, преодолению рубежей подводной обороны.
В центре происходила специализация курсантов по регионам предстоящей боевой деятельности: Латинская Америка, США и Канада, Западная Европа, Юго-Восточная Азия, Южная и Юго-Западная Африка, Ближний Восток, Дальний Восток. После основного курса обучения на Балхаше диверсантов отправляли в Севастополь, где они изучали методы борьбы с морскими животными, тренированными на уничтожение боевых пловцов.
Когда инструкторы приходили к выводу, что группа диверсантов подготовлена полностью, ее начинали использовать в боевых операциях. Однако раз в год они обязательно проходили курс переподготовки, где их знакомили с новинками снаряжения, вооружения, медицинского обеспечения, а также с опытом советских и зарубежных пловцов.
Проведение любой операции боевых пловцов невозможно без помощи специальных научных подразделений и информационного обеспечения. Чаще всего подразделения технического обеспечения находились на борту "научно-исследовательских" кораблей Академии Наук СССР, судов аварийно-спасательной службы или в секретных отсеках огромных плавучих рыбоконсервных заводов. Они обеспечивали диверсантов точной информацией о гидрографических условиях в районе высадки, нередко осуществляли звукоподводную связь с ними, обеспечивали их гидроакустическими маяками, производили скрытную заброску и прием на борт. Офицеры спецназа ВМФ на гражданских судах совершали "круизы" по иностранным портам с целью рекогносцировки, изучая особенности будущих целей и планируя операции по их уничтожению.
* * *
В 1983 году в составе группы "Вымпел" Первого главного управления КГБ СССР (внешняя разведка) тоже создали собственное подразделение боевых пловцов. Специализацией "Вымпела" являлась диверсионно-подрывная деятельность за рубежом. Личный состав подразделения набирался их оперативных сотрудников госбезопасности. В отличие от диверсантов ГРУ, важное место в их подготовке занимала работа с агентурой в приморских населенных пунктах стран вероятного противника. В день "X" им предстояло во взаимодействии с агентами захватить и уничтожить важные стратегические объекты, либо удержать их до момента высадки десанта главных сил с воздуха или с моря.
Офицеры "Вымпела", отвечавшие за конкретную страну, нелегально отправлялись в зону своей ответственности и изучали на месте те объекты, которые планировалось блокировать, захватить или уничтожить. Кроме того, они проходили ознакомительную практику в диверсионных подразделениях Кубы, Никарагуа и Вьетнама, исполняли обязанности советников в Анголе, Мозамбике и других странах. Проводили совместные учения с коллегами из спецслужб стран Варшавского договора. Так что советские подводные диверсанты облазили весь мир и к выполнению поставленных задач были вполне готовы.
Масштаб этих задач был огромен. В случае начала войны с блоком НАТО советский морской спецназ должен был вывести из строя всю систему противолодочной обороны в Атлантике, Тихом океане и Средиземном море, осуществить диверсии в центрах управления и связи основных морских соединений противника, заблокировать передовые операционные базы легких сил. С этой целью им предстояло высаживаться с подводных лодок, самолетов и вертолетов, с коммерческих и промысловых кораблей под чужими флагами или тайно проникать к местам предстоящих операций еще до начала военных действий. По данным НАТО, только на побережье Швеции и Норвегии группы советского подводного спецназа высаживались более 150 раз, так что воевать они готовились серьезно.
В эпоху "холодной войны" противостояние между СССР и США происходило по всему миру. За кулисами чуть ли не каждого локального конфликта или революции в странах третьего мира стояла советская и американская помощь, в том числе военная. Поэтому советские морские диверсанты, как и "советники" всех других родов войск, участвовали в боевых действиях во многих регионах мира: в Анголе, Вьетнаме, Египте, Никарагуа, Эфиопии и других - всего в 19 странах мира. Но ответственность за их операции брали на себя вооруженные силы либо спецслужбы дружественных СССР стран. Секреты этой тайной войны еще долго будут храниться в сейфах.