- А Синей нет. Что-то она всем нужна. Нужненькая наша.
- Почему её нет в четыре часа ночи?
- А она у нас большая. Она с мальчиками гуляет.
- Сразу с двумя, - добавил ещё один голос от окна.
- Где она может быть?
- Поищите и найдете. Ее недавно позвали. Может полчаса.
- Кто позвал?
- Мальчик, конечно, а кто ж еще?
Кощеев вышел и зажмурился от света.
- Ну что?
- Ее нет. Приходил мальчик и она пошла с ним.
- Понятно. Сколько ей?
- Лет восемь или девять.
- Тогда изнасилование исключается, - задумчиво сказал Федькин. - Разве что какой-нибудь псих. Возможно корыстное престуление. Выкуп, например. Что ты думаешь насчет выкупа?
- Я не знаю. А если любовь?
- Какая тебе любовь в восемь лет!
Они подошли к столику дежурной по отделению. Столик, как обычно, пустовал.
На столике стоял пустой графин и внутренний телефон, без диска.
- Слушай, - сказал Федькин, - а почему ты подошел к телефону, который не звонил? И номера ты не набирал. Как же ты мог разговаривать? Еще немного и стану тебя подозревать.
- Я не имею полномочий тебе рассказывать.
- Ну ладно, как хочешь. Но я подозреваю.
- Не веришь, попробуй сам.
- Что, прямо так?
- Да, просто подними трубку.
Федькин поднял трубку. Его лицо изобразило крайнее удивление, затем недоверие, затем профессиональную озабоченность.
- Что там?
- Ничего. Уже.
- Как?
Кощеев никогда не сталкивался со смертью лицом к лицу и в глубине души считал смерть выдумкой или, на крайний случай, особенной болезню стариков. Он не мог представить себе, что способен умереть сам, не мог представить, что исчезнет какое-нибудь из знакомых лиц.
- Уже убита. Лежит в старом здании. Мертвых видел?
- У тебя, под простыней.
- А еще?
- В кино.
- Тогда не надо туда идти. Ты не представляешь, что с ней.
- Что?
- Тут есть легенда, о раздирателе. Не слышал? Вроде он живет в старом здании и раздирает каждого, кто туда войдет. Конечно, никого там нет, но и люди там не появляются. Он каждого раздирает на две половинки.
- И ее?
- Нет, её восемь раз проткнули заточенной ложкой. Так мне сказали по телефону. Теперь прут тебе не нужен, отдай.
- Да я сам понесу.
- Давай, давай сюда.
Федькин протянул руку и отобрал прут. Потом бросил его в угол и завернул руку Кощеева за спину. Кощеев закричал и удивленно прислушался к своему голосу.
- Что, больно? - спросил Федькин. - А будет ещё больнее. Ты у меня узнаешь, как детей убивать!
- Но почему я?
- Они мне все рассказали. О том как ты украл ложку, как ты её точил, как завлек ребенка обещаниями и заколол. Они знают все подробности!
- Но это не я!
- В другом месте объяснишь!
Он ударил Кощеева по затылку, взвалил на плечо и оттащил в морг. Там запер в одну из выключенных холодильных камер. Потом позвонил и вызал спецотряд.
Спецотряд прибудет минут через десять, так они сказали. Ну что ж, за десять минут не помрет, - подумал Федькин, - а помучиться успеет.
И Федькин включил холодильник. Кощеев очнулся и стал стучать изнутри.