- Это тоже с Ущельем связано?
- В какой-то мере.
- Интересно, интересно,- он исподлобья глянул на меня.- Тут, знаешь, многовато лишних ушей,- он уже успел взять меня под локоть и провести на несколько шагов в глубь палатки, а потом…
Я уловил только - опасность сзади, затем что-то со стуком обрушилось мне на голову, земляной пол стремительно полетел навстречу - и стало темно
ГЛАВА 29.
Время замедлилось, возможно, совсем пропало - или я покинул его. Мир вокруг наполнен светом, а сам я превратился в летящую на огонь бабочку, но это, как выяснилось, совсем не страшно, скорее наоборот, подобного ощущения легкости - светлой и радостной - я еще никогда не испытывал. Я почти растворился в теплом жемчужном свете, и нет на свете никакой реальности, только красивая зыбкая сказка, и когда из нее выплывают знакомые лица, я задыхаюсь от счастья. Плохо то, что иногда она кончается, мир всплывает из небытия и становится жутко неудобным, во рту сразу пересыхает, ремни нестерпимо врезаются, каждый толчок повозки отзывается во всем теле, а запахи начинают мучить и вызывать тошноту. В такие моменты я смутно понимаю, что меня куда-то везут, но не могу даже засечь направление. А потом - новое блаженство вне времени и пространства.
Новое прояснение сознания - и я ощущаю, что поверхность подо мной не движется, более того - почему-то уверен, что она вообще статична. Руки и ноги свободны, но мне так худо, что невозможно даже открыть глаза, невозможно прислушаться и определить, где находишься. Да, меня куда-то везли… И то, что со мной сейчас, смахивает на морфиновую интоксикацию. С трудом собрав воедино разбегающиеся мысли, соображаю, что меня накачали каким-то снадобьем, причем по самые уши, а сейчас наступил жестокий отходняк, и продлиться он может очень и очень долго, а чувствую я себя так, словно вот-вот подохну. Нет, надо пересилить себя и оглядеться…
Попытки с четвертой мне удалось открыть глаза и сфокусировать зрение. Прямо надо мной, довольно высоко - дощатый потолок. В ногах - бревенчатая стена. Значит, я нахожусь где-то под крышей. И, насколько можно судить, под контролем, хотя в непосредственной близости от себя никого не чувствую. За стеной кто-то перекликается на незнакомом гортанном языке. На стене - квадратик света, и, наверно, можно увидеть окно, если повернуть голову, но об этом пока лучше даже не думать.
Не знаю, сколько я пролежал неподвижно, глядя, как квадрат света медленно перемещается по стене - меня не хватало даже на то, чтоб опустить веки. Кажется, прошла вечность, прежде чем я услышал приближающиеся шаги и голоса. Вот теперь глаза надо закрыть. Будем считать, что я все еще в отрубе. Сейчас я не то что говорить - слушать не могу, под веками красноватая муть колышется медленно и вязко.
Вошли. Не меньше троих. Чувствую их Силу - вернее, только одного, она настолько велика, что забивает всякий фон от остальных.
- Это он и есть?- негромко спрашивает обладатель Силы, голос, кажется, эхом отдается под сводами черепа. Кто-то, наверно, молча подтверждает, что да, это я и есть, потому что негромкий голос произносит снова:
- Хорошо его обработали… Что ж с ним, таким вот, делать?
Отзывается другой голос - хрипловатый, низкий, громкий:
- А что делают с лазутчиками? Пустить по степи на паре диких жеребцов…
- Нет, Воденвирт,- обладатель Силы явно не соглашается, голос более жесток.- Этот человек мой. И второй, орденец, тоже.
- Я их у тебя не отнимаю.
- Вот и хорошо. Значит, так,- повелительно бросает негромкий кому-то,- завтра он должен быть вполне здоров, в здравом уме и твердой памяти, понятно? Иначе пеняй на себя.
- Будет сделано,- без особого энтузиазма откликается третий голос.
- И учти: хоть немного его повредишь - будешь ходить с собственной головой в руках. Действуй.
Открылась и закрылась дверь, а потом появился еще кто-то, вызванный, очевидно, мысленной командой, и за меня принялись всерьез.
Силовой массаж центральной нервной - удовольствие ниже среднего, ощущение такое, словно к каждой клеточке подключен высоковольтный кабель. Но в норму приводит, надо сказать, очень быстро. Несмотря на это, я продолжал симулировать отключку, а потом мне снова вкатили в вену что-то, от чего я провалился в глубокую, без сновидений, черноту.
Судя по ощущениям - утро. Не знаю, чем именно меня вчера приводили в норму, но это явно удалось: я свеж и полон сил. Почти как новый. И, самое странное, не заблокирован по Силовым делам! Контроль, конечно. ощущаю, словно кто-то сквозь стенку за мной следит, но как-то так… Конечно, можно попробовать ребят за это наказать и уйти - остановить сердечко - проще простого. Но это уж крайний выход. Так что самоуничтожение лучше покуда отложить до лучших времен и оглядеться. Говорят, помогает…
Обстановка в хижине предельно простая: топчан, на котором я, собственно, и лежу, стол, лавка. вделанная в стену. И все. Окошко маленькое, затянутое то ли бычьим пузырем, то ли чем-то еще - и без всяких признаков решетки! Только пары стульев в интерьере не хватает… Хотя их можно как дубины использовать… Я чуть не заржал: Чародеи - круче некуда, и вдруг опасаются удара стулом из-за угла… хотя, в принципе, правильно - любая мелочь может боком выйти, и я тому - живой пример. Но пока я жив, а значит, игра продолжается. И надо собраться. Эх, сигарету б сейчас… Ч-черт, запросы стали прямо королевские, Мик! Мало того, что жив, так еще и курить подавай…
Не знаю уж, чего я ждал - но ждать пришлось долго. Сначала я решил, что обо мне забыли, потом - что решили извести бездельем. дальше - что тут таких, как я - хоть пруд пруди, и с каждым в отдельности разбираться… В процессе этих раздумий я проглотил какой-то нехитрый и почти безвкусный завтрак, принесенный охранником. смахивающим на эльфа-недомерка. То, что меня все же кормят, вселяет определенные надежды… Хотя поводов для радости я тут не вижу - тот вариант, что со мной будут разбираться весьма и весьма круто, сбрасывать со счетов попросту глупо. А уж расслабляться и благодушествовать - тем паче.
И вот тут я почуял того, вчерашнего - обладателя громадной (и непонятной) Силы. Явно топает сюда - и явно не один, но кто с ним - не разобрать. Тут у меня очко-то и заиграло… Ладно, спокойствие. Собраться… Я забрался на топчан и устроился в позе Будды.
Прошла, может, минута или около того - но мне это время показалось нестерпимо долгим. Дверь наконец открылась, я нарочито ленивым взглядом скользнул по троим вошедшим и снова отвернулся. Первой в дверях появилась пучеглазая рожа охранника-полуэльфа, он у дверей и остался. А двое остальных вплотную подошли к топчану, так что мне волей-неволей пришлось их разглядывать. Первый - высоченный, плечистый, осанистый, лет сорока с чем-то на вид - в пластинчатом панцире и плаще, лицо настоящего вояки, как с плаката - словно из гранита высечено, крупные черты, тяжелый подбородок, глаза - два автоматных ствола. И Силой владеет, но какая-то она у него… Чародейской сшибки даже со мной он может и не выдержать.
А та Сила, которую я со вчерашнего дня запомнил - это от второго исходит. Сам этот второй совсем неприметен: невысокий, плотненький, лысоватый, в жеваном комбинезоне цвета хаки, в очках с толстыми стеклами… Этакий бухгалтер, лет пятидесяти…
Они тоже молча разглядывали меня, и наконец высокий повернулся к очкастому:
- А ты уверен, что он тебе нужен?
Тот только плечами пожал:
- Тебе он ни к чему, во всяком случае.
- Ну, как сказать…- усмехнулся верзила.- Ребята заскучали…
Очкарик рывком повернул к нему голову и бросил неожиданно резко:
- А это уж твой просчет. Давай своими делами заниматься. У тебя - войска, а каждый Чародей, поступающий к нам - моя законная добыча. А с этим вообще разговор особый. Договорились?
- Ладно,- с явной неохотой пробурчал верзила, делая охраннику знак убраться, потом, тяжело ступая, подошел к лавке и уселся, нога на ногу. Оба продолжают себя вести так, словно меня здесь и нет… В каком-нибудь там метафизическом смысле это, пожалуй, и верно: когда меня распотрошат, что рано или поздно случится, я интереса представлять уже не буду, а следовательно, можно считать меня трупом уже сейчас.
Очкастый покачал головой:
- Воденвирт, с этим человеком у меня свои дела. А ты тут упоминал, что ребята твои заскучали. Так что иди и займись своими прямыми обязанностями - до похода считанные дни.
- Пожалуй,- выдавил из себя верзила, вставая и направляясь к двери. Мне почему-то кажется, что он здесь не первая скрипка…
Когда дверь закрылась, невысокий прошелся по хижине, глядя в пол и что-то мурлыча под нос, покачался с носка на каблук, скрестил руки на груди и повернулся ко мне:
- Видишь, с кем приходится работать? И никуда не денешься, серой массе нужен герой, повелитель. А этот - как раз такой герой и есть, армия на него молиться готова. Если вдуматься, все эти повелители толпы - Чингиз-хан, Аттила, Троцкий - все они порядочными ничтожествами были, согласен?
Так, начало в духе светской беседы. Что бы это значило?..
- Это еще как посмотреть,- выдавил я на редкость глубокую мысль, настороженно разглядывая собеседника.
- Да как ни смотри… Завести толпу может только тот, кто в плане интеллекта способен опуститься на ее уровень - при наличии соответствующей Силы, конечно. А этот Воденвирт - фактически мое творение, без моего участия он бы до сих пор племенем на побережье командовал.
- Может быть,- осторожно отреагировал я. Очкастый усмехнулся:
- Все гадаешь, почему я на тебя с раскаленными клещами не набрасываюсь? У меня одно предложение: давай для начала пообедаем, поговорим не торопясь - а там уж сам решай, будешь ли ты мне что-то рассказывать. Я имею в виду, сам. Годится такой вариант?
Так. Надеюсь, ему в голову не придет подсыпать в хавку какой-нибудь скополамин…
- Идет. Только хотелось бы знать, с кем я беседую. Ты, я думаю, мое имя знаешь.
- Имя…- мой собеседник вразвалочку подошел к лавке, уселся поудобней, закурил, толкнул пачку мне через стол.- Угощайся. А имя… Орденцы называют меня Волком, свои - Хозяином, а как звали раньше… Не все ли равно? Тот человек уже не существует.
Свят-свят-свят… Неужто опять старый знакомый? Или демарш насчет моей беседы с Херувимчиком? В общем, я благоразумно решил промолчать, а Волк тоже, судя по всему, не имел желания развлекать меня беседой и уставился в окошко с видом равнодушным и скучающим, мягко выстукивая пальцами по краю стола. Вроде господа бога на восьмой день творения…