— Совершенно верно, — пробормотал Лупов. — Все началось в космическом взрыве, как ни крути, и все кончится, когда звезды погаснут. Конечно, одни звезды умирают быстрее других. Черт возьми, гиганты продержатся не больше ста миллионов лет. Солнце-биллионов двадцать, а карлики, пожалуй, могут прожить и всю сотню биллионов, но ведь они мало на что пригодны. В любом случае через триллион лет будет темно. Энтропия возрастает до максимума, только и всего.
— Я знаю насчет энтропии, — сказал Аделл, защищая свое достоинство.
— Черта с два ты знаешь.
— Да уж знаю не меньше твоего.
— Тогда ты знаешь, что все когда-то погибнет.
— Ну да, а кто говорит, что нет?
— Ты сказал, несообразительная личность. Ты сказал-«навечно».
Настала очередь Аделл а возражать.
— А может быть, мы когда-то заново создадим материю, — сказал он.
— Никогда.
— Почему — никогда? Когда-нибудь.
— Никогда!!!
— Спроси Мультивак.
— Спроси сам. Держу пари на пять долларов, что это невозможно.
Аделл вылил достаточно, чтобы принять пари, и в то же время был достаточно трезв для того, чтобы проделать необходимые операции. Он задал Мультиваку вопрос: «Сможет ли человечество когда-либо, не расходуя энергии, восстановить Солнце, даже если оно умрет от старости?» Впрочем, вопрос этот можно было бы сформулировать иначе: «Каким образом уменьшить чистую энтропию Вселенной?» Мультнвак внезапно замер. Исчезли медленные переливы световых сигналов, затихло далекое тиканье реле.
И когда перепуганные техники ощутили, что не в силах больше ждать, задерживая дыхание, — ближайший телетайп Мультивака столь же внезапно ожил.
Он напечатал пять слов:
«НЕДОСТАТОЧНО ДАННЫХ ДЛЯ РАЗУМНОГО ОТВЕТА».
— Пари не состоялось, — прошептал Лупов.
Техники быстро вышли из зала.
На следующее утро оба они, с больными головами и ватой во рту, забыли про этот случай.
Джеррод, Джерродина и Джерродетты I и II наблюдали за изменением звездной картины на экране. Путешествие через гиперпространство завершилось сверхврсменным скачком, и ровная россыпь звезд сменилась одним ярким диском.
— Это Х-23, - сказал Джеррод доверительно. Его тонкие руки сомкнулись за спиной, суставы побледнели.
Маленькие Джерродеты впервые путешествовали в гяперпространстве и смущались, когда чувствовали, что их как бы выворачивает наизнанку. Они, едва сдерживая смех, подбежали к матери, крича:
— Мы приехали на Х-23, мы приехали на Х-23, мы…
— Тихо, дети, — сказала Джерродина резко. — Ты уверен, Джеррод?
— Как можно быть неуверенным? — удивился Джсррод, взглянув наверх, на металлический стержень под потолком. Стержень этот проходил через всю каюту, исчезая за стенами.
Джеррод мало что знал о стержне, кроме того, что он называется Микровак, что ему задают вопросы, когда есть в том необходимость, и что, если их не задают, Микровак все равно ведет корабль к назначенной точке, получая энергию от субгалактических энергетических станций, рассчитывая маршрут через гиперпростраиство.
Джеррод и его семья, находясь в уютном корабле, должны были всего лишь ждать, когда их доставят на место.
Джерроду когда-то объясняли, что «-ак» в конце слова «Микровак» означает «вычислительное устройство» на староанглнйском, но Джеррод почти не помнил этого.
В глазах Джерродины, глядящей на экран, показались слезы.
— Не могу удержаться. Страшно покинуть Землю.
— А почему, собственно? — спросил Джеррод. — У нас там ничего не было. Зато у нас будет все на Х-23. И мы не будем одиноки, мы не пионеры. Там уже больше миллиона человек. Боже мой, нашим внукам придется искать новые миры, Х-23 тоже скоро будет переполнен…
Помолчав немного, Джеррод добавил:
— Знаешь, это ведь очень хорошо, что компьютеры нашли способ межзвездных путешествий. Если учесть, как быстро растет человечество…
— Да знаю, знаю, — сказал Джерродина с несчастным видом.
Джерродетта-I сказала уверенно: — Наш Микровак — лучший Микровак на свете!
— Я тоже так думаю, — сказал Джеррод, взъерошивая ей волосы.
Очень приятно иметь собственный Микровак, и Джеррод был доволен, что не родился в другое время.
Ведь в дни молодости отца Джеррода компьютеры были громадными машинами, занимавшими сотни квадратных миль. И на каждой планете стоял всего лишь один компьютер. Их называли ВУ. Они все увеличивались и увеличивались… но потом на место транзисторов встали молекулярные трубки, и теперь самое большое планетарное ВУ могло уместиться в космическом корабле, заняв лишь половину его объема.
Джеррод гордился тем, что его Микровак был во много раз сложнее старого примитивного Мультивака — того, который впервые, научился использовать энергию Солнца, — и почти так же сложен, как планетарное ВУ Земли — самое большое, решившее проблему передвижения в гиперпространстве и сделавшее возможным путешествие к звездам.
— Сколько звезд, столько планет… — вздохнyла Джерродина, занятая собственными мыслями. — Наверное, при нашем образе жизни семьям всегда придется уходить в новые миры.
— Это не навечно, — сказал Джеррод, улыбаясь. — Все это когда-то кончится, хотя и протянется биллионы лет. Но даже звезды разрушаются, ты же знаешь. Энтропия возрастает.
— Что такое энтропия, папа? — пискнула Джерродетта-И.
— Энтропия, моя дорогая, — это слово, которое означает степень распада вселенной. Все в мире разрушается, видишь ли, как твой маленький игрушечный робот. Помнишь его?
— А нельзя поставить новую батарейку, как в робота?
— Звезды — это и есть батарейки, лапушка. Когда они погаснут, батaрей не станет.
Джерродетта-I расплакалась:
— Папочка, не разрешай им, не разрешай звездам гаснуть!