34
Спецотряд прибыл с опозданием, минут через сорок. Десяток отборных ребят с боевыми лучевиками и майор, совсем не боевого вида. Майор был толст, медлителен и обращался с собственным животом, как с наибольшей ценностью. Майор отодвинул ногой табурет и попросил мягкий стул. Федькин стул предоставил и майор стал усаживаться, располагая свой живот поудобнее. Потом вздохнул и сказал Федькину приказательно:
- Уйди.
Отборные ребята с лучевиками в это время бесшумно двигались по коридору, выходили и входили в подотчетное помещение.
- Не могу, - ответил Федькин.
- Тебе шо, письменный приказ дать? Э, Скворец, подай ручку, я ему приказ выпишу!
Скворец повиновался.
- И шоб я тебя тут не видел!
- А как же девочка? Я должен принять тело.
Майор повернул голову и пристально посмотрел на Федькина.
- Какая девочка? - сказал он. - Какая девочка, пошел ты к черту! Все девочки живы и на месте. А парня да, закололи, и закололи острым продолговатым предметом. Да, только не у тебя в хате, а на улице. Он вмерз в лед и лежит, понятно? Я двух ребят так поставил. Или двух много? спросил он сам себя и забыл о Федькине.
- А девочку не убивали? - спросил Федькин, но вопрос остался без ответа.
Федькин,опечалясь, выбрел из подотчетного помещения. Лихие парни с лучевиками передвигались по коридору - как тени, без единого звука. Чем они все занимаются? - подумал Федькин и нащупал в своем кармане кассету с записью телефонного разговора. Ага! Так я тебе и покажу, пузатый!
Спустившись к центральному входу, он встретил дежурного и поговорил с ним.
Потом вошел в комнатку для персонала и позвонил районному психиатру, Арнольду
Пакрину. Пакрин ведь убедительно просил все ему сообщать. Трубку подняла женщина с глубоким и мелодичным голосом.
- Я Федькин, из госпиталя, - сказал Федькин, - а с кем я говорю? У меня важное сообщение.
- Вы говорите с единственной любовью Арнольда Августовича, официальным тоном произнесла женщина. Ваше сообщение принято. Ждите, через полчаса будем.
Пленку передадите из рук в руки.
Повесила трубку.
Как же так? - подумал Федькин, - как может быть принято сообщение, если я ничего не успел сказать? И откуда она знает про пленку?
Он достал кассету с записью и осмотрел её со всех сторон. Творилось нечто, чего Федькин понять не мог. Он постучал кассетой по столику.
Рука в белой перчатке повесила трубку.
- С кем ты говорила? - спросил Арнольд Августович.
- Звонили из госпиталя. Придется ехать, прямо сейчас.
- Не распоряжайся.
- Я не распоряжаюсь, а советую. Прости, дорогой.
- Что там?
- Большой тарарам. Зарезали пациента. И вроде была ещё одна попытка убийства. Кроме того, Кощеева закрыли в холодильнике и заморозили. Он уже не стучится, готов. Вызвали спецбригаду и бригада ищет следы. Но есть и приятная новость.
- Ну?
- Поцелуешь - скажу.
Арнольд Августович поцеловал подставленную щечку.
- Есть пленка с записью голоса Машины.
- Машины?
- Или человека, который играет на Машине. Пленка у санитара Федькина. Он её никому не показывал. Сейчас сидит и стучит кассетой по столу. Я приказала ему сидеть и ждать нас. Едем, пока не поздно.
- Ты опять командуешь?
- Но я же для тебя стараюсь. У тебя найдется женский халатик или мне голой идти?
- Не обещаю.
- Ну пожалуйста, поищи.
Когда Арнольд Августович удалился и углубился в поиски, Велла снова сняла трубку.
- Федькин? Ты ещё там?
- Здесь.
- Сиди, не рыпайся. Как там обстановочка?
- Вроде убийство. Только не пойму кого убили.
- Убили мальчика. А про девочку тебе наврали.
- Зачем?
- Для интереса. Надо же было всколыхнуть ваше болото. Теперь тебе скучать не придется. Кстати, было и второе убийство.
- Правда? - вяло поинтересовался Федькин.
- Истина. И убийца - ты. Кощеев-то - до смерти замерз.