В Храме Солнца обучались в основном сыновья видных сановников, военачальников и жрецов.
Однажды Верховный жрец вызвал его к себе и сказал, что обучение РА в стенах храма заканчивается и ему предстоит после выпускного экзамена вернуться в Египет, где занять подобающее его знатности положение. Это и обрадовало и одновременно огорчило Ра. Ему было жаль расставаться с друзьями, школой и учителями.
На следующий день он сам рано поднялся, умылся, плеснув в лицо холодной воды из колодца, немного перекусил и стал ждать, когда начнется выпускной экзамен.
Солнце в тот день встало красное и огромное, средней силы ветерок теребил волосы Ра. Он смотрел на небо, редкие облака и думал о предстоящем испытании.
В таком положении и застал его Рамсей, сказав: - Пойдем, Ра! Пришло время доказать и показать, чему ты научился, что ты умеешь, на что способен!
Он был одет по парадному, кольчуга и оружие сверкали серебром и золотом на солнце.
Ра, также, одел на себя, подаренную отцом на день совершеннолетия новую кольчугу, опоясался булатным мечом, и взял в левую руку круглый щит воина-египтянина.
В храме уже все давно не спали, со стороны тренировочных залов и кортов доносился мерный рокот барабанов и голоса, команды учителей.
Когда они вошли в центральный зал, то увидели, что на специальном постаменте в креслах уже сидели жрецы и именитые гости храма. Среди них и Верховный Жрец Асир. Он сидел, возвышаясь над всеми, в золоченом кресле под ажурным балдахином. Вокруг него суетились приближенные и слуги.
Ра начал волноваться, хотя со стороны могло показаться, что он не сильно взволнован происходящим. Но это было, конечно, напускное равнодушие. Скрывать свое душевное состояние, гнев или расстройство по тому или иному поводу, его учили в Храме. Он, безусловно, многому научился здесь, однако, жрецы были мастера изобретать всевозможные штучки, особенно на выпускных экзаменах, испытаниях на зрелость.
Рамсей вывел его в цент круга и торжественно церемониально поклонился Верховному Жрецу.
Забили барабаны, и по знаку Верховного Жреца на арену круга вышел молодой исполин, которого до этого Ра не знал. Вооружен он был, длинным исполинским мечем и небольшим круглым щитом, на поясе висел солидный тесак.
Рамсей, стоя рядом с Ра, шепнул:
- Не бойся его. Противник хотя и знатный воин, но слишком самонадеян. Я уверен, что ты если не победишь исполина, то, во всяком случае, и не проиграешь ему. Надеюсь, что мне не стыдно будет за тебя сегодня, сынок.
- Спасибо, Рамсей, за доброе напутствие, я так и сделаю. В голове у него от слов учителя прояснилось, уже не было изначального "мандража", в душе прозрела целеустремленность и точный расчет бойца.
Рамсей покинул круг. Раздался гонг, и бойцы не спеша, шагнули друг к другу. Первый удар противника Ра парировал без особого труда. Затем пошла обычная разведка, когда противники присматривались к манере ведения боя. Исполин не торопился, очевидно, был уверен в своей победе. Он был крупнее и физически сильнее Ра. Металл звенел о металл, противники удачно прикрывались щитами и маневрировали внутри круга. По правилам боя, тот, кто будет вытеснен за пределы круга, считается побежденным. Скоро Ра немного освоился с манерой ведения боя противником, и его удары становились уже опасными для того. Это сначала шокировало исполина, а затем озлобило его. Он стал рубить направо и налево, целиком полагаясь на свою силу. Ра быстро, как барс, реагировал на его движения, не давая прижать себя к линии круга.
Зрители подбадривали противников возгласами, на каждый удачно выполненный удар или маневр. По лицу Рамсея было видно, что он доволен своим воспитанником. Ра крутился вокруг исполина, не давая тому расслабиться, и все больше и больше озлобляя последнего. Тот чаще начал терять контроль над собой, и это, в конце концов, и привело его к поражению. Увлекшись атакой, стремясь всей своей массой и инерцией корпуса вытолкнуть Ра за пределы круга, он потерял равновесие и заступил линию круга. Ему было засчитано поражение.
Потом Ра прошел и другие испытания, он боролся врукопашную со жрецом по имени Круус. Тот был довольно высокого роста и хорошего телосложения. На нем были шорты и короткая борцовская куртка. Ноги были босые с длинными пальцами, которыми он мог работать, как пальцами рук. Первый удар ноги Ра отследил вовремя и увернулся от него, нога Крууса мелькнула в нескольких миллиметрах от его лица. Движения противника были стремительными и точными, попади нога в нос, пожалуй, последний был бы разбит всмятку. От второго удара он уже не смог увернуться и потому блокировал его руками. Удар был очень силен, руки на мгновение онемели. Затем последовало несколько взаимных атак, которые были безуспешными. Жрец явно выжидал, не желая, очевидно, раскрывать все свои секреты. Своими приемами он ставил Ра в трудное положение, заставляя защищаться, причем, чем дальше длилась борьба, тем сложнее приходилось ему выкручиваться из опасных захватов и положений. В его движении сквозила грация дикого зверя на охоте. В следующий миг Круус, как бы сложился пополам, затем распрямился как пружина и, используя инерцию тела, ударил Ра в бок. Если бы тот не среагировал и не успел повернуть тело, удар пришелся бы ему в грудь или живот. Но даже от такого касательного удара у Ра уже было сбито дыхание. Он сейчас только защищался, стараясь восстановить дыхание. Движение его стали неточными, приходилось уходить от очередных атак. Похоже, Круус решил задать ему здесь хорошую трепку. Атаки его стали острее и разнообразнее. Ра держался на пределе, стал пропускать удары. И в этот момент прозвучал гонг. Он спас Ра от неминуемого поражения.
Потом он сдавал экзамен по верховой езде и управлению боевой колесницей. Здесь его дела обстояли хорошо, Ра любил и верховую езду, и кататься на перегонки с друзьями на боевых колесницах.
Настала очередь сдать экзамен по стрельбе из лука и праща. Ра и тут показал себя с хорошей стороны. Все его стрелы, несмотря на боковой ветер, попали в цель. А камень, пушенный из праща, разбил висевший в пятидесяти метрах на палке керамический горшок.
В конце этого, после небольшого перерыва, Ра сдавал жрецам экзамены по общеобразовательным предметам.
Таким образом, обучение Ра в Храме Солнца закончилось успешно, и он получил под командование свою первую когорту воинов. Она тогда размещалась в Мемфисе, где он и встретил свою первую любовь - Вирсавию.
* * *
Вирсавия родилась недалеко от Мемфиса в небольшом селении, расположенном на берегу Нила, в семье музыканта.
Как и многие девушки в возрасте пятнадцать лет, она была переполнена иллюзиями и надеждами на лучшую судьбы и жизнь, как это свойственно в молодости.
Со слезами на глазах Вирсавия прощалась с матерью, когда отец решил отправить ее в город на учебу. При расставании в горле у нее что-то защекотал, запершило, так что она не смогла говорить.
Поселилась она в Мемфисе у близких родственников по материнской линии, взявших над ней опеку. Училась Вирсавия здесь пению и искусству игры на народных инструментах.
Однажды возвращаясь после занятий музыке, она заметила, что позади нее идет какой-то высокий атлетически сложенный молодой человек, и спиной почувствовала, что он смотрит на нее.
Вирсавия инстинктивно догадалась, что она вызывает в нем интерес. Девичья скромность и чувство приличия подсказывали ей, что нельзя допустить с его стороны ни малейшей вольности и следует держаться на определенном расстоянии.
Слегка склонив голову, он подошел к ней и, поздоровавшись, заговорил:
- Какой прекрасный день сегодня, как вы находите это?
- Да, хороший! Весна, солнце, цветут цветы, - несколько смущаясь, ответила она.
Во время этого разговора Вирсавия видела своего собеседника мельком, стесняясь прямо посмотреть на него. Бледный румянец разлился на ее щеках.
Молодой человек, подошедший к ней, был один из тех, кого характеризуют, как волевого, смелого и решительного человека. Он был не только хорошо сложен, был хорошим собеседником, с развитым чувством юмора. Такие мужчины обычно нравятся женщинам.
С давних времен замечено, что почти каждая молодая женщина знает и понимает толк в мужчинах. Это заложено в них еще с тех дремучих времен, когда предки человека носили шкуры вместо одежды.
Оценивая внешний вид мужчины, они почти безошибочно делят их на "стоящих" или нет.
Узнав, что Вирсавия недавно поселилась в этом городе, он, идя рядом, стал рассказывать ей о городе и его достопримечательностях.
- Вам непременно стоит посмотреть, - говорил он, - весь наш город, и его основную достопримечательность - Святилище. Оно расположено вон на той возвышенности. Он показал на виднеющийся вдали храм. Из развлечений, нам можно пойти в цирк. Сюда приехала хорошая группа циркачей с дрессированными крокодилами и змеями...
Она слушала его, как завороженная, не в силах что-либо возразить. То, что в душе у них тогда происходило, было гораздо значительней произносимых слов.
Ра, а это был он, воин и юный командир когорты, будущий фараон Египта, уловил в девушке какую-то неуловимую прелесть, которая порой заменяет броскую девичью красоту.
Вирсавия поняла, что она интересна для него, и не только с той стороны, которая обычно несколько пугает девушек, хотя вместе с тем и тайно радует ее.
Она держалась с ним очень просто, т.к. не успела научиться тем маленьким женским хитростям, которые помогают им скрывать истинные чувства.
По пути им попалась цветочница, продававшие чудесные цветы. Он остановился и выбрал ей букет очаровательных лилий.
Достав кошелек, набитый золотыми и серебряными монетами разного достоинства, он щедро расплатился с продавщицей цветов.
Кошель с деньгами произвел на нее, тоже, неизгладимое впечатление. Так много денег она еще никогда не видела.
Кто-то из древних, верно, заметил, что слова, которыми, порой, обмениваются влюбленные - это лишь бледные отражения того множества мыслей и чувств, возникающих у них в душе.
Слова - это, на первый взгляд, есть простые чередующиеся в различной тональности звуки, но за ними скрывается, что-то более значительное то, чего нельзя просто услышать. Это можно лишь почувствовать, и это чувство поэты в последствии назовут "волшебной музыкой души"...
"...Сравнимо с россыпью ромашек твое имя,
Таких же светлых и прекрасных, как сама,