А потом подо мной появился Кэта — светлый городок в зеленых ладонях, — и я мог выбрать любое место, где захотел бы оказаться: свой замок, подземную реку, виллу Кинтариуса, колоннаду, любой дом города или что-нибудь еще. Я выбрал зеленую косу, ограничивающую сияющую бухту Кэта.
И это было мое последнее решение в роли создателя.
Я стоял на холме, спиной к влажному ветру с моря, трава щекотала ноги, солнце ласкало кожу, а у подножия холма стояли люди, все жители города: и простые обыватели, и владельцы городских заведений; впереди плотной группой стояли Путешественники: Мэйсон и Тотто, Рик и Бенедикт, Конрад и вернувшийся из Путешествия Курт. Чуть в стороне от толпы стоял Андрахий Кинтариус, его темное от загара лицо, как всегда, прорезали глубокие морщины.
Все они смотрели на меня и улыбались.
Пытаясь улыбнуться в ответ, я почувствовал, как слеза счастья покатилась по моей щеке. Отлично сознавая, что меня никто не услышит, я хрипло прошептал:
— Здравствуйте, друзья. Я вернулся.
В царской России, когда впервые появились фонари, они заправлялись конопляным маслом. Фонарщики стали употреблять конопляное масло в кашу. Прохожим было небезопасно под фонарями — масло частенько брызгалось, пачкало одежду. И тогда городские власти приняли решение добавлять в масло спирт. Но они не учли одного обстоятельства — фонарщики быстро сообразили и стали употреблять вовнутрь не только масло, но и спирт. И им стало всё до фонаря.
Капитан Палладьев сидел в своем кабинетике и этому обстоятельству удивлялся — сидеть за столом почти не приходилось. Но сильнее удивляло его другое: он не дежурил, никого не ждал, никуда не собирался ехать, а сидел как на раскаленных углях. Неужели он перестал быть нормальным гражданином и пребывать в покое не может?
В кабинет вошел — точнее, влез — незнакомый мужчина лет сорока. Похоже, его волокла вперед сумка, походившая на чемодан с лямками.
— Извините, дежурный послал к оперативнику уголовного розыска, — сообщил пришедший виновато.
— А в сумке расчлененка? — не удержался капитан от юмора.
— Нет, там сало, колбаса да одежонка.
— И в чем дело?
Последние слова мужчина с продуктами воспринял как предложение усесться перед столом. Палладьев спохватился:
— Гражданин, в двух словах.
— Начну сначала…
— Тогда в одном.
— Ага. Приехал я вчера. В гостинице дешевых мест нет, а «люксы» не по карману. Вижу на столбе объявление, сдается комната в старинном доме, улица Пригородная, дом четыре. Далеко, но поехал и снял на неделю.
— Украли сало? — капитан поторопил его.
— Нет-нет.
— А что же?
— И сам не пойму.
Палладьев уже прикидывал, как избавиться от человека, который сам ничего не понимает. Беспричинно выставить его за дверь не годилось. Видимо, происшедшее связано с каким-нибудь насилием. Тогда можно отправить посетителя в Центр реабилитации пострадавших от насилия или в Бюро регистрации несчастных случаев. И капитан мысленно обругал себя за то, что строит предположения не дослушав. Вот что значит сидеть на углях. И он попросил:
— Изложите подробнее.
— Дом старый, но крепкий. Хозяева вежливые, в цене сошлись. Угостили чаем. Меня поселили в большой комнате. С дороги спалось крепко. А под утро меня как ущипнули.
— Хозяйка?
— Почему хозяйка?
— Есть такие, которые сдают жилье вместе с собой.
Визитер изобразил на лице интерес: вот какие есть… Но эту версию логично отмел:
— У нее муж.
— Может, сутенер?
Жалобщик не подтвердил, видимо, не зная этого слова. Вздохнув, он продолжил:
— Стоит рядом и смотрит на меня. Я аж похолодел…
И передернул плечами. История начала капитана интересовать, поскольку ему трудно было представить внешность женщины, от которой холодеют мужики.
— Неужели такая страшная.
— А разве мумии не страшные?
— Хотите сказать, что хозяйка походила на мумию? — уточнил капитан.
— Мумия, в натуре!
Капитан перенял одно правило у следователя прокуратуры Рябинина, у которого этих правил был запас: если не получается, начни еще раз сначала. Может, Палладьев что-то не понял; может, жалобщик невнятен.
— Итак, вы открыли глаза, а возле кровати стоит… кто?
— Мумия как таковая.
— А вы раньше-то мумий видели?
— Да, в музее.
— Стоит… и что?
— Я вскочил, а она ушла в какую-то дверь.
— Разве мумии ходят?
— А эта ушла. Только странно — не поворачиваясь, задом.
Капитан уловил запах не то цветов, не то сухофруктов. История прояснялась, Спросил он слегка грубовато:
— Ушла пятками назад… Сколько сегодня выпили?