Райшед нахмурился.
- Все это немного странно. Есть предания о колонии, основанной Немитом Мореплавателем, но все историки утверждают, что ее основали в Гидесте, когда дом Немита пытался расширить Империю на север. Я читал некоторые летописи; что бы Азазир ни говорил, она определенно была не на островах. Там писалось о непроходимых лесах, новых залежах меди и золота и о реке с гравийными отмелями, полными самоцветов.
Я беззвучно присвистнула.
- Неплохо было бы снова это найти, чтобы разрушить монополию алдабрешцев.
- Согласен. - Райшед присел на корточки с мечом в руках. - Как могли историки ошибаться?
- И что, по их утверждению, случилось с этой колонией?
- Она была завоевана Горными Людьми. В то время их жило в Гидесте намного больше, и они вытеснили Империю. Немит Безрассудный поклялся отомстить и послал армию за Далаз, но он ввязался в эту кампанию без определенных целей. Он был настолько одержим присоединением Гидесты к Империи, что оставил прочее гнить. Империя пала, магия была почти утрачена, пока Трайдек не основал Хадрумал, и никто так и не стал править Гидестой.
Я обмозговала эту историю.
- Ты когда-нибудь встречал Горных Людей, Раш?
Он покачал головой.
- Не думаю. Они редко заезжают на юг.
- Я знаю двух братьев из старого Горного рода. Чистой крови, из какой-то северной долины возле самой границы с Мандаркином.
- И что?
- Они тоже невысокие - один с меня ростом, второй еще ниже. У Сорграда волосы песочные, но Соргрен намного светлее, почти такой же белобрысый, как те загадочные люди, за которыми мы охотимся. Что, если ваши историки просто ошиблись, спутав войну Немита на севере с битвой за те заморские острова? Если колонии, как утверждает Азазир, уничтожены, то и летописи исправить было некому.
Райшед выглядел неубежденным.
- Это ужасный скачок в невежество, Ливак. В любом случае эти острова никак не могли быть той колонией, слишком уж разнится описание.
Я собиралась ответить, но что-то в складках плаща привлекло мое внимание. Это был длинный тонкий кинжал с тремя клинками, соединенными вместе, чтобы наносить страшные треугольные раны.
- Что это? - Я протянула его Райшеду.
Тормалинец покачал головой.
- Никогда не видел ничего подобного.
Услышав его слова, Айтен поднял голову и подошел посмотреть нашу находку.
- За этим кроется изощренный ум. - Он не мог скрыть восторга.
- Вещь не тормалинская, и, бьюсь об заклад, это работа и не Горных Людей. - Порывшись в груде, я нашла странно изогнутый нож. - А что скажете об этом?
Райшед пожал плечами.
- Два неизвестных оружия мало что значат.
Внезапный переполох оборвал наш спор.
- Так вы пришли, чтобы ограбить меня? - Азазир вскочил и свирепо уставился на Шива.
- Нет, я только спросил...
- Ты веришь мне не больше других. Все, что ты хочешь, - это украсть последние мои сокровища и обогатиться. Не верю я ни в каких чужеземных захватчиков. Ты лжешь мне, как все остальные!
Костлявая рука Азазира ударила Шива по лицу. Маг вздрогнул от боли, а потом закашлялся, потому что рот вдруг наполнился кровью, и выругался, коснувшись разбитого носа.
- Клянусь, мы говорим правду. - Райшед вытащил из-под рубашки свой медальон. - Я - присягнувший мессира Д'Олбриота, посланный отомстить тем чужеземцам за тяжкое оскорбление, нанесенное его роду. Вот его герб и полномочие использовать мой меч от его имени.
- Д'Олбриот? Из Зьютесселы? Они так высоко поднялись?
- Мессир Д'Олбриот - один из самых доверенных советников императора, твердо ответил Райшед.
- Кто нынче император? Тадриолу удалось удержать этот трон за своим родом? Кто из его сыновей был избран? - Гнев Азазира исчез так же быстро, как возник.
- Тадриол, третий сын Тадриола Благоразумного. Провозглашения еще не было, поэтому у него нет прозвища.
Я с интересом посмотрела на Райшеда. Если б он знал заранее, как тормалинские патроны решат прозвать своего императора, мы могли бы выиграть кругленькую сумму в игорных домах Релшаза или других подобных местностей. Надо будет обсудить это с ним потом.
Пока Райшед отвлекал Азазира, Шив взял себя в руки, и сообща они успокоили возмущенного старого безумца. Ценой его хорошего настроения стало терпеливое выслушивание его бессвязного хуления всех и каждого, кто когда-либо перечил ему, и скоро мне это надоело. Особенно меня взбесили его рассуждения о женщинах, годных, мол, только для кухни, уборки да любовных утех, и я отправилась спать, дабы избежать искушения высказать старому фанатику, что я о нем думаю. Я ощутила роскошь сухих одеял возле теплого очага и вскоре отправилась к Теням.
Серебряный переулок, Инглиз, 19-е постосени
- И зачем мне тут торчать, да еще вторую ночь подряд? - проворчал Казуел, глубже прячась в мех капюшона.
Такой же бездушный, как звезды, мерцающие высоко над головой в эту морозную ночь, Дарни пристально всматривался в узкий переулок, находившийся в некотором удалении от их позиции на балконе.
- Кончай стонать, Каз, просто будь готов бросить заклятие на ту дверь, когда я тебе скажу, - прошептал он. Пар от его дыхания поднимался в холодном воздухе, как дым.
- Ты, кажется, забыл, что у меня сломаны ребра? - прошипел Казуел раздраженно.
- Чушь собачья, - фыркнул Дарни. - Треснувшие - это еще возможно. Будь они сломаны, ты бы лежал пластом, воя в чашку с настоем тахна. Я знаю - на себе испытал.
Бить на жалость бесполезно, понял маг. Надувшись, он замолчал, но через какое-то время решил попробовать снова.
- Ну сколько можно здесь сидеть - в тесноте, на ледяном ветру? Уже давно за полночь, я устал и хочу есть. И перестань называть меня Каз, ты прекрасно знаешь, я этого не люблю.
- А по-моему, я заслужил право звать тебя так, как мне хочется, если взвесить все факты на весах Рэпонина. Кстати, ты еще не сказал мне спасибо за то, что я тебя спас.
Усмешка в голосе Дарни еще больше разозлила мага.
- Спасибо, я очень благодарен, - натянуто выдавил он. - Но это не меняет того факта, что мне не следует здесь быть; аптекарь сказал, у меня могут быть и внутренние повреждения.
- Не волнуйся, эти звероловы свое дело знают, - скучным тоном заметил агент. - Ты же не писаешь кровью, нет? Ну так перестань ныть.