- Оставь этот снисходительный тон, Стирол. Каждый из вас готов переспать со мной, и всяк при этом тужится показать, что в вопросах магии я мужчинам не соперница.
- Ты сильнее большинства из них.
- Все это знают, но многие ли признают? - Ания опускается в кресло напротив бывшего Высшего Мага. - У тебя осталось вино?
- Найдем... немножечко.
- Тьма! Я же просила оставить этот тон!
- Надо же, какие мы сегодня вспыльчивые!
- Если ты добиваешься того, чтобы я выложила Джеслеку все насчет твоих замыслов, то тобой избрана верная тактика.
Сняв с верхушки книжного шкафа стеклянный бокал, Стирол сдувает с него белую пыль, от которой не избавлено ни одно, даже самое новое, строение Белых и выливает туда из бутылки остаток красного вина.
- Все, что осталось. Это тебе.
- Спасибо, - говорит Ания, отпивая глоток. - Знаешь, как любовник он не очень хорош.
- Можно было догадаться. Думаю, в постели он таков же, как и в магии: одна сила и никакой техники.
- Сходство есть. Но его магия все-таки более изощренна.
- Ну, и какие шаги он намерен предпринять?
- Прежде всего прибрать к рукам Спидлар, но не наскоком, а, как и обсуждалось, постепенно. Но интересно другое: перед тем как я вошла, он что-то спрятал, и в помещении явственно ощущался налет Черного.
- Джеслек? Вызывал Черную энергию?
- Походило на то, будто он изучал что-то Черное. Однако ощущение было не столь тяжелым, какое возникает, когда изучаешь Отшельничий.
- Странно слышать эти слова рядом: ты и Отшельничий.
- Думаешь, если я женщина, так я уже не изучаю важных предметов?
- Ладно... Выходит, он нашел что-то или кого-то, концентрирующего гармонию. Хм... К этому стоит приглядеться.
- Этим я и собираюсь заняться, - говорит Ания, допивая бокал. - А нет ли у тебя еще бутылки?
- Вообще-то... есть. Мне подумалось: вдруг ты захочешь немного выпить?
- Ты предусмотрителен, Стирол.
Ания улыбается, а бывший Высший Маг встает и тянется к ведерку со льдом за второй бутылкой.
LXV
Достав листок, привезенный Джардишем перед самым ужином, Доррин вскрывает печать, но вдруг задумывается: неужели торговец проделал неблизкий путь в Дью только ради этого письма? А вдруг печать была уже вскрыта и поставлена заново? Он исследует твердый воск чувствами, но потом пожимает печами.
Трудно определить что-либо после того, как сам энергично отколупал печать ножом. Да и вообще, какая разница, читал ли Джардиш письмо? Какие там могут оказаться тайны?
Доррин приступает к чтению, почти сразу поняв, что Лидрал писала это письмо, еще не получив его ответа на предыдущее.
Доррин.
Я собиралась ехать через Пассеру и вниз по реке к Элпарте, но теперь это уже невозможно. Дорожные патрули защищают только тех торговцев, которые имеют лицензию Фэрхэвена, а на дорогах царит сплошной разбой. Даже лицензированные торговцы боятся заезжать в Спидлар и выезжать из него, хотя некоторые все равно готовы рискнуть.
Говорят, будто страшный голод в Кифриене и Галлосе позади: это так, поскольку все голодавшие уже умерли. Пастухи в большинстве своем ушли и угнали стада.
Новые горы между Галлосом и Кифриеном - их уже прозвали Малыми Рассветными Отрогами - еще остаются горячими и растапливают выпадающий снег. Один купец рассказывал, что нынче по чародейской дороге страшно ездить: снег испаряется, и вокруг стоит сплошная завеса непроглядного тумана. Горы голые, там пока ничего не растет.
Торговля идет вяло, но в этом нет ничего необычного: зимой она замирает даже в удачные годы. Надеюсь, что смогу увидеть тебя в скором времени.
Лидрал
Перечитав письмо еще раз и спрятав в ту же шкатулку, где хранится предыдущее, Доррин достает листок с чертежами игрушек и встает, задвинув стул. В комнате холодно, и юноша выдыхает пар.
Он выходит на заснеженный двор и направляется к кузнице по дорожке, проложенной между высокими, по грудь, сугробами.
Подойдя к горну, Доррин зажигает от его угольев сосновую щепку и засвечивает единственную лампу. Потом, добавив к тлеющим уголькам древесного угля, он берется за меха.
Пристроив поудобнее лампу, он раскладывает листок с чертежами на верстаке и снова поворачивается к мехам.
- Доррин, тебе помочь? - возле ларя для шлака стоит Ваос.
- Спасибо, но это моя работа, а не платный заказ. Во всяком случае, пока.
- Неважно. Я так согреюсь, а то холодно. Петра дала мне еще одно старое одеяло, но у горна теплее. К тому же я не устал. - Ваос зевает. - Во всяком случае, не очень устал.
- Зима нынче холодная.
- Самая холодная на моей памяти, - говорит паренек, подходя к ручке мехов. - А что ты собрался делать?
- Хочу посмотреть, не удастся ли мне смастерить кое-какие игрушки.
- А у меня никогда не было игрушек, - вздыхает Ваос.
- А какие бы ты хотел иметь?
- Не знаю, - светловолосый паренек пожимает плечами. Одеяло сползает с них, он поднимает его и закутывается снова. - Я игрушек и вблизи-то не видел, разве только у Виллума в витрине. Как-то попробовал вырезать сапожным ножом юлу, но она, почитай, и не вертелась. А Форра задал мне трепку за затупленный нож.
- Смотри ты...
- Тебе сильный жар нужен, Доррин?
Юноша присматривается к светящимся уголькам.