.
* * *
На пристани пристани домик был пока корабль во мне плыл он тонул и плыл плыл и тонул так отяжелел дебаркадер
Этот корабль был пристань того корабля
Не состоялась ещё одна встреча двух кораблей
Один корабль отчалил другой причалил к другому
Чаша Грааля наполнена "Каберне"
Только Гоморра достойна судьбы
Содома
Евхаристия
Пийти - сия есть кровь моя тело чаши мой пролейте и на землю её лия не жалейте но жадно пейте
Каждый тело мое пусть ест все мое превратится в ваше
Солнце изображали как крест или как заздравную чашу
* * *
В смутном пристанище птиц пролетающих мимо я от руки твоей спелой как плод отрываюсь не доверяй ни тому ни этому свету только голосу моему мерцающему дрожащему тихому полету на стыке двух пламенеющих ангелов каждый из которых я неженка облаков летучих ты зарезана в сердце моем навсегда
Поцелуй
В это время змея сползающая с откоса в мазуте оставляет кожу на шпалах как шлейф Карениной
В это время в гостиную вваливается Распутин и оттуда вываливаются фрейлины
Все охвачено единым вселенским засосом млечный осьминог вошел в осьминога
Двое образующих цифру 8 друг из друга сосут другого
Так взасос устремляется море к луне
Так взасос пьет священник из чаши церковной так младенец причмокивает во сне жертвой будущей обескровлен
Борисоглебская любовь
В монастыре Борисоглебском где я с тобой не расквитаюсь никак ничем и никогда в монастыре Борисоглебском ночами ходят поезда и эта светлая любовь обугленная кровью спящей отторгнута от нас как зрячий произносить ночную боль похожую на длинный ящик задвинутую в стол вчерашний на преднамеренную казнь
В монастыре Борисоглебском ночами теплится любовь
Там все всегда меня встречают и плачут провожая
Вдоль опустевшего вагона отринутая нагота дрожащих мышц укромных двустворчатых держав властительниц и царств церковных
Борисоглебских.
Борисоглебский монастырь прервав властительные связи ещё вершит в ночи кромешной борисоглебскую любовь
Оставь меня я кроток весь нет мне прощенья в настоящем и в будущем за то что день вчерашний я превратил в обугленную кровь
В Борисоглебском монастыре в Борисоглебском монастыре где сон монахинь укромен и тих тих и укромен где громадные пространства ящиков простреленной пустоты ещё теплится прошлое лебединое либидо золотого попугая в иконостасе спеленатое златом-серебром
Так не возвращайся туда в прохладные полунаклоненные колокольные звоны вонзившие в лопухи окровавленные кресты из зорь и светлого стекла.
Это лес прощальный прощальный где не надо любви окрест этот гром громадный огромный этот громкий гремящий умопомрачительный гром говорящий любви о том что времени нет нет времени все бессмертно в заоблачном погребении
Аввакум
Не свивай водяную свирель и не лей.
Кто в тебе - кипарис или твой позвоночник - пирамида петель дверных на которых скрипя распахнулись врата из тебя и в тебя
Веет Новым Заветом завесой распахнутой храма махом зарева ревом рва распахнутого сквозного
И тебе же идеже песнь вопияше аще душа воскорбе аще во гробе багров бог-ров внегда мне вопияти пити.
Даль дышащих пучин ночей сияние слияние ничей ниц чаяние сих
Нисходит час и я - ничто
От источения источник чист
Собор очей осыпался в ночи урча по хлынувшему ору ал чин оклада пышного лад выси сбор сброс сини
Боль мертва твердь высока и медна
Ночь рыдающих ведьм медь ревущая шум опадающих крыльев ощутих ошую и одесную двоеперстием млечным очерчен ночной аввакум ойкумены ойкнувшей
Ёкнуло промерцало аз же млечный не вем коемужды и вежды сие сияние еси
Вдохновение
Со скрежетом в нас тишина вползает как гремящий танк в распахнутый люк вертолета нитка звука проходит в ушко иглы так в непрозрачном кварце таится объем прозрачный так плоским гусеницам танка уготована высота полета о которой они не узнают выползая из люка обратно в яме объема вхолостую гусеницами скрежеща
и тогда из тихого омута выплывает тихая лилия лелея объем
Адамово яблоко