— И ты представляешь!? Никто, то есть совсем никто! «Колгейт, отстань! У меня своя есть!» — продолжала говорить девчонка, попутно передразнив кого-то из своих клиентов.
— Да ты шо-о-о… — попытался я изобразить заинтересованность, но вышло не очень.
Впрочем, похоже, что малявке было глубоко наплевать, интересно мне или нет. Она всё равно продолжала трахать мне мозги, не смотря ни на что. Даже в одно купе со мной попросилась… И хрен бы с ним, что попросилась! Так этот ёбнутый проводник, и вправду засунул эту дуру ко мне. Вместе веселей, блять! Увижу прибью его нахрен!. Козёл…
— Да они вообще зубы не чистят! Ты можешь себя представить!? А Энни!? Знаешь, что она мне сказала!? — всё не затыкалась долбанутая стоматологичка.
Черт, я уже проклинаю этот день!
— Ой, да всем насрать! Замолчи уже! — попытался я прекратить попытки затрахать мой мозг до смерти.
Но её это не волновало:
— А она сказала что: «Ну я же яблоки ем! Они же для зубов полезны!» Представляешь!? Типичная деревенщина!
Интересно, она меня вообще слышит? Или она, как Сивира, начиталась каких-то книжек и…
Стоп!
Нет, не как Сивира! Во всяком случае, очень на это надеюсь. Хватит с меня и одной мартовской кошки… Колгейт все говорила и говорила и совсем не собиралась останавливаться. Такое ощущение, что в городе её никто никогда не слушал, а тут… Черт, ей надо с Валентином познакомиться! Вот уж, точно, два сапога пара. Он ей про космонавтику, а она ему про зубы! Два дебила — это сила! Мать их…
А ведь и из купе и не выйти, Сивира увидит, зараза такая! Быстро она среагировала, даже слишком!
Примерно в пять часов вечера мне захотелось уединиться. Завтрак просился наружу. Несмотря на попытки кошатины пойти за мной, мне всё же удалось остаться в одиночестве в привокзальном сортире. Что, кстати, интересно уборная на станции была на удивление чистой, и в ней даже ничем не пахло! В самом деле, страна волшебных кошкодевок. Хоть что-то хорошее! Если бы еще и сортиры нормального размеры были — то вообще сказка.
Закончив свои дела, я собирался, было, вернуться обратно на лавку, чтобы вновь заняться ожиданием своего поезда, попутно подвергая свои мозги атаке безумной стоматологини. Но, открыв дверь, я тут же её захлопнул, едва заметив возле кассы знакомую серую форму. Черт, час от часу не легче! Не знаю, о чем младлей разговаривала с кассиром, но беседа шла явно на повышенных тонах.
Я бы так и просидел в сортире целую вечность, но моё одиночество прервала Колгейт.
— О! А я уже начала беспокоится… — воскликнула хвостатая, заходя внутрь небольшого туалета, рассчитанного на три персоны. — Это твоя подружка? — невинным тоном спросила она, подойдя к раковине.
— Типа того… Откуда узнала?
Девчонка хмыкнула, достала из сумки зубную щетку с пастой и намочила её под краном.
— Это же очевидно! Вы поссорились, и ты решил по тихому уехать в Эверлот! Ну а она хочет тебя остановить! Обычная ситуация… Любовные романы никогда не читал? — самодовольно ответила Колгейт, то и дело скашивая глаза на мое отражение в зеркале.
Пока полоумная зубофилка уже в который раз за день чистила зубы, я всё пытался придумать выход из сложившейся ситуации. Нет, можно, конечно, выйти, извиниться и объяснить проблему. Рассказать про фотографию и «сороконожку»… Но она же настучит! Нет, я понимаю, что Сивира хорошо ко мне относится и готова ради меня на многое. Но более чем уверен — умалчивать о таком принцессе она не станет.
А мне только Солярки не хватало… Она же такой срачь поднимет — Лера добрым словом вспомнится. Черт, что же делать? Ну не сидеть же мне в сортире до восьми часов!? Блин…
— Ефлы фофешь, фа фафу фей фонифудь фофрафь… — невнятно пробубнила Колгейт, надраивая свои белоснежные зубы щеткой.
— Че? — раздраженно спросил я, вставляя сигарету в рот.
Не думаю, что у них принято курить в сортирах, но надеюсь — меня поймут. Оставаться наедине с этой ненормальной больше трех часов — наказание сродни пытке! У меня уже глаз дергается… Сплюнув и прополоскав рот, мурзилка вновь заговорила.
— Если хочешь, я могу соврать ей что нибудь… К примеру, скажу, что ты домой пошел или еще что-то. Хочешь?
Глядя на хитрые глаза, отражающиеся в зеркале, я с неохотой кивнул. Чую, что простым «спасибо» мне не отделаться… Ёбнутый день! Просто ёбнутый!
— Ясный хрен — хочу! — воскликнул я, уже ни на что не надеясь.
— Значит, договорились! — с озорством в глазах сказала Колгейт и, быстренько закончив свои дела с зубной щеткой, вышла из туалета.
Проводив её взглядом, я облегченно выдохнул. Пока глядел, как табачный дым поднимается к потолку, мне в голову снова полезли всякие ненужные мысли… Вот ведь Сивира, зараза такая! Небось только что письмо прочитала — и сразу на станцию! Блин, надеюсь, что кассир ей ничего не рассказал. Коммерческая тайна, ну или как её там? А, не важно!
Блин, лишь бы в сортир не зашла… И вообще, с чего это вдруг она так резко подорвалась меня искать? Приказали что ли? Да вряд ли — времени-то сколько прошло? Скорее всего, Сивирка только что узнала, что я уехал, и доложить не успела… Блин, получается — это она из-за меня подорвалась!? Твою мать, неужто её так моё письмо взволновало? Я же ничего такого не написал. Ну поехал к очкастой, помочь со съездом…
Дебил! Мать моя женщина, чем я только думал? Будто младлей поверила! Ага, щаз-з-з! Никто, водивший со мной знакомство пять минут, никогда не поверит, что я поперся хрен пойми куда, чтобы помочь какой-то кошатине с хрен знает чем! Блин… Небось напридумывала невесть что, сама себя накрутила и сразу на станцию рванула! Даже стыдно как-то. Она обо мне так беспокоится, а я с ней даже прощаться не стал. Может, всё-таки выйти, да объяснить ситуацию? Вдруг не расскажет!? А что, так и сделаю!
Стоп!
Отставить! Отставить, я сказал! Не хватало еще, чтобы из-за бабы ты всю операцию засрал! Лейтенант, мать твою, ты понимаешь, что где-то там бродит придурок, обвешанный броней и стволами по самые яйца? И это уже не говоря про «сороконожек» и тело Замуруева? На кон поставлено слишком многое, и не надо из-за мимолетных увлечений срывать все планы. Впрочем, не прошло и пяти минут, как надоедливая стоматологичка вернулась. С гордым видом, буквально светясь от собственной важности, она веселым голосом проговорила:
— Ну все! Дело сделано! Теперь твоя подружка уверена, что ты пошел на ферму к Энни!
— Заебись… — выдохнул я.
Ну хоть какой-то толк от этой чокнутой. Надеюсь, мне удастся сесть на поезд раньше, чем Сивира поймёт, что её накололи… Очень надеюсь! Из размышлений меня вырвала Колгейт.
— На, держи! — сказал она, передавая мне зубную щетку.
— Эм… Зачем? — удивился я, тупо переводя взгляд с мелкой на щетку и обратно.
— Как зачем!? Чистить! — воскликнула мурзилка, словно это было очевидным фактом.
Глядя на меня, как на дурака, она явно ожидала моей реакции. Но реакции не было.
Я не понял… Нахрена мне зубная щетка? И что мне тут чистить? Она чокнутая или… Стоп! Я у неё в долгу, мы стоим в общественном сортире и она протягивает мне щетку с приказом что-то там почистить… Она хочет, чтобы я тут очки пидорасил!? Нет, она мне, конечно, помогла и всё такое… Но я, блять, лейтенант, а не говночист какой-нибудь! Унижаться, да перед каким-то цветастым мутантом!? Да уж лучше пуля в лоб… Хотя нет, уж лучше я её замочу! Да, точно! Мочить в сортире самое то! Не успел я ничего сказать или предпринять, как Колгейт опять заговорила:
— Тебе зубную пасту дать? А ну да, у тебя же нет… Секундочку… Ага, вот! — воскликнула малявка, протягивая мне тюбик.
Автоматически взяв его в руки, я обнаружил, что на тюбике красуется знакомая улыбающаяся голубая морда с надписью «Колгейт — Чисти-чисти-чисти!». Нет, она точно издевается! Перед глазами предстала картина, как я буду зубной щеткой пидорасить сортир, а эта чокнутая будет стоять у меня за спиной и весело приговаривать: «Чисти, чисти, чисти…» Убью нахрен!!!
Видя моё замешательство, мелкая затараторила:
— Да ладно тебе! Не стесняйся! Давай, давай… — приговаривала она, подталкивая меня к раковине.
— Не понял… Мне еще и раковину, что ли, чистить!? Да ты охерела!!! — начал возмущаться я, но поехавшую мурзилку это не смутило.
— Какую раковину, дурачок? Зубы! Зубы чисти! Не стесняйся! — веселым голосом проговорила чокнутая дура.
Минутку, она хочет, чтобы я чистил перед ней зубы!? Ох, ёптить… Фетишистка что ли?
— Ну давай же! Я хочу видеть, как ты чистишь свои зубы! Ну пожа-алуйста! Я же тебе помогла? — продолжала настаивать мелюзга.
Блин, может её прибить? Нет, ну а что? Отличная идея! В сортире же никого нет, никто не узнает! Стоп! Что-то я опять заводиться начинаю… Нет, убивать её нельзя. Да и не красиво это, она ведь и вправду меня выручила! Так почему бы и не выполнить её дебильную просьбу? Зубы почистить, делов-то! Вздохнув я смочил щетку и выдавив на неё пасту, засунул в рот. Твою мать! Жжется!
Спешно выплюнув пасту прямо на зеркало, я открыл вентиль и принялся как умалишенный хлебать воду из под крана.
— Эй! Это ведь всего лишь перец, тебе просто нужно было подождать! — раздался за моей спиной обиженный голос.
Сволочь, да она меня отравить хочет! Глядя на отражение моей плюющейся рожи, Колгейт, видимо, сообразила что мне её паста совсем не по вкусу.
— Ну ладно, давай тогда попробуем другую… Ага! Вот эту! «Белоснежная с хреном»! Тебе точно понравится! — всё так же весело и беззаботно сказала Колгейт, доставая из седельной сумки новый тюбик с отравой.
«Белоснежная с хреном». Блин, да это же не паста, а закуска! С водкой, наверное, в самый раз… Закончив отплевываться и скосив глаза на часы, я тяжело вздохнул:
— Это будут самые длинные два часа в моей жизни…
Впрочем, затравить себя до смерти я всё же не позволил. Помогла-то она, конечно, помогла, но не настолько же!? Но попробовать еще пару паст все-таки пришлось… Уж слишком напористой была эта безумная хвостатка. В итоге, почистив свои зубы мятной пастой, я все же отважился выйти обратно на вокзал.
— Ладно, остальные потом попробуем… — обиженно заключила мурзилка, выходя вслед за мной.
Заметив косой взгляд кассира в нашу с Колгейт сторону, я приблизился к лавочке и закурил. Краем глаза я отметил, что бородач всё еще подозрительно смотрит на меня. Еще бы не смотрел, мы ведь в сортире больше часа проторчали! Блин, он, небось, понапридумывал всякого…
— Извращенец… — буркнул я и затянулся.
— Кто? А, ладно, не говори. Так ты говоришь, что с мятой самая лучшая? — невинно хлопая глазками произнесла голубая киска.
Идиотия продолжается. Как же она меня задолбала! Еще немного, и кто-то огребет…
— Да. — коротко ответил я, борясь с желанием избить и прибить назойливую зубофилку о ближайший столб.
— Странно… — протянула она и замолкла, видимо, задумавшись.
Я уже было приготовился к продолжению бредовых речей этой ненормальной, но его не было. И правда — странно… Впрочем, не имеет значения. Заткнулась, и отлично! Хоть в тишине посижу… К моему удивлению, тишина не прекращалась. И это уже начинало напрягать… Колгейт сидела на лавке, рядом со мной и тупо таращилась на рельсы. Я уже запарился сидеть и ничего не делать. Колгейт всё молчала, и совсем потеряла ко мне интерес. Нет, это, конечно, здорово, но скучно, блин… Положение спас поезд, прибывший на полчаса раньше намеченного срока.
Люкс — не люкс, но выглядит неплохо. Деревянная отделка в вагоне, официанты и всё такое. Было бы совсем здорово, если бы Колгейт не ляпнула проводнику, что мы с ней друзья…
Так что пришлось мне делить купе с этой безумной кошкой, которая, к слову, успела вынести мозги не только мне, но и несчастному очкастому проводнику. Наивный котик пытался что-то сказать ей про то, что её сумки очень большие и надо бы сдать их в багажное отделение… В итоге очкарик получил получасовую лекцию о чистке зубов и необходимости всегда иметь при себе огромное количество тюбиков с зубными пастами. Впрочем, их словесная перепалка меня мало волновала.
Усевшись в своем купе, я мельком взглянул в окно и тут же задернул шторку. Знакомый серый силуэт, даже в сумерках, на плохо освещенной станции, позволял безошибочно определить, кто только что зашел в соседний вагон… Черт, повезло, что я вовремя успел сесть, а то точно бы заметила!
Сивира, блин, ну какого черта тебе надо!? Неужто тебя и впрямь так волнует, нахрена я в столицу намылился!? Небось решила, что ей изменить решили… Пф… Мне и с ней-то "этим самым" заниматься страшно, не то что с другими.
Даже при том, что младлей не знала о моём присутствии на поезде, она всё равно умудрилась мне серьезно нагадить. Из-за опасности быть замеченным мне приходилось безвылазно сидеть в купе. И хрен бы с ним! Но Колгейт — определенно не самая лучшая компания… Твою мать, этот день когда-нибудь кончится!? У меня уже не то что глаз дёргается — руки дрожат, будто у алкаша какого-то! Аж выпить захотелось.
Впрочем, безудержный словесный понос безумной кошкодевки вместе с раздражением приносил еще и сонливость. Я и сам не заметил, как начал засыпать. Тихий стук колес и мерное покачивание вагона лишь способствовало этому, напоминая мне об армии… Блин, иногда мне кажется, что в поезде я провел времени не меньше, чем в казарме!
— А еще я помню, как ставила пломбу бабуле Энни! У неё остался всего лишь один зуб, ты представляешь!? Они ведь никогда не чистят… — кошкатина продолжала тараторить белиберду, но я уже не слышал.
Глаза закрылись сами собой, а мозг без особого сопротивления погрузился в сон.
***
— Да ты издеваешься! — прошипел я, отряхивая дерьмо от берца.
Нет, ну это уже ни разу не смешно! Я уже и под ноги постоянно смотрю и с дороги никуда не ухожу, а оно словно из ниоткуда вылезает! Чертово говнище… Фу, воняет-то! Мистика какая-то… Хм, а ведь я каждый раз в дерьмо вляпываюсь, как раз перед тем как… Ну да, вляпаться в дерьмо, но только образно. Это как-то слишком подозрительно. Ну да ладно, не до этого сейчас. Отряхнув берец, я огляделся по сторонам. Дорожные столбы освещали улицу достаточно хорошо для того чтобы понять, что вокруг нет ни души.
— Ну и отлично… — выдохнул я и, закурив, двинулся к здоровенному каменному зданию, сильно напоминающему какой-то склад.
Веселую улицу-то я запомнил, а вот с домом возникли некоторые трудности. Я так и бродил бы по этой улице, если бы не оказалось, что на ней всего лишь один дом. Вернее — склад. Частью города это место стало, видимо, совсем недавно и успели построить лишь дорогу, да разметить территорию под застройку. Впрочем, кроме склада здесь ничего не построили. Мурзилкам, наверное, не хотелось жить на окраине столицы. А может, здесь собрались устроить промзону?
Черт, да какая мне разница!? Нашел — и слава комбригу!
Хорошо, что по ночному Эверлоту никто не бродит. Лишь пару стражников по дороге встретил. Повезло, что успел в переулок заскочить, а то точно бы заметили. Лишнее внимание мне совсем ни к чему, а то начнут приставать — мол, «Че ты тут делаешь и почему такой огромный!». Ну, или что-то вроде того. Да и Сивира тут где-то бродит…
Странное дело, но пока я спал, младлей так и не прочесала поезд, а когда мы прибыли в столицу, она на всех парах понеслась куда-то в город. Очень странно. У меня родилось подозрение, что она поперлась к принцессам докладывать, что я свалил из Кентервилля. А может, её саму вызвали? А на кой ляд она меня тогда искала? Ничего не понимаю… Хотя это и не важно.
Пройдя вдоль каменного забора, я наконец обнаружил открытые железные ворота. Судя по тому, что воротины были железными и толщиной с мой кулак, владельцы склада явно опасались воров. Интересно, тут налёты на танках совершать принято? Иначе нахрена им такие фортификационные укрепления? Блин, да у нас в военном городе обычная калитка стояла… Даже стыдно как-то. Надо бы возле своего дома хотя бы окопы выкопать, что ли. Странно, но за распахнутыми воротами никого не оказалось. Ни охраны, ни рабочих — да вообще никого! Хм, их специально для меня что ли открыли? Интересно… Немного осмотревшись и не обнаружив ничего интересного, кроме кучек пустых, деревянных ящиков, разбросанных по всей территории, я двинулся в сторону каменного склада.
Стрёмно мне как-то. Совсем непонятно, чья это «сороконожка» и кто меня сюда позвал. Не принцессы — точно.
— Блин, не нравится мне всё это… — прошептал я, вставляя очередную сигарету в зубы.
Прикурив от зажигалки и поежившись от холода, я застегнул верхнюю пуговицу на кителе. Гребанная осень! Черт, а ведь скоро зима. И про бушлаты я забыл…
Блин!
Затянувшись пару раз, я сплюнул и, перевесив автомат на грудь, пошел к здоровенному проёму, ведущему внутрь склада. Странное местечко. В эту дыру можно пару танков закатить и еще «мотолыгу» сверху добавить. Паровозы они здесь, что ли, складируют? Хотя и рельсов вроде нету… Оказавшись внутри плохо освещенного здания и оглядев кучи ящиков самых разных форм и размеров, что стояли повсюду, я услышал впереди какой-то тихий топот. Похоже что там кто-то есть. Надеюсь, что этот «кто-то» наконец объяснит мне, что это за мудак на фотографии и на кой ляд позвали именно меня?
Впрочем, вспомнив инцидент в злополучной деревеньке, я выплюнул сигарету и снял «Калашников» с предохранителя. Знакомый щелчок придал мне больше уверенности, и я уже более спокойно двинулся вперед, внимательно оглядываясь по сторонам. Что-то во всем этом бардаке, бетонных полах и хреновом освещении меня сильно напрягало. Вот только что — сам не понимал… Пройдя около тридцати метров и завернув за двухметровый жестяной контейнер, я обнаружил впереди залитую электрическим светом площадку, на которой, то туда, то сюда, таскали деревянные ящики какие-то хмурые мурзилки.
— Ну твою же мать! Куда ты это прёшь!? Туда неси, это в Кентердейл же! Бирки не видишь или просто идиот!? — покрикивала на рабочих странноватая девушка в белой рубашке.
Хотя они все были какими-то странными. Что-то очень сильно выделяло их среди «обычных» говорящих кошатин, что я обычно встречал до этого, вот только что? Не успел я хорошенько подумать над своими подозрениями, как белобрысая, словно учуяв меня, резко развернулась и, поправив рубашку, беззаботно поздоровалась:
— А вы, должно быть, лейтенант Лукин, верно? Ну что же вы стоите? Не волнуйтесь, мы абсолютно безобидны! — с улыбкой закончила она.
Хмыкнув и мысленно обматерив собственную скрытность, граничащую с оркестром педиков-эксгибиционистов, я вышел на свет.
— Вот-вот! Нас опасаться смысла нет, мы же не вы… — словно бы сама с собой разговаривала, пробурчала себе под нос девчонка.
Вставив сигарету в зубы, я еще раз оглядел рабочих, которые, если не считать нескольких косых взглядов, практически не обращали на меня внимания.
— Вам, наверное, любопытно, что это за человек на граф-пластине и откуда у нас взялся столь высокотехнологичный поисковый модуль? — с интересом осматривая меня, спросила она.
Мысли что ли читает?
Поежившись от ночной прохлады, я чуть опустил ствол. Вроде как, жрать они меня не собираются. Пока что.