Одежда снова напомнила о доме. Именно в этом я, словно весенний тетерев, расхаживал на пирах, даваемых главами семей, когда зимой мы с отцом навещали соседей. Если бы тогда какая-нибудь из лесных красавиц хоть чуть-чуть ущипнула мое сердце! Весной, вместо того чтоб рыскать по берегам Крушинки, я праздновал бы собственную свадьбу. Не встретил бы принца, не пошел бы в Росток. Не оказался бы на самом краю орейских земель...
Оказалось, родичи тоже помнили этот мой жениховый наряд. У лесных братьев проблемы с поиском вещей не было, так что когда я, на ходу затягивая ремешки на перевязи меча, подошел к их разодетой толпе, встречен был шутками и смехом. Тем более что за время похода я слегка раздался в плечах и подрос. Платье показалось мне слегка тесным и неудобным. Благо, острые языки не успели добраться до этого. Загудели трубы, взвыли горны, тяжелые ворота острога распахнулись и в деревянную временную крепость стали въезжать десятки блистательных всадников и всадниц. Доспешные дружинники выглядели просто угрюмыми воронами на фоне стаи зимних снегирей.
А следом катили изукрашенные повозки скоморохов. Вели пару откормленных, с лоснящимся осенним мехом, ручных медведей. Обнаженный по пояс человек выдыхал высоченные языки пламени и тушил горящие щепки об язык. Звенели бубенчики, в воздухе кружились хороводы разноцветных мячиков, неведомая яркая длиннохвостая птица на переносном насесте вопила человеческим голосом.
Шум получился неимоверный. Воины, выстроенные вдоль центральной улицы и вокруг парадной площади в полки, выпучив глаза, разглядывали этот взрыв красок и звуков. И если бы в это момент на нас напал враг, наверняка большинство бы решило, что это часть представления, и не тронулось бы с места.
Ратомир морщился, с трудом после бессонной ночи выдерживая такое давление. Пока наконец шутовская армия не расступилась и вперед на двух белоснежных лошадях, не выехали брат с сестрой - дети аргардского князя Дамира.
Фанир оказался по-степняковски смугл и широкоскул. Но одет был в орейский расписной камзол, да и на боку висел простой прямой меч, а не изогнутый однолезвийный, как у кочевников. Легко, словно не осталось за спиной многих верст пути верхом, спрыгнув с седла, княжич с удовольствием обнялся с широко улыбающимся принцем.
Серафима была нежна и с виду хрупка. Снежно-белый бриллиант лица в оправе из угольно-черных густых волос. Огромные светло-карие глаза, впрочем, не выглядели вечно удивленными, детскими, как у кукол. Мне показалось, в ореховой глубине проскочили задорные искры, когда ошалевшие Яролюб с Паркаем, пихая друг друга локтями, поспешили к белой кобылице, чтоб предложить руку девушке, надумавшей сойти с седла.
- Добро пожаловать в Чудск, - поклонился седой Варшам.
- Рад тебя снова видеть, принц, - прежде раскланявшись в ответ с комендантом крепости, обратился к Ратомиру княжич. - Вижу, ты все-таки дошел до конца.
- Да, друг. И встретил там... Арч? И встретил там Арча.
Пришлось покинуть уютную тень за спинами высокорослых воевод и выходить вперед. Учитывая тесноту рукавов и брюк, готовых лопнуть по швам от любого неосторожного движения, получилось у меня не особо впечатляюще.
- Знакомься, друг, - похоже, даже не заметив заминки, продолжал принц. - Это Арч Белый, сын Ветви Белого.
- Из леса? - чему-то удивился княжич.
- Откуда же еще? - в ответ удивился я.
- Ого, - совсем не по княжески протянул второй сын Дамира, и поклонился. - Мое имя...
- Это Фанир, - поспешил представить гостя принц. - Мой друг. Всю прошлую зиму мы вместе гоняли гэсэровских разбойников по степи.
Воеводы наконец поделили руки дочери князя, она спустилась с седла, подошла и встала рядом с братом. Ратомир запнулся и порозовел.
- А это Серафима Дамировна. Младшая сестра Фанира.
- Здравствуй, Ратомир, - приятным голосом поздоровалась она. Ей я с удовольствием поклонился. - Здравствуйте, Арч Белый из Великого леса. Спасибо вам, что помогли принцу.
Пришлось, рискуя целостностью платья, кланяться еще раз.
- Очень любезно с вашей стороны посетить наш скромный лагерь, - принялся бормотать невесть что ошалевший от ласковых слов Ратомир. - Очень любезно и совершенно неожиданно...
- Граф ДеТарт прислал приглашение на Ritterturnier, - пояснил княжич. - Осень выдалась сухая да спокойная. Мы с сестрой подумали, да и собрались... Говорят, там и король немецкий будет...
Принц отшатнулся так, словно его ударили. Бубраш согнул колени и покрепче перехватил секиру, почувствовав настроение командира. Я, да наверняка и все остальные воеводы, положил руку на навершие меча.
- Ritterturnier? - простонал непонятное чужеземное слово Ратомир. И вдруг взглянул на меня так, как мог бы посмотреть ребенок, на глазах которого только что утопили щенка.
26
Отблески пламени факелов скакали по раскрасневшимся лицам. Алые языки огня нервно бились в слабом ветерке сквозняка, наполняя небольшой зал причудливой мозаикой света и темноты. Хаотично подчеркивая или скрывая морщинки и оспины, разукрашивая волосы немыслимыми, неожиданными оттенками. Собаки, ссорящиеся за лакомые кусочки во тьме углов, шипение капающей в чашки с водой смолы с наспех сделанных факелов, добавляли к какофонии света беспорядочность звуков. Да еще ползающий на корточках Иса-хан, в дорогом, расшитом золотыми нитками халате и с лицом идиота...
Припозднившийся ужин казался сном. Отрывистым, бессмысленным кошмаром ни о чем из тех, после которых лежишь подолгу, весь в холодном поту, силясь вспомнить - что же именно ты видел.
- ...И он донес весть, что и король Лотар, будучи троюродным дядей по материнской линии графини ДеТарт, непременно намерен участвовать, - щебетала княжна. Ее белое лицо отлично отражало неровный, неверный свет чадящих факелов и казалось, вся она светится изнутри. И было совершенно понятно, кто именно из младших детей Дамира был зачинщиком поездки в неметчину.
Ратомира девушка попросту завораживала. Похоже, он давно перестал понимать смысл многочисленных слов и любовался ее речью, как наслаждаются птичьим пением.
- Аха-ха-ха, - задыхался от смеха Фанир. - Так корчмарь пришел вам попенять, что поздно его спасли?! И чего? Неужто, так и отпустили беднягу ни с чем?
- Брат Парель, именем Всемилостивого своего Басры, бросился на помощь, - силясь не ржать во всю мощь, а лишь изредка всхрюкивая, вел нить сказки Яролюб. - Оценил...
- ...Прошлым годом, на Ritterturnier у барона Фон Борк, и имперские князья были со свитой...
- ...Теперь таверна наполовину принцу принадлежит...
- ...Из Модуляр тоже ждут...
- ...А повар у корчмаря жирный такой, словно хряк осенний. Он, небось, и за себя, и за хозяина отъедался...
- Что это за зверь такой? Ritterturnier? - выбрав паузу в сказе, тихонько поинтересовался я у Паркая.
- Немцы каждый год турнир воинский у себя проводят, - охотно отвлекся молодой княжич. - В основном риттеры - суть конники доспешные, силою меряются. Но и для мечников есть поля, и для лукарей. Хотя лук они оружием крестьян чтут, и вельможи в том состязании не участвуют. А так-то заречные шибко гордятся, ежели с призом оттуда уезжают.
- Вроде нашего, что ль, что на празднике Ветра?
- Да вроде того, - улыбнулся молодой воевода. - Только обычно три дня длится... Ну, и основное действо у них - конные бои. Так друг дружку копьями таранными колошматят, только щепки летят...
- А чего ж принц наш туда стремление имеет попасть?
- Гы, - не удержался Паркай. - За княжной белоликой и на край света уйдешь...
- Думаешь, в этом дело? - не поверил я. Ну, то, что Серафима прямо-таки купалась во внимании, оказываемом ей принцем - это очевидно. Да только я думал - дело в дружеских чувствах, возникших между ними, в то время как Ратомир в Аргарде зимовал.
- Может, и не только в этом, - кивнул княжич. - На Ritterturnier и князья, и короли не брезгуют заезжать. Самое подходящее место, чтоб судьбы решать. Мы с батюшкой лета три назад под Флер-и-Флер ездили. Так князь не так поединки смотрел, как с бароном Эмберхартом торговый договор обсуждал. Ратомир, коли славным королем хочет стать, должен с соседями дружить...
- Так пусть себе едет, - звякнул кольчугой на плече Варшам, вмешиваясь в наш разговор. - Время вроде спокойное. А там и всего делов-то - неделю туда, три дня там, да неделю обратно. Поди, и без принца-воеводы своего простоите...
- Пусть едет, коли желание имеет, - согласился с комендантом Паркай.
- Ратомир сказывал, в баронских землях много у кого погостить успел, - вдоволь насмотревшись на игру света и тени на лицах принца и княжны, продолжавших оживленно разговаривать, наконец выговорил я. - Если узнает кто... В Модулярах тоже охочие да славы турнирной есть. Наверняка к графу приедут...
- У Фанира дружины хватит командира нашего защитить, коли что. Да и мы без свиты не отпустим, - улыбнулся моим сомнениям Паркай.
- Та смерть страшна, что из-за угла да ядовитым, вишь, ножом из темноты, - одним взглядом стерев улыбку с лица молодого воеводы, пробурчал комендант. - Или стрелой каленой издалека. Тут, вишь, и дружина великая не поможет. Здесь-то, у нас, каждый новый человек на виду. А там гостей толпы будут. Пихнет кто-нибудь жалом, и спросить не с кого будет.
Кулак старого воина, сжавшийся чтоб вдарить по грубым доскам, так и замер нерешительно в вершке от поверхности стола.