Гигаполис казался бесконечным. Ко второму дню движения сквозь него Шпилька окончательно потерялась в направлениях, а разнообразие высоток слилось в нечто одноликое — мозг переполнился им и перестал замечать.
Улицы, проспекты, дворы. Гаражи, квартиры, офисы. Перезагрузки и стаи заражённых. И снова улицы, офисы, перезагрузки…
Проще всего теперь было со стаями. Хоть Дар Зинаиды и был пока слабым, женщина активно тренировалась им пользоваться. Возможностей для практики был целый вагон — заражённые тут гуляли не то что стаями, а прямо-таки стадами. Лайма, раньше старавшаяся Зину не замечать, активно включилась в процесс обучения и тихим рыком предупреждала свежачку о приближении опасности. Та тут же активировала скрыт, а Шпилька с помощью нодиевых браслетов усиливала его и накидывала на весь экипаж. Ну а Шайтан накрывал внедорожник вместе с экипажем своим Даром, который Шпилька в шутку назвала глушилкой.
Помимо Дара, Зинаида потихоньку осваивала и оружие. Найдя удобное укрытие в одном из офисных зданий, Шпилька и Шайтан потратили несколько дней на то, чтоб свежая научилась грамотно пользоваться всеми доступными стволами и поняла, что надо делать при встрече с заражёнными.
Заражённого изображала Лайма, а Зина, работая с разряженным оружием, должна была с ней справиться. Первые попытки вышли крайне неуклюжими, но с каждым разом у старательной свежачки получалось всё лучше.
Теперь двигаться на запад стало проще и немного безопасней. Но зато остро встала проблема добычи воды и еды. Обычно рейдеры просто обносили магазины перезагрузившихся кластеров, действуя либо организованными группами от стабов, либо поодиночке подбирая то, что осталось. Но в Гигаполисе, сплошь застроенном небоскрёбами с элитным жильём и бизнес-центрами, обычным магазинам места не нашлось.
В результате запасы съестного довольно быстро подходили к концу. Воды оставалась одна пятилитровая бутылка, ещё одна двухлитровая тара была наполнена живцом под завязку. Когда-то Ли рассказывала Шпильке, что, в крайнем случае, можно просто рассасывать споран, чтоб избежать спорового голодания, но существовал нюанс — надо было вовремя споран выплюнуть, чтоб не наглотаться сконцентрированных в его сердцевине ядовитых хлопьев.
Расход споранов в таком случае прилично увеличивался, но при том запасе, который они накопили, как раз это беспокоило Шпильку меньше всего. А вот вопрос добычи еды с каждым днём становился всё острее.
— Не было бы вокруг столько трупов, решил бы, что тут жили не люди, а роботы, — возмущался Шайтан.
Желудок внешника поддерживал его праведный гнев недовольным и громким урчанием.
Зинаида, наконец, сообразившая, куда попала, теперь горько жалела о том завтраке, что устроила рейдерам в Доме артиста — сколько недоеденного пришлось там оставить, смогли бы ещё на пару дней растянуть при должной экономии. Шпилька её не корила — осознала свежачка ошибку, и достаточно. Теперь надо решать насущные проблемы, а не вспоминать о том, чего не вернуть.
Но кто ищет, тому капризная дама удача хоть скупо, но улыбнётся. Вывернув с очередного проспекта, застроенного квадратными высотками с рядами одинаковых небольших окон и подпрыгнув на стыке кластеров, рейдеры вдруг оказались в районе с советскими пятиэтажками.
— Глазам своим не верю. Ш-ша-й-с-с-е! — выразил всеобщее мнение Шайтан.
Остановив внедорожник, он даже вышел из машины, чтоб потрогать деревянную скамейку, установленную у проложенного вдоль дороги тротуара. Потом долго разглядывал дома с эмблемами серпа и молота на торцах.
Вообще, в этом кластере было относительно чисто. Машин мало, да и те в основном во дворах домов. Костяков тоже сильно меньше, чем в районах высоток. И дома сохранились получше — почти во всех окнах целы и стёкла, и рамы, на подъездах сохранились двери.
— Наверное, тут немного народу было, — вот заражённые и не лютовали особо, — предположила Зинаида. — Хотя ну очень непонятно, откуда тут взялся этот уголок спокойствия.
— Не такого уж и спокойствия, — не согласилась с ней Шпилька, сканируя своим Даром окрестности. — В Улье таких мест в принципе не бывает. Но, в общем, я понимаю, что ты имела в виду. Ай, мля! Итить же твою налево!
Один скелет всё-таки умудрился бессовестно попасться под ноги. Споткнувшись и с трудом удержав равновесие, Шпилька выдала длинную и заковыристую тираду на великом и могучем. Зинаида покраснела, Шайтан расхохотался. Выпрыгнувшая из внедорожника последней овчарка рыкнула на внешника и целенаправленно потрусила вдоль дороги.
— Куда это она? — удивилась Зина.
— Сейчас узнаем, — весело сказала Шпилька. — Шайтан, давай обратно за руль. Или голодные женщины должны пешком за собакой идти?
— Вы не женщины, а киборги, — не остался в долгу бывший внешник и мечтательно продолжил:
— Женщины дома сидят, варят пиво, колбаски жарят и носят такие белые передники…
Но сильно поддевать не стал. А Шпилька сочла за лучшее пропустить уже ей адресованную шпильку мимо ушей.
В отличие от остальных, она знала, что привлекло внимание овчарки. Лайма, разумеется, поделилась с хозяйкой запахом, который её заинтересовал. И от него желудок Шпильки урчал ещё громче, чем у Шайтана.
Через пять домов обнаружился небольшой магазин с обвалившейся от старости вывеской.
— Стаб, что ли? — предположил Шайтан. — Мля, все холодильники давно разморозились, вонища внутри, небось. Эх, полжизни бы отдал сейчас за копчёную сосиску и кружечку настоящего баварского…
— Тушняк жри, привыкай быть русским варваром, — ухмыльнулась Шпилька. — Ложку, так и быть, в бардачке возьмёшь.
— Если срок годности не истёк, — не поддержал язвительную шутку бывший внешник. — А так сожру, куда денусь.
Ассортимент магазина оказался скуден и до боли напоминал о застойном периоде СССР. На полках красовались консервы, трёхлитровые банки с берёзовым соком, проеденные мышами бумажные пакеты с крупами и разбухшие треугольные пакеты молока. О холодильниках, к которым привыкли в прошлой жизни рейдеры, не было и речи, так что от закрытой витрины возле древней кассы ощутимо несло тухлятиной.
Зинаида взяла в руки банку тушёнки, деловито поискала срок годности. Попросила у Шпильки нож и вскрыла жестянку. Принюхалась, потом взяла немного тушёнки на кончик ножа и лизнула.
— Всё, что до пятого января восьмидесятого, можно есть, — наконец, объявила она.
Особого приглашения никому не понадобилось. Ели жадно, выскребая содержимое банок пальцами и языками, не боясь обрезаться об острые края. А когда насытились, начали загружать багажник внедорожника. Тушёнка, рыбные консервы типа кильки в томате, банки с домашнего вида заготовками и подходящим для употребления сроком годности — сметали без разбора, помня о том, как последние три дня питались впроголодь.
Привычной рейдерам бутилированной воды в магазине, разумеется, не оказалось — в союзе люди пили воду из крана, а не покупали её. Но, пока Шпилька и Шайтан думали, что же делать, хозяйственная Зинаида так же, как тушёнку, проверила одну из банок с берёзовым соком и сказала, что их тоже можно брать.
— Не хуже, чем с твоей колой будет, — заверила она.
Скромничать не стали и полку с соком попросту опустошили. Ещё прихватили пять трёхлитровых же банок сливового компота. Набрали бутылок водки «Московская лучшая» — судя по ценнику, она действительно была лучшей из имеющихся. Шайтан задумчиво прихватил бутылку армянского коньяка. Нагрузившись, как волы, направились к выходу из магазина, и в этот момент Лайма, дежурившая снаружи, залаяла. Одновременно с этим Шпилька словно наяву почувствовала лёгкий запах грибницы и ещё чего-то странно знакомого.
Ломать голову над тем, что же это за запах такой, не стала.
— Уходим! Заражённые!
Повторять не пришлось, даже Зинаида на подобные команды уже реагировала правильно и быстро. Погрузились в машину, Шпилька взялась за свой двести третий, Шайтан отдал Зине Калаш и завёл машину. Нажал на газ…
И в этот момент сзади показалась стая.