Что она могла сказать этому пареньку? Что она знает человека с таким именем?
Вика молчала. Парень с любопытством разглядывал её.
'Нет. Это не он. Это не может быть он, — думала она. — Боже, да много ли людей с именем Паут! Не думаю, что много… Но такое совпадение произошло… Ведь если бы он был убийцей, он бы сразу воспользовался её беззащитностью и задушил бы, придавил, зарезал… Но никакого намёка!'
— Что ещё про него известно? — поинтересовалась Вика.
— Что? — не понял паренёк, хватая пельмешек. — Ты про кого?
— Ну, про убийцу.
— А… Молодой. Весь в чёрное одет… Больше не знаю… — ответил паренёк. — Сегодня участковый заходил. Он на вахте оставил объявление о розыске. Если хочешь — посмотри. Там и фотография есть… Ты куда?!
Вика бросила вилку и как ошпаренная ринулась из кухни. Быстро преодолела коридор и завернула на лестницу. Испугала студентов поднимающихся выше. На третьем пролёте потеряла тапок. Вернулась, подобрала, отдела и дальше устремилась вниз. Вот и вахта. Глазами она стала искать объявление. Должна быть бумажка, прикреплённая к стене. Вот! 'Объявление. С такого-то по такой отключают воду…'. Нет не то. Фотография на ней должна быть. Хотя бы фоторобот убийцы. 'Всем пройти флюорографию…' Опять не то!
Она обратилась к вахтёрше:
— Где?!
Седовласая вахтёрша не поняла вопроса, вышла из своей кабинки:
— Девушка, что с Вами? Вы кого-то потеряли?
— Где? Где объявление? — волновалась Вика.
— Какое объявление? — поинтересовалась старушка.
— О розыске! О преступнике!! Участковый должен был оставить… — отчаялась она. В душу закралась мысль: 'Может не здесь, в другом месте уже повесили? Но где?!'
— Про сбежавшего убийцу что ли? — вспомнила вахтёрша.
— Да!!.. Где оно? Это срочно!
Хотя зачем спешить? — крутилась мысль. Но другая ей воспротивилась — надо знать сейчас, иначе ей, Вике, станет плохо, у неё сердце разоврётся от беспокойства, если не узнает правды… И другая перекрыла обе: 'Хоть бы не он! Хоть бы не он! Он не способен. Он тоже был в чёрном — но этот другой. Он тоже молодой — но этот другой!.. Он — хороший! Он не способен!!'
Старушка медлительно, насколько это возможно, зашла в будку, покопошилась там, по мнению Вики, целую вечность, и вынесла немного помятый белый листок формата А4, на котором еле видно проступала факсовая копия объявления. Видимо, факс был плохой.
— Что с вами, девушка? — испугалась старушка.
— Это он! — закричала она отчаянно, когда узнала на нечёткой, блеклой фотографии знакомые черты иностранца.
— Кто? — изумилась вахтёрша.
Но Вика уже не могла говорить. Очертания вестибюля потекли, размылись. Глаза застлал туман. Нет, это слёзы проступают… Она плачет. Она рыдает. Из обмякших её рук выпадает листок. Отлетел в сторонку. На нём видна фраза: 'Внимание! Разыскивается опасный преступник'… Вика уже не может держать себя, она опирается боком об кабинку. Всё куда-то вдруг проваливается в тартарары…
Она так и не узнала имени паренька, который угостил её пельменями. Впрочем, её именем он тоже не интересовался. Но возвращаться на кухню к нему она не хотела. Конечно, там осталась её тарелка с недоеденными пельменями — пусть остаётся. Кому она нужна? Поднимаясь по пролётам всё выше и выше, сейчас она хотела вернуться в свою комнату, упасть на кровать и плакать, плакать, плакать… Пока не пройдёт эта щемящая боль, не угаснет.
Она порылась в кармане, нашла ключи и начала медленно открывать двери своего блока. Сначала в тамбур блока, затем в свою комнату. Замки давались неохотно, но это её уже не смущало. Её пошатывало. Поэтому она хваталась за дверные рамы, чтобы не свалится… Ещё не хватало ей свалиться не вовремя…
Вика, наконец, зашла в свою комнату и грузно уселась на кровать. Незнакомец сидел рядом. Она повалилась на его плечо и зарыдала:
— Ну как же так?! Почему? Ведь ты же — хороший! Ты не способен на убийство? Зачем тебе это?
Она била его кулачком. Из глаз не переставая текли слёзы, падали на чёрное плечо незнакомца.
— Ай'м сорри, — сказал знакомый голос.
Вика очнулась…
Она поняла, что кто-то сидит на её кровати. А она уткнулась в его плечо и стонет, рыдает. Вика медленно начала приподнимать голову. В туманке слёз глаза ничего не различали. Она протёрла их. Сначала увидела чёрный костюм. Знакомый костюм… Потом лицо. Человек улыбался. Лицо Вике показалось до боли знакомое. Ведь она только что видела его где-то. И не сразу, с задержкой на полсекунды, к ней пришло понимание, кто сидит рядом с ней. Этого незнакомца она узнала!
Виктория уже не могла кричать. Ей хотелось закричать, но она не смогла. В горле был ком размером с яблоко, который мешал ей кричать. Она тихонько всхлипнула, ойкнула, отшатнулась назад… Она понимала, что не может больше держаться, что не может сидеть, а тем более не сможет вскочить с кровати и убежать прочь — это вообще казалось ей нереальным. Всё её тело разом обмякло, стало непослушным — как бы стало чужим, не её. Она не могла ничего сделать. Это даже не страх был, а нечто новое. Ей не доводилось испытывать такое состояние — полной отрешённости. Словно её душа выпрыгнула из тела и отказывалась возвращаться обратно.
Запрокинув голову, она падала. В реальности падала в обморок с кровати на пол — но человек успел её подхватить. Внутри себя она падала в глубокую тёмную пустоту. Она ничего не видела. Ей становилось всё безразлично: и что с ней сделает этот человек, в которого она верила — будет ли он её мучить, истязать, насиловать, или просто тихонько прирежет, и что с ней будет там, в этой внутренней бездне, куда она проваливается? Хорошо, когда это уже не важно, когда мир фактически перестаёт для тебя существовать — а значит он теряет свой смысл…
Она покорно закрыла глаза, отдаваясь полностью ему и своей судьбе.