Я лежала на траве, пристроив голову на колени Немиры, а она просто пела, перебирая мои волосы, но часто останавливалась, потому что с каждой волной облегчения меня клонило в сон. Её голос тогда становился стальным и резал слух строгим:
— Нельзя живущим спать под Древом! Проспишь годы, а тебя ждут!
В конце концов, когда боль покинула меня совсем, Немира кивнула на светильник и перевела взгляд на отца, то ли снова, то ли по-прежнему стоявшего на границе светового тумана.
Говорить со мной прародительница отказалась, и даже поблагодарить толком не дала. Замотала головой и оборвала мысли:
— Приходи, когда захочешь. А сейчас не теряй времени: Адрекс Валь сторожит тебя за Сенью. Он устал и волнуется.
Идти от слабости стало даже сложнее, чем раньше…
Папа отправился навстречу, но и опираться на него теперь получалось плохо — мышцы не слушались и ощущались каким-то бесформенным желе. Так что обратно мы тащились совсем медленно и успели немного поговорить.
— Я могу прийти к вам сюда, когда угодно? Или должна спрашивать у Эйо, когда можно?
— В любое время, лиса-Алиса, — отозвался папа и ласково потрепал мою руку. Стало так жаль, что его снова не видно…
— И никогда не отвлеку? — вздохнула я. — Чем ты обычно здесь занимаешься? Ты можешь писать картины? Тебе здесь вообще… как? Не плохо?
— Здесь… как угодно, Элис, — невнятно обрисовал ситуацию отец. — И так, как нужно. Так бы, наверное, ответил Эйо, правда? А вот я чем занимаюсь, рассказывать не могу.
Ясно…
— А скучаешь? По мне, например? По Сибил, бабуле Айрин, друзьям?
— Скорее не скучаю, а всегда помню. А тебя и маму жду. Но без нетерпения, в свой срок, Алиса. Нетерпения, как у той же Зоры, с этой стороны вообще нет.
Ну… Это вроде тоже вполне оптимистично.
— А другие, по ним скучаешь? Помнишь? Ведь с теми, кто не из родни, здесь, выходит, встретиться уже нельзя?
— По-разному, Элис. У людей без Старой Крови своя участь. Какая — не знаю и я. Но вот та же Сибил может прийти, если действительно меня любила, — внезапно удивил меня Эндрю. — Древо и таких близких позволяет забрать, и даже иногда — друзей. Но я не думаю, что это случится с Сибил. Встречу с радостью, если вдруг, но не жду. Вряд ли ей хватит… глубины, чтобы такого захотеть сразу за гранью человеческой жизни. Хотя её спросят. Но вот ещё кое-кого, кроме тебя и бабули, жду непременно.
— Кого? — сходу на ум никто не пришёл и я растерялась.
— Твоего брата, лисёнок, — хмыкнул отец. — Нашего с Сибил ребёнка, который скоро родится. Месяц остался или около того. Когда там я ушёл? Я ведь поэтому изменил завещание, — он хмыкнул ещё раз, совсем весело и хитро. — Уверен, Ирина Петровна там рвёт и мечет, что я без спросу распорядился по-своему семейным добром, — тут уже папа рассмеялся.
Я так опешила, что остановилась и сперва не была способна даже думать. Просто раскачивала светильник и слушала собственное дыхание.
А первая внятная мысль мне совсем, ну совсем не понравилась!
— Это что же, выходит, Эйо знал?! Всё это время знал, что у Меликовых будет наследник и будущее? Поэтому и спихивал меня замуж, понимая, что в моём родном мире Семья и без меня не разветвится? Ах он… прохвост! Всегда знала, что это его главное качество, — насупилась я.
— Никто тебя никуда не спихивал! — возмутился Эйо, выдав своё присутствие. — Наоборот, я говорил, что ты не обязана выходить за Дрея.
— Почему ты мне не сказал?! — я бы топнула ногой, но кто знает… насколько крепкие эти их… виртуальные полы.
— Ребёнок ещё не родился, — строго ответил Эйо. — Я не могу озвучивать знания, принадлежащие Безмирью, Элис. Это способно давать сдвиги в судьбах, влиять на них.
Звучит логично, но…
— А папа почему может?
— Это дела вашего рода, — я прямо представляла, как невидимый проныра пожимает плечами! — Семья решила, что тебе полезно знать. Я в такое не лезу, а вот сюда тебя звал, и не раз. Ты же не хотела идти!
Я немножко подумала и немножко попыхтела.
— Допустим… Но почему Сибил-то никому не сказала? Зачем бегает от бабушки, а меня тиранит по телефону нытьём? Я с ними чуть не поседела за полгода!
— Полагаю, лисёнок, она не уверена, что ребёнок мой, — ответил уже отец. — Хочет дождаться рождения и анализов.
Ох… Только мой папа может так спокойно сообщать, что жена ему изменяла. Ещё и зла не держит на Сибил за это, как пить дать! Спрашивать бесполезно: скажет, что она молода, красива и не хотела остаться одна после его смерти, и поэтому он понял и давно простил.
Но кое-что всё же спросить придётся!
— А ты, значит, уверен? Эйо сказал?
— Уверен. И это как раз я ему сказал, здесь мы такие вещи чувствуем сразу и наверняка.
Чувствуем… чувствуем — это хорошо. Я снова глубоко в сознании примеряла на себя ожидающую и меня когда-нибудь потустороннюю жизнь… И, сбившись с пыхтения, вроде совсем остыла.
— Но перед уходом не знал и завещание изменил… на всякий случай? — догадалась я. Как уж тут дальше не догадаться?
— Именно, — подтвердил папа. — Причём, совсем-совсем на крайний. Ты же знаешь Ирину Петровну. Разве даст она воспитывать своего внука… Сибил? — он снова был смешлив и весел.
— Может и даст, годы уже не те, как тогда, когда обсуждалась моя судьба, — проворчала я.
— Твоя мать так решила сама, ты же знаешь, — в который раз в жизни повинился отец… Ох, и после жизни тоже продолжает. — Что поделать, женщин я никогда выбирать не умел, терял голову от одной лишь красоты. Сибил тоже с облегчением отдаст вам твоего брата, вот увидишь. Айрин ни за что не позволит вырастить из него… выскочку из Ньюхэма, поэтому сразу предложит. А наследство сыграет роль отступных. Там специально документы путанные, чтобы они быстро не разобрались и судились. Я ведь старину Каспера просил.
— Это ты зря… — перепугалась я. — если Айрин узнает — а она рано или поздно узнает — ей будет горько. Она столько лет доверяет Касперу.
— Я беспечно жил, но болваном вроде никогда не был, — шутливо обиделся папа. — Да и сквайр Миллер не дурак. Я просил всего лишь указать абсолютно надёжного человека.
Ладно. Всё понятно, кроме одного. Хотя… и это понятно, да.
— А воспитывать мне, поэтому и предупреждаете?
— Тебе и Дрею, — живенько уточнил Эйо.
— Ты только что говорил, что не вмешиваешься в судьбы с тайными знаниями, пророк! — огрызнулась я куда-то в туман.
— Я и не вмешиваюсь, — протянул Сущий. — Ты сама окончательно решила под Древом, разве нет?
— Я была в невменяемом состоянии!
Не знаю, к чему я это сказала и кому врала, потому что при упоминании Дрея сердце опять мучительно замерло. Надо постараться быть честнее и с собой, и с ними.
Усталость не притупляла действительность так сильно, как боль. Теперь было страшно встречаться и не очень понятно, как дальше себя с ним вести… после всего. Я повела плечами и вздохнула.
— Ладно, идёмте дальше, пророки! — поставила я точку: потом ещё подумаю. — Дрей ведь ждёт. Он сам-то отдохнул, Эйо? Наверное, под своим Древом?
— Отказался под Древом, боялся разминуться с тобой. Просто сидит в кресле в своей библиотеке и что-то читает, чтобы не уснуть. Я позову его навстречу, как только выйдешь из круга.
Я замялась.
— Может и не надо тогда его беспокоить, раз уж он вернулся домой? Сама не дойду? Может… костыль мне какой огранизуем, как стул?
— Он не вернулся домой, Элис, — фыркнул Эйо. — Ты просто уже… совсем плохо соображаешь! Поэтому, достаточно пока что вопросов. Прощайся с отцом, уже граница ауры.
Папа отнял свою руку и снова, как и при встрече, я оказалась в его крепких объятиях среди яркого света.
— Библиотека, Элис, не сложнее, чем стул, — мягко подсказал он, — это для тебя всё здесь в новинку, а твой жених к Безмирью привычен.
— Он пока не жених! — пробормотала я, уткнувшись напоследок носом в отцовскую шею. — Или теперь уже всё, жених? Да, Эйо? Раз он там как-то забрал у Зоры Связь…
— Теперь немножко сложнее, чем просто жених, Элис, — загадочно ответил Сущий. — Я с таким ещё не сталкивался, как ни странно. Будем разбираться вместе… И хватит уже думать, я же просил!
За границей тумана, который стал стремительно уплывать за спину и тускнеть, как только я из него вышла, сразу стало видно приближающегося с фонарём Дрея. Несмотря на диковинное освещение, усталость ясно читалась на его лице и угадывалась в осанке.
Я сглотнула и затаила дыхание. Страшно, стыдно и… И вообще…
А он остановился в паре шагов и спросил, глядя не на меня, а на мою лампу:
— Ты не против, если мы в Талаф? Туда я намного быстрее отнесу, потому что это мой Доступ. Свой выход через Григорьевское ты тоже в первый раз с непривычки будешь искать долго. Поспишь у нас и в любое время вернёшься домой.
Ну… Ну что он такое спрашивает?… Разве могу я теперь диктовать какие-то условия?!
— Не против, — согласилась я, но тут же своей вытянутой вперёд рукой остановила его движение навстречу.
Минуточку!
Если даже библиотека — это проще пареной репы, почему нельзя… например… скажем, лодку? Лодку на обратный путь, чтобы ему не пришлось меня тащить или сопровождать с черепашьей скоростью.
Едва я это подумала, она оказалась рядом — нарядная прогулочная плоскодонка, красная с белым, из тех, на которых мы часто катались с папой. Несколько таких же качались на приколе у моста, когда Немира мне пела, поэтому я не удивилась тому, что в голову пришли именно они, а не что-то ещё.
Но Дрей почему-то уставился на лодку ошарашенно, как на привидение. Хотя… после всего этого Безмирья я уже не могла бы поручиться, что приведение его удивило бы… А вот лодка почему-то выбила Валя из колеи! Он помолчал и затем хриплым шёпотом выдохнул:
— Эйо?!
Явно послушал про себя ответ Сущего, кивнул и в изумлении перевёл на меня задумчивый, растерянный взгляд.
— Хорошо! Давай, помогу забраться и… И можно тогда вёсла именно от такой лодки?
— Они же с внутренней стороны бортов. Ты что, лодок не видел? — от удивления я забыла ненадолго о том, как мне неловко.
— Таких не видел, на Сиате другие, — Дрей потихоньку приходил в себя. — А на Земле значит внимания не обращал. Не приходилось плавать.
— Так проблема в этом? Или в том, что я плохо сообразила и надо было машину, например? Давай тогда ты сам придумаешь?
— Всё отлично, Элис, — торопливо заверил Дрей. — Лодка — это идеально. Скорость не нужна, мы и так доберёмся за считанные минуты. Светильник не ставь!
Открепив вёсла и сунув их в кольца, он поднял меня, посадил внутрь и забрался сам. Снова оказавшись на время у Валя на руках, я совсем смутилась и затаила дыхание.
Мы сразу закачались, словно на волнах. Дрей сел лицом ко мне и погрёб, зажав собственную лампу коленями. А спустя несколько ударов сердца — я так не поняла, моего или его — посмотрел прямо на меня. Зрачки невозможных глаз стремительно расширялись и темнели. Нет, этого я сейчас точно не вынесу!
Я тут же потупилась на его руки и предпочла заговорить сама, струсив, что после такого взгляда он скажет о чём-то… важном.
— Я плохо придумала, ты и для гребли слишком устал, — забормотала я сбивчиво и вяло. — Почему не сообразил сам что-то получше и ещё на пути к Древу?
— К своему Древу надо идти, иначе оно не найдётся, Элис. А обратно… В голову даже не пришло, потому что общие предметы и явления в Безмирье могут быть только у душ от одного Древа. И у Связанных.
Так вот в чём дело!
Да уж, Элис, удачно ты выбрала тему сама, чтобы отвлечь Дрея от важного… Сразу в самое яблочко! Безмолвие теперь немного разбавлял плеск вёсел, но сердце заколотилось всё равно предательски громко.
— Эйо сказал мне, что ты как-то там забрал Связь. И арависа Зоры. И сам ты упоминал Связь ещё в больнице. — я притихла, переводя дух, потому что сильно смутилась воспоминаниями о том, по какой причине он её там упоминал. — Что тогда не так?
— Связь и отзыв на неё Старой Крови собственной Нити, это одно. А плыть в одной лодке по Безмирью… несколько иное, — голос Валя стал совсем сиплым. — Отзыв — просто редкость и большая удача. Но лодка… это у Эйо спроси, пожалуй. Он лучше объяснит.
Я нахмурилась и честно спросила в уме. Эйо прикинулся глухим…
Вот же предатель! Что, не видно, как мне трудно? Можно я хотя бы посплю перед такими объяснениями с Валем наедине?! Да и он тоже…
— Кажется, Эйо сейчас нет рядом, — не слишком твёрдо сообщила я, потому что на самом деле была уверена в обратном.
Дрей рассеянно кивнул. Наступило молчание… Но оно было ещё более неловким, чем весь этот странный разговор.
— Адрекс, я главное до сих пор не сказала — спасибо большое, что ты меня спас!
Он кивнул ещё раз и объявил:
— Приплыли. Держи светильник!
Вскоре я снова оказалась на руках у Дрея, только теперь уже в залитом солнцем саду Валей.