Он увидел вывеску.
Вывеска горела ярко, заманчиво. На ней было выведено слово 'Кафе' на кириллице и на латинице. Паут вспомнил, что голоден. Он давно не ел. Последнее что брал в рот — это сладости из вазы и персиковый сок у себя дома, но это было много часов назад.
После того как он попрощался с первой аборигенкой Викой, он, очень кстати, заметил эту вывеску — не так далеко от общежития девушки. Он направился туда. Зашёл в небольшое помещение. Было несколько столов. Только за одним сидели три молодых человека с раставленными на столе блюдами, рядом стояли бутылки, пустые и полные; другие столы были свободными, хотя часть из них не была убрана. Парни дымили своими цилиндрическими предметами, пуская струйки к потолку. Лениво поглядели на вошедшего и тут же занялись своими делами — болтая гогоча и размахивая руками. В помещении было душно и стоял терпкий запах.
Паут присел за свободный столик поближе к окну. Подошла официантка. Ух ты! Да здесь есть официанты. Паут припоминал, что официанты обслуживают привилегированных особ, как например в президентских дворцах некоторых государств. Однако… он попал в уважаемое кафе. Только, почему-то здесь не следят за чистотой столов и свежим воздухом в помещении. Может, опять какие-то правила или традиции?..
Официантка, молодая, симпатичная, но от чего-то суровая сказала или спросила Паута по-русски.
— Ай, дон'т андестенд, — фразу Паут быстро выучил.
Та удивилась. Подалась назад. Потом кивнула, отошла к своей стойке, возвратилась и дала меню. Паут раскрыл книжку и увидел названия блюд по-русски и по-английски. Для каждого блюда был отмечен его вес и стоимость.
Так, стоимость… Паут почему-то предполагал, что здесь кафе бесплатное. Гео же входит в зону бесплатных услуг… Чёрт! Да это же в 31 веке, а не в 21 веке. Здесь всё по-другому. Всё по старинке. Всё имеет свою стоимость, прямо как на Митрите. И для покупки чего-либо, даже для простых естественных нужд, нужны деньги. А где эти деньги взять? Не будет же он расплачиваться своим электронным балансом, в самом деле? Тут даже сети нет. Ещё не создали информационного поля. Что, собственно, и следовало ожидать…
Паут поглядел на соседей. Один из них достал из кармана маленькую чёрную книжку или сумочку — достал оттуда мятые бумажки, бросил на стол. К нему подошла официантка взяла эти бумажки, потом подошла к своей стойке — что-то там понажимала, видимо у неё есть какой-то свой пульт управления, и вернулась к тому столику, положив на стол несколько железных круглешков.
'Это должно быть деньги, — подумал Паут. — Эти прямоугольные бумажки и круглые железки — и есть деньги. Только почему они бумажные и железные? — не понятно. Нельзя было сделать исключительно бумажные или только железные? Может железные — это альтернативные деньги. — Он порылся во внутренних карманах. — Давеча я видел какую-то похожую бумажку'.
Он достал синюю бумажку, посмотрел. Увидел в уголке цифру '1000'. Подумал, что это её номинал. Поглядел в меню и понял, что денег ему должно хватить. 'Надеюсь, Алексей не обидится, если я использую его деньги… Если что, смогу возместить фаллями в соответствующей стоимости'.
К нему подошла официантка. Он выговорил сложное слово 'солянка', заказал антрекот и чай. Официантка записала заказ в какую-то малюсенькую книжечку и удалилась.
Ждать пришлось долго. Соседи уже ушли и не беспокоили его шумными разговорами. Выделенное ему время — он использовал для принятия решения по ситуации в Урвальде. Он обработал все данные. Понял что следует делать и разработал план действий. Так что он вернётся уже подготовленным. Глянул в окно — темно и тихо. Если минут десять назад кто-то проезжал, освещая участки дорог фарами, то сейчас по улице никто ни ездил и не ходил. Следует полагать, что время позднее, все спят, и кафе, должно быть, скоро закроется.
Официантка принесла заказ на двух тарелках, столовые приборы. Чуть погодя она принесла кружку с дымящимся чаем. Паут посмотрел, понюхал, выглядит съедобно и начал есть. Вкус оказался необычным. Он достаточно быстро справился с супом и мясом, по-солдатски заглатывая большими порциями. Его даже не смутило, что суп оказался очень горячим, а мясо, напротив, холодным. Он посмотрел в кружку. В коричневатой воде плавал какой-то пакетик. Надо чай с ним пить или его следует вытащить?..
Через десять минут он был уже на улице в двух кварталах от кафе и общежития Вики. Шёл он медленно, пытаясь в темноте найти скамейку или место удобное для остановки на ночь. На встречу ему пару раз попадались люди, которые как и Вика страдали потерей координации. Они что-то весело распевали, фальшиво, громко, ужасно. Один из них чего-то попросил у Паута, вытащив из-за пазухи вытянутый цилиндрик. То ли угостить решил, то ли хотел что-то показать. Паут отрицательно мотнул головой, мол не надо. Тот махнул на него рукой, чего-то брякнул и пошёл пошатываясь дальше.
Как он и предполагал, прямоугольная бумажка являлась представителем денег, точнее бумажным аналогом местных денег. Официантка взяла бумажку, сказала 'Ван минит' и вернувшись принесла с собой три похожих бумажки, только на них было выведено 500, 100 и 50 соответственно. То есть обед, а для него сейчас именно обед был, ему обошёлся в 350 'рублей' — так назывались деньги в этом мире.
Паут решил проведать, чем ещё богат.
В глубоких карманах куртки лежал древний пистолет, который Алекс притащил с собой из мира 2034 года. Заряжен или не заряжен — Паут не знал, равно и то, как им пользоваться. Ещё был какой-то прямоугольный плоский предмет с кнопками и чёрным безжизненым экраном. Паут понажимал на кнопки — но ничего не происходило. Видимо этот предмет будет работать только в руках Алекса. Ещё обнаружился странный чёрный предмет с двумя торчащими штырями и длинным проводом, заканчивающимся каким-то необычным разъемом. Для чего нужен этот предмет? — было невозможно определить сходу. Ничего большего в карманах куртки Паут не обнаружил.
Вдруг он услышал чьи-то шаги, приближающиеся сзади и тихие голоса, практически перешоптывания. Убрал предметы в карманы. Оглянулся. Шли несколько молодых ребят. Их восемь. Один из них явно обращался к Пауту и что-то спрашивал. В руках некоторых из них были железные прутья.
— Ай дон'т андестенд, — проговорил стандартную фразу, надеясь, что разговор не получится и они отстанут.
Однако молодые люди не останавливались и постепенно приближались, замедляя свой шаг. В их глазах читалась агрессивность и желание подраться. Паут понимал, что эти люди настроены воинственно по отношению к нему. Но не понимал, почему это произошло. Он что-то сделал неправильно? Или может он случайно нарушил какое-то правило, которого должны придерживаться все? Или переступил закон, сам того не ведая?.. Или это как раз те самые преступники, о которых предупреждал Алекс?.. Паут совершенно не знал, что нужно делать с преступниками. Ему не приходилось встречаться с преступниками. Насколько они могут быть опасны?
Один из них подошёл вплотную. Что-то грубо рявкнул. Остальные начали окружать Паута с разных сторон, выдерживая дистанцию, закрывая все ходы отступления. Придерживая одной рукой штыри, начали ритмично ударять им по другой руке. Зачем? Психологическая атака? Ещё один волочил по асфальту свою длинную железку, гулко бренча концом по неровностям тротуара.
Тот, который подошёл вплотную, сказал сурово: 'Манэй! Гив ё манэй'.
Ах, так они деньги хотят! Паут улыбнулся и потом пожалел об этом.
Во-первых, Угорь не любил, когда ему попрекают. Во-вторых, Болт и Щепель вели себя непристойно, а потому получили по заслугам. В-третьих, Угорь свято верил, что на его территории пацаны с Лиговки будут уважать и чтить командира.
Но что же он видит: Болт и Щепель вцепились как собаки, и хрен их разнимешь. Один другого какой-то сволочью обозвал и вот началось. Полетели кулаки, разбитый нос, бутылку с недопитым пивом с края задели, та упала на асфальт, разлетелась вдребезги. Это терпеть?! Пришлось вмешаться. Раз замах — одному в челюсть, второй замах — другому в живот… И успокоились. Усмирились. Бараны дранные.
— Угорь, ты чего? — опешил один из них, схватившись за челюсть.
— Чё вы тут устроили?! Что за детсад?.. Какой вы пример подаёте для молодёжи? — он перевёл взгляд на своего пятнадцатилетнего брата, стоящего поодаль, тот улыбнулся. — Вы позорите моё имя! Я на этой территории серьёзный и уважаемый чел. А Вы, как последние отщепенцы, занимаетесь взаимным членовредительством. Мне стыдно за Вас! За всю Лиговку мне становиться стыдно после такого.
— Ну, он же первым начал, — обидчево не унимался Болт.
Щепель пригрозил кулаком и собирался толкнуть своего напарника в бок. Но Угорь сурово взглянул на него. Тот спешно отстранился и тоже сделал обидчивую гримасу, мол, а я-то чё? — я ничего. Это всё он, мать его так за ногу…
Они опустили взгляд к земле. Обнаружили разбитую бутылку и растекающую лужицу по бетонке. Извиняюще поглядели на командира. Всё-таки он здесь главный и спорить с ним — себе во вред.
Наступила молчаливая секундная заминка. Все кто был в гараже разом замолчали. Уставились на драчунов и изредка поглядывали на командира.
— Ну чё приуныли сразу? Носы повесили? — внезапно развеселился Угорь. — Пойдёмте, что ли, развеемся. Разомнём костяшки… Что в гараже торчать всё время? Пиво сосать? — Да мне это надоело! Второй час ночи уже. Надо делом нормальным заняться. Деньги сшибать… Хочу прогуляться по ночному Питеру.
Все одобрительно загалдели.
— Кто со мной? — тот герой! — скомандовал он. — А кто без меня — тот паршивая свинья. Ха-ха-ха…
Схватив монтировки и стальные пруты, все весело двинулись за командиром следом.
Они вышли на любимые тихие улочки, где бойко шёл их промысел. Дело не хитрое. Пьяные прохожие, запоздавшие домой дядьки с портфелями, перепуганные до смерти женщины с сумочками. В основном по мелочи — мобильник, часы, кошелёк с парой тысяч и несколькими бесполезными кредитными карточками. Крупное дело у них никак не выгорало. Уже в который раз. Но на пиво, портвейн и сигареты им хватало. А это уже неплохо! А что ещё нужно восемнадцатилетним пацанам, которые недавно закончили школу, в вуз не поступили по своей тупости и неспособности, нигде не устроились и в наглую косят от армии, отсиживаясь в гаражах?
Пройдя недолго, Угорь сразу завидел впереди идущего человека в кожаной куртке. Подозвал всех.
— Давай догоним этого шмыря и вышибем с него денег? — спросил он сперва своего приятеля Рому. У тот был чуткий нюх на людей и какой-то ювелирный глазок был у него, а может чутьё, с ходу определял стоит ли ввязываться или следует повременить, подождать других 'клиентов'…
— Да ну его! Не понятный какой-то. Странный. Может дембель загулявший или отморозок, — сказал Ромка, почёсывая висок.
— Ты чё! Скорей всего от девки своей идёт домой. Здесь же общаги недалеко… Да и нас много. Чё ссым-то, я не пойму. Пусть и отморозок. Мы чё, с отморозком не справимся?..
— Справимся… Ладно, давай, — неуверенно отмахнулся Ромка. Что-то ему не нравилось в этом незнакомце. Но что?! Никак он не мог догнать.
Они ускорили шаг и начали настигать незнакомца. Некоторые весело подшучивали. Угорь цыкнул на них. 'Щаз, щаз. Не вспугните только'; 'Да он обкуренный'; 'Эй, смотри, он чё-то в карманах у себя перебирает'; 'Придурок'; 'Сам придурок!'; 'Эй заткнитесь оболтусы' — весело шептались они.
Незнакомец оглянулся на них. И даже не вздрогнул. Офигеть — не встать! Может и в самом деле отморозок?…
— Эй, приятель! А ну погодь… Разговор есть, — смело выкрикнул Угорь.
Угорь приближался к нему вплотную, остальные обходили со сторон. Болт и Щепель вытащили прутья. Подходили ближе. Молодцы. Правильно расположились. Старый, но действенный приём. Уже не сбежит. Не успеет. Повалят стальным ударом. Да и так психологически должно подействовать. Обоссытся. Обязательно обоссытся.
— Найдёшь минутку для нас? — рявкнул Угорь, злобно смотря ему прямо в глаза.
Незнакомец всех оглядел быстрым взглядом. Сказал:
— Ай дон'т андестенд.
'Ага?! Вот как! Иностранщина! Тем хуже для него. Не очень-то мы жалуем приезжих гостей, — злорадно усмехнулся Угорь. — А деньжат-то у него должно быть много… Вон, из карманов что-то выпирает… Можно конечно долбануть его по затылку и обшарить как следует. Болт уже приготовился. Стоит ему только подать сигнал — он долбанёт олуха своим прутом… Но торопиться пока не стоит'.
— Манэй! Гив ё манэй, — вспоминая английский, злобно выдавил сквозь зубы Угорь.
Незнакомец отчего-то обрадовался и улыбнулся. Что за идиот? Угрю ещё не приходилось встречать таких идиотов. Это его моментально взбесило.
'Так, сука, значит?! Лыбиться будешь? А что ты на это скажешь?! — он моргнул Болту. — Действуй. Выруби это козла сраного!'
Болт охотно выдался вперёд, занося железный прут над незнакомцем. Но не успел прут коснуться затылка незнакомца, как тот лихо увернулся от железки, грациозно изгибаясь, словно он знал, чуял, что его сейчас ударят сзади. Сталь прошла в сантиметре, полоснув его волосы. Он резко выпрямился и быстрым, еле уловимым движением выбил прут из рук Болта. Болт не успел ничего сообразить, а его железяка уже звонко падала на тротуар.
'Это что за хрень!' — ошарашено глядел Угорь на человека в кожаной куртке.
Незнакомец смотрел ему прямо в глаза. Улыбка не сходила с лица, словно играется, сволочь.
— Вали урода! — не выдержал Угорь и сам выдался вперёд, размахивая для удара кастетом.
Раз, замах по лицу — кастет только пробуравил плотный воздух. Охренеть! А куда он подевался? Только что здесь стоял. Угорь опешил. Нервно огляделся. Бамс! Справа его кто-то ударил в бок, прямо по почке. Он согнулся, содрогаясь от боли. На незнакомца налетели Ромка и Щепель. Болт всё ещё ошарашено смотрит на выбитый прут. Идиот. Ромка попытался вдарить с одной стороны — в спину, а Щепель ловил гада с другой и заносил железный прут. Ромке замах удался — попал точно. Молодец!.. Но что с ним? Ромка, что случилось?.. Ромка схватился за кулак, словно его ошпарило и сжался от боли… Не прошло и секунды, как оба, Ромка и Щепель, уже валялись на тротуаре, недалеко от Угря, изгибаясь от дикой, саднящей боли. Ни Угорь, ни Ромка, ни Щепель не поняли как это произошло. Ещё две секунды и пятеро из восьми уже валялись на сыром асфальте, хватаясь за ушибленные места.
Незнакомец уже не улыбался. Смотрел он грозно. Всё контролировал. Повернулся к Болту. Тот испуганно попятился назад…
'Это что за фокусы? — прохрипел Угорь. — Что это за приёмчики такие?… Я так просто это не оставлю. Нет! Дело надо доводить до конца!' Он извлёк из кармана складной нож, нажал на кнопку, лезвие выпрыгнуло. Угорь приподнялся придерживая рукой ушибленный бок и прорычав нечленораздельную матерщину нанёс сверху разящий удар в спину незнакомца. Опять воздух. Да что такое?! Но не успев понять, где стоял незнакомец, он изумлённо посмотрел на свою руку, оказавшуюся по локоть в крови, чуть ниже увидел рукоятку собственного ножа торчащего из живота. Ужаснулся!.. Это он себя так?! В живот? Или это незнакомец его перехватил?.. Угорь удивлённо рассматривал торчащую рукоятку ножа и силился собразить, что произошло.
Кровь набухала под свитером. Багровым пятном проступала наружу. Струилась по лезвию и рукоятке ножа. Он и не понял, что уже лежит на боку, на мокром асфальте, что голова его обессилено ударилась об неровный край тротуара.
— Да как же так? — испуганно прошептал он.
Становилось холодно и силы его покидали. Он слышал надрывные голоса своих приятелей. Он видел перед собой туманку фонарей, пятна окон, деревьев, домов, тёмные разводы неба. И ничего больше. А скоро он и этого уже не видел. Всё куда-то ушло, и свет, и звуки. Разом и навсегда…