«И зачем тут все так хитро устроено? — размышлял кое-как пристроившись на полу Саймон. — Наверно, кто-то охотился за этим Лансом. Спецслужбы, может быть? Марсель — тот явно какой-то «спец».
Тем временем Мишель обнаружил новый способ прохождения зала выживания. Он зазевался и угодил в ловушку под полом. Но так как зал был учебный, он не разбился и не напоролся на кол, а просто компьютер получил сигнал, что Мишель «убит», и выпустил его из зала. Мишель даже не подозревал, как ему повезло. Если бы Лайтмен не ввел в компьютер данные Мишеля, пацан так бы и умер под полом от голода. Раньше-то его освобождал из ловушек Лайтмен, а для чужих, тех, кого компьютер «не узнавал», никакого автоматического освобождения и не подразумевалось. Зал выживания был маленьким сюрпризом на пути непрошеных гостей. Апартаменты Ланса занимали 4 этажа под самой крышей небоскреба, и таких сюрпризов там было предостаточно.
Выбравшись, Мишель быстренько перепрограммировал компьютер и выпустил друзей. Льюис тут же потребовал, чтобы ему дали осмотреть зал выживания в отключенном состоянии. В конце концов Льюису там так понравилось, что Мишелю пришлось зал включить… Иначе они так и не отправились бы на поиски Лайтмена.
Марсель тоже искал Ланса. И знал, что параллельно работает еще не меньше дюжины агентов, в том числе и совершенно левых ребят, просто уловивших какую-то возню и желающих разжиться информацией. Так что Марс должен был не просто найти Лайтмена, но и не позволить сделать это конкурентам.
Кое с кем из конкурентов он успел разобраться, но Лайтмен словно в воду канул. Судя по всему, из дома Билла он просто испарился, или ушел через подземный ход. Марселю попадались и более загадочные истории, но ни одной такой безнадежной. Он отследил всех входящих и выходящих, все транспортные средства, тщательно изучил местность. Никакого результата. Оставалось предположить только телепортацию. К подобным версиям Марс относился спокойно, вот только как вести разработку? Куда они могли направиться? Марсель решил поднять доступные ему секретные файлы и изучить все, что известно о Хозяине.
К удивлению Марселя его кода доступа оказалось недостаточно, чтобы узнать хоть что-то конкретное. Марс не был так талантлив в компьютерном поиске, как Лайтмен, но кое-чему его все-таки научили. Покопавшись в архивах ФБР и службы безопасности, он, наконец, нашел ниточки, за которые следовало подергать.
В дом известного психиатра Гейца Марсель проник без проблем. Дверь поддалась легко — профессор особых ценностей в доме не держал и воров не опасался. Марс перерыл его личный архив, покопался в компьютере — ничего. Неужели они даже не переписывались? По данным ФБР, Гейц встречался с Хозяином 4 раза, и три из них — здесь, в этом доме.
Марсель опустился в кресло, изучил огромный двухтумбовый стол — может, в нем есть тайник?
Тайника не было. На столе высилась аккуратная стопка папок и тетрадей. Одна тетрадь была раскрыта. Марсель машинально прочитал несколько строчек… «Я не могу понять, как в нем сочетается все это? Доброта и искренность, жестокость и скрытность, он может и убить меня, и спасти, словно бы в одном порыве. Это удивительно, но он находится в неизвестной мне гармонии со своим подсознанием. Но каким образом? Когда Джей познакомила меня с м-ром Ри, меня сразу поразило его лицо, поразила именно гармония и одухотворенность. Я совсем иначе представлял себе этого «Хозяина» по разговорам коллег…»
Марсель схватил дневник. «Вот черт, — думал он, — информацию днем с огнем не сыщешь, а кретины-психиатры, видите ли, обсуждают ее, когда только им угодно!
Вооружившись дневником, Марсель отправился разыскивать Гейца. Измышления доктора о пациенте — это, конечно, замечательно, но Марселя интересовало по-настоящему только одно — где искать этого самого пациента.
Гейца Марсель нашел на банкете по случаю дня рождения супруги мэра — местной покровительницы искусств и меценатки. Прихватив профессора за локоть и наложив пальцы на болевые точки, Марс увлек Гейца подальше от раскрашенной галдящей толпы.
— Ах, вот вы за чем, молодой человек, — узнав о цели визита, усмехнулся старый еврей. — Не знаю, что уж вы секретного нашли в этой информации… Ведь вы не первый, хе, хе, не первый. И видно — друг другу — ни-ни? Конспирация? — профессор опять то ли закашлялся, то ли захихикал.
Марсель не выносил людей такого типа, он аккуратно сжал локоть профессора.
— Тише, тише, юноша. Ведь я уже старый и хрупкий. Поломаете — и я ничего не смогу вам сказать. Вот вы — вы можете мне объяснить? Ведь этот Хозяин — милейший человек! Что мешало вам подойти и взять у него визитку? Съел бы он вас, что ли?
Марс терпеливо ждал, пока старик выговорится, борясь с желанием придушить его.
— Он ведь не сказал мне: мистер Гейц, я даю вам свой адрес, но ради всего святого, не сообщайте его никому. Нет, он сказал: профессор, если будете в России, милости прошу…
— Куда прошу? — тихо спросил Марсель уже с нескрываемой угрозой.
— А что? — вдруг оживился старик. — Если я не скажу вам сейчас адреса, вы — убьете меня?
— Я? — усмехнулся Марсель. — Да что вы, мистер, разве я убийца? Я вас в порошок сотру.
— Сотрете в порошок? За то, что какой-то тип дает мне свой адрес, а вам нет? Только за это? «Нет, — думал Марс, — Я определенно его сейчас придушу!»
— …а вчера, — рассказывал Стэн, (На этом месте Ланс проснулся. Он лежал на медвежьей шкуре, брошенной прямо на пол в кабинете Хозяина. По сути, под ногами у него и Стэна. Кто-то накрыл его пледом. На улице, похоже, была глубокая ночь — ночь Ланс всегда отличал от светлого времени суток по запаху). - … это животное решило устроить нам «последний цирк» — звери в зале, зрители на сцене, крыша — обваливается. Шум, крики, пальба… Я утомился. Они стреляли в меня минут 15.
— Боюсь, Стэнли, нам придется…
— Ты спятил!
— А что — хороший вариант, — Хозяин засмеялся.
— Но как…?
— Мы накроем весь город силовым полем. Но сначала … нужно дать возможность выехать из города тем, кто не готов к переменам.
— Как ты красиво сказал… Имеешь в виду — дать крысам разбежаться?
— Я только что перекрыл все теле- и радиоканалы и официально объявил комендантский час.
— И что мы будем с ними делать?
— Приюты будем открывать.
— Ну и каша заварится. Придется поболтаться тут месяц — полтора.
— Рад?
Ланс силился понять — о чем же все-таки идет речь? Что задумали эти двое? Какой город они хотят накрыть силовым полем? Для кого нужно открывать приюты? Кто должен выехать из города и почему? Кстати, из какого города?
— Ланс, поднимайся, — сказал Хозяин. — Иди сюда… Конечно, они сразу поняли, что он проснулся.
— Иди, иди. Чего боишься?
Хозяин говорил, в общем-то, дружелюбно. Лайтмен эти странные нотки уловил сразу. Чего это он? Задумал какую-то гадость?
— Покормить тебя задумал.
Хозяин достал контейнер, небольшой, размером с тарелку, раскрыл его и протянул Лайту. Там лежал странного вида темный кусок, похожий немного на сырую печень, но с острым, рыбным запахом. Ланс был так озадачен этим запахом, что даже взял контейнер. Стэн с Хозяином переглянулись.
— Гены, — тихо сказал Стэн.
Лайт сам не заметил, как начал есть. Он никогда не пробовал ничего похожего, но это было ОНО. Он всегда искал именно это. С трудом оторвавшись от еды, Ланс посмотрел на своих мучителей.
— Сядь куда-нибудь, не мешайся под ногами, — сказал Хозяин и Ланс счел за разумное подчиниться. Кресел было как раз три и самое дальнее от Хозяина — свободно.
Тут же через второй вход в кабинет (Ланс пока не знал, куда он ведёт) вошли двое. Внутреннее зрение подсказывало, что энергетически они устроены так же, как Стэн и Хозяин. Каждый держал за предплечье по щенку лет 15–16. Ланс очень хорошо изучил эту их хватку: шаг в сторону — масса приятных ощущений, вплоть до полной парализации плеча. Как они это делали, Лайтмен пока до конца не понял. Если просто надавить на болевую точку — такого эффекта достичь трудно, похоже они ещё как-то воздействовали непосредственно на нервные узлы.
Втолкнув подростков в комнату, парни вышли было, но тут же вернулись еще с двумя…
Ланс жевал, наблюдая краем глаза за этой странной сценой. Опять дети. Зачем? У самого Лайтмена к детям всегда было особенное отношение. Причинить вред ребенку он не мог, что бы в родной школе не предпринимали по этому поводу. Похоже, любовь ко всякой, пахнущей детёнышем, мелочи была у Ланса каким-то врожденным дефектом.
В конце концов, пацанов стало семеро. Двое взрослых, окруженных аурой типа Севочкиной, удалились. Но сначала высыпали посреди комнаты кучку железа — цепь, какие-то дешевые, плохо сделанные ножи… Ни одного из этих парней Ланс раньше не видел, но теперь узнал бы. Он был занят едой и не разглядывал их особо, просто многолетняя тренировка заставила автоматически запомнить приметы и сбросить куда-то в «буфер» памяти.
Лайтмен, отставил пустой контейнер, облизал пальцы (он ел руками) и вгляделся в лица подростков: «детки» были обычные, без особых задатков. Ну и к чему этот спектакль? Может, это готовится для него лично? Севочка видел, как Ланс «носился» с Хэннэ (кстати, где он?), да и Мишель… Вдруг Ланс с ужасом заметил, что почти расслабился — что за черт!
Тем временем, с подростками как раз ничего хорошего не происходило. Лайтмен понял, что Хозяин глубоко против, чтобы всякая мелочь шлялась по ночам и занималась тем, чем по ночам обычно и занимаются в таком возрасте.
Севочка даже перекрыл теле- и радиоканалы и объявил сегодня комендантский час. Таковой и до этого существовал уже в городе, но как бы негласно. Люди Хозяина не первый месяц бродили в темноте, как черти, хватая за руки тех, кто думает, что ночью ничего не видно. И щенки были уже об этом наслышаны. Потому что такие щенки, как эти, телевизор не читают и радио не смотрят. У них одна светлая мечта — выпить и подраться. Чем они сегодня и занимались. Думали — будет тихо. Не получилось. «Детки» принадлежали к двум разным подвидам: четверо были коротко стриженные, двое — длинноволосые. А седьмой — вообще шел по своим делам мимо. Залетел, видать, за компанию.