- И вы поверили?
Клайнстон пожал плечами.
- Я тогда не думал об этом. Согласитесь, пари - это все-таки не открытое преступление. И приятнее чувствовать поддержку двух очень богатых людей, чем гангстерской шайки.
- Вас хорошо подготовили к этому шагу. Вы согласились сразу?
- Нет. Я попросил разрешения подумать. И отправился на консультацию к Хилу. Он порекомендовал мне согласиться с двумя оговорками. Во-первых, совместно с ним проработать аварийный вариант действий, отнюдь не уведомляя об этом контрагентов. Во-вторых, выговорить в свою пользу золота - золото, сказал он, никогда не бывает лишним. На мои условия согласились.
- Кто? Все тот же Смит?
- Он самый. На том же "кадиллаке" и с тем же шофером.
- Кроме Смита вы ни с кем по этому пари не общались, нет? Шофера в лицо запомнили? Прекрасно. - Харви достал из кармана конверт. Вынул из него фотографии величиной с визитную карточку и веером раскинул на столе. Посмотрите внимательно. Может быть, кто-нибудь из них похож на Смита или его шофера?
На столе лежали фотографии Кейсуэлла, Мейседона, Уотсона, Стенли и Френсиса Ли, теперешнего оперативного начальника Харви, сфотографированного автоматической скрытой камерой прямо в его кабинете. Склоняясь к фотографиям, Клайнстон проговорил:
- У вас не пиджак, а фотолаборатория, мистер Харви.
- Перестаньте называть меня мистером, Энди, Не тот момент. Пиджак частного детектива - тот же сейф, когда это требуется, конечно.
Добросовестно просмотрев каждую фотографию, Клайнстон отрицательно качнул головой.
- Нет здесь ни Смита, ни его шофера. Это совершенно точно.
Харви, от которого не укрылось, что Клайнстон улыбнулся, разглядывая одну из фотографий, изменил форму вопроса.
- Посмотрите еще раз. Может быть, с кем-нибудь из этих людей вы все-таки встречались по ходу своей "золотой" операции? В банке? На выходе из него? По пути...
- Тут и смотреть нечего, - перебил Клайнстон, передавая Харви фотографию Френсиса. - Вот этот человек руководил моим арестом в баре, когда я был вынужден выдать себя за мертвеца.
Харви не сдержал своего удовлетворения, благо в такой сдержанности не было ровно никакой необходимости.
- Кэйсуэлл? - полюбопытствовал Клайнстон, следивший за выражением лица детектива.
Харви ограничился тем, что отрицательно покачал головой - ему не хотелось вдаваться в подробности.
- Итак, Энди, вы спрятались в подвале банка, дождались закрытия, изъяли из указанного вам сейфа тринадцать слитков девятьсот девяносто пятой пробы. И что же дальше?
Клайнстон улыбнулся.
- Сущие пустяки. Закрыл сейф так, чтобы не осталось никаких следов, уложил слитки в атташе-кейс, дождался открытия банка, спокойно вышел из него и доставил золото в номер "Тюдор-отеля", как и было условлено.
Харви откинулся на спинку кресла, разглядывая Клайнстона.
- Пустяки! Но ведь вам потребовалось чуть ли не двенадцать часов просидеть в подвале, заполненном азотом!
Клайнстон улыбнулся.
- У меня был кислород - целый литр под давлением сто пятьдесят атмосфер, итого сто пятьдесят литров. И простейший портативный респиратор с полузамкнутой циркуляцией и регулируемым подсосом окружающей среды. В состоянии глубокой медитации потребление кислорода снижается во много раз. Я провел несколько тренировок и убедился, что двенадцать часов с моим снаряжением, - далеко не предел. Так что риск был минимальным.
Харви тяжко вздохнул.
- Опять эта медитация! Неужели нельзя попроще объяснить - что и как?
- Никто не знает - что и как, ни попроще, ни посложнее. Есть психическое состояние, добытое опытом многих и многих поколений людей, есть разные названия этого состояния. И никто не знает - что и как. Клайнстон слегка поклонился. - Кроме меня, разумеется.
- В это можно поверить. Не поделитесь?
Удержаться от соблазна проникнуть в такую тайну Харви не смог. Не случайно же он стал частным детективом и недекларированным хранителем многих и разных чужих тайн и секретов. Тяга к тайному, к сверхъестественному, доступному немногим, жила у него в крови с раннего детства.
- Кое-чем могу поделиться, - поразмыслив, решил Клайнстон.
- Слушаю!
Харви так поторопился с этим ответом, что Клайнстон не сдержал улыбку.
- Придется начать издалека, Рэй. Когда человек еще только формировался в своем современном облике, среди ранних палеантропов, которых называют еще неандертальцами, выделилась специфическая ветвь эволюции. Я не очень специален?
- Нет, - успокоил Харви, усаживаясь в кресле поудобнее. - Я слышал о неандертальцах. И даже видел в музее - не помню в каком - скульптуру в натуральную величину. Должен сказать, что среди подонков встречаются типы и пострашнее.
Они посмеялись, и Клайнстон продолжал:
- Часть ранних неандертальцев, попавших в критические условия бытия из-за прогресса оледенения и общего похолодания, свернула с пути прямого покорения природы, что характерно для антропогенеза как такового, в сторону приспособления к ней. В этом особом русле антропогенеза выживали те палеантропы, которые в экстремальных условиях голода, холода и бескормицы приобретали способность впадать в особое анабиотическое состояние, напоминающее спячку животных.
- Вроде спячки медведей? - с усмешкой уточнил Харви.
- Сходство, конечно, есть, но есть и существенные различия. Медведи впадают в спячку бессознательно, а неандертальцы были без пяти минут людьми, они уже обладали прототипом разума, сознанием, хотя еще и не развитым в полном объеме. И в своеобразную спячку, в первобытную медитацию они вводили себя преднамеренно, осознанно замедляя биение сердца и сводя до минимума все обменные процессы, включая и дыхание. Погружался в оцепенение и мозг этих древнейших йогов-неандертальцев. Оставалась лишь дежурная искорка бытия, через которую они контактировали с окружающим миром. И когда наступало потепление, а вместе с ним и возможность добывать пищу, древнейшие йоги будили себя и возвращались к жизни. Ну, а если потепления своевременно не наступало, то тлеющая искра сознания постепенно гасла, и наш далекий предок спокойно и безболезненно умирал. И поэтому йоги-палеантропы не испытывали такого страха перед смертью, как остальные древние люди.
- Так это же было давно, Энди. Вы-то не палеантроп!
- Верно. Но гены этой древней естественной йоги частично сохранились. И у некоторых людей они подбираются таким удачным образом, что древние возможности медитации пробуждаются, если на них, конечно, своевременно обратить внимание.
- И вы - один из таких людей?
- Совершенно верно. Существуют прирожденные силачи и акробаты, математики и поэты. А я - прирожденный йог.
С интересом разглядывая Клайнстона, Харви полюбопытствовал:
- А Фомальгаут к этим способностям имеет какое-нибудь отношение?
- Дался вам этот Фомальгаут! Визитная карточка - просто шутка, чтобы озадачить и сбить с толку полицию.
Харви почесал затылок.
- Но, Энди, вы и в наших разговорах все время шутите! Меня и Хила вы тоже хотите озадачить и сбить с толку?