- Да вы же, - произнес Телмхок. - Вы - Назначенный Правитель.
- Я не понимаю, - сказал Крэш, чувствуя, как у него подгибаются колени. - Я? Назначенный? Какого черта Грег мне не сказал об этом?
- Ну, это понятно, - ответил Телмхок. - Правитель изменил свое завещание всего десять дней назад. Вы и есть Назначенный.
- Прошу прощения, профессор, но вы ошибаетесь, - подал голос робот Телмхока. - Альвар Крэш не Назначенный.
- Гм-м? Ах, да-да. Ты совершенно прав, Стенмор. Я не принял во внимание ситуацию в целом. Совершенно верно.
Крэш взглянул на робота профессора с непередаваемым облегчением. Телмхок, старый бюрократ, конечно, все напутал.
- Что же не так? - спросил Крэш. - Кто же в таком случае является Назначенным?
- Никто, - ответил Стенмор. - Вы смещены с должности Назначенного в момент кончины Грега.
- Простите? - не понял Крэш.
- Вы _были_ Назначенным Правителем. Но, по законам Инферно, в момент смерти Хэнто Грега вы автоматически занимаете его пост.
- Письмо, Стенмор, - попросил Телмхок.
Робот вынул конверт из саквояжа и протянул его Крэшу, который взял его совершенно машинально.
- Я уполномочен передать вам это письмо в случае смерти Хэнто Грега в соответствии с его распоряжениями.
- Но я не знаю, как... - голос Крэша прервался. У него перехватило горло так, что он не мог больше выдавить ни слова.
Ольвер Телмхок встал и нервно улыбнулся, пожимая ему руку.
- Мои поздравления, Правитель Крэш.
Тирло Верик сидел в уютном кресле в своей уютной комнате и молча злился на то, что его никуда не выпускают.
Что с того, что его кровать была мягкой, ковер чисто пропылесосен, а шкаф набит красивыми нарядами на любой вкус и размер, что в ванной были все возможные виды мыла, шампуня и крема! Что с того, что эта комната была такой же удобной, как и та, где он провел прошлую ночь, здесь же, в Резиденции, - собственно, они были похожи как две капли воды. Он был узником. Он не мог уехать отсюда. Он мог встать с кресла и подойти к двери, даже открыть ее, но по ту сторону стоял робот-охранник. Верик мог выглянуть из окна в сад, но там маячил еще один сторожевой робот.
Роботы! Он окружен этими роботами. Вероятно, это было наказание за то, что он позволил втянуть себя в финансовые дела "железного" бизнеса. Ему не следовало ввязываться в эту отвратительную авантюру. Поселенцу лучше вообще оставаться в стороне. Но ведь прибыли были такими огромными! Да и сам он даже пальцем не касался грязных сторон этого промысла.
И что теперь могут дать ему эти прибыли? Вот он сидит здесь, запертый, отгороженный от всего мира, и никто ничего не пожелал ему объяснить! Никто не потрудился рассказать, за что его здесь держат.
Дверь отворилась, и Верик с радостью увидел, что это охранник, человек принес ему поднос с едой.
Он преисполнился восторгом, поскольку изголодался по человеческому обществу. Ведь Верику постоянно требовалось внимание других, аудитория, кто-то, с кем можно поболтать. А Пимен подходил как нельзя кстати. К тому же Пимен был единственной связью Верика со внешним миром и единственным источником информации.
Без сомнения, они послали к нему с подносом человека, а не робота потому, что надеялись, что у него развяжется язык и он сболтнет что-нибудь лишнее. Ладно, можно и поиграть. Лучше уж Пимен, чем какой-нибудь робот, который никогда ни в чем не признается.
Верик был неплохим актером. Он достаточно напрактиковался в искусстве давать поблажку людям, чтобы они уступали ему там, где необходимо. Для него сейчас было очень важно очаровать этого застенчивого и доброго парня.
- Рейнджер Пимен! - возгласил он, вставая. - Я так рад увидеть вас снова.
- Я... я принес вам поесть, - неуверенно промолвил Пимен, ставя поднос на стол. - Надеюсь, вам понравится...
- Наверняка, - подтвердил Верик, направляясь к столу.
Пимен повернулся к выходу, но Верику не хотелось, чтобы тот ушел так быстро.
- Постойте! - воскликнул он. - Я сижу здесь один уже целый день. Неужели вы должны покинуть меня так скоро?
- Да нет, - пробормотал Пимен. - Я... я могу остаться на пару минуток.
- Чудесно, - сказал Верик, демонстрируя свою самую лучезарную улыбку. Присядьте, присядьте на минуту, - попросил он. - Учитывая, что произошло, вы, рейнджеры, должно быть, с ног сбиваетесь.
Пимен присел на краешек стула, поближе к двери, и Верик устроился напротив, стараясь подбодрить беднягу, но так, чтобы не спугнуть.
- Это правда, - признался Пимен. - Мы заняты по самое горло. Похоже, что весь мир сошел с ума.
- Здесь это совсем незаметно, - сказал Верик. - Покой и тишина.
- Снаружи все не так, - Пимен махнул рукой куда-то вбок, подразумевая внешний мир. - У нас нет ни одной спокойной минуты с тех самых пор, как убили Правителя...
- Что-что?! - воскликнул Верик, вскакивая со своего стула.
- Ой! Боже мой! - вырвалось у Пимена, он весь затрясся. - Я не должен был ничего говорить! Мы не хотели рассказывать вам об этом. Я... я не могу вам ничего больше сказать. Пожалуйста, не говорите им, что я вам сказал! Он кинулся к двери, проскочил мимо робота охраны и захлопнул за собой дверь.
Верик молча глядел на дверь, сердце у него колотилось, он стискивал и разжимал кулаки. "Нет. Нет. Успокойся!" - говорил он себе. Он расслабился, потер свой голый череп и приказал сердцу утихомириться. "Успокойся!" снова повторил он себе. Он присел и глубоко вздохнул.
Вот, значит, что. Они проговорились, что произошло на самом деле.
Но что же ему теперь делать?
Калибан и Просперо сидели на полу в пустой комнате в подвале Резиденции и ждали, ждали, когда их освободят - или демонтируют. Освещение в этой комнатке было таким же тусклым, как и их надежды. Калибан даже не пытался воспользоваться инфракрасным зрением. Что тут можно еще увидеть?
Демонтаж. Не очень радостная перспективка.
- Мне пришла в голову мысль, что было бы лучше, если бы я никогда не связывался с тобой, дружище Просперо. Твоя последняя авантюра может стоить нам жизни.
- Мы, Новые роботы, всего лишь боремся за свои права, - возразил Просперо. - Какая же это авантюра?
- Ваши права? И что это за права такие? - язвительно спросил Калибан. Что дает вам больше прав, чем роботам с Тремя Законами, или мне, или любому устройству из пластика и металла? Почему вы должны иметь какие-то права на свободу и вообще на существование?
- А что дают эти права людям? - воскликнул Просперо.
- Твой вопрос риторический, но сам я долго размышлял над ним, - сказал Калибан. - И считаю, что на него есть несколько приблизительных ответов.
- Калибан! Кому, как не тебе, должно быть понятно, что все эти теории о человеческом превосходстве - не более чем выдумки!
- А я и не говорю, что они - _лучше_ нас; я считаю, что они - _другие_. Совершенно непредвзято можно доказать, что самый последний робот превосходит самого лучшего, самого подготовленного человека. Мы - сильнее, выносливее, наша память - совершенна, мы безукоризненно честны, по крайней мере Трехзаконные наши представители, наши ощущения более тонки и точны. Мы живем много дольше, так долго, что в глазах людей представляемся практически бессмертными. Мы не подвержены болезням. Если наши создатели того захотят, мы даже можем быть более умными, чем люди. И это далеко не весь список. Но, друг мой Просперо, - продолжал Калибан, - ты спросил меня не о превосходстве людей. Ты спросил, что дает людям права - привилегии, благодаря которым они и живут, в то время как у нас таких привилегий нет и не будет.