92068.fb2
Та и не подозревала об учиненных сражениях, заботливо огражденная женихом от превратностей судьбы, и пребывала в полной уверенности, что шагает за выпавшим ей призом.
Отрезвление было ужасным, нервная система не невесты, а уже законной супруги не выдержала навалившегося горя и разочарования и сбросила маску приличия. Так Крис узнал, что на самом деле представляет из себя чаровница и скромница, "первая красавица Мефена, зеленоглазая Селена", ради которой он лишился всего. Однако он еще питал надежду. То ли из упрямства, то ли из стыда перед самим собой за совершенную глупость терпел вздорный нрав и скабрезный язык жены и даже прощал ее многочисленные интрижки. Но в один не очень прекрасный день, вернее ночь, вытаскивая из супружеской постели очередного любовника Селины, не выдержал — наградил инвалидностью обеих и ушел навсегда.
Развод был нудным, грязным и долгим. Селина, беременная к тому времени, бог знает от кого, приписывала отцовство ему и с ангельской улыбкой лила на него грязь, обвиняя в несуществующих грехах, превращая в негодяя в глазах родных и знакомых. В результате Крис потерял родню, остатки сбережений, но самое худшее — веру в лучшее.
Он обозлился на женщин вообще, стал замкнутым и грубым и буквально закостенел в своих худших заблуждениях и убеждениях. Одно из них стало девизом его дальнейшей жизни: доверять никому нельзя. Любовь стало для него синонимом горя, безумия, проклятья; красота синонимом фальши и предательства. Женщины для него превратились в злобных, корыстных стерв и ассоциировалась с исчадием ада, вызывая в нем лишь чувства ненависти и презрения.
Цинизм и недоверчивость, и ранее присущие характеру этого сдержанного и холодного прагматика и консерватора, окончательно превратили бы его в морального урода, если бы не тепло и поддержка друзей, зорко следящих за тем, чтобы он не деградировал, не замкнулся, не запутался в дебрях собственного мировоззрения.
Так сложился их тандем: глухой пессимист Крис, легкомысленный оптимист Пит и Ричард, реалист и романтик, уравновешивающий обоих. Одному он не давал скатиться в глухую депрессию, другого вытаскивал из нирваны.
Жизнь же подкорректировала их отношения и сделала сообщество закрытым для других.
То что они были совершенно разными вопреки принятому мнению не вносило раздора, наоборот, сплачивало сильнее, превращая компанию в монолит. Не похожие характеры, взгляды на жизнь и окружающий мир лишь помогали лучше разобраться в той или иной ситуации, найти правильный выход или решение проблемы на основе объективного, а не субъективного вывода, как это обычно случается.
Друзья давно расстались с юношескими иллюзиями и не ждали от людей больше, чем они могли дать, не преувеличивали их достоинства, однако и не приуменьшали недостатки. Они знали цену как добрым отношениям и спокойной жизни, так и предательству, алчности, зависти и хитрости. За одно они платили добром, за другое злом. И то и другое всегда было щедро оплачено.
У них было много добрых знакомых, с которыми друзья щедро делились, чем могли, но не пускали за грань своего сообщества во избежание ненужных травм и неприятностей, слишком много жестоких уроков преподала им жизнь. Их необычный союз, многогранный и неоднозначный, был фактически совершенством, и претендовать на место в нем могла лишь такая же неоднозначная и необычная личность. И она появилась — странный мальчишка с мятежной душой.
Пит принял его, откинув сомнения, отказавшись от поспешных выводов в отличиe от друзей. Сэнди стал для него младшим братом, нуждающимся в опеке, защите и руководстве, и занял в душе место погибшего Мела. Ричард, рассудительный и мудрый, четко выверяющий каждый шаг и поступок, также безоговорочно подчинился ему, превратившись в искалеченных руках подростка, из холодного мрамора в мягкий воск. И оба прекрасно сознавали, что происходит с Крисом. Странный мальчишка, не ведая и не желая того, расшевелил и его истлевшее сердце, возродил то, что, казалось, давно кануло в лету, и бросил вызов многолетнему равнодушию. И тот, давно забывший юношеские волнения и желания, совершенно растерян и удручен свалившимися эмоциями, не поддающимися ни объяснению, ни пониманию. Это и выводит его из себя, заставляя срываться на причине — Сэнди, чтобы не проросла еще глубже привязанность к нему, а может, и нечто большее, чем привязанность… Мог ли здравомыслящий Крис представить себе, что когда-нибудь влюбится вновь? Нет. А уж то, что предметом его страсти окажется парень, к тому же молодой и красивый, превращало эту мысль в полный абсурд. Однако жизнь так устроена: всегда от чего мы так настойчиво бегаем, когда, казалось, это уже позади, оказывается перед глазами. И не один еще не убежал и не избежал. Но Крис не хотел ни принимать, ни понимать этого.
Он начал борьбу с самим собой, еще не сознавая ее тщетности.
И того, что уже проиграл…
Г лава 7
Принц проснулся рано и, хотя спал очень тревожно, чувствовал себя превосходно. Он открыл окно и вдохнул прохладный утренний воздух. Небо заметно посветлело, и птицы, перекликаясь, уже начали исполнять оду новому дню. "Сегодня решающий день. Получится ли взять Паула? И ценой скольких жизней?.. Нужно попытаться снизить потери до минимума", — думал Ричард и даже не заметил, как вошли друзья.
— Доброе утро, Рич, — окликнул его Пит.
— Если оно доброе, — вставил Крис и сел за стол, хмуро наблюдая, как служащий сервирует стол.
— Ты, как обычно, не в духе или просто волнуешься? — спросил Ричард, присоединяясь к друзьям.
— Волнуюсь, — вздохнул Крис. — В таком деле может возникнуть масса случайностей, которые могут испортить все дело, и будут стоить нам очень дорого.
— Что будет, то будет. Предусмотреть все невозможно, — пожал плечами Пит. — Потери в любом случае будут. Лучше положить полк сейчас и остановить Паула, чем ждать, пока он утопит в крови всю систему. Поэтому давай оставим эту тему и спокойно позавтракаем. День обещает быть напряженным, а на сомнения все равно времени уже нет. Кстати, когда сбор командиров? — спросил принц.
— В 12 здесь. Видеосвязь с другими отрядами налаживают, думаю, как раз к 12 успеют… — начал докладывать Крис и тут же замолчал, недовольно скривившись.
В гостиную вошел Сэнди и с независимым видом, еле кивнув собравшимся, уселся за стол. Он был хоть и бледен, но вид имел решительный и даже нагловатый, а от вчерашних эмоций не осталось и следа. Карие глаза смотрели спокойно и внимательно. Ричард и Пит лишь улыбнулись, переглянувшись и кивнув ему в ответ, уткнулись в свои тарелки. Парень, не дожидаясь приглашения, налил себе кофе в пустующую чашку и взял бутерброд.
— Что с охраной Бель-Теля? — вернулся к недавнему разговору принц. — Насколько ее усилили?
— Ночью прибыло два дополнительных взвода. В городе и на дорогах усилена охрана. Блокпосты на каждом повороте… и все благодаря щенку!
— Я, кажется, внятно вчера объяснял! Повторить? — сверкнул глазами Ричард. — Да ладно вам. Главное, Паул в Бель-Теле, а остальное ерунда, прорвемся, — примирительно заметил Пит.
— Да, он в Бель-Теле, а зачем ему бегать? Его там так охраняют, что ты не один батальон положишь прежде, чем на территорию замка проникнешь. Если бы этот умник не лез, куда не просят, все прошло бы гладко и спокойно, а главное с меньшими потерями!
— Паул стянул на себя наемников и обнажил другие важные точки, подумаешь, — пожал плечами Пит, — нашим будет легче в других районах, а, следовательно, и потери будут незначительны. То на то и выйдет. И вообще, война без потерь не бывает, а уж эта война того стоит. Мне лично наплевать, сколько он сюда защитников нагнал, я его, упыря, все равно достану. Он мне за Мела ответить должен и будь уверен, ответит.
Над столом повисла тишина. Друзья думали каждый о своем и в тоже время об одном — о предстоящей операции, о Меле и других погибших, о тех, кому предстоит погибнуть.
— Вы поберегите себя, пожалуйста, — тихо попросил друзей Ричард. — Ты это себе скажи, — хмыкнул Пит, — у тебя к брату претензий больше, чем у нас. Вперед всех полезешь, я же тебя знаю, а между тем Ваше Высочество, Ваше место не на поле боя с бластером бегать, а в безопасном месте сидеть и приказы отдавать.
Ричард усмехнулся и покачал головой. Сэнди с тревогой посмотрел на него и, резко отодвинув чашку, жестом попросил Пита: Дай ручку и бумагу.
Тот в недоумении посмотрел на мальчика и кивнул Крису: — Дай ему свою записную. Крис с недовольным видом вытащил электронный органайзер из внутреннего кармана и кинул Сэнди. "Когда штурм Бель-Теля?" — вывел парень.
— Зачем тебе? Хозяина предупредить хочешь? — прищурился Крис. "Помочь хочу"
— Чем? — заинтересовался Пит.
"Я заложил в здание мины направленного действия. Их, к сожалению, немного, но пространство расчистят, и мы пройдем без труда".
— Мы? — вскинул бровь принц.
"Я иду с вами!" — Нет! — отрезал Ричард. — Ты останешься здесь. "Это моя война, а не ваша. Я ИДУ С ВАМИ!"
— Это не твоя война и не наша. Это борьба, жестокая борьба всего народа за будущее системы, за возможность жить. И не надо ультиматумов. Будет, как я сказал, ты сидишь здесь и ждешь нас. Твоя война закончилась. Все! Глаза Сэнди полыхнули зеленью. Она посмотрел на мужчин и поняла, ее не возьмут, как бы не настаивала. Крис смотрел на нее, как ботаник на простую букашку, вкравшуюся в коллекцию раритетных экземпляров. Пит, как доктор на непослушного больного, твердо, без грамма сочувствия или сожаления.
Девушка сжала зубы и вывела:
"Мины заложены на первом этаже и у ворот. Пусть твой «Цербер» отдаст мне сумку. Там пульты от взрывателя. Код я сообщу".
Он кинул запись принцу, и тот, прочтя, кивнул, с подозрением посмотрев на мальчишку. Ричард чувствовал, что парень не сдался, и по позвоночнику холодком поползла тревога. Страх потерять этого упрямца буквально сковал его. "Ничего, здесь останется достаточно охраны, чтобы придержать его от эскапад", — подумал принц, пытаясь успокоиться, но тревога почему-то так и не отпускала.
Штурм королевской резиденции был назначен на 12 ночи.
К девяти вечера дом напоминал проходной двор. Сэнди стоял, прислонившись к косяку двери, ведущей в гостиную и, засунув руки в карманы брюк, с деланным равнодушием наблюдал за происходящим. Вокруг сновали люди в черных кожаных куртках, брякали бластеры и лазерники, слышались невнятные разговоры.
Крис деловито упаковывал сумки с оружием, проверяя каждое. Пит, рассовав гранаты и прикрепив мины к своему поясу, подпрыгнул, проверяя, не брякнет ли что. Потом расправил плечи, пристраивая наплечную кобуру, и подмигнув Сэнди, накинул куртку.
Ричард спокойно рассовал лазерники за пояс и под мышки и одел куртку, закинул на плечo сумку с оружием и внимательно посмотрел на мальчика, не нравилось ему его спокойствие.
— Пора, — сказал Крис и, подхватив сумку, двинулся к выходу, даже не взглянув на Сэнди.
— Не балуй без нас, — улыбнулся парню Пит, проходя мимо.
Ричард же подошел к нему вплотную и навис, опершись одной рукой о косяк. Синие глаза подозрительно щурились, выискивая на безмятежном лице следы безрассудной затеи.
— Не надо, малыш. Я чувствую, ты что-то задумал, не стоит. Нельзя. Пойми, тебе нет места в этой войне. Потерпи сутки — двое, и все закончится. Посиди спокойно, прошу тебя. Одна мысль, что с тобой может, что-то случиться… — Ричард, вдруг смолк и отпрянул от мальчика, устыдившись собственной слабости. Тот, замерев, с удивлением смотрел на него широко распахнутыми золотистыми глазами, такими чистыми и прекрасными, что принц зажмурился на минуту, боясь утонуть в них. Он поправил сумку и тихо сказал:
— Я совсем ничего не знаю о тебе, но мне кажется, ты не тот, за кого себя выдаешь. Для девятнадцати лет ты слишком худой и маленький. Для парня слишком раним и утончен… Впрочeм прав я в своих догадках или нет, время покажет, а пока я оставляю семь человек охраны, с ними тебе будет спокойнее, да и мне тоже. Они тебе и порезвиться не позволят, и другим в обиду не дадут. Ребята хорошо обучены и дело свое знают, так что… до встречи, малыш.