- Не знал, - улыбается Доррин, - но это меня не удивляет. А как насчет угля?
- Углем торгуют свободно, так что договаривайтесь сами.
- Когда мы можем приступить к делу? - спрашивает Доррин, чувствуя, что, хотя разговор тянется не так уж долго, он основательно устал.
- Завтра утром ты получишь письмо Совета с разрешением на покупку железа и освоение южной гавани, - с улыбкой отвечает Эллна.
Доррин неожиданно зевает.
Эллна поднимается первой, двое других Черных следуют ее примеру, однако Оран ловит взгляд сына и тот понимает, что отец хотел бы поговорить с ним наедине.
Лидрал, поцеловав Доррина в щеку, поднимается по лестнице.
- Хотелось бы надеяться, что ты изменился, - говорит Оран.
- Если и изменился, то не так, как хотелось бы тебе, - резко отвечает Доррин. - Возможно, как раз поэтому вы уступаете Белым магам.
- Креслин уничтожил Дженреда, а ты - Джеслека.
- Ты так и не понял, - качает головой юноша. - Джеслек являл собой средоточие хаоса, именно поэтому он мог вздымать горы. Я уничтожил точку сосредоточения сил, но сами-то силы остались! Рано или поздно появится новый Джеслек... и так будет, покуда Отшельничий воплощает в себе гармонию.
- Ты подходишь к этому механически. Высшие соображения гармонии...
- Ерунда это все! - хмыкает Доррин. - Креслин ради основания Отшельничьего продал свою душу - ну не душу, так зрение, на большую часть жизни. Джеслека породил отнюдь не я, а сосредоточенная здесь гармония. И при этом вас пугает возможность строительства на дальнем конце острова нескольких основанных на гармонии машин. Машин, которых точно так же опасались и Белые.
- Это ты так и не понял! Как раз поэтому мы не можем позволить себе еще большую концентрацию гармонии.
- Так чего же вы хотите? Чтобы я со своим кораблем и своими идеями убрался в Хамор? Или в Бристу?
- Мы согласились на испытание...
- Знаю. Но мне нужно настоящее испытание, а не отсрочка на несколько лет, которая позволит Отшельничьему встать на ноги и снова вышвырнуть меня прочь.
- Мы выполним обещание.
- Знаю, - отзывается Доррин. - Я тоже.
- Доброй ночи, сын.
Перед тем как повернуться и уйти, Оран поднимает руку. Жест его похож на благословение.
Проводив отца взглядом, Доррин поднимается по каменной лестнице. Лидрал заснула на широкой кровати, так и не потушив лампу. Раздевшись, он задувает светильник и ныряет под одеяло, позволив себе лишь легкое прикосновение к обнаженному плечу.
- Доброй ночи... любимый... - сонно лепечет она.
- Доброй ночи.
CLX
- Как такое вообще могло случиться? Как вы могли его проворонить? тихо произносит Стирол.
Трое Белых смотрят на зеркало, потом переводят взгляд на Высшего Мага. Наконец, Фидел нарушает молчание:
- Он построил корабль, способный плыть прямо против ветра. "Белая Буря", заложив галс, почти догнала его, но он проскочил мыс и ушел.
- Не смогли захватить, так почему, на худой конец, не сожгли?
- Поджечь голую палубу не так-то просто, а он шел без парусов. Засунул в трюм какую-то машину, которая толкала судно непонятным манером. Это позволило ему пройти вдоль самого берега и обогнуть мыс, а потом, под парусами и с этой машиной, его уже было не догнать.
- Постой. Ты же сказал, что он шел без парусов.
- Паруса были свернуты, - холодно и резко поясняет Ания. - А этот его двигатель горяч как хаос, но окован черным железом.
- Как он работает?
- Это нам неизвестно.
- Превосходно! Просто великолепно! В результате вашего недомыслия Черный маг, способный свести на нет всю нашу затею с блокадой, пришвартовался у Края Земли. В общем... - Стирол вздыхает. - В ответе за это - вы! И Джеслек, конечно, но с него уже не спросить.
Ания поднимает брови.
- Чему ты удивляешься, Ания? Неужели до тебя так туго доходит? Удавалось ли нам хоть когда-либо добиться успеха в прямом противоборстве с самим Отшельничьим? - произносит Высший Маг с холодной улыбкой. - Ступайте, все трое, и молитесь, чтобы Черные оказались такими же недальновидными тупицами, как и вы. Чтобы они продолжали лелеять свою разлюбезную гармонию и отказались от машин.
- А если... - пытается спросить Ания.
- А что "если" - сообразите сами. Убирайтесь!
CLXI
Доррин едет верхом рядом с Кадарой. Лидрал с повозкой следует за ними.
- А я ведь и не надеялась вернуться домой, - замечает рыжеволосая воительница, придерживая поводья левой рукой. Правая по-прежнему на перевязи.
- Вроде бы мы дома, а вроде бы и нет, - замечает Доррин, озирая плодородную долину реки Фейн с ее колосящимися нивами.
Если он верно понял указания, вскоре им предстоит свернуть и, поднявшись по петляющей по склону тропе, добраться до единственной на Отшельничьем шахты, где добывают железо. Там же находится и плавильня.
Впереди маячит серый дорожный столб с двумя стрелками. Одна, с надписью "Фейн - 5", смотрит прямо, а другая - "Рудник - 4" - направо. От указателя начинается узкая и извилистая, однако тоже вымощенная камнем дорога. Все трое начинают подъем.
- Как я понимаю, это у вас что-то вроде проселка, - слышится голос Лидрал, почти заглушаемый скрипом повозки. - Но он будет получше иных кандарских большаков.
- Тут ездят подводы, груженные железом.
- К Фрусовой плавильне тоже, но та дорога выглядит куда как хуже.
"Гармония дает определенные преимущества", - думает Доррин, но, вспомнив сомнение на лице отца, решает, что ей присущи и некоторые недостатки.