Я ожидала продолжительного пути через огромный парк, масштабы которого успела оценить в прошлый раз, но Дрей попросил:
— Закрой глаза на пару секунд!
Я послушно закрыла, но почти сразу снова перепуганно распахнула веки, почувствовав прямо сквозь них резкую перемену освещения. Мы были в огромном холле! Дворцовом, пожалуй.
— Как это?! — прошептала я.
— Воды! — в первую очередь сказал Дрей куда-то в сторону. — Это портал, Элис. Просто лишняя защита Доступа от посторонних глаз. А сейчас и вовсе оказался кстати.
Он плюхнулся на какое-то сидение прямо рядом со входом, но меня при этом не отпустил.
— А почему нельзя смотреть?
— Можно, — устало вздохнул Дрей. — Просто подумал, что хватит с тебя пока что… всего этого.
— Наверное, — машинально согласилась я, потому что уже не думала про портал, а пыталась сползти с его коленей.
— Подожди, — Валь только крепче прижал меня к своей груди, — нам ещё наверх, лестницу ты сама точно не осилишь. Но сначала нужно попить. В Безмирье время течёт иначе, ты была под Древом долго. Это уже обезвоживание или почти.
— Значит и у тебя тоже.
— Да, и у меня тоже.
Я перестала дёргаться, но в уме прикидывала, что хуже: сидеть у него на коленях при посторонних, которые не знают, как я до такого докатилась, или стоять рядом в идиотском безразмерном халате, который ощущался на теле как что-то совершенно жуткое и инородное. Умер что ли кто-то до меня в этой хламиде?..
В итоге я ещё раз обвела взглядом торжественный холл, решила, что второе всё таки неприятнее и окончательно затихла.
— Что бы случилось, усни я под Древом? — от неловкости из меня продолжали сыпаться вопросы. Лишь бы не молчать… Помолчали вон уже в лодке. — Немира не позволила, сказала, что просплю годы. Я погибла бы без еды и воды?
— В Безмирье единственный способ погибнуть, точнее — остаться там насовсем, это сознательно отказаться от света Сущего. Или забыть о нём, потерять, — Дрей отвечал, горячо выдыхая в мою макушку, и это почему-то очень успокаивало. У меня унялась, наконец, нервная дрожь и стали теплеть пальцы, вцепившиеся в его плечо. — А во сне вообще нет времени. В мире могут пролететь и годы, если действительно отключиться, но для спящего и минуты не проходит. Я задремал однажды под Сенью, просто прикрыл глаза. Перепугал долгим отсутствием родителей и Зору, хотя меня там немедленно разбудили, по-настоящему и не заснул.
— А там можно было попросить воды? Представить её, как лодку?
Бред какой! Почти светская беседа… Но в драном больничном халате и у Валя на руках. В холле незнакомого дома. Да и тема… не совсем светская. Но лишь бы только не молчать! Если я замолчу — непременно не выдержу и снова уткнусь в его шею.
— Оттуда ничего нельзя забирать живущим, Элис. Даже в желудке. Но там такие нужды и не ощущаются, накатывает сразу после возвращения.
К нам торопился Иглат с кувшином, а на верхней лестничной площадке вдруг появилась Зора, которая только молча кивнула. Но слишком знакомым и родным было и её лицо, и эта выдержка — я видела, что она волнуется и сжала набалдашник своей трости так, что костяшки пальцев побелели.
Ладно, может вообще пронесёт с халатом и двусмысленным… местонахождением. Эти двое для меня уже не посторонние, как ни странно. И они плохого не подумают.
— Элис, девочка! — воскликнул старик Валь. — Дрей, это было ужасно: три дня ни вас, ни Эйо. И никаких вестей!
— Были в Безмирье, папа. Элис попала в аварию, её выходила Немира.
— Мы догадались где вы, потому что Эйо не отзывался, — вздохнул Иглат, протягивая мне воду. — С тобой одним с чего бы ему там всё время торчать? Заглянул бы сюда… Не понятно только было, зачем вы там. Мы думали, признаться, немного… иное.
Я почти сразу передала кувшин Дрею и он, сделав пару глотков, вернул его отцу и тут же встал.
— Иное успеется, — нахмурился Дрей. — И вообще — всё потом. Элис нужно отдыхать, она под Древом чуть не заснула.
Наверху Валь толкнул плечом высоченную дверь и внутри просторной комнаты понёс меня к кровати.
— Халат! — проскулила я и он остановился. — Почему-то такой он ужасный, как бы мне в нём… не спать? У тебя был пакет с моими вещами. Мы посеяли его в Безмирье?
— Нет, в Григорьевском бросил. Но там… — Дрей запнулся, явно подбирая слова, — похуже, чем халат. Я взял из-за телефона и документов, отдельная маленькая сумка. Телефону, в отличие от тебя, почему-то повезло.
Отвечал он это на ходу, сменив направление: от кровати куда-то вглубь комнаты. Там оказалась анфилада и промежуточное помещение явно соединяло спальню с каким-то другим значимым — большим, не меньше спальни, судя по габаритам и декору обеих пар дверей.
В этой переходной комнате Дрей спустил меня на пол возле узкой боковой дверцы, сливающейся со стенной обшивкой.
— Там твои вещи. Справишься?
— В каком смысле — мои вещи? — опешив, переспросила я.
— Подходящий для Талафа гардероб, а от Эйо — копии всей твоей земной одежды на всякий случай. Это ведь твоя комната, — спокойно кивнул Валь в сторону открытого проёма, через который мы попали в меньшее помещение.
— О, стоило ли так беспокоиться?! — я смущённо отвела взгляд. Ну почему он не поручил меня Зоре?!
Дрей взялся за виски и поморщился.
Он… совсем утомлён, а я снова несу какую-то ерунду!..
— Всем в радость, Элис. Как ты не поймёшь? В доме даже есть отдельное крыло Меликовых, я потом покажу. Там много портретов.
— Почему тогда моя комната не в нём?
— Потому что там моя, — указал он теперь на противоположные высокие двери.
Ох… я сразу всё поняла и немедленно поковыляла к дверце. Ну вот, всё таки договорилась! А от неё, не оборачиваясь, выдавила:
— Иди отдыхать, я дальше сама!
— Нет, — отрезал Валь и я чуть не оглянулась. — Пожалуйста, надень что-нибудь такое, чтобы больше не стесняться, и позволь убедиться, что ты в постели, а не упала по дороге или спишь в шкафу.
Когда я вышла из гардеробной в собственном комплекте для спорта и тёплых носках, Дрей стоял на прежнем месте. Но на руке у него появился уже знакомый мне голубой аравис… и ещё один, белый.
Приободрённая успехами с переодеванием, я только кивнула и потихоньку сама поплелась назад в спальню. Поджилки тряслись и немного штормило от головокружения, но до постели вполне можно добраться.
Дрей не двинулся с места, а вот обе птицы перепорхнули на мои плечи. Тихо, без трелей.
Едва я миновала проём, он окликнул:
— Элис! С твоей стороны задвижка. Я поставил… почти сразу после знакомства. Если хочешь закрыться от меня, лучше сейчас. Я уже понял, что ты дойдёшь до кровати. Но входную дверь тогда оставь на всякий случай незапертой. Хотя бы для Зоры.
Я остановилась, но ни обернуться, ни ответить не смогла, потому что по щекам потекли слёзы.
Что ему сказать, чтобы он знал, что я уже доверяю ему, как себе? Неужели он сам не понимает?! Да я состояние теперь могу поставить на то, что он без необходимости ни за что в жизни не зайдёт и без всяких задвижек! А если уж зайдёт, значит так и надо…
В итоге я просто яростно помотала головой и пошла к кровати, оставив двери вовсе распахнутыми.
И, кажется, всё таки всхлипнула вслух.
Арависы покружили, пока я укладывалась, и сели прямо на мою подушку. Голубой ткнулся головкой в пульс на моей шее и замер. В ту же секунду я отключилась, не успев понять, где белый.
Спала я явно очень долго, потому что, очнувшись, сразу вспомнила: Зора приходила много раз. С водой, каким-то травяным чаем, бульоном.
— Ещё два дня, — подсказал Эйо.
Я открыла глаза и увидела его в придвинутом к кровати кресле. Вряд ли он его и принёс… Я уже отлично знала, что Эйо мог стоять хоть часами, даже не заботясь о смене позы. Усталости Сущий точно не знал.
Значит в этом кресле со мной сидела Зора.
— По очереди с Дреем.
Я покосилась на двери анфилады. Нараспашку были не только мои, но и следующие.
— Нет, он в Совете. Вызвали.
— А арависы?
Я всерьёз боялась пошевелить головой. Птицы тут же ответили щебетом, от которого сильно зашлось сердце. Арависы… В уме из-за них возник совсем странный вопрос, прямо скажем — были сейчас и поважнее. И всё же!
— Эйо, кто такие эти олисы?
— Местные лисы. Зимой у них золотая шерсть. В буквальном смысле из золота. В Дорсе «прикормить олиса», «набрести на олисову нору» — поговорки про большую удачу. Только вот они неуловимы, а зимой и понаблюдать невозможно, прячутся, — обстоятельно пояснил Сущий.
Знает, конечно, с каких пор мне так интересна… сиатская зоология.
Эйо хмыкнул и рассказал ещё:
— Приручить можно только малыша, а держать дикого в неволе или убивать ради шкурки бесполезно: она тут же превращается в обычный летний мех. Собирать золото можно лишь постепенно во время весенней линьки. Подход к ним знает только Старая Раса, каиры. А они с людьми… мягко говоря, не дружны. Так что, ручными щенками олисов категорически не делятся.
И при чём здесь я? Чем это я похожа?! Неуловимы… прячутся… держать против воли бесполезно…и… и кто-то там знает подход. Нет, наверное я — просто в связи с именем. Но зачем тогда Дрей сказал про зимнюю ипостась?
Я долго переваривала услышанное, стесняясь собственных мыслей и краснея, а напоследок ещё и выпалила:
— Лисы… Он знал, как называет меня папа? Это ты ему сказал, Эйо?
— Нет, я сам впервые услышал только когда вы с Эндрю шли к Сени. И, надо признать, очень умилился такому совпадению, — весело опроверг мои глупые обвинения Сущий. — Кажется, только Вали с Меликовыми и способны меня до сих пор умилять. И ещё — удивлять, причём порой очень сильно… Тысячи лет так не удивлялся!
Я навострила уши. Про что это он?..
— Это ты о том, что Дрей смог забрать Нить, не будучи Связанным?
— Примерно. Но тут всё даже интереснее. Погоди, узнаешь в свой черёд. Надо ещё кое в чём убедиться.
Я обречённо кивнула. Спрашивать дальше бесполезно, если сам не хочет рассказать.
— Эйо, спасибо за мою одежду! Как я понимаю, большинства этих вещей на Земле-то как раз теперь нет. Ну… или надо разыскивать чемодан, который в непредсказуемом состоянии. А так хоть будет что надеть.
— Я уже и в Григорьевское вернул вторые копии, — отмахнулся Эйо. — Можешь туда-сюда не таскать.
— О, благодарю, но это точно лишнее беспокойство! Их мало, несложно и забрать отсюда.
— Я не беспокоился, мне такая черта чужда. К тому же, Эйо подумал — уже сделал. Это ты у нас думаешь долго. А потом… делаешь странные вещи.
Сущий посмотрел с укоризной и покачал головой. Но глаза-то добрейшие и тёплые.
— Ты живёшь в моей голове и знаешь всё, о чём думаю…
— Это не значит, что заранее понимаю, к каким придёшь выводам. Порой они очень неожиданные! — перебил ворчанием Сущий.
— …и что чувствую. — решительно закончила я, намекнув… Ну, в общем — намекнув. — Это же Связь, да, Эйо? Поэтому так… сильно?
— Вот, полюбуйся сама: ровно то, о чём я только что говорил! — Сущий картинно скрестил руки и заломил бровь. — Очередные мазохистские выводы. Логика, причины, обоснования. Ты о чувствах спросила или теорему доказываешь? Айрин саму в угол надо поставить, воспитала на наши головы!
Он поднялся с кресла, подошёл и тронул мой лоб.
— Ты в полном порядке, хватит отлёживать бока, — вынес Эйо вердикт, пару секунд «послушав» меня кончиками пальцев. — Прими ванну, оденься и спускайся вниз. Дрей уже скоро вернётся. Ванная тоже там, — он показал в сторону анфилады, — а платье надень для Талафа.
— Зачем это ещё для Талафа? — робко возмутилась я, округлив глаза — Я уже загостилась и собиралась вообще-то уйти домой.
— Ты хотела сказать — сбежать?
Ишь, какой… догадливый!
Эйо рассмеялся.
— Э-э-э-элис! Надень платье, будь любезна. На всякий случай. Если что, ретироваться и в нём прекрасно сможешь. В твоей усадьбе некого удивлять странными нарядами.
Ванная нашлась не сразу и поиски чуть не довели меня до потери сознания.
Я почему-то сходу уверенно открыла соседнюю с гардеробной дверцу, но там оказались… вещи Дрея. Запах, давно уже сводивший меня с ума в куда меньшей концентрации, чуть не сбил теперь с ног.
Перед глазами всё расплылось, а арависы на плечах немедленно запели.
О… нет! Не хватало только, чтобы птицы выдавали меня с головой! Как бы их теперь уговорить остаться в спальне? Я ведь совсем не умею с ними обращаться!
Лёжа в ванне, вполне современной и привычной, я вдруг пришла к мысли… что это же не мои арависы, а значит — не мои чувства! Выходит, они так… отвечают, отзываются на мои?
Сердце от этой мысли заколотилось, как глупый мотылёк, ударяющийся в лампу…
И как раз, когда я думала, не утопиться ли, потому что было решительно не понятно, как теперь себя вести с Дреем, птицы, тихонько щебетавшие перед этим на бортике, вдруг по очереди стали подлетать к двери и возвращаться назад.
Теперь точно только топиться — решила я, сообразив, что это означает.
Потому что взять одежду с собой я не догадалась, а спортивный комплект, в котором я провалялась два дня, был брезгливо брошен в корзину для белья с мыслью «разберусь позже» и сразу из неё исчез! Я даже не особенно этому удивилась. После Безмирья-то, отца, портала и олисов с арависами… Но теперь чуть не взвыла, вспомнив о пропаже.
Ладно… топиться всё же — страшная неблагодарность после того, как они все меня так старательно спасали. И вообще… он может просто вернулся домой, почему сразу в спальню? Ну или в спальню, но закрылся. Он же вежливый и воспитанный!
Я закрутила на себе полотенце, ещё одно накинула на плечи, глубоко вдохнула и потянула дверь.
Ну конечно, Элис, размечталась: внизу, закрылся… Разве ты когда-нибудь была везунчиком?
Дрей стоял в своём дверном проёме и прислушивался.
Я сразу перевела взгляд на спасительную дверцу гардеробной и метнулась к ней.
Но поздороваться хотя бы на бегу всё равно нужно…
— Доброе утро, Дрей! Я сейчас!
— Элис!
Ну нет же, дай мне уйти! И не надо больше так… хрипеть!
Пришлось остановиться.
Арависы теперь курсировали между нами. Но после второго или третьего круга снова осели на моих плечах. Хорошо хоть больше не пели!
Ой, уходите уже к нему насовсем, тут мокро! Как бы их вернуть Дрею?
— Мне нужно одеться. Я скоро.
— Да, я поэтому и решил именно сейчас спросить.
— Что?
— Ты не хочешь погулять, наконец, немного по Талафу? Тебе не любопытно?
Я оглянулась и даже решилась поднять глаза.
— Хочу. Признаться — давно и очень сильно.
Он улыбнулся…
Всё, Дрей, 5:0 в твою пользу, а я пошла!
— Я помню свою первую прогулку по Григорьевскому, когда возраст позволил переходить. Тоже было интересно. Ты тогда надень, пожалуйста, местное платье. Разберёшься или позвать Зору?
Я вдруг обратила внимание на его собственную одежду. И на то, что раньше на фоне всех событий… даже и не отмечала её. Хотя видела его в этом мире уже второй раз. И того чиновника. И Зору с Иглатом.
Одежда… как одежда. Элегантная, из породистых натуральных тканей, несколько старомодная. Может и похожа на творения какого-то помешанного на старине дизайнера, но не собственно на старину. И вообще: земные костюмы Дрея в усадьбе почему-то резали глаз сильнее. Сейчас он смотрелся органичнее что ли. Проще и при этом даже ещё респектабельнее…
— О, кажется я справлюсь. Явно не Ренессанс.
— Ренессанс? — Валь в недоумении сдвинул брови. Очень захотелось потрогать складку, появившуюся меджу ними. Потрогать и разгладить… Ой, глупая Элис!
— Эйо так охарактеризовал ваш мир, — пролепетала я, отведя, наконец, взгляд от его лба.
— А… Понимаю, — кивнул Дрей. — Но, поверь, он имел ввиду другое. И точно не громоздкие неудобные наряды. Что же мы, идиоты? Уверен, тебе будет комфортно в нашей одежде. Я подожду внизу.
Он развернулся и исчез из виду в своей комнате. Арависы тихонько запели.