Когда Мира в первый раз увидела монстра ксеносов, она завопила со всей мочи; если бы я не видел его ранее, то возможно бы сделал то же самое. Но так как я уже был с ними знаком, то бесполезно резанул его цепным мечом и нырнул в другую сторону, чтобы убраться с пути. Благодаря огромной удаче, движение приблизило меня к моей настоящей цели, но не было времени воспользоваться этим фактом — существо повернулось, потянувшись всеми четырьмя конечностями, чтобы распотрошить меня. Мира нажала на спусковой крючок лазгана, выпустив очередь, и я вздрогнул, ожидая упасть от дружеского огня; но она целилась дальше в туннель, секундой позже из которого появился другой крад, несущийся на нее словно "Химера" на полной скорости. Я не представлял сколько еще этих тварей рыскает в глубинах под городом, но, к счастью, разум выводка, кажется, решил, что по одному на каждого будет достаточно, чтобы заразить нас обоих[22].
— Бросайте оружие, — убеждал сержант-гибрид, — они не причинят вам вреда, если не будете сопротивляться.
— Ага, точно, — саркастически ответил я, отбивая тянущиеся конечности цепным мечом. Он глубоко вгрызся, прорезая хитин до плоти и ихора, который щедро разбрызгивался по комнате, орошая лица ближайших наблюдателей. Никто не испытывал отвращения, которое вы могли бы ожидать при обычных обстоятельствах, они просто продолжали наблюдать в безразличном молчании, что по-своему нервировало меня сильнее, чем существо передо мной.
— Просто превратят нас в такую же гнусность, как ты[23].
Существо дрогнуло, уводя поврежденную конечность и я поднырнул под другую, как раз когда сжалась пытающаяся схватить меня клешня, упуская на миллиметры. Приближающийся к Мире тоже моментально сдержал свой порыв — его грудная клетка покрылась кратерами от выстрелов лазгана, затем снова кинулся, когда тот утих, истощив энергоячейку. С воплем, который чуть было не разорвал мою барабанную перепонку, она бросила опустошенное оружие в наступающего монстра, надеясь, один Император знает, на что. В мгновение ока крад отбросил в сторону массивный кусок металла и тот прогромыхал по полу, наблюдающие гибриды проигнорировали его.
— Не могла просто перезарядить? — Раздраженно спросил я, осознав, что достаточно близко, чтобы отсечь второй твари ногу, поскольку пытался удержать дистанцию от атакующей меня, что с энтузиазмом и проделал. И снова лезвие глубоко вонзилось, тварь отшатнулась в бок, врезаясь в другого крада, который все еще отчаянно бросался в мою сторону.
— Запасные ячейки были у него! — огрызнулась Мира, пользуясь преимуществом и проскальзывая мимо запутавшихся существ, все это время с негодованием глядя на сержанта. Толпа гибридов начала приближаться, подходя к узкой арене, где мы сражались, и я пару раз пальнул из пистолета, снимая двух ближайших к туннелю, из которого появились крады.
Конечно, они были у него, раздраженно подумал я. Благородные никогда сами ничего не несут, для этого есть слуги.
— Подними, проклятую винтовку! — заорал я, когда она почти проскочила мимо твари и, не замедляя шага, она снова схватила ее. Если ей выдали лазган, то она, черт побери, должна была о нем заботиться, подумал я[24]. Чистокровные распутались и выглядели теперь серьезно разозленными, даже еще больше, чем обычно выглядит их родня[25]. Как один они развернулись и уставились на меня, разум выводка, без сомнения, посчитал меня большей угрозой. Ладно, он был прав, я видел губку для ванной, которая пугала меня намного сильнее, чем Мира в тот момент, и так как мне нечего было терять, я сделал единственную вещь, которую они от меня не ожидали. Я кинулся на обоих существ, ревя:
— ВААААААААААААААААГГГГГХХХ!!
Так громко и с таким энтузиазмом, как орки, которых я слишком часто видел на Перлии. Как я и надеялся, гибриды сконцентрировали все свое внимание на чистокровных, так что когда я свернул в сторону, они оба прыгнули на то место, где меня внезапно уже не стало. Вместо них, я выстрелил в сержанта и в течении нескольких критических мгновений, ни одна из ошарашенных тварей даже не дернулась.
Когда сержант упал на пол, меня окружила толпа. Размахивая цепным мечом в оборонительных связках, выученных за годы тренировок и дуэлей, и делая их настолько инстинктивно, что едва осознавал, я пожинал обильный и отвратительный урожай из отрезанных выступающих частей и извергающегося ихора. Свеже инфицированные солдаты СПО все еще были слишком ошеломлены, чтобы отреагировать, они умирали даже не попытавшись оказать сопротивление и в этот момент я почувствовал небольшое сомнение в своей правоте, сдерживаемый мыслью, что мой долг не только зачистить их, но и нести милосердное избавление. Когда согнулся вокс-оператор и его голова улетела куда-то в неизвестном направлении, я позволил своему пистолету незамеченным упасть у ног на промокший рокрит и схватил трубку, молясь Трону, чтобы аппарат все еще был настроен на ту же частоту, что я помнил.
— Астартес! На помощь! — это все что я успел прореветь перед тем как меня похоронила на скользком полу волна уродливых тел. Конечно, я сопротивлялся как мог, отпинывался и дико вращал цепным мечом, пока его не вырвали из моей хватки и даже возможно кусался, если кто-то оказывался слишком близко, но все это было безнадежно; их было слишком много. Одно мгновение я мог видеть только искаженные лица, их взгляды были пусты и они все еще двигались в жуткой тишине. Никто не кричал, не орал и не проклинал меня, это было самым тревожным. По крайней мере, до тех пор, пока они не разошлись, и я не уставился в глаза генокрада, которого искалечил.
За мою долгую и бесславную карьеру было слишком много моментов, когда я с достаточным основанием был убежден, что пришел мой последний миг, но лишь немногие из них сопровождались таким совершенным чувством абсолютной беспомощности. В большинстве других случаев у меня хотя бы была иллюзия, что я могу хоть как-то воздействовать на результат, сообразив что-то в последний момент. Сейчас же, я вообще ничего не мог сделать, кроме как бесполезно корчиться и разбрасываться такими отборными ругательствами, от которых покраснели бы даже культисты Слаанеш. Хотя это не тревожило крада; его грудь зашелестела, и он невообразимо широко раскрыл свою пасть, демонстрирую чересчур много зубов и добавляя слой липкой слюны к другим неприятным субстанциям, уже текущим по моей шинели.
Что-то шевельнулось в задней части его глотки, и вместо языка появилась толстая, мускулистая трубка. Я вздрогнул, ожидая острую боль в груди и, что хуже, полное разрушение всего, кем я являлся. Буду ли я все еще чувствовать себя собой через пять минут и если нет, меня это вообще будет волновать? Я пытался вспомнить зараженных солдат, которых я знал и с которыми сражался рядом на Кеффии. Они казались совершенно нормальными, ничем не выдавая свою измененную сущность, пока не раскрыли себя, атаковав нас в горячке боя против их выводка. Если я стану как они, с доступом, который я имел в ордене космодесанта и высшие эшелоны Имперской Гвардии, урон, который измененный «я» мог нанести интересам Империума, был бы неисчислим. Даже если не говорить о том, что я был совершенно счастлив, оставаясь самим собой, и перспектива превратиться в марионетку тиранидов от рук таракана-переростка была абсолютно невыносима.
Внезапно нависшее надо мной существо дернулось и затряслось, завопив так, что перекрыло треск поставленного на автоматический огонь лазгана, ливень выстрелов которого прогрыз бронированный панцирь и начал превращать его внутренности в отвратительную мешанину. Снова застигнутый врасплох, разум выводка на мгновение отвлекся, и хватка множества державших меня рук и когтей ослабла.
Этот шанс мне и был нужен. Вырвавшись, я схватил свое оружие, которое все еще, слава Императору, лежало рядом на полу, и повернулся лицом к своему избавителю. Я, по своей природе, скорее оптимист, но никогда не смел надеяться, что ответ на мое послание придет так быстро. Если вообще придет.
— Что, черт возьми, вы все ещё здесь делаете? — спросил я с удивлением, снова размахивая цепным мечом и хаотично треская в разные стороны лаз-разрядами, в уверенности, что в этой плотной толпе они все равно найдут свою цель. Мира сделала секундную паузу, вытащив израсходованную батарею и мгновенно вставив новую, после чего начала обстреливать второго крада короткими точными очередями, видимо, только сейчас обнаружив, насколько быстро их исчерпывает автоматический огонь.
— И это вместо "спасибо за то, что спасли мою шею, миледи", — ответила она саркастически, — о, не берите в голову, комиссар.
Она стояла над телом сержанта, что хотя бы объясняло, откуда она взяла боеприпасы. Не сомневаюсь, что теперь она будет носить их с собой, если, конечно, у неё не пропадет желание играть в солдата.
— Сейчас спасаемся, благодарности позже, — сказал я, прорубаясь в её сторону, — но я действительно рад вас видеть.
— Я польщена, — ответила она, отступая к входу в ближайший туннель и продолжая осыпать выстрелами чистокровного. Однако, этот был покрепче своего товарища и непреклонно продолжал двигаться, неловко прыгая на своей раненой ноге. Ему помогал тот факт, что Мире постоянно приходилось менять прицел, чтобы не дать рою гибридов зайти нам в тыл. Если бы те, у кого было оружие, начали стрелять, то мы бы умерли в считанные секунды, но, к моему изумлению и облегчению, они все ещё этого не делали, видимо полагая, что их количественного превосходства было достаточно чтобы взять нас живьём и сделать частью коллективного разума. Вероятно, в этом они были правы, потому что стягивались вокруг нас с точностью и скоростью, в которые я вряд ли бы поверил, если бы не видел сам, и, как и всякие тираниды, не обращали внимания на свои потери. На место каждого, павшего от наших выстрелов или моего воющего цепного меча, вставал другой, и оставался просто вопрос времени, когда нас оглушат и свалят.
Я выстрелил в ещё одного гибрида, стоявшего между нами и входом в туннель, и увидел что уже слишком поздно: этот вход уже был заблокирован и молчаливая толпа давила на нас со всех сторон. Уже второй раз за последние пять минут я оказался перед пониманием неизбежной смерти — или, по крайней мере, смерти того, что я считал собой.
— Для меня было честью служить с вами, полковник, — сказал я, чувствуя, что своим последним поступком я мог бы поднять дух Миры. Император знает, я едва ли был образцовым комиссаром, но хотя бы мог умереть как один из них.
— Мы оба знаем что это — большая жирная ложь,— ответила она мрачно, так как её последняя батарея иссякла, несмотря на её попытки экономить, и она начала использовать тяжелый лазган как дубину, — но я ценю ваше мнение.
— Пожалуйста, — сказал я, тоже бросив свой лазерный пистолет и замахнувшись цепным мечом на крада. У нас оставались секунды, но я был настроен забрать с собой побольше этой мерзости. Как бывало в подобных обстоятельствах, время замедлилось и растянулось, и внезапно я понял, что слышу пронзительный визг, который все усиливался. Я со страхом стрельнул глазами на ближайший вход в туннель, ожидая внезапного появления ещё какого-нибудь кошмара, например кричащего убийцу[26] — сейчас уже ничего не могло удивить меня… за исключением того, что затем произошло.
С громоподобным грохотом и взрывом озона, отчего волоски на моих руках закололи и встали вертикально[27], потолок над нами исчез во вспышке такого ослепительного света, что у меня несколько минут в глазах оставались блики. Осколки оплавленного мусора стучали вокруг нас, но, к счастью, среди них не было ничего существенного размера, что могло бы нанести удар; турболазер, должно быть, ударил в землю над нами, чтобы не оставить ничего, кроме нескольких горстей гравия.
— Что это, черт возьми, было? — закричала Мира сквозь шум, который, без слоя земли, кирпича и рокрита, усилился вдвое.
— Это "Громовой Ястреб"! — проревел я в ответ, узнав характерный силуэт, мелькнувший над нами. Его тень на мгновение накрыла открытую яму, в которой мы теперь оказались.
Секундой позже вой двигателей внезапно был прерван отчетливым стаккато тяжелого болтера и гибриды рассеялись в поисках укрытий в окружающих туннелях, в то время как генокрадов разорвало в кашу как раз до того как они приблизились к нам.
— И астартес!
Характерные громады терминаторов, которых я видел разрывающими на части артиллерию еретиков, прогромыхали, вставая по кругу на краю ямы, поливая ее огнем из своих штурмболтеров, в то время как гибриды разбегались и толпами умирали. Едва ли можно было назвать комфортной позицию внизу, даже учитывая феноменальную точность космодесантников, но они отстреливали цели, даже не приближая огонь к нам, в любом случае они расстреляли всех настолько быстро, насколько можно было ожидать, учитывая, сколь стремительно кончились цели.
Я и Мира пялились друг на друга, ухмыляясь как идиоты, не в состоянии поверить по какому узкому проходу над пропастью мы пронесли нетронутыми свои души и жизни.
— Кажется, я задолжала вам свои извинения, — сказала она через секунду, ее роскошное декольте выпирало от эмоций, — я должна была послушать вашего совета и остаться позади.
— В этих обстоятельствах, — уступил я, — я могу быть только признателен, что вы так не сделали.
Теперь, когда у терминаторов закончились твари для истребления, они поспешили в яму, главным образом сочтя целесообразным просто прыгнуть, что отозвалось серией маленьких землетрясений. Я не представлял, как они намереваются выбираться[28]. Мира многозначительно посмотрела на меня.
— Я уверена, мы найдем способ загладить возникшие между нами трения, — сказала она с таким исполнением, что было предельно ясно какого вида репарация у нее на уме. Я кивнул, перспектива на тот момент казалась явно привлекательной и Император знает, я чувствовал, что заслужил это.
— Уверен, что так и будет, — сказал я, затем повернулся к Терминатору во главе, легко узнав его по силовому клинку вместе со штурмболтером.
— Спасибо, сержант. Ваше вмешательство было крайне своевременным.
— Пока вы остаетесь гостем Отвоевателей, ваша смерть стала бы пятном на чести ордена, — ответил он мне своим замогильным тоном из вокс-устройства на шлеме. К этому времени я уже привык к этому тембру, но Мира была явно потрясена, заметно вздрагивая, пока он говорил.
— Мы со всей поспешностью отследили источник вашего сигнала.
— Тогда я сделаю все от себя зависящее, чтобы сохранить вашу честь, — ответил я, чувствуя странное смущение от этого хладнокровного заявления. Остальные Астартес разошлись веером, с оружием наготове, тыкая трупы генокрадов и гибридов. Я указал на останки ближайшего, привлекая к нему внимание сержанта, хотя не сомневался, что встроенные в шлемы космодесантников вокс-аппараты уже гудят новостями.
— В данный момент положение несколько усложнилось.
Прибытие Отвоевателей на Виридию, оказалось столь же проворным и решительным, как и любое вмешательство ордена астартес и эта новость стремительно распространилась.
Хотя, в эти первые несколько часов, их присутствие было полностью ограничено планетарной столицей, эффект на остальную планету был произведен мощнейший; Каин, как обычно, не потрудился упомянуть об этом, как и о битве за освобождение Фиделиса.
Так как мои читатели не разделяют его слабый интерес к картине в целом, был добавлен следующий отрывок.
Верные слуги Императора приветствовали прибытие астартес, это было настолько поразительно, что многие сочли это знаком Его особого интереса к нашему благословенному миру. Действительно, по всему миру во многих храмах и часовнях было начато множество благодарственных служб ещё до того, как они закончили свой первый бой. Для пыла празднующих это не имело никакого значения: последующее сражение по очищению Виридии от ереси и чего-то похуже казалось не более чем формальность, так как вся галактика знала, что Его космодесантники являются сильной правой рукой Самого Императора и раз они отправились на задание с Его святым именем, то задание уже можно было считать завершенным[29].
Астартес впервые приземлились в Фиделисе у дворца Губернатора ДюПанья, и без промедления сломили осаду еретиков, которая оставила помазанника Императора, хранителя планеты заключенным и беспомощным, без возможности напрямую вмешаться в постоянные гражданские беспорядки, которые так сильно запятнали честный лик Виридии. Когда это произошло, он немедленно взял разорванные бразды правления, в то время как астартес устремились к еще более грандиозным победам. Собор всегда оставался маяком надежды в это отчаянное время и поэтому при постоянной угрозе от диссидентских элементов, был освобожден в течение часа, как и святыня Омниссии. Освобожденные техножрецы начали совершать богослужения раненным духам машин города с чрезвычайной поспешностью.
Наверняка самые отчаянные схватки велись по уничтожению батарей артиллерии, которые повстанцы установили, чтобы предотвратить массовое приземление солдат Имперской Гвардии. И если бы их оставили нетронутыми, они бы собрали чудовищную плату жизнями и ресурсами. Критическая важность этой миссии может быть доказана тем фактом, что ее возглавлял Командующий экспедиционными силами астартес лично, вместе с персональной стражей. В то же время, расположить маяк и направить ударную команду по телепорту, которая уничтожит остальных, была доверена никому иному, как Комиссару Каину в сопровождении Полковника Миры ДюПанья, младшей дочери губернатора и по праву, грозной воительнице.
Едва ли стоит говорить, что обе миссии закончились безусловным успехом и полным уничтожением назначенных целей, хотя одна из них имела неожиданные и серьезные последствия. Промежуточная вылазка ДюПанья и Каина к пункту назначения открыла истинную природу врага, с которым мы столкнулись, и впервые, полный размах отвратительного заговора, грызущего остов нашего общества (оказалось, весьма в буквальном смысле) стал ясен.
Это могли делать и многие из гибридов, но, очевидно, к тому времени разум выводка решил, что Каин не будет такой легкой добычей, как солдаты СПО и, соответственно, развернул против него свои самые серьёзные силы.
Я подозреваю, что тут просочилось небольшое преувеличение, так как в ближнем бою с таким грозным существом, как чистокровный генокрад, вряд ли найдется время на вызывающие речи.
В Имперской гвардии есть четкий регламент на этот счет, предписывающий в качестве наказания за утрату оружия смертную казнь, если только это не произошло в бою вследствие непреодолимых обстоятельств. На чем, видимо, и основывается традиция солдат Гвардии, при исполнении служебных обязанностей таскать его за собой повсюду, даже в уборную.
Каин, возможно, близко столкнулся с чистокровными на Кеффии, хотя в своих коротких воспоминаниях об этом, он упоминает только гибридов. Возможно, он ещё видел их в одной из эпизодических операций по зачистке одного из осколков флота тиранидов, в которой он участвовал до этого назначения.
Одна из форм карнифекса, названная в честь звука, который она издает, плюясь биоплазмой.
Очевидно, воздух был ионизирован выстрелом турболазера.
Далее, они, скорее всего, по завершении операции телепортировались обратно на "Ревенанта", так что это не слишком их озаботило.
Те из нас, кто много раз работал с астартес, обратили внимание, что они скорее заботятся о традициях своего ордена, чем об эффективном сотрудничестве, и сочтут эти сантименты несколько пустым звоном.