История Разума в галактике
(История Разумной Галактики).
История миров. Избранное.
Выражаю особую благодарность А.В.Маркову
создавшему замечательную работу:
«Происхождение и эволюция человека
Обзор достижений палеоантропологии,
сравнительной генетики и эволюционной психологии.
Доклад, прочтенный в Институте Биологии Развития РАН 19 марта 2009 г.»
Давшую много материалов, без которых эту книгу
было бы гораздо сложней закончить.
(Да что там, каюсь – текст этого доклада местами настолько емок,
что кое-где я отважился на прямое его заимствование.)
Благодарю так же сообщество Википедии.
Порой данные, предоставляемые Википедией,
грешат против истины, но, по-моему главная ее ценность – ссылки на порталы,
способные предоставить достоверные сведения.
Инженер. «Грезы о прошлом».
Стерильная, и в то же время пригодная к заселению (сразу и много) – редчайший подарок космоса, случай исключительный – эта планета, тем не менее, считалась бросовой. Слишком уж удалена она была от обжитого пространства. Впрочем, основной причиной этого досадного парадокса были не столько экономические, сколько политические причины. При той сложной политической атмосфере, что сложилась к моменту открытия этой системы, столь отдаленная колония вряд ли сумела бы выжить самостоятельно. Небольшая эскадра, без опоры на хорошо укрепленный позиционный район, не смогла бы не только отразить мало-мальски серьезной угрозы, но даже продержаться до подхода подкреплений. Самостоятельно содержать крупную боевую группировку военно-космических сил, молодое поселение было бы просто не в состоянии, а столь протяженная линия снабжения была бы весьма уязвима для рейдеров вероятного противника. Да и отсылать крупные силы на охрану столь отдаленной колонии, в преддверии неумолимо назревающего крупного конфликта, было бы неразумно.
Как возможный источник сырья эта гроздь планет была не более перспективна. И дело не в том, что не было желающих рисковать жизнью ради дешевого сырья – и рисковать то никому бы не пришлось: на то созданы автоматические добывающие заводы. Но чрезмерная удаленность от метрополии этого светила, и необходимость боевого охранения для транспортных караванов, грозила шахтерам прямыми убытками.
А вот с научной точки зрения, эта планетная система была весьма привлекательна. Точнее, уникальным объектом для изучения был один из отдаленных спутников местного солнца – очень маленькая (прямо крошечная, с массой около 1015 г (масса средней горы) и очень древняя (чуть ли ни от самого возникновения вселенной) черная дыра, некогда мимоходом захваченная полем тяготения этого светила где-то в межзвездном пространстве. Она болталась вокруг звезды по сильно вытянутой эллиптической орбите, в перигелии приближаясь к ней до одной десятой светового года[1], а в афелии, удаляясь впятеро дальше. Кстати, весьма беспокойное соседство: все же это была очень древняя, и из-за утечки массы, очень неустойчивая – на грани распада – первичная черная дыра. Исходя из канонов современной математики, это печальное событие должно было произойти прямо сегодня... или вчера... или завтра – и так на протяжении еще десятков тысячелетий. Конечно, можно было слегка ее «подкормить», и этим существенно продлить ей срок существование. Но… столь редчайшее явление, как гибель первичной черной дыры – а последние мгновения перед ее исчезновением, будут протекать в режиме мощного взрыва с выделением энергии порядка 1030 эрг за время около 0,1 с.[2] – могло дать нашей науке столько уникальной информации, что грех было пренебрегать такой возможностью. Вот и получилось, что единственными претендентами на вновь открытую систему оказались несколько крупных научных центров. Так, что небольшая, узкоспециализированная автоматическая исследовательская станция на орбите третьей планеты, вот и все, чем мы располагали в этой системе к началу Событий.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Лого-камера была устаревшей, но все-таки из последних модификаций, так что претензий к защите оператора у меня было не больше обычного. Притом, что скорость обработки данных – в порядке, чуть меньшая область охвата данных. Матрица мнеморекордера чересчур массивна и несколько тяжеловата, но, надо отдать ей должное, качество восприятия не хуже самых последних моделей. В общем, никаких претензий собственно, к тонкостям ее работы, хотя каналы доступа к «Великой Сфере», на мой вкус и несколько тесноваты. А защита – защита соответствует ныне принятым стандартам, к сожалению. И до неприличия долгий период авто-настройки камеры для контакта с новым оператором. Впрочем, в медлительности автоматики отчасти был виноват и я сам. Запустил в каждый блок «Логички» тестовую программу в слабой надежде отловить причину произошедшей здесь так недавно трагедии в поломке аппаратуры. Дохленькая надежда – как я уже говорил, это было надежное устройство. Однако, пришло время и мне готовиться к контакту с машиной. Конечно, все, о чем я сейчас буду рассуждать – общеизвестно, и, более того, настолько привычно, что за ежедневной рутиной почти забывается, а то и вовсе игнорируется. Но мне оператору-поисковику расследующему смерть или (в легчайшем случае) внезапное слабоумие лучших людей планеты, упускать такие мелочи никак нельзя. И, вот каждый раз, перед таким подключением, я повторяю про себя этот самый первый урок входа в «Сферу». Первое – «Великая сфера» это не более чем полное собрание всего придуманного и изобретенного нашей расой с начала времен. Здесь есть почти все: от гениальных озарений до добросовестных заблуждений, от научных открытий и созданных (и апробированных) на их основе изобретений до общепринятых (но непроверяемых) благоглупостей, навроде различных постулатов; здесь нет и не должно быть только двух вещей: прямого обмана, лжи, дезинформации и известных парадоксов. Это первое отличие «Сферы» от Всемирной Информационной Сети, в которой есть все вышеперечисленное и к тому еще немножко. Второе: в отличии от Сети, открытой для посещения всем и вся, в Сферу доступ ограничен операторами Лого-камер, машинок страшно дорогих, стоящих на строгом учете в соответствующих органах. Каждое подключение к Сфере регистрируется, каждый продукт, созданный с их помощью помечен длиннющим кодом, включающим в себя как номер Камеры по реестру соответствующего органа так и номер пользователя по собственному списку пользователей Лого-устройства. Третье отличие: в Сфере можно работать, в нее можно вносить данные (при получении соответствующего доступа), но никому без чрезвычайной причины не позволено удалять из Сферы ни знака, ни цифры, ни буквы. Четвертое: Лого-камера – устройство обеспечивающая прямой доступ человеческого сознания к массивам данных, хранящихся на искусственных носителях информации, то бишь машинка, дающая возможность ощущать ВСЕ запечатленное в Сфере как собственную долговременную память, и по мере надобности «вспоминать» ту или иную понадобившийся в работе информацию. Ну и кроме того, Камера дополняет расчетную часть мозга, снимая с него нагрузку рутинных вычислений. Пятое и последнее, то из-за чего я сегодня здесь, то из-за чего приняты столь беспрецедентные меры безопасности, из-за чего начинка Лого-камеры стоит вчетверо дороже возможного и все равно не всегда справляется с задачей защиты оператора от случайных парадоксов. Человеческий мозг устройство хитрое, у него есть стержень собственного «Я», и на основе этого Я, составляющего из себя цепь мировоззрения, желания, чувств, человек может сказать: Я понимаю, Я не понимаю, Я хочу, Я не хочу, до Меня просто Не Доходит (это если поставленная задача некорректна относительно мировоззрений испытуемого), Я не буду этого делать потому, что Мне это просто не нравиться, может разрядиться от напряжения недопонимания смехом. И тут возникает проблема: у оператора слившегося с Камерой возникает некая эйфория, которую чрезвычайно сложно обуздать – ощущение себя почти богом, эдаким сверхсуществом, которому все доступно и все дозволено; ну еще бы – абсолютная память, охватывающая все познания цивилизации, да еще невесомая легкость расчетов. А тогда очень легко зарваться, потерять осторожность подгребая под себя все больше и больше данных, громоздить все более и более сложные конструкции совмещая смежные, а то и вовсе отдаленные отрасли науки, и нарваться в итоге на скрытый парадокс. Представьте, к примеру, что в двух теориях, на основе которых строится очередное вычисление, существует до того не обнаруженное противоречие в каком-нибудь основополагающем принципе. Если своей – человеческой частью системы мозг-машина проверить их на противоречивость, и напороться на этот скрытый парадокс – ничего не случиться. Но, если не проверяя отдать эти данные на обработку электронной составляющей, то этот, всего лишь исполняющий механизм, не столь гибкий в обращении с парадоксами, к тому же не осознающий себя, и потому не располагающая столь совершенной защитой как мозг, может не справиться с кризисом, и, обработав информацию неадекватно, переправить в голову к оператору полнейшую чушь. А, увы, поскольку единственным недостатком системы человек-машина и является именно то, что человеческий мозг не способен относиться критически к продукту своего электронного дополнения, воспринимая тупую железяку как неотъемлемую часть личного логического аппарата – разразившийся кризис способен не только повредить рассудок оператора (что в принципе исправимо), но разрушить сами клетки мозга. Конечно, каждый пользователь Лого-камеры, если он не самоубийца в самой извращенной форме, проверяет опасные, или просто подозрительные конструкты. Но контролировать все подряд, это снижать скорость расчетов на порядок, а то и на два (а еще одаренной личности так сложно удержаться на краю рутинного благоразумия, не поддаться эйфории свободного безграничного творчества), так что иногда ЭТИ смерти случаются. И тогда одному из нас, следователей, приходится бросать все прочие дела, и мчаться на место катастрофы. Занимать, еще не растерявшую тепло несчастного лежанку, и искать, искать, искать причину – шаг за шагом, на ощупь продвигаясь там, где… Впрочем существуют и другие методики поиска – не столь безопасные, как тупая пошаговая перепроверка вычислений потерпевшего, но гораздо-гораздо экономичнее по времени исполнения.
Все. Пора – Лого-камера закончила перенастройку. Я взгромоздил полусферу мнеморекордера на голову и стал… восторженным юношей, немного взвинченным, даже чуть напуганным грядущими событиями… грядущим Открытием, величием того что не давалось столь многим именитым и маститым но вот пришедшим к нему – Великим Открытием. А ведь как все начиналось. С шутки Учителя, игре фантазии престарелого интеллектуала, со скуки родившего безумную идею, и для разминки нагрузившего своего любимого, но непутевого аспиранта поискам доказательств ее несостоятельности. С рутины, со случайности, что именно ему поручили составить отчет о бесперспективности нескольких недавно открытых планетных систем. С веры, если хотите, ученика в непогрешимость своего наставника. С простого просеивания Сферы на хоть какое-нибудь совпадение по трем переменным, и потом смена методики и целенаправленный поиск и наконец вот оно: три темы, которые породят дубину, способную потрясти Мир. Я немного отстранился от его чувств и взглянул на предметы его гордости. Да, идея впечатляет. А если это все еще и работает. Три темы, все три друг без друга – бесполезная, бессмысленная игра ума, полнейшая чушь.
Методика, поиска выбранная мной, говоря откровенно, не приветствовалась в нашей среде – слишком сильным эмоциональным нагрузкам подвергался использующий ее следователь, хотя она и была оч-чень эффективна. Собственная память Лого-устройства имеет одну особенность – помимо мыслей-расчетов оператора, она фиксирует, слабо – как фон этих расчетов – и его эмоции. Перенастроив Камеру, я усилил, насколько возможно, эту паразитную запись, да еще ухудшил качество воспроизведения основных расчетов так, что бы пропал эффект присутствия. Осталось только прогнать эти чувства в ускоренном темпе через свой мозг, на предмет обнаружения закритичных эмоциональных всплесков, по идее, обозначающих момент не возникновения, но осознание парадокса. Метод заключал в себе два, мягко говоря, неудобства. Мало того, что насильственно навязанные моему мозгу эмоции, привязанные к какому-нибудь событию, могли не только не совпасть с моими ощущениями по поводу этого события, (что уже несло на себе немалую эмоциональную нагрузку) но и быть диаметрально противоположным им, ну а такое противоречие вообще грозило серьезным потрясением вплоть до лечения в клинике для душевнобольных. К тому же длительное ускоренное воспроизведение чувств может до такой степени гормонально разбалансировать организм, что следователю, рискнувшему применить этот метод, потом долго приходилось отлеживаться в больнице. Но эта же методика содержала в себе настолько огромный плюс, что я плюнул на возможные для себя неприятности и использовал именно ее. Проще говоря, она позволяла как бы снаружи оглядеть как саму задачу, так и метод ее воплощения, убедиться в жизнеспособности, непротиворечивости, если хотите – красоте проекта, и тем самым решить, стоит ли дальше тратить на него время, либо закрыть раз и навсегда. Итак, три темы.
Первая тема, назовем ее, скажем так: Престарелый Интеллектуал. Из озорства, или от скуки некое Светило От Большой Науки рассчитало Машину, а затем и построило ее действующую модель, создающую стабильный пробой, по его утверждению, в соседний (один из соседних) трехмерный континуум – в параллельный мир, проще говоря. Исследования Модели, состоящей из девяти рабочих спутников-стабилизаторов феномена, движущихся по орбитам вокруг некоего центра масс, и окруженных, в свою очередь, собственными спутниками-компенсаторами внешних помех, позволили, на пределе чувствительности приборов, зафиксировать между третьим и четвертым сателлитом аномалию, по характеристикам вторичных излучений соответствующую расчетному феномену. Проще говоря, модель работала. Но вот полноценная Машина, пробой меж измерениями которой можно было бы активно эксплуатировать, это да-а-а... это махина получалась побольше нашей родной планетной системы. Проект самим же разработчиком признан на данный момент не осуществимым из-за непомерных материальных затрат для его воплощения, а так же отсутствия необходимого для его запуска источника питания. Нет, конечно нашу расу не зря называли Инженерами – мы способны были работать с огромными массами, более того (наш секрет) изменять траектории планет с жидким телом, не разрушая их коры, но с нуля создать подобного гиганта – это было слишком даже для нас. И еще одно НО, еще один огромный недостаток: необходим был слишком сильный (и довольно протяженный по времени) импульс энергии для пробоя и первичной стабилизации устойчивого канала необходимого нам сечения в иной континуум вселенной. То есть, для запуска Машины нам необходим был поток энергии с интенсивностью, всего лишь на два порядка меньшей, чем выделяет сверхновая звезда в первые недели своего появления. При чем речь идет не столько об излучении ее фотосферы, или потенциальной энергии сверхплотной плазмы, из которой состоит звездное «тело», а именно кинетическая энергия разлетающейся с неимоверной скоростью (требовалась скорость не менее шести тысяч километров в секунду) оболочки сверхновой. Хотя требования по мощности, необходимой для поддержания тропинки между измерениями открытой, можно было считать удовлетворительными.
Вторая тема – Чокнутый Шовинист. За редчайшим исключением, большинство звезд, вокруг которых вращаются обитаемые миры, весьма схожи по спектру и интенсивности излучаемой энергии, а значит и подобны друг другу размерами и возрастом. Так вот, в превентивных целях (дабы вовсе исключить вероятность подобного развития событий), разрабатывалась методика преждевременного «старения» звезд. Перевод их через состояние сверхновой, превращение их в нейтронные звезды, либо черные дыры (в зависимости от массы исходной звезды), с целью полной и окончательной победы над всяческими врагами. По принципу: нет «нормальной» звезды – нет врага, поселившегося возле этой звезды. Тем более, что излучение сверхновой (примерно на год возросшее в десятки тысяч раз по сравнению с нормальной светимостью), способно доставить нешуточные проблемы и соседним обитаемым звездным системам. Да и разлетающаяся со скоростью, от четырех до восемнадцати тысяч километров в секунду, оболочка сверхновой звезды, через некоторое время может затруднить межзвездную навигацию в соседних с взорвавшимся светилом областях пространства.
На данном этапе исследований достигнут промежуточный успех: мы способны спровоцировать развитие явления сверхновой у звезд, пребывающих недалеко от естественного перехода в это состояние. Проект свернут – причина: не найдено достижимого для нас быстрого, в условиях активного противодействия вражеского флота, способа подрыва стабильных звезд. Оч-ч-чень впечатляющая по размаху (и кровожадности) работа. Список звезд, в своей эволюции подошедших к грани перехода в состояние сверхновой, – прилагается.
Третья тема – Восторженный Юноша. Проблема передачи энергии посредством прокола пространства. М-да, болезненная для нашего самолюбия тема. После первых прям-таки ошеломительных успехов (очень, очень давних успехов), мы остановились. Недостатки математического аппарата, иначе говоря – современное научное видение мира нами, увы, не соответствует действительности. По следовательской своей привычке приостановил прогон записи и освежил в памяти историю этой нашей полу-удачи. Итак, много-много лет назад когда еще не существовало Сферы, и даже Всемирная Информационная Сеть была очень молода, в одной маленькой исследовательской лаборатории свершилось Чудо. Чудо заключалось в том, что в упомянутой лаборатории исчезло какое-то малое количество энергии, а на противоположном конце планеты эта энергия в другой такой же лаборатории и в тот же самый момент возникла, причем потери составили всего около двух процентов от номинала. Так родился Генератор Пробоя - все было как в сказке: вектор выхода энергетического пучка на приемнике генератора, при пробое пространства, был равен вектору входа, того же пучка на источнике генератора, при чем ЭТИХ векторов входа (теоретически) существовало бесконечное множество. Потом были и другие опыты. В частности, было доказано, что несколько приемников, настроенных на один источник (то есть имеющие одинаковый вектор выхода энергии), вне зависимости от места их нахождения в пространстве, во время пробоя возвращают энергию в равных долях, при чем суммарная энергия на выходе была равна количеству энергии исчезнутой (или исчезновенной?) источником генератора, с учетом естественных потерь, – ясен перец. Естественные же потери всегда, вне зависимости от расстояния между источником и приемником (по крайней мере, в пределах нескольких ближайших звездных систем), составляли около двух процентов от номинала и никаких тебе утрат на угасание, или рассеивание энергетического пучка (сначала естественные потери списывались на гипотетическую упругость среды, проводящей энергетический импульс). Конечно, сам процесс пробоя тоже требовал энергии и достаточно много, но какие выгоды все это сулило вообще: мгновенная связь через сколь угодно большие пространства – для начала, а потом... а потом… Вот на связи все и остановилось. Еще несколько лет понадобилось для миниатюризации и доводки, и наконец мир электроники преобразился, ведь сигнал от одного компьютера до другого не добирался теперь невесть сколько по проводам и световодам, рискуя сгинуть в их мешанине безвозвратно, а мгновенно и с легкостью переносился из нутра одной машины во чрево другой. Связь между отдельными компьютерами и их комплексами стала мгновенной и этот момент нашей истории и стал временем зарождения Сферы. Но очень скоро выяснилось, что все это работало достаточно уверенно только для низких уровней энергии – скажем так, при передаче информации, а не промышленных токов, что весьма огорчало. Попытались обмануть феномен, создав несколько источников с одним вектором входа, и одним на всех приемником, надеясь, что на выходе энергии сложатся, выдав более мощный сигнал – не вышло. Поначалу создавалось такое ощущение, что Среда, через которую проходит энергия при пробое пространства, просто не способна нести на себе более сильные токи. По аналогии, как поверхностное натяжение воды способно удержать на себе смоченную в масле иглу, но не способно проделать то же самое с ломом. Несколько позже, после серии экспериментов, представлявших из себя попытку, выражаясь фигурально, раскатать лом в широкую и тонкую пластину той же «массы», окончившейся мягко говоря неудачей (то есть «раскатать лом» вроде удалось, вот только толку от этого оказалось чуть), математика сменила свое видение проводящей среды. Нынче она представляется нам как некая мембрана. Энергия сама вносит помехи в среду своего прохождения, она, грубо говоря, просачиваясь через эту мембрану, коробит ее саму: ее вздувает пузырями, ведет волнами, корежит, колбасит и мнет. Вектор выхода соответственно перестает равняться вектору входа. Вектор выхода… (Ага, вектор!) при усилении потока энергии канал выхода все быстрее начинает походить на нору стремительно пьянеющего червя. Энергия начинает хлестать куда попало, проникать в какие угодно, но только не в искомый приемник искомого генератора. А от этого, сами понимаете, получается разор и запустение, и куча погоревшей техники.
Ну ладно, вернемся к нашим зверюшкам. Один молодой человек как-то задумался, куда исчезают эти пресловутые два-четыре процента энергии «естественных потерь». Сейчас то он, конечно, давно не молод и даже наоборот: очень стар – но когда он совершил ЭТО открытие, он был весьма юн (а потому его ментальный след, в этой работе отдает отчаянной легкомысленностью). Не то, что бы его первого посетил этот вопрос, но ответ дался именно ему в руки. М-да… Оказалось, что все дело было в несовершенстве техники. То есть канал, формировался несколько шире, расплывчатей, чем необходимо, не было точного позиционирования, и естественные потери, как раз были затратами на поддержание излишков площади сечения канала. Ведь в идеале ( и он это доказал), при безукоризненно наведенном канале, энергия должна была возвращаться из своего путешествия вся. В этом же крылся секрет устойчивости канала низких энергий: амплитуда колебаний вектора выхода энергии как раз укладывалась в пределы погрешности сечения канала. Наш молодой человек, следуя этой логике, сделал и следующий шаг. Его идея выглядит до безобразия просто: на приемнике энергии, установить множество каналов с различными векторами выхода. При чем на каждом приемнике размазать, расширить, разрыхлить (ч-черт, я даже не знаю как смысл этой системы уравнений словами-то адекватно передать) канал настолько, что бы его Коэффициент Полезного Действия не превышал семидесяти процентов, зато, тем самым, на те же тридцать процентов расширив диапазон приема энергии. Итак, вместо одного точно настроенного канала выхода мы получаем множество менее эффективных, зато диапазоны их приема почти сливаются в единое поле, и теперь, как бы не плясал вектор выхода энергии, большая ее часть все равно будет попадать на приемник. Правда, при этом необходимо, что бы в обжитом пространстве не было ни одной действующей «нормальной» беспроводной компьютерной сети, что, как вы догадываетесь – нереально, и это сразу и до безобразия обесценивает всю задумку… Впрочем, последние годы ученые игрались с поляризацией источника энергии (что бы этот термин ни обозначал в данной области знаний). И кое-какие положительные подвижки в этой области у них уже были. Применяя метод «поляризации пары: источник-приемник», они добились направленной передачи энергии-информации – правда, пока только с точностью до полусферы. Так что, посреди ойкумены трюк с передачей больших потоков энергии все еще оставался невозможен. Но вот там, на периферии: если источник энергии будет находиться далеко вне пределов обжитых миров (а ее приемник еще дальше) и при должной степени осторожности – это безумие вполне могло бы и прокатить.
Итоги исследования. Найдена Гроздь из девяти планет максимально подходящая для проекта «Престарелый Интеллектуал». Предложен источник энергии – состарившаяся звезда в шести тысячах трехстах световых годах по направлению к центру галактики от выбранной планетной системы. Отбор энергии предложено произвести по схеме «Чокнутый Шовинист» методом «Восторженный Юноша». При переводе в сверхновое состояние вышеозначенной звезды, даже с учетом потерь на пробой пространства, энергии снятой с одного процента ее поверхности с избытком хватит на запуск Машины. Возможный излишек энергии предложено скинуть во входящую в состав избранной планетной системы первичную черную дыру, что должно полностью стабилизировать ее. Для поддержания Машины в рабочем режиме достаточно трех сотых процента излучения местного светила, для чего предлагается окунуть одну планету едва ли в корону здешнего солнца. Предварительные Расчеты затрат материалов, а так же времени на корректировку орбит планет, опирающиеся на использование преимущественно местных природных ресурсов, минимальной материальной базе и минимуме трудовых ресурсов приведены ниже. Предварительные расчеты затрат времени при интенсивном вливании в Проект материалов и трудовых ресурсов ОШИБКА ОБРЫВ СВЯЗИ РАСЧЕТЫ НЕ ЗАКОНЧЕНЫ.
Итак, мне сейчас позвонили из госпиталя – что же, все понятно, у погибшего был скрытый порок сосудов и как следствие – обширное кровоизлияние в мозг, – увы. Но каков размах. Что за алмаз он поднял с пола. Какого Ученого мы потеряли. Такая самоотверженность требует награды, и пусть, по влиятельности и авторитету я бесконечно превосхожу этого юнца, и мне поверят без всех этих наивных ухищрений, что понапридумывал он для того, что бы его выслушали и восприняли всерьез, но такая самоотверженность требует награды, и я проделаю все так, как ОН о том мечтал. Перво-наперво скопирую в собственную память Лого-камеры Открытие и все, все, все что может даже случайно натолкнуть даже на мысль о возможности такого Чуда. Второе: обратим на себя внимание – изобразим сумасшедшего, и (о, ужас и святотатство!) запустим пакет контролируемый вирусов в Сферу. Продержатся они не долго – доли секунды, но успеют достаточно попортить Всю информацию по ПРОЕКТУ, что бы им (и мной) действительно заинтересовались. А дальше все зависит от того как Я себя поведу на первом допросе.
Итак, я был пойман, осужден, посажен, и выслан отбывать срок на отдаленный аванпост в бессрочную ссылку, тяжким трудом искупать свой чудовищный диверсионный акт против святая-святых нашего мира, – то бишь против Сферы. Просто смешно, сейчас я и вас позабавлю историей моей ссылки, то есть как наше руководство дошло до мысли такой. Это было бы забавно, если бы не было так грустно.
Увы наша цивилизация зашла в тупик. Мы жили в эпоху МИРА! В эпоху НАСИЛЬСТВЕННОГО МИРА! Мы жили в эпоху, когда Щит настолько превосходил Меч, что война, как метод разрешения политических конфликтов, давно перестала практиковаться. (Почему и как это произошло, объясню несколько позднее – речь сейчас не о том.) Нет, кое-кто, конечно пробовал повоевать – нагорело на душе, знаете ли, но… Не буду показывать пальцем, над этими придурками и так смеется полгалактики. Межзвездные масс-медиа прозвали это безобразие: «Конфликтом, когда в столкновении были затрачены средства, сопоставимые с годовым бюджетом столичных планет воюющих сторон, но при этом не погиб ни один солдат, сражающимися флотами не было нанесено друг другу сколь-нибудь заметного ущерба, и ни на метр не изменившим границы сцепившихся государств. Самая бескровная, самая дорогостоящая и самая бесполезная война нашей современности» – вот как пропечатали. Уподобиться этим придуркам? Ни за что! И только этот резон мешал нам всем вцепиться друг другу в глотки. Хотя, вообще о какой политике могла идти речь, когда многие расы просто, напросто банальнейшим образом ели друг друга. Как договориться о мире с существом, для которого ты являешься не просто деликатесом, а, например, вожделенным наркотиком, продлявшим жизнь, или позволявшим вывести сознание на другой, более высокий уровень (и то, и другое – не удачная метафора, не красивая выдумка, а факт из нашего многотрудного сосуществования). И так везде, по всей галактике сплошь и рядом. В общем термин «политическое» – это не слово для взаимоотношения множества рас, заселявших нашу ветвь галактики. А Разнообразие разумных рас – не слово, характеризующее реальное состояние дел. Видов разумных насчитывалось едва ли не больше, чем заселенных планет – притом, что все мы произошли из одного корня. Планета-праматерь давно погибла в объятиях своего солнца, но перед гибелью в дикой спешке успела эвакуировать какое-то количество населения. Положим, у наших предков, беглецов из гибнущего мира, не оставалось иного выхода, как изменить себя что бы соответствовать природным условиям планет, выпавших им по жребию судьбы. Но зачем, скажите мне, современным государствам, с их неисчерпаемыми ресурсами и знаниями, достаточными для переделки планет по своему вкусу, плодить новые виды разумных? А ведь плодили же до недавнего времени. Межзвездная «Конвенция о безусловном отказе от конструирования новых видов разумных существ» была принята ужасающе поздно. И теперь мы имеем то, что имеем. А чего мы все ожидали? Если даже на одной планете, разумные одного вида, живущие в различных природных условиях, со временем приобретают различия, обусловленные средой обитания, и начинают различаться психологически настолько, что если бы не современные социально-политические технологии, гибкие системы политических компромиссов и противовесов (и если бы не внешнее давление прочих видов разумных) давно б уже передрались между собой. Что же говорить о межрасовом общении, межвидовой политике. Ха! Сторонники дальнейшего умножения числа разумных видов, аргументируя свое упрямство, утверждают, что дальнейшее увеличение разнообразия мыслящих расширяет возможности для научного познания мира, ибо каждый новый вид мыслит оригинально и на основе базовых знаний, вопреки устоявшимся взглядам, способны создать новое научное видение мира, от чего выигрывает вся Ойкумена. А на этом разнообразии знаний и научных технологий можно построить взаимовыгодное сотрудничество. В пример обычно приводимся мы, Инженеры, и наши компаньоны Мягкие. Вот только эти умники забывают при том, по какой лезвийно-острой кромке нам пришлось идти к миру, и как долго мы балансировали над войной до того, как удалось выработать приемлемые правила сосуществования. И сколько сил нашим расам приходится прикладывать до сих пор, что б не рассориться. Да, мы Инженеры перемещаем планеты, проектируем и создаем рельефы их поверхностей, Мягонькие строят на них биосферу, удобную заказчикам, а прибыли уникальными технологиями и редкими ресурсами мы делим пополам. Именно пополам, а не по справедливости, то есть вне зависимости от количества труда, вложенной в дело каждой из сторон, (ибо каждый из нас наверняка считает, что наработал на большее, или на важнейшее). И только этот принцип позволяет нам не передраться между собой. Прочие разумные же ненавидят друг друга исступленно до безумия, и только невозможность войны, не позволяет им вплотную заняться взаимным уничтожением. Так, что какая политика, судари мои: термин «политическое» – не слово для взаимоотношения множества рас, заселявших нашу ветвь галактики, здесь лучшей характеристикой подходит крепчайший, отборнейший мат.
Ладно, вернемся к моей истории. Впрочем... лучше сначала я расскажу, почему вокруг этого безумия, вопреки всему, царил МИР.
Итак, мы способны путешествовать между звезд. Более того, мы ВСЕ способны путешествовать меж звезд быстро – намного быстрее скорости света. Это умение досталось нам от наших общих предков, они когда-то смогли обойти один из фундаментальных законов нашей вселенной… просто перестав быть частью этой вселенной. Самый простой выход из самой сложной ситуации, самое простое решение самой неразрешимой задачи – сейчас я расскажу, как это стало возможным. Наши звездолеты оснащены устройствами, генерирующими не защитное поле, а некое СОСТОЯНИЕ внутри и вокруг звездолета, при котором ни какие силы порожденные нашей вселенной, не способны повлиять на корабль. Я вам напомню: общеизвестен и неоспорим постулат, что структура, переставшая подчиняться законам старшей структуры, частью которой она была, уже не является частью этой структуры, и составляет свою собственную систему. (Кривовато сформулировано, но ладно – сойдет). И по этой логике, корабль с активным генератором, фактически становится пусть предельно упрощенной, схематичной, но, на какое-то время, вполне самодостаточной вселенной. Заметим, это очень важно: вселенной с внутренними физическими законами, константами – вообще, самой логикой своего устройства, – одинаковой с вселенной прародительницей. И взаимоотношение между вселенной и кораблем, как части этой вселенной, подчиняющейся ее законам (в частности, закону относительности), преображается во взаимодействие двух независимых, но ПОДОБНЫХ друг другу, построенных НА ОДИНАКОВЫХ ФИЗИЧЕСКИХ ЗАКОНАХ, вселенных, одна из которых движется СКВОЗЬ другую. А здесь действуют уже совсем другие законы – законы меж вселенского взаимодействия, во многом нами еще не понятые, хотя некоторые интересные их следствия мы с успехом используем. В частности, следствие первое: поскольку обе вселенные основаны на одинаковых законах (обладают одинаковой внутренней сутью), то течение времени в них синхронизируется, а вот скорость корабля-вселенной соответственно возрастает относительно объектов вселенной-прародительницы, во столько раз, во сколько (согласно теории Относительности), до включения Генератора Состояния, было замедлено внутренне время звездолета. Попросту говоря, стоит разогнать корабль до скорости, когда эффект замедления времени становится заметным, включить Генератор и… световой порог – не проблема, и звезды – рядом, и вселенная не пугает бесконечностью расстояний. Правда на этом пути есть некоторые технические препятствия. Легче всего Генератору разорвать связи с нашей вселенной на скоростях, приближенных к половине скорости света. Как при более низких, и так и при более высоких скоростях, звездолет почему-то прочнее вплетен в структуры мирозданья, и потому Генератору труднее вывести его из состава нашей вселенной, а следовательно Генератор должен быть мощнее, и, соответственно, крупнее в габаритах, более энергоемким, что сильно сказывается на размерах корабля. А где игры скоростями настолько важны, что ради них можно поступиться целесообразностью – правильно, в армии. Вот солдатики всех Разумных и наплодили кораблей-монстров необъятных размеров. Конечно, в современных войсках есть место и средним, и малым судам, но их место никак не на острие войны, это транспортные, курьерские, десантные, ремонтные и прочие вспомогательно-обслуживающие колымаги – основные тяготы войны, как я уже сказал, несут сверхогромные, сверхзащищенные сверхмонстры. Увы здесь есть одно но, одно весьма уязвимое место. Я уже говорил, что ни одна сила во вселенной естественного происхождения не способна повлиять на объект укрытый СОСТОЯНИЕМ. Но то что было создано, может быть и разрушено (по крайней мере, если оно не вполне… доделано). Такой же генератор, но излучающий, скажем так, в противофазе, и не внутрь объекта, а, м-м-м-м… вовне, во вселенную (невозможно описать явление на языке, в котором нет слов, обозначающих соответствующие математические понятия), пусть в малой степени, но дестабилизирует поле ухода. Так что, теоретически, подлететь к искомой системе незамеченным и неуязвимым можно, хотя и не имеет смысла – попав в ее пределы на ТАКИХ скоростях, немудрено пролететь ее насквозь, так и не успев толком затормозить. Ну а в реальности, покрывая вслепую расстояния в сотни свето-лет, за одно «отсутствие» в нашей вселенной попасть к нужной звезде не удавалось еще никому. (По крайней мере, в доступных мне справочных базах данных сведений о подобном достижении нет.) Так что волей-неволей были необходимы несколько корректирующих прыжков на меньших скоростях. Вот тут то и срабатывают Генераторы-капканы, не давая генераторам Состояния развить мощность, необходимую для ухода из нашей вселенной.
Биться за пустоту космоса бессмысленно. Первая аксиома войны: основной целью кампании является захват освоенных противником планетных систем с их материальными, что важнее – производственными, а главное: технологическими и научными ресурсами. Превосходство сил в пространстве – лишь тактический успех, и служит он единственной цели: захвату планет путем их блокирования, длительной изоляции и ряда «мероприятий» должных склонить противника к относительно мирной капитуляции, или решительного штурма, или… иными путями (навроде угрозы тотального геноцида). Так, что повторяю – подлететь к искомой звезде незамеченным можно, но сражаться приходится в пространстве нашей вселенной. Пусть все еще мало уязвим, пусть укрыт защитными полями различного происхождения, пусть такой корабль не способен уничтожить даже термоядерный взрыв, и только аннигиляция вещества-антивещества, когда рвется сама ткань пространства-времени, теоретически способна уничтожить его, но все же, все же – есть надежда на победу. И чем ближе враждебный корабль будет приближаться к атакуемой планете, на которой, безусловно, размещен Генератор-капкан НУ ОЧ-ЧЕНЬ БОЛЬШИХ РАЗМЕРОВ, тем слабее будет становиться Поле Ухода окружающее корабль, тем сильнее он будет принадлежать нашей вселенной и – тем уязвимее он будет. Еще одна проблема: антивещество не производится быстро и не хранится просто. Так, что современный Большой Боевой Корабль, это в любом случае завод по производству и хранению антивещества (очень дорогой завод – добавлю). И при уничтожении корабля вся эта огромная масса вещества-антивещества безусловно аннигилирует в ужасающем взрыве. И все же… и все же – шансов уничтожить его на дальних подступах к планете не так уж много, а взрывная аннигиляция на пороге собственного дома… полное безумие. Теперь вы понимаете, за чем нам понадобилась Машина? ВОЙНА, ИМЕЮЩИМИСЯ У НАС СРЕСТВАМИ – БЕСПЕРСПЕКТИВНА, более того – САМОУБИЙСТВЕННА. Притом, что конкурирующие с нами расы предположительно близки к созданию оружия нового поколения, а мы даже и понять-то не можем ЧТО это будет за оружие, НА КАКИХ ПРИНЦИПАХ оно будет работать – единственным путем к выживанию для двух наших небольших в сущности народов, оставался уход в другой трехмерный континуум вселенной.
А теперь, когда все неясности разрешены, со спокойной душой возвращаюсь собственно к самой истории.
В общем, проблема заключалась не в том, что бы построить Машину. Теперь после выяснения того, что ЭТО БЕЗУМИЕ ИСПОЛНИМО это, как говориться, было делом техники. Проблема заключалась в том, что бы построить Машину БЫСТРО. Галактика велика, и использовать ее задворки, не привлекая к себе ничьего внимания, можно довольно долго – при соблюдении, конечно, некоторых предосторожностей. И потому в наших интересах как раз было строить свою Машину не спеша, не привлекая к ней излишнего внимания, ввозя извне на стройплощадку минимум ресурсов, используя минимум персонала, рассеивая в пространство как можно меньше энергии. Увы, этого мы себе позволить не могли. Не одни мы оказались такими предприимчиво-умными. Многие из наших конкурентов, так же вели проекты, способные, при их удачной реализации, обрушить сложившееся шаткое равновесие сил. И по сведениям нашей разведки, некоторые из этих изысканий подходили к успешному завершению. Так что, нам не оставалось ничего другого, как пошевеливаться… А как хотя бы на время скрыть от собственного народа (или хотя бы затенить) затраты, составляющие весь черный нал, все тайные а так же большую часть «тайных» (то есть, мы знаем, что о них знают, но упорно не сознаемся в их существовании) сбережений нашего правительства. Как утаить тот факт, что все скрытые и даже часть «скрытых» (невероятный риск) резервов нашей Расы уходят на постройку чего-то неведомого, где-то в глубине галактики, от «Друзей» и «Врагов» нашего народа… Скажите, как?! Правильно, устроить маленькую катастрофу на собственной территории, потом раздуть на ее основе скандал, найти виновных и примерно их наказать. Потом «потратить» на ликвидацию последствий аварии в десять раз больше средств, чем необходимо. За тем провести ревизию, обнаружить недостачу, устроить новый скандал и новый процесс, с высылкой, по окончании суда, всех виновных на отдаленную каторжную планету (то есть на стройплощадку Проекта, устраняя тем самым острейшую нехватку классных специалистов). А там, глядишь, вражеская агентура ненадолго завязнет во всей этой суете, замедлится с определением приоритетов и начнет противодействие лишь к тому времени, когда серьезно нам повредить будет уже невозможно… Ну, мы так и сделали. Что характерно, новой катастрофы сотворять не пришлось – мы просто раздули инцидент, устроенный мной в Сфере, до небес и выше. Моя, скажем так, вольность, почти незамеченная в Сфере, во Всемирной Информационной Сети ретивыми, аж наскипидаренными журналистами была раздута до размеров невероятных. Было даже предложено одним не очень умным, зато безошибочно угадывающим мимолетные порывы толпы, засранцем, возродить (очень кровожадно) ритуал смертной казни – вот. Правда, когда надо мной забрезжила угроза самосуда, правительству пришлось несколько обо мне побеспокоиться. Еще бы, по глупости потерять ключевого специалиста затеваемого строительства – какая чушь. Выглядела эта забота примерно так: по новостным каналам полились совершенно другие мелодии. Раньше меня обвиняли – теперь упрекали. Не инкриминировали мне злонамеренный, злокозненный теракт, а укоряли в излишнем рвении, в легкомысленности, заставившей меня во время расследования прибегнуть к запрещенным методам дознания, что и ввергло мой разум во временное умопомешательство, итогом которого, в свою очередь, и стал столь печальный инцидент. Что вы – что вы, мое преступление заключалось лишь в том, что я не сумел рассчитать свои силы, предварительно не сумел правильно оценить сложность задачи, самоуверенно полез в то, в чем не слишком хорошо разбираюсь. (Кто бы говорил!) А вирусы? Что вирусы? Пакет таких подарочков, при наличии опыта программирования, да имея в своем распоряжении ресурсы Сферы, сообразить проще и быстрее, чем несмышленышу трехлетнему песочный куличик слепить. А вот те, кто должен был отвечать за безопасность Сферы и проворонил появление в ней этих самоделок, те да-а-а, те виноваты, – ату их! Тон обвинений в мой адрес тоже изменился – от недавней истерии не осталось и следа, она сменилась сдержанным укоризненным неодобрением. Вообще, все речи – и в мою защиту, и в упрек мне произносились именно в таком – высоком стиле. Гроза, потрепав меня немного, умчалась далее (вернее, ее насильно отдернули от моей головы) громить совсем уж ни в чем не повинных людей. (Мне, нашему проекту, нужны были классные программисты, инженеры, математики, управленцы и прочие умники.) Молнии посыпались на несчастных, обеспечивающих работоспособность и безаварийность Сферы, не сумевших без потерь отбить мое нападение, (ха, а кто бы сумел!), нападение любителя (в каком это смысле?) столь неподготовленное и спонтанное. Что-то я чересчур расшалился (экий игрунчик) – то ли, не до конца восстановился после Расследования, то ли сказывается усталость последних, несколько, скажем так… перенасыщенных событиями недель.
Ну, а потом началась работа. Как в начале каждого крупного дела затеваемого впервые (тем более затеваемого так тайно и так поспешно) все занимались всем. Времени не хватало, рабочих рук не хватало, в избытке были только материалы, оборудование, энергия – грузы шли сплошным потоком, спасибо и за это.
Все принять, рассовать по планетам – рабочим площадкам. Расквартировать эскадру прикрытия (скромное наименование для этакого скопища боевых кораблей). Пристроить к делу добывающие и перерабатывающие заводы, отладить и запустить производственные комплексы. Собрать гроздья лабораторий и инженерных бюро – мелочи, до которых у меня не дошли руки в метрополии, я намеревался доработать прямо здесь. Кроме того, наше доблестное руководство догадалось полностью продублировать Сферу (что не проделывалось еще НИ РАЗУ), и копию компактно поместить здесь. (Временно конечно – она должна была сопровождать нас в исходе наших двух народов в другой трехмерный континуум нашей вселенной.) Разумное решение: с нашей эскадрой прикрытия, которая была больше чем иной флот (заморились мы их расквартировывать), и при той плотной опеке, что нам оказывали сотрудники спецслужб – ей ничего не угрожало. Более того, НАШУ версию Сферы было решено дополнить сведениям, скажем так, не совсем добросовестно добытыми разведкой – что с оригиналом проделать было нельзя, поскольку к Сфере-один был, хотя и ограничено, но все же разрешен доступ разумным иных видов. Помимо этого, наши мягкие друзья поделились в общую базу данных кое-какими своими технологическими «находками». Так что, и в общем, и в частном мы переходили на полное само обеспечение. И, для поддержания максимально возможной секретности, временно – на абсолютный разрыв с метрополией. Были мы – и нет нас, а куча материалов, разумных существ двух видов, и знаний провалилась в черную дыру. Вот там и ищите нас. Или где еще, нам все равно: ищи, не ищи нас – не найдешь, отследить то не по чему.
Ну вот опять она пожаловала: Госпожа Скука. Напряжение первых шагов стройки схлынуло, составлены графики работ, подбиты сметы, все неплохо выучили свои роли и уже не спешат дергать высокое начальство по пустякам. Первая планета – наша энергостанция – успешно отбуксирована поближе к местному светилу, оборудование благополучно вмонтировано в ее недра и исправно снабжает нас энергией, позаимствованной у звезды – сейчас ведется окончательная юстировка ее орбиты. Орбиты второй и третьей планеты мы корректировали не спеша – пути, по которым они бежали вокруг своего светила, были не столь неправильны, что бы их исправление заняло много времени, так что и здесь мы двигались в опережение плана. Сильнее всего меня тревожит ход работ возле девятой планеты системы. По проекту одно из рабочих тел Машины должно было обращаться вокруг местного светила на расстоянии 38,8 а. е.[3] Подымать эту дуру в четырнадцать стандартных планетарных масс, со всеми ее тринадцатью спутниками на столь высокую орбиту с нынешних 30,06 а. е., было даже для нас задачей, хоть и выполнимой, но чрезвычайно затратной. Хорошо хоть, масса этой планеты вместе с сателлитами составляла менее пяти процентов от суммарной массы всех планет системы, болтавшихся не далее 50 а. е. от местной звезды. Так что компенсировать помехи, вносимые ее присутствием, оказалось возможно и иными способами. А под девятый элемент Машины, мы нашли другой носитель: Еще дальше к краю системы (29,6 а. е. в перигелии, 49,3 а. е. в афелии, умеренный эксцентриситет орбиты с наклонением в 17 градусов к плоскости эклиптики)[4] болталась крошечная двойная планетная система (прихватившая себе еще и парочку микроскопических спутников). Так вот: оборудование было смонтировано именно в недрах этой сладкой парочки: предполагалось слегка подправить общую для этого квартета орбиту вокруг светила – уложить ее в область эклиптики и довести до расчетных 38,8 а. е. И нам пришлось быть оч-чень аккуратными, что бы эти четыре разновеликие кучи льда не развалились от внутренних напряжений. Право слово, миры с жидким телом не столь капризны – по крайней мере наша диагностическая аппаратура позволяет всегда знать, что от них следует ожидать.
Так же беспокойство вызывает оборудование для приема энергии со звезды-источника, оно было несколько тяжеловато для (относительно) небольшого каменного шарика пятой планеты этой системы, и поэтому часть оборудования, отвечающую за сброс избытка энергии в черную дыру пришлось поместить на единственный ее естественный спутник. Синхронизация их работы попортила нам много нервов и отняла порядочно времени, так что на этом участке набежало небольшое отставание от графика работ.
Лучше всего дела обстоят с производством энергопоглощающей сети для отбора энергии от будущей Сверхновой – она производилась на месте «применения», и для ее завершения пришлось серьезно пощипать ресурсы ближайших к обреченной звезде планетарных систем…
О, еще не все отлажено, да и невозможно уследить каждую мелочь на столь огромной стройке, но… скука, и еще раз скука – не управленец я, не бодрит меня необходимость куда то нестись и на кого-то орать, или вызывать к себе на ковер и прорабатывать с песочком. Вот и свалил все управленческие дела на заместителей, а сам, в оправдание в собственных глазах и глазах подчиненных, решил проинспектировать научно-исследовательское хозяйство перед реконструкцией. Среди того научно-малопонятного хлама, что наша доблестная разведка свалила в Сферу-Два, Мягкие, по их словам, нарыли кое-что интересное, и теперь просили перенести часть био-комплексов на поверхность планеты – искусственная гравитация их почему-то не устраивала, для опытов требовались естественные условия, требовались полигоны для обкатки новых технологий. Я прилетел… огляделся… и надолго застрял в биолабораториях. Биоконструирование стало моей страстью, моей болезнью, моими радостью и горем в едином целом. Из мертвого создавать живое – это тайна, это сказка, это кажется невозможным… и все же это реально. Из-за этой страсти я сошелся с Мягкими – их отношение к жизни во всех ее проявлениях зашкаливало даже за понятие «фанатичной преданности». М-да – сошелся с Мягкими… точнее они приняли меня как равного. Обычно их работа начинается, когда наша уже завершена. Переделывать, или тем более создавать заново биосферу нового мира можно только тогда, когда планета отбуксирована на расчетное расстояние от светила, ее орбита полностью стабилизирована, отрегулирован наклон оси и даже вчерне отделан рельеф местности. То есть мы с Мягкими почти не общаемся – повода нет, смысла нет, сферы наших интересов находятся на противоположных полюсах мирозданья – хотя итог совместной работы и есть слияние их и наших умений в единое целое. Естественно, по этой причине, плотно с представителями наших союзников общается весьма узкий круг контактёров. И поставленные перед этими специалистами задачи весьма узки, и по большей части ограниченны всего двумя пунктами. Это уведомление руководителей совместного проекта со стороны Мягких о вынужденных изменениях в сроках, либо планах реконструкции текущего мира, да согласование с представителями их рабочих групп хода совместных работ (в том редком случае, когда таковые ведутся). Так что, до этого проекта я с ними не сталкивался – разве что во время представления подконтрольных мне рабочих групп – но вы и сами понимаете, это не в счет: никакого живого общения, чистый официоз. Так что собственного мнения о наших союзниках мне составить не удалось. Впрочем, среди нас, Инженеров, бытовало некое усредненное суждение о них, как о существах чересчур пылких и чрезмерно увлекающихся. Они же, в свою очередь, считали нас сухими, черствыми интеллектуалами – «математиками» чуждыми жизни, не способными понять красоты вечно изменяющегося. Веселые, смешливые существа. Жаль, радости Сферы им почти недоступны, но за то каждый из них располагает наследственной памятью, да и собственная их способность к запоминанию приближается к понятию «абсолют». А их врожденное ощущение гармоничности и красоты в биоконструировании – вообще выше любых ожиданий.
На моей душе давно уже было холодно и пусто – судебный процесс надо мной, и руководство столь ответственным проектом высосали все жизненные силы. И мне, моей душе, невыносимо захотелось научиться у Мягких воспринимать всей сущностью гармонию творения; все до капли: и радость удачи, и боль разочарования, которые встретятся мне на великом поприще созидания живого из мертвого.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Не знаю, как назвать предыдущий отрывок – наверное прологом… Когда начинал писать эту повесть, я был наивным ребенком четырнадцати лет которому казалось (всего лишь казалось) что муза, нашептала ему во сне интересную историю, из которой когда-нибудь получится недурная повесть. Работать над ней было просто, не приходилось обдумывать детали, повествование ложилось на бумагу естественно. Черт! Да многое мне просто приснилось, привиделось во сне. Потом, в пятнадцать лет, пришло осознание неправильности: это не было (или было?) плодом фантазии – слишком подробные, слишком эмоционально окрашенные, слишком… ЖИВЫЕ картины рисовало воображение, мне не приходилось ничего выдумывать. ЭТО просто приходило ко мне в голову – проснулось в мозгу и поселилось в нем наряду с моими собственными воспоминаниями… в одном ряду с собственными воспоминаниями – так точнее. А потом как-то внезапно я дозрел до истины. Многие ранее тревожившие меня несоответствия сложились в единую картину. Например, самый частый мой кошмар – взгляд в зеркало и отражение в нем вместо родного лица – чудовища. Или стойкое ощущение полета на СОБСТВЕНЫХ КРЫЛЬЯХ.
Кстати еще и поэтому известные мне величины выше я помечал курсивом. Естественно, что существо, (как мне тогда казалось) памятью которого я так некстати разжился, оперировало присущими для их цивилизации константами и единицами измерения. А в мою голову, похоже, встроен крошечный калькулятор, единственной функцией которого является автоматический перевод ИХ цифирек, в привычные, современные нам константы, единицы и формулы.