Одевшись, я обнаружила в спальне ещё кое-кого…
— Зора!
… и замялась, судорожно соображая, что и как сказать — надо и поблагодарить, и извиниться, и… ещё раз извиниться.
Знает она или нет, почему я поругалась с Дреем и уехала?
— Элис, не нужно ничего говорить! — махнула рукой неожиданная гостья. — Просто обними уже старуху и никогда больше так не пугай!
Нет, всё же она — не Айрин. Ту поди ещё обними хотя бы в день её собственных именин!
Спотыкаясь из-за непривычно длинного платья, я полетела к Зоре через комнату, и арависы упорхнули к ней вперёд меня. Чьи же чувства они показывают?
— Всё сравниваешь меня с Ириной? — догадалась Зора. — Я понимаю, внешность. Да и характер, который в нашем возрасте уже и есть внешность. Но пойми и отличие, — вздохнула она. — В моей жизни случился Севаст. Четыре века бесконечной любви… В этом разница, Элис. У тебя тоже есть такой шанс и не смей его упустить!
После этого мне оставалось, как и при первой встрече, расплакаться на её плече.
Но в тот раз я просто растрогалась, а сейчас ревела всерьёз, словно маленькая: долго и громко, со всхлипами и целыми реками горячих слёз.
Спустя время я и пожаловалась тоже как ребёнок:
— И как мне теперь такой вот… идти к нему вниз?!
— Он подождёт. Сам попросил меня подняться и помочь с одеждой. Выпей лимонада или что здесь есть, Эйо наверняка оставил. Умойся и посиди. Ох, Элис! — Зора посмотрела на меня с укором. — Попробуй хоть раз в жизни улыбнуться моему мальчику и может сама наконец поймёшь, как он уже привык тебя ждать!
От этих слов в висках бешено забился пульс, а арависы буквально взорвались трелями.
Понимала ли она, что творит со мной такими намёками? Понимала! Сознание сопротивлялось глубокой эмоциональной луже, в которую я села, и подкинуло мысль: знает ли вообще Зора, что говорит, или выдаёт за действительность собственные желания?
Вслед за этим я начала всё же приходить в себя и моментально надулась:
— Это что же выходит, он на меня тут жалуется и всё докладывает?
— О, дитя, — закатила глаза старушка, — я живу так долго, что кое-что уже с состоянии понять, не выведывая факты под пытками.
Думать дальше мешало птичье пение. Как бы снова не расплакаться!
— Птицы! — нахмурилась я. — Не умею с ними обращаться… Но их ведь можно как-то оставить здесь, в комнате?
— Что, выдают с головой? — фыркнула Зора. — А они ведь не твои и тебе лишь отзываются, подумай об этом, дорогая! Небесный это Связь и Семья, а белый — Дрей, — она продолжила безжалостно расковыривать мне душу, подтверждая почти дословно мои собственные выводы про отклик птиц.
Затем вздохнула, отправилась к входной двери и открыла её. Арависы моментально вылетели.
— Но дальше — как получится, — скосилась на меня старушка, снова запираясь. — Сама ты так сразу не научишься.
— Я уже видела, как получается! — вздохнула я. — До сих пор не понимаю, как идти на прогулку. Может… Может тогда и не стоит ходить?
— Только попробуй сбежать! — возмущённо отрезала Зора. — С собой арависов Дрей точно не возьмёт, не волнуйся… И знаешь что, моя девочка? Отправляйся-ка ты немедленно, пока голова вновь не забилась глупостями! Выглядишь отлично и платье идёт.
Как это немедленно?.. Я уставилась в одну точку и потеребила свой рукав, решаясь.
— Я правильно оделась и ничего не упустила?
Наряд я выбирала среди светлых, решив, что это верно для первой половины дня. Матовый бледно-серый шёлк мне понравился, а фасон показался самым строгим вариантом из всего, что попалось на глаза.
Однако, я всё равно испытывала неловкость: хоть и не Ренессанс, но вышивка, кружевная оторочка и самоцветные пуговки всё равно навевали мысли о костюмированном представлении. Если тёмные платья из моего нового гардероба ещё могли с большой натяжкой сойти за земные вечерние, то в дневном я ощущала себя начинающей актрисой, которую ждёт неизбежный провал.
— Нужно ещё кое-что, — сразу кивнула Зора, словно только и ждала этого вопроса. Ну правильно, она же и пришла, чтобы помочь мне одеться. — Видишь это колечко? Дорсийские дамы носят на поясе кисет. Изначально он был чем-то вроде несессера, но давно уже играет другую роль — на нём изображают герб. Женщина без родовых знаков отличия рискует нарваться на улице на легкомысленное отношение, а в обществе — на пренебрежительное.
И Зора протянула мне этот самый кисет, на длинной цепочке с изящным карабином. На бархатном боку мешочка красовалась крупная плашка из финифти с полным меликовским гербом, даже увенчанным свойственной короной.
— О чём может сказать прохожему в Талафе герб графского рода из другого мира?! — опешила я.
— Мы тоже Старая Кровь, милая. Среди Меликовых рождались сильные маги. На Земле почти во все времена для таких не было другого выбора, кроме целительства. Кое-кто по этому пути и шёл, как Немира. Но некоторые связывали свою судьбу с Сиатом.
Наверное, про их портреты в крыле Меликовых и говорил Дрей. Я кивнула и стала разбираться с карабином.
— Элис…
Что-то в голосе Зоры заставило меня затаить дыхание.
— … есть ещё такой вариант, моя девочка.
Она протянула мне другой кисет. На похожей эмалевой пластине тоже красовался герб, я сразу догадалась чей. Снизу на него был наложен меликовский, но уже не полный, а малый. Я скользнула глазами по складкам платья Зоры, заранее понимая, что там увижу, и ещё раз кивнула.
Так вот зачем Дрей попросил её подняться!
— Это… означает что-то вроде помолвки?
— Да.
— Но брать я не обязана, иначе вы не предложили бы с гербом Меликовых, — это уже не был вопрос, всё и так ясно.
Я не думала ни секунды: поцеловала напряжённо застывшую старушку в щёку и вернула ей первый мешочек.
— Подозреваю, это мне теперь уже никогда и не понадобится.
Она забрала… но не спрятала. По-прежнему стояла, замерев, и смотрела мимо меня в окно.
Ясно…
— Нет, Зора, — дрогнувшим голосом заверила я. — Нисколько не чувствую, что меня вынуждают обстоятельства, — вот теперь старушка с облегчением выдохнула. — Эйо предупреждал, что я могу не выходить за Дрея, даже если рухнут оба мира. Пожалуй, можно сказать, что настаивал на этом. И на том, что у сердца свой путь. Я этот путь не прошла, но точно на него ступила. Решение приняла сама. У Древа.
— Мудрость Эйо несомненна, — только и кивнула она. Расспрашивать подробности в ответ на нереальную для меня откровенность не стала…
Приладив кисет к колечку и приподняв его на цепочке, я рассмотрела повнимательнее герб Валей.
— Интересный букет. Что означает центральная крупная ветвь?
— Это багульник, дальневосточный вереск. На Сиате в этой области лежит крупнейшее государство каиров, Старой Расы, — оживилась Зора. Было очень заметно, что гербом она гордится. — Мы так и называем страну — Каирой, а сами они — Вересковой пустошью. Каиры равнодушно-враждебны по отношению к людям, считают нас несмышлёнышами и обходят за версту. Дорсийцы тоже сторонятся соседей, но главное — боятся. Старая Раса обладает непостижимыми знаниями, при этом никакая человеческая магия на них совершенно не действует.
— И что же, у Семьи есть корни от этой расы? — предположила я.
— Нет, Элис, — покачала головой Зора, — здесь речь свосем о другом. Вали — дипломаты, традиционно и испокон веков — послы и переговорщики в Совете. И началось всё с того, что в древние времена наши маги нашли общий язык именно с каирами. Но и другие ветви букета означают то же самое. Как и связующая лента с надписью «Мир».
— Дрей — дипломат?
Облегчению моему не было предела! Политик и дипломат — оно как-то понятнее и спокойнее, чем какая-то там подозрительная магия.
— В Совете — да, — подтвердила старушка. — Должность вроде министра иностранных дел. Самый молодой за всю историю Дорсы.
Я улыбнулась, потому что в её голосе так и звенела гордость. И покосилась на дверь: тянуть нечего, пора идти.
Зора тепло улыбнулась и кивнула.
— Могу я рассчитывать на поддержку и компанию по пути вниз? А то увижу арависов и опять затрясусь.
— Конечно, родная, — она протянула мне руку, — ты ведь даже не знаешь, куда идти.
Внизу нам сообщали, что Дрей ждёт меня в библиотеке и просил за ним послать, когда я спущусь.
Но Зора одёрнула слугу, поспешившего туда после доклада, и отправила меня прямо в библиотеку. Со мной она идти отказалась, лишь проводила. Я прекрасно видела в этом неприкрытую интригу старушки, но огорчать её сопротивлением не стала. Всё равно мне теперь оставаться с Дреем наедине, раньше или позже… уже и не важно.
Найдя нужную дверь, я несколько раз глубоко вдохнула, решительно вошла и не упустила шанса начать разговор самой и сразу, ещё даже на него не взглянув. Школа Айрин. Ведёшь беседу — ведёшь всю партию. Меньше шансов попасть впросак из-за скользкой темы или неудобного вопроса.
— Библиотека, судя по всему, твоё любимое место в доме. Эйо говорил, что ты даже в Безмирье ждал меня в ней.
Он не отвечал очень долго. Встал с кресла и застыл. Платье? Скорее всего…
Я подняла на него взгляд и в ушах загудело: на меня смотрели совершенно чёрные из-за расширившихся зрачков глаза. И… Да, на всю меня сразу. Платье. Непривычно не только мне.
— Это другая библиотека.
Глаза посветлели, но низкий голос мне совершенно не понравился!
Ну какая прогулка?! Я уже прямо сейчас растрачу всё самообладание, которое с таким трудом собрала…
Хорошо хоть птиц своих он прекрасно контролировал: арависы тихонько сидели на спинке кресла.
Вдруг Дрей явно перестал видеть меня и уставился… конкретно на кисет. И по его реакции я моментально поняла, что ошиблась: ох, не посылал от прабабушку ко мне из-за гербовой броши! Это тоже интрига Зоры и уже гораздо более тонкая!
Но я почему-то снова не рассердилась, а улыбнулась после этой догадки. И… так вышло, что улыбнулась и Дрею: как раз в эту секунду он удивлённо посмотрел мне в лицо.
После этого арависы всё же полетели ко мне, хотя и не шумели. А сам он отреагировал прямо и просто:
— Спасибо!
Я медленно кивнула.
Всё понятно. Кисет почему-то действительно важен. Но сам он предложить не решился. Пожалуйста… Мне страшно, но и самой, если честно, нравится. До слабости в мышцах от одной только мысли, до нытья в затылке! Но, боги!.. Обсуждать это прямо сейчас я совершенно не готова!
— Птицы… — я сглотнула и прочистила горло. — Птицы помогали мне приходить в себя и набираться сил?
— Голубая, — почти шёпотом ответил Дрей.
Про белую я после такого ответа уточнять, разумеется, не стала…
Какое уж тут — вести партию?! Всё на свете оборачивается неловкостью…
Я несколько раз моргнула, потому что глаза предательски увлажнились, и отвернулась к окну.
Вот! На улице свежий воздух и новые впечатления. Наверное, там должно полегчать.
— Идём? — попросила я тихо, снова взглянув на Дрея. — Ты и так меня долго ждал.
— Очень долго, — кивнул он и ещё несколько мгновений, показавшихся мне нереально длинными, не двигался с места и не отводил взгляда.
Да уж… он ведь явно не про одевание!
Видимо, Зора всегда понимает, что говорит. И что делает.