— Ну надо же, вот смотрите, — это Аву и Оне, — Человеку ничего в Сити Виль не надо, а он просто берет, и едет туда! Люблю я таких людей! Понимаешь, Дан-дан, я люблю таких, как ты, — глаза Дована начали постепенно выходить из орбит, потому что он догадался, что с ним сделают до того, как убить. — Дан-дан, а вот расскажи ты что-нибудь, а то что все я, да я говорю, а? Мне тут понарассказывали, что когда куда-то едешь автостопом — надо говорить с теми, кто тебя подвозит, вот я и хочу о тебе побольше узнать, тем более что потом мы уже скорее всего никогда не встретимся, — У Дована еще были сомнения по поводу своей участи? Если и да, то теперь все стал понятно — зарежут, поговорят, совершат что-то похуже, да и зарежут, — Вот расскажи, например, про… Ну, например про семью свою, Дан-дан. У тебя ж наверняка есть семья, есть родные, вот расскажи, кто они, что делают, где живут… — Так, поговорят, сделают что похуже, убьют, а потом еще и будут требовать выкуп у семьи. Или наоборот, будут требовать выкуп, а, когда получат, все равно убьют. И семью убьют. — Дан-дан, ты чего, не хочешь про семью говорить, а? — Так, если не будет говорить про семью — убьют сразу. А иначе еще будет шанс сбежать. Надо говорить. Но как говорить, если от страха зубы так свело, что и щипцами не разжать, разве что зубилом, да и то, скорее челюсть вылетит, чем зубы откроются, — Ну ладно, давай так, я буду спрашивать о чем-то, а ты просто отвечай. Или не отвечай. Ну я прямо не знаю, — это опять Аву и Оне, — что нам за автостоп попался… А вы говорили, что это весело, можно о том, о сем поболтать, ничего не значащие разговоры… Ладно, — это опять к Довану, — Вот скажи, жена у тебя есть?
— Д… Да…
— Ух ты, хорошо тебе… А вот мне пытались правители соседних стран сосватать своих принцесс, так те такие страшные, с таким характером, что я их едва домой отвадил… — Точно! Мания величия, галлюцинации, буйно помешанный да еще и с ножиком почти с метр. — А дети есть?
— Д… Да…
— Вот, видите, отец семейства, почтенный гражданин, а захотел в Сити Виль поехать — и поехал… А сколько у тебя детей? Ну и заодно сразу кто, мальчики, девочки, лет по сколько?
— Тр… Трое… Сын… Дочь… Дочь… Дев… ять… Семь… Три…
— Слушай, Дан-дан, ну чего ты такой, я тебя спрашиваю по человечески, а ты — код мне какой-то выдаешь… Девять-семь-три… Ты по-человечески можешь говорить, а? Эх, ладно, чувствую я, просто не повезло нам с тобой… Но ты не волнуйся, довезешь нас до Сити Виль, и там все закончиться.
Дован наконец почувствовал огромное облегчение — теперь он хоть знал, сколько именно времени ему осталось жить, и попытался получить от последних мгновений своего бренного телесного земного существование хоть какое-то удовольствие. Окончательно осознав, что все — крышка, Дан наконец, понимая, что этим он приближает свой конец, сделал то, о чем всегда мечтал — превысил скорость и пошел на обгон. И особо острое чувство близкого финала в сочетании с адреналином от дикой скорости (раза в два меньшей, чем ехал по дорогам СОСа Ав) подарило Дану настоящую эйфорию, экстаз, чувство отрешенности и абсолютного счастья… Впрочем, при этом он, естественно, ни на миг не забывал о том, что в нескольких сантиметрах сидит вооруженный и очень опасный псих, готовый в любой момент снести бедолаге голову. Будь на месте Дана кто-нибудь посильнее духом и посмелее, то он бы вполне мог постараться машину вместе со всеми пассажирами врезать в дерево или сбросить в пропасть, понадеявшись на то, что ремни безопасности спасут его самого и не помогут не пристегнувшимся бандитам, но для столь авантюрного жеста у Дована никогда бы не хватило смелости, так что он обречено вел машину по дорогам Ропы, с каждой минутой становясь все ближе к своей погибели…
Впрочем, так просто умереть ему Зак не собирался дать, на голодный-то желудок, так что почувствовав определенное журчание в животе Менский приказал (официально это звучало как «вежливо попросил», но только просьба с мечем у горла…) остановиться у ближайшего ресторана, где и предложил всем, включая Дана Дована подкрепиться… И хоть тот и ощущал близость костлявой с косой, аппетит от этого только разыгрался, так что умял заказанный Заком ужин Дан самым первым, после чего стал терпеливо ждать, пока с тем же самым управиться его мучитель и потенциальный убийца. В принципе, за то время, что он ждал, можно было бы спокойно пару раз вызвать полицию, но он этого по причине все той же врожденной трусости, естественно, не сделал. Можно было бы описать все то, что было подано на обед, но вот этого как раз не буду делать я, и не по причине природной лени, а по причине того, что чем детальнее описывать всю эту еду — тем хуже становиться читающим. Проверено. То есть когда говоришь, что одним из самых безобидных деликатесов были лягушачьи мозги да салат из земляных червей, людям и так становиться сразу же не по себе, когда же начинаешь углубляться в строение всех остальных красиво приготовленных и, надо отдать должное повару, достаточно вкусных блюд… Короче, все, что было подано, не особенно внимательно прочитавший меню Зак съел, да еще и остался доволен, так никогда и не узнав, что случай завел его в один из немногих ресторанов, где до сих пор все блюда готовились исключительно по рецептам исконно ропейской кухни, без всяких примесей новоявленного дурного влияния СОСа. И, на сытый желудок (Она тоже меню не читала, доверившись Заку, а Ав, уже бывавший в подобных ресторанах, заказал себе исключительно овощные да фруктовые блюда) четыре человека, из которых один напоминал трясущийся на осеннем ветру лист, один был как всегда всем доволен, а двое уже давно на все махнули рукой, сели в машину и отправились дальше.
К вечеру этого же дня наши герои въехали в Сити Виль — ничем особо не примечательный, хоть и достаточно древний и исторический город, из остальной массы городов выделяющийся разве что несколько большим благосостоянием своих граждан. Это был типичный город вил и особняков, поместий и родовых гнезд, которые некогда так и не доросли до замков, но сумели перерасти нужный для нормальной жизни обычной семьи размер. Сейчас основными жителями этого города были разные знаменитости, политики и артисты, финансисты и банкиры, крупные промышленники да налоговые инспектора. Хотя помимо этого, конечно, было тут и не меньшее количество тех, кто обслуживал всех этих богачей, но жили эти люди как правило где-то в глубине, на окраинах, так, чтоб их хилые домики типа «барак» не сильно травмировали взор элиты. В общем, Сити Виль был прекрасным городком для того, у кого есть деньги и кто не боится их потратить, что, как теперь хорошо понимал Зак, как раз и устраивало его родителей, решивших заняться тут чем-то новеньким, когда корпорация Мен смогла продолжить свое существование и без их непосредственного руководства.
Несколько поколесив по городу, и наконец попадя на рю штрассе, где, по данным Рона и находился дом Квэрта Менского с женой, нашим героям настала пора прощаться с Даном Дованом, о чем ему Зак прямо и сказал.
— Ну что же, пора прощаться!
Дан понял — все, это конец. Смутная надежда на то, что псих со своими друзьями сжалиться над ним, и не будет убивать, а всего лишь изобьет да ограбит, оставив полуживого валяться в придорожной грязи, покинула Дована, уступив место тупой обреченности и полной покорности судьбе. За те несколько секунд, прошедших с судьбоносной фразы Зака, бедняга превратился из убежденного атеиста в глубоко верующего человека, успел помолиться сразу сорока восьми богам, каждый из которых лично пообещал простить все грехи и мелкие прегрешения, да еще и гарантировал эксклюзивное право выбрать в раю самое лучшее место. В тот момент, когда рука, длань Менского пару раз хлопнула Дана по плечу, Дован наконец понял — это рука не психа, а самого всевышнего, и уже приготовился увидеть перед собою свет в конце туннеля, когда Зак, вместо того, чтоб перерезать наконец мечем горло, вышел из машины да вместе со своими спутниками отправился куда-то прочь. При этом и жизнь, и здоровье, и имущество Дана совершенно не пострадали, и это вызвало в нем такой глубокий шок, такое великое потрясение… Впрочем, дальнейшая судьба Дована нас совершенно не интересует, но для тех, кому все же интересно, расскажу — Дан, приехав домой, рассказал обо всем своей жене и детям, убедил их в верности своих идей, после чего впятером они стали ездить по всей Иноземии, рассказывая всем и каждому о новом пришествии Бога в Человеческом Обличии да проповедуя тленность всех мирских ценностей. Так как ни одна из многочисленных церквей так и не смогла определить, к какой именно религии принадлежит странный проповедник со своей семьей, да все боги его признавали за своего, вскоре на общем церковном соборе было единогласно решено признать Дана Дована Святым Мучеником, единственным, кто удостоился подобного звания не после мученической смерти, а в самом расцвете сил. Впрочем, все это будет еще потом, а пока Дан сидел в машине да молился, а Зак, Она и Ав приближались к дому 73, 63-72-350 по улице rue strasse…
Впрочем, чтоб эти страшные цифры не пугали, оговоримся сразу — номера домов в Сити Виль довались исключительно по рекомендации их хозяев, и не имели ничего общего с общепринятой в других местах последовательной нумерацией. Так дом 73, 63-72-350 вполне мог бы быть и домом 37, 23-48-639, или просто домом номер ноль-ноль-ноль-семь, пожелай хозяева иметь именно такой странный номер. Так что на улице рю штрассе было всего пять домов, и один из них сразу же бросался в глаза. Потому что только он скорее напоминал неприступную цитадель, чем жилое помещение. Зак предположил, что это именно тот дом, который был нужен нашим героям. И он не ошибся.
Особняк 73, 63-72-350 наглядно демонстрировал, что какими бы не были родители Зака, чувства вкуса они отнюдь не были лишены. И, выбирая место постоянного жительства, гнались не за модой, не за дешевизной, а за качеством, за подлинной архитектурной ценностью, да и вообще, за хорошим и удобным местом для жизни. И потому дом, им принадлежащий, был не такой, как остальные, его не окружали скромные аккуратно постриженные газоны, но он и не прятался где-то в глубине густого, темного и мрачного парка. От улицы дом отделял не особо густой фруктовый сад, деревья в котором хоть и нуждались в определенном уходе, но в целом смотрелись нормально, так как по природе своей не нуждались в особой стрижке или регулярных обрезаниях. Сам этот сад от улицы отделял забор, не глухая крепостная стена, и не чисто условный бордюр, который и перепрыгнуть при особом желании можно, а именно такой забор, как надо. Забор, который означал примерно следующее — мы не держим никаких особых тайн, хотите смотреть за нами — пожалуйста, но все же нарушать территории частной собственности мы бы вам очень не советовали. Высотой метра три, он состоял фактически из одних только вертикальных палок, оканчивающихся сверху фигурной, но достаточно острой и колючей ковкой. Конечно, реши кто-то его перемахнуть, и у него бы это спокойно получилось, а будь он физически развитым — так и без лестницы, но все же просто так, одного любопытства ради, никто бы сюда не полез. Ну а собственно говоря по другую сторону сада и начиналось самое интересное — сам дом. Впрочем, все по порядку — до его описания очередь еще дойдет, так что пока несколько притормозим, разобравшись, а чем это наши герои занимаются.
А занимались они действием, которое с максимальной точностью можно было бы охарактеризовать как «стояли и думали». Впрочем, последнее скорее относилось к Аву и Оне, потому что Зак так просто переводить свои мозги, думая тогда, когда и думать было особо не о чем, не собирался.
— Ну что, полезли внутрь, — предложил он.
— Зак, а ты понимаешь, что это нарушение закона? — спросил Ав, — В принципе, наверно, это никакого значения не имеет, потому что мы и так законов нарушили столько, что ни одному суду времени нашей жизни на полное разбирательство не хватит, но может все же хватит?
— А что ты предлагаешь? — поинтересовался Зак.
— Я? В принципе, для начала я предлагаю позвонить в дверь, если никто не откроет — попытаться выяснить, живет ли тут кто, и только если никто не живет, а очень на то похоже, пробираться внутрь.
— Разумный план, — согласился Зак, — Ладно, что я, тиран, что ли? Поступим по-твоему.
Недолго раздумывая, Менский подошел в воротам поместья и дернул за рукоятку, в результате чего где-то в глубине дома достаточно громко зазвенел колокол. На этот звон, разумеется, никто не отозвался, после чего недолго думая Зак принялся обзванивать все соседние дома, задавая открывающим двери и ворота то ли привратникам, то ли хозяевам вопросы по поводу владельцев дома номер 73, 63-72-350. И хоть в двух домах Зака послали, к счастью для посылающих — вежливо, а в одном не открыли, хозяин последнего, пятого дома оказался довольно словоохотливым, и поведал, что вселившаяся сюда четыре года назад семейная пара достаточно долго жила тихой, спокойной размеренной жизнь примерно два года, после чего особняк покинула, но еще два года после этого там регулярно показывались слуги, которые следили за домом и земельным участком. Но примерно три месяца назад, получив от временного управляющего очередной расчет, они были распущены, дом был покинут и все это время он стоит в полном одиночестве. И хоть говорят, что хозяева заплатили за дом полностью и за земельный участок городу оплачено на десять лет вперед, власти города вроде начинают к дому присматриваться, подозревая, что его можно было бы попытаться прибрать к своим рукам. Впрочем, пока это только слухи, уже бывали случаи, когда люди пропадали из своих имений и на пять, и на десять лет, а потом как ни в чем не бывало появлялись, и если с их домами что-то случалось… Сити Виль из городского бюджета платил большую, очень большую неустойку, так как право на безопасность и сохранность недвижимого имущества было одним из тех первоосновных пунктов, которые и позволили заурядному городишку превратится в место жительства власть имущих.
Выяснив все это, поблагодарив болтливого дедка, довольного столь редкой возможностью получить настоящего слушателя для своих речей, и с трудом отказавшись от предложения зайти в гости и перекусить (лягушачьи мозги оказались очень сытными, есть еще совершенно не хотелось), Зак вернулся к Аву и Оне со своим старым предложением, и на этот раз молодые парень и девушка едва ли не впервые с планом Зака были на сто процентов согласны. Действительно, единственным, что сейчас оставалось делать — каким-то образом забраться внутрь дома родителей Зак и там уже попытаться выяснить, что же с ними случилось два года назад, три месяца назад, и где же они, черт побери, могут сейчас находиться?
Как бы это странно не смотрелось, но перебираться через забор взяли на себя не Ав или Зак, а Она, которая всех убедила, что именно ей, как бывалой альпинистке, это не составит никаких проблем. И действительно, мгновенно взлетев на забор она буквально через секунду уже была на другой стороне, после чего спокойно открыла главные ворота и Ав с Заком зашли внутрь. Она же через чердачное окно, расположенное в добрых десяти метрах от земли, проникла в здание, и, побродив там немного, где-то нашла ключи и открыла изнутри основную парадную дверь, после чего все трое наших героев уже смогли попасть внутрь.
А вот теперь самое время сказать пару слов по поводу особняка, для того, чтоб хоть в общем представить, какой именно вкус был у родителей Зака. Четырехэтажный, из красного кирпича, с высотой каждого этажа порядка трех метров, он не производил особого впечатления своими габаритами на фоне многих других домов Сити Виль, но чем он особо выделялся — качеством постройки. Это был не тяжелый стиль каменных нависающих замков древней аристократии, где человек чувствовал себя лишь жалкой песчинкой в вечности, но и не новомодный фанерно-деревянный стиль, где даже ночью в постели человек чувствовал себя не как дома, а как на улице. Тут же все было соблюдено — не особо давящие на психику стены, но все же достаточно капитальные, чтоб удовлетворить вечное желание человека почувствовать себя защищенным. Окна не во всю стену, но и не узкие бойницы, через которые и свет-то толком не проникает. Никаких особых барельефов да украшений ни внутри, ни снаружи, но и не голые стены, лишающие строение хоть какой-то индивидуальности. Если описывать фасад дома, то он был стилизован под какой-то замок, но стилизация, опять-таки, была достаточно умеренной, исключительно для придачи дому собственного лица, а не претендующая на то, чтоб затмить собой все цитадели древности. На крыше стояло пять декоративных башенок, четыре по углам, одна посередине, на каждой из которых стояло не по пронзающему небо и совершенно не подходящему тут шпилю, а по вполне функциональному флюгеру, по которым можно было определить не только направление ветра, а и то, насколько разнообразными бывают флюгера. И изнутри дом тоже вполне подтверждал вкус родителей Зака — тут тоже всего было в меру, ничего не нависало и не давило, но в то же время и не билось об голову. Комнаты были достаточно просторными, чтоб в них можно было спокойно дышать, но это были не бальные, пиршественные, гимнастические или спортивные залы, а именно жилые помещения. Спальни были не королевскими, где от кровати до двери можно вполне марафон бегать, но это были и не коморки, где упираясь ногами в одну стену голова упирается в другую. Короче, дом был именно таким, как и должен быть дом людей, не ограниченных ни в средствах, ни в здравом рассудке, и не собирающихся использовать его для массовых сборищ адептов очередного культа или просто вечеринок на несколько сотен гостей. Как для Зака, он был все же несколько велик, но это если жить одному, если же жить вдвоем, да еще и со слугами, которые бы следили за чистотой и порядком — вполне ничего.
Впрочем, как раз сейчас это самое «ничего» было еще как «чего» — три месяца без вытирания пыли в здании, где закрыты все окна и двери вполне наглядно демонстрировали, что пыли может быть очень много. И как бы осторожно не ступали Ав, Она и Зак — в воздух все равно при каждом шаге поднимались облака пыли, дышать которой, в принципе, было не особенно приятно. А потому Зак, проигнорировав предупреждения Оны и Ава, решил перед полным осмотром дома устроить нормальную если не уборку, то хотя бы проветривание. А потому проходя возле каждого окна Менский открывал их нараспашку, так что очень скоро задувшие во всех направлениях сквозняки вынесли большую часть пыли, оставив лишь небольшой осадок, с которым вполне можно было мириться. А раз так, то значит можно было и приступать к тому, ради чего собственно говоря наши герои и проплыли два моря да проехали пол мира — поиску чего-то, способного пролить след на загадочных основателей корпорации Мен.
Хотя, сказать всегда легче, чем сделать. Хоть в доме и встречалось много всего и всякого, в основном это были даже не личные вещи, а мебель, картины, какие-то безделушки, явно предназначенные исключительно для создания уюта. Все шкафы, если и были не пусты, то в основном были заняты коробками, ящиками, тарелками, ложками, вилками, кастрюлями, платьями, штанами, простынями, одеялами, полотенцами, да прочими вещами, которых полно в любом шкафу любого дома. И ни одного следа — ни одного дневника, ни одного запертого сейфа, ни одной бумажки, ни одного объекта, способного хоть на что-то хоть какой-то след пролить. То, чем был забит дом, могло принадлежать равновероятно как родителям Зака, так и любым другим людям, и даже картины на стенах были максимально обезличены. Там не было ни одного портрета, лишь пейзажи, натюрморты, да видно сохранившееся еще от прежних хозяев старое изображение того же самого дома, вот только разве что башенок с флюгерами на крыше было не пять тогда, а всего четыре. И все. Конечно, можно было бы искать какие-т секретные двери, вот только те, кто расставлял по дому все вещи, сделали так, чтоб этот поиск оказался заранее безрезультатным. Абсолютно все стены и полы четко просматривались — шкафы стояли так, чтоб и за них, и под них можно было заглянуть, то же самое было и со всеми сундуками и кроватями да прочими объектами, за и под которыми все архитекторы так любят размещать секретные люки да двери. Тут же любой человек мог убедиться — за каждым из шкафов гладкая стена без какой-либо дверной щели, под каждой кроватью — гладкий деревянный настил. Причем для того, чтоб последние сомнения развеять, фактически любую стену можно было осмотреть с двух сторон, убедившись, что толщина ее не позволяет там ничего разместить, то же самое касалось и всех перекрытий между этажами, толщина которых не позволяла там находиться ничему, крупнее нескольких листов бумаги. Конечно, оставался еще и подвал, но и тут строители дома постарались — подвал представлял собой огромное пустое пространство с глиняным полом, и если тут и был какой-то тайник, но туда добраться можно было разве что с помощью лопаты, несколько дней поперекапывав грунт. И даже более, для того, чтоб никто не сомневался в том, что в доме действительно нет ничего интересного, сама планировка была максимально облегченной, так что для полного осмотра требовалось не многие сутки, а час, не больше.
Короче, побродив по пыльному дому, облазив все уголки да просмотрев содержимое всех объектов, Ав и Она приготовились к тому, чтоб пасть морально духом. Но Зак им этого естественно не дал. Собравшись в центральной гостиной, той самой комнаты, стены которой украшали многочисленные картины, а посреди стояло несколько мягких и удобных кресел, наши герои устроили самый настоящий совет.
— Мда, чувствую — тут постарались Менские. Так хорошо все запрятать… — покачал головой он.
— Зак, а ты уверен, что тут что-то есть? — спросила Она, — Что-то у меня это вызывает большие сомнения — если твои родители собирались навсегда покинуть этот дом, то зачем бы им было тут оставлять что-то ценное? Они бы…
— Она, если бы мои родители собирались покинуть этот дом навсегда — они бы его не оставили, а продали. А раз они его оставили, поручив слугам за всем следить, то значит они сюда еще планируют вернуться. И если бы у них было что-то ценное, а у них было что-то ценное, в этом я тоже уверен, то они бы ни в коем случае не брали его с собой, а оставили там, где надежнее. То есть дома. По крайней мере я бы на их месте поступил точно так же, а я не думаю, что мои родители намного дурнее меня… Так что тут что-то есть. Другой вопрос, они обязаны были понимать, что оставив что-то в доме они тем самым рискуют, что работающие тут регулярно слуги на это наткнуться, решат посмотреть да узнают что-то не то… — задумчиво устремив взгляд в стену начал беседу сам с собой Зак, — А значит в доме они ничего не могли оставить. Но в то же время должны были это оставить тут. Вопрос, где? В саду, зарыть под деревом? Не надежно, земля иногда перекапывается, да и доставать что-то зарытое долго и не интересно. Тогда где? Тут, но не в доме, не в саду, и в то же время где-то рядом, где его просто достать, и там, где бы не знали те, кто тут жил раньше… — озарение, которое долго бродило рядом, никак не находя себе дорогу в голову Заку, наконец пробилось внутрь, поразив его своей простотой и очевидностью. — Ав, Она, я знаю, где находится то, что мы ищем, — спокойно сообщил он.
— И где же? — с огромным интересом спросила девушка.
— Где? А ты подумай сама. Это очень просто. Ладно, ладно, шучу. Ты, Она, посмотри сюда, на стену. Что ты видишь?
— Стену.
— Правильно, стену, а на ней… Впрочем, я обещал сказать, потому слушай. Смотри, Ав, тебя это тоже касается, на этой картине изображен этот дом, вот только башен на нем сверху всего четыре. А их тут пять. Что это значит? Значит пятая добавилась потом, в тот момент, когда тут уже жили мои родители, а я почему-то сильно сомневаюсь, что они просто так ради красоты решили бы еще одну башню достраивать. Это по сути фактически идеальное место — никто из слуг не полезет на крышу, а если и полезет, надо будет подлатать прохудившийся кусок, он будет делом заниматься, а не осматривать явно декоративную башенку в поисках тайника, которых в этом доме, как всем прекрасно известно, нет. Красиво, а?
— Красиво, Зак, — подтвердил Ав, — Но пока это лишь твое предположение, и его еще надо проверить…
— Надо, — подтвердил Менский, — вот только я совершенно уверен, что ошибки тут я допустить не мог…
Зак ошибку и не допускал. Поднявшись на крышу по чему-то вроде пожарной лестницы и потратив часик на осмотр центральной башенки, хотя уже через минут десять Она и Ав уверенно заявляли, что тут тоже ничего нет и Зак ошибся, Менский умудрился наткнуться на какой-то из кирпичей, правильно на него надавить, и перед нашими героями во всей своей красе предстал тайник хозяев дома — небольшая комнатка, до самых краев заваленная ценными бумагами и секретными документами. Впрочем, говоря «до самых краев» следует иметь ввиду, что края эти имели вполне ограниченный и не такой уж и большой размер, так что для просмотра всех бумаг не требовалось жизни нескольких поколений, а достаточно было пары часов детального изучения. Чем, предварительно перенеся бумаги с крыши в гостиную, наши герои и занялись. Однако оптимизм первых минут быстро угас. Нет, конечно, перед ними были не бесценные бумажки, а совершенно секретные документы, за которые конкуренты корпорации Мен да и многие другие люди не пожалели бы никаких денег. Тут были невероятно важные финансовые отчеты, проливавшие свет на всю деятельность корпорации, документы, способные сбросить со своих постов половину президентов и королей, уличенных в коррупции и взяточничестве. Было много другой компрометирующей информации на людей, которые считались как правило если не святыми, то кристально чистыми. Всего этого было вдоволь, но все это касалось деятельности Мена, а не личной жизни родителей Зака, и потому его не сильно волновало. Конечно, будь тут Она и Ав одни, они бы смогли из каждой бумажки извлечь многомиллионную выгоду, но они были вместе с Заком, и потому его цели становились их целями. Тем более, у них были большие сомнения, что Менский так просто им разрешит пользоваться архивом своих родителей, а конфликтовать с Заком — это все равно что заигрывать с гремучей змеей. Не очень безопасно для жизни. Так что все втроем дружно продолжали поиск, и удача все же улыбнулась нашим героям.
На этот раз ее улыбка была обращена к Аву, который, развернув очередной свиток, обнаружил, что там не цифры и текст, а самая что ни на есть настоящая карта, довольно подробно изображавшая какой-то кусок местности, опознать который ему с первого взгляда не удалось. Почти ничего не дала и помощь Зака и Оны — изображенный на карте кусок какой-то страны оставался для них загадкой, хотя многочисленные пометки и крупный крест в одном из углов не оставляли сомнений — эта карта представляла для родителей Зака большой интерес. Так что, пока Она пошла работать с большим атласом мира, решив сопоставить данную карту с тем, что было там, Зак и Ав продолжили поиск, но вот только улыбка судьбы им больше на глаза не попадалась.
Не особо улыбчивой, а вернее даже весьма расстроенной смотрелась и Она, вернувшаяся назад через пол часа.
— Ну что, ничего не нашла? — почти утвердительно спросил Зак.
— Нашла, — ответила Она, однако выражение ее лица отнюдь не светилось от счастья от такой новости.
— Это же прекрасно! Ну, где это место? — нетерпеливо поджимал девушку Менский.
— Подожди, Зак. Для начала скажи — вы еще что-то тут нашли?
— Нет, — признался Менский.
— Я этого и боялась, — скривилась Она, — И еще, Зак, если ты узнаешь, что именно за место тут показано, ты же пожелаешь немедленно туда направиться?
— Ну да, конечно! Тем более если там крест стоит — значит мне туда просто обязательно надо попасть! Не стали бы мои родители ничем не приметное место так помечать…
— Это очень плохо, Зак. Потому что, понимаешь… Карта эта изображает окрестности Мастагаста! — после этого слова вдруг оказалось, что выражение лица Ава может меняться со скоростью, заметно превышающую скорость света в вакууме.
— Ну, так что? — недоумевал трагической гримасе своих спутников Менский.