На купол гондолы с различимым стуком посыпались стрекотухи, они падали, будто слепой дождь на жестяную крышу. Я часто слышал такой стук, когда жил со старым казахом в степи и пас коней. Слитой шелест дождя, капли на окне, прокладывающие ломкие дорожки, аромат мокрого поля... Все это вызывало во мне острую любовь к сущему, и я начинал думать о том, что предназначение человека гораздо выше, чем просто дышать, роднясь с Землей, что мы перед кем-то виноваты и кому-то или чему-то очень обязаны своим благополучием. Это были грустные мысли. Похоже, о том же думал и мой казах: взгляд, его застывал, глаза меркло блестели в сумерках. В дождь мне всегда хотелось спать. Вот и сейчас голову мою начал кутать туман, и почудилось, будто бегу рядом с лошадью, окунаясь лицом в ее жесткую гриву. Под копытами содрогается земля, в ушах гудит ветерок... Я, кажется, и взаправду прилег на тахту в холле, и разбудил меня громовой голос. Представьте, Мозг орал песню, которой я научил его на досуге:
... Из-за острова на стрежень, На простор речной волны Выплывают расписные Стеньки Разина челны...
- Эй, Голова, что с тобой?
Мозг старательно выводил слова, и от его железного голоса лопались перепонки.
- Прошу прекратить, слышишь!
Никакого впечатления.
Купол гондолы сплошь застилали теперь стрекотухи Это неопасно, пусть себе ползают. Однако тут же безмятежность моя улетучилась я заметил, что по куполу стекает зеленая слизь, выделяемая незваными гостями. "К чему бы такое?"
- Голова!
Песня кончилась, и наступила тишина - нестойкая и тревожная, в холле вспыхнули светильники, потому что крылатые разбойники совсем застили солнце.
- Голова, ты слышишь меня?
- Плохо.
- Как это - плохо?
- ...Есть письмо, Ло. По программе я должен был передать тебе его позже, но я добрый, могу и сей минут прочитать, если ты выслушаешь меня со вниманием и благосклонно. Если ты в подходящем настроении. И вообще...
- Что значит "вообще"?
- Ничего не значит.
- Голова, у тебя разладилась система?
- Ничуть не бывало - у меня полный порядок, я весел и великодушен, петь хочу, а песням ты меня не научил. Я весел и добр, в отличие от тебя.
Железная башка верно подметила: я был невесел и недобр - в душу мою заползала, разливалась во мне черная тоска. По-прежнему клонило в сон. Некоторое время я еще боролся с дремой, потом плашмя упал на тахту и с мучительным усилием подтянул под голову подушку. Я спал и не спал. Это было странное состояние. Глухо, но и отчетливо, как сквозь воду, слышал я голос. Мозг читал письмо:
"Логвину-младшему от Логвина-старшего.
Мальчик мой!
Расстались мы сухо, но я буду вспоминать о тебе часто и до конца дней своих. Я виноват перед тобой - у меня всегда недоставало времени, чтобы просто посидеть рядом с тобой и помолчать. А если уж честно, то я избегал тебя, чтобы не читать наставлений, потому как боялся увидеть в итоге своего племянника, которым втайне гордился и горжусь, таким, как все, - в меру вежливым, в меру любопытным, в меру любящим..."
...Я спал и не спал. Я по-прежнему слышал Голову, но отдаленно, глухо и уже не воспринимал слов. Откуда-то, из клубящейся глубины, кто-то стучался ко мне:
- Открой! Открой и впусти!
Без удивления и без радости стало понятно: в гондолу просится королева Марго - заглавная стрекотуха. Не могу утверждать и теперь, вставал ли я, открывал ли шлюз гондолы, держал ли на ладони опять холодную и тяжелую королеву. Не могу утверждать также, состоялся ли между нами диалог.
Королева:
- Ты сможешь ответить, кто мы?
- Разве вы сами не можете ответить на этот вопрос? Королева:
- Нет. Мы ищем того, кто создал нас. Мы бессмертны.
- Зачем вы ищите? Королева:
- Тот, кто создал нас, может и ответить.
- Логично. Но зачем тратить столько энергии и времени? Может быть, просто пользоваться тем, что дано? Королева.
- Мы разрушаем и не создаем. Мне дан интеллект, но я не всегда могу удержать свою семью от разрушения. Так не должно быть.
- Опять логично, но коли есть интеллект, должна быть и Добрая воля. Королева:
- Инстинкт или программа часто выше моей воли. А творящий зло не должен знать, что он творит. Тогда есть равновесие. У нас равновесия нет. Мы уходим.
- Куда же? Королева:
- Искать. Покоя и равновесия. Искать свою цель.
- Что ж, ищи, и да обрящешь! Королева:
- Мы уходим еще и потому, что есть ты. Мы не можем сосуществовать.
- Очень жаль, что мы не можем сосуществовать! Прощай. Королева:
- Когда будешь там, где море, найдешь то, что мы оставили тебе.
- А как я найду то, что вы мне оставили? Королева:
- Найдешь.
- Вы вернетесь, когда познаете свое назначение? Королева:
- Нет. Прощай.
- Жалко с тобой расставаться! Откуда вы?
Королева:
- Издалека. Ты найдешь то, что мы оставили тебе.
Прощай. Прощай... прощай... прощай... "Грустно это - расставаться"... Очнулся я с ощущением гнетущей пустоты, разбитый.
- Голова.