Весь оставшийся день парень следовал за мной. Пока я не выдержав, не втолкнула его в ближайшую аудиторию и не потребовала, схватив за грудки и прижав к стене, благо мой рост и вес это позволяли:
— Ты.… Говори, чего тебе надо!
А он вдруг разревелся.… Так горько. Навзрыд. Что я, немного опешив, отпустила тщедушное тельце и отошла на пару шагов. Еще напугаю болезненного.
Парень, совсем как девчонка, обиженно шмыгнул носом, грациозно достав откуда-то носовой платок, и высморкался так аккуратно, что я поморщилась. Во всех моих действиях и поведении было в разы меньше женственности…
На миг даже стало обидно, что природа на мне в этом вопросе отдохнула. Хотя при чем тут природа? Излишки воспитания. Трудно расти принцессой, когда все детство проводишь в лесу, лагерях и с мальчишками.… А теперь балы, этикет, придворные — кошмар…
От всех этих мыслей стало немного тошно, и я нетерпеливо поторопила парня:
— Ну?
— Это… была… самая… глупая… идея…, — наконец сквозь серию всхлипов прорвалась фраза. — Сегодня… же попрошу… отправить… меня домой….
— А я тут при чем? — никак не могла понять я своего места в этой истории.
— С тобой… не страшно…, — и новое громкое завывание во весь голос.
«Точно, девчонка», — поморщила я брезгливо нос, вспоминая извечную плаксивость редких подружек. А потом что-то в мозгу щелкнуло, и вся картинка сложилась.
— Ты девчонка? — вопрос прозвучал так презрительно, что на миг стало неловко. Но очередная серия судорожных всхлипов разрушила неожиданно возникшее ощущение неудобства и смущения.
— Да, — громко всхлипнув и элегантно высморкавшись, произнес он… или точнее она. — Думала, тут познакомлюсь с будущим мужем.… Но он такой гад…
— И кто он?
— Гайедрис арх Воллендрон, — пробормотала она и завыла еще громче, заставив меня пожалеть о том, что полог тишины ставить я пока не умею.
— Один из тех, кто травил тебя в столовой?
— Травил? — удивилась Фокси так, что на мгновение даже слезы на ее глазах высохли.
— Преследовал, донимал, задирал, — выдала я список всплывших в голове синонимов. — Там в столовой…
— Ага. Голубоглазый блондин… Мечта всех принцесс от шестнадцати до двадцати пяти…
— А после двадцати пяти, что ума резко набираются? — поинтересовалась ехидно, вспомнив, что самой уже скоро двадцать один — возраст совершеннолетия.
— Нет, — снова всхлипнула принцесска, — После двадцати пяти они для него старые, — и вновь принялась рыдать горько, навзрыд.
— Прекратить истерику! — добавив в нотки командного тона, подсмотренного в каком-то кино, приказала я.
Девчонка ткнулась лицом мне в плечо, и я машинально погладила ее по голове…
— Жаль, что он не такой как ты, — пробормотала она, в мой мокрый от ее слез камзол, слегка отстраняясь, и добавила неожиданное: — А может, ты женишься на мне? — подняла на меня загоревшиеся надеждой глаза.
— Прости, но нет, — попробовала вежливо прекратить я очередные матримониальные поползновения в мою сторону.
— Ну, почему? Ты милый. И ты мне нравишься, — доверчиво заглядывая мне в лицо, бормотала Фокси, а мне стало почему-то больно разрушать эти необоснованные надежды, но лучше сейчас, чем позже…
— Потому, что я тоже здесь инкогнито, — выпалила я, и, поняв, что девушке ничего не понятно, сняла медальон. — Но я могу тебе помочь проучить жениха.
— Как? — вскрикнула она и совершенно по-идиотски потеряла сознание на моих руках.
Ну, и что прикажете делать? Я, конечно, девушка сильная, но не терминатор. Придется звать подмогу, а точнее принца на белом коне…
***
Принц явился, а вот коня в Академию не пустили.
— Что случилось? — влетел перепуганный Трей и не один, а с подкреплением в виде двух своих неразлучных товарищей.
— Эээ… Как бы ничего…, — замешкалась я, радуясь тому, что успела надеть обратно медальон, и предстала в виде такого себе глуповатого парня.
«Ты сам прийти не мог? — выругалась мысленно, не зная, как теперь себя вести: — Мне вот это тело нужно оттранспортировать в мою комнату».
«Почему в твою?» — возмутился братец.
«Потом по секрету расскажу, а пока придумай, как избавится от Анда и Зейна, а то как-то странно будет, если ты потащишь парня ко мне в комнату, словно я последний слабак».
«Можно подумать, что нет!»
«Я девчонка, мне простительно», — фыркнула я, пока Трей подставив плечо, перетянул вес принцессы на себя. Еле сдержала громкий выдох облегчения.
— Анд, Зейн, это мой бестолковый кузен Изигард арх СКайдемантл, — представил меня парням брат.
— Можно просто Иззи, — пробормотала я, за что тут же получила укоризненный взгляд от Трея.
«Прекрати строить Зейну глазки, а то он решит, что ты по мальчикам», — одернул меня брат.
— Так ты расскажешь, что случилось? — спросил вслух, отвлекая меня от раздумий, когда именно я строила глазки.
«Я и есть по мальчикам!» — огрызнулась я, так и не поняв, что Трей имел в виду, ведь я ничего такого не делала.
Эх, нужно было больше времени проводить с братом, а то выдам себя своим поведением.… Ну, не приучена я чесать яйца, материться, как портовый грузчик, обсуждать девчонок и плеваться. А что еще делают парни? И если в столовой и на занятиях я могла выдать себя за нелюдимого придурковатого парнишку, то в близком общении вся моя конспирация могла накрыться медным тазом.
— Я его немного поучил уму-разуму, — не придумала я ничего лучшего, как представить все дракой: — А теперь не знаю, что с ним делать.
Трей просто взвалил принцессу себе на плечо и, не говоря ни слова, направился на выход.
— Трей, куда ты его тащишь? — спросил до сих пор молчавший Анд, когда мы прошли в жилой корпус.
— Я должен объяснять? — вскинул брови вверх брат, выразительно смотря на друга.
— Обычно ты это делаешь, — вмешался в разговор Зейн. — Да, и бесчувственные тела ты обычно без разговоров не таскаешь.
— Не хочу, чтобы кузену досталось за драку. Поэтому просто отнесу тело в его комнату, а там пусть сам разбирается.
— Но почему именно ты?
— Да, потому что этот дурак не умеет делать отвод глаз. А тащи он тело по коридорам, сам знаешь, что было бы.
Дальнейший путь прошел в тишине, если не считать мысленные нотации Трея, по поводу моего безрассудного поведения и якшанье с хлюпиками.
«Ты чего такой злой?» — не удержалась я от вопроса.
«Первый день, Белочка, а ты уже успела найти себе приключения. Я уже боюсь, что дальше будет».
«Это не я их нашла, братишка. Это они меня нашли, а я просто ничего не могла сделать. Скажи, а ты уверен, что в вашей принцевой академии Корвернок никогда не было принцесс?»
«Белочка, тут общие душевые на полигоне. Сложно скрыть отсутствие того самого».
«Блин… Как я об этом не подумала… А как же?»
«Вот и я не вспомнил сразу, а сегодня после тренировки.… Есть правда один выход, но не уверен, что он нам подходит».
«Что за выход?»
«Артефакт достаточно силен, чтобы создать полностью реальную иллюзию. Вот только ты должна представлять, что нужно создать. И я…», — смутился брат.
«Гм…, — прервала я установившееся неловкое молчание: — За это можешь не переживать. Я довольно хорошо это могу себе представить. Даже краснеть, и залипать не буду на мощные торсы, — расхохоталась я, поняв, о чем так сильно тревожился брат, и тут же посерьезнела, вспомнив про сопящую на его плече проблему: — Только,… а у нас есть еще один такой артефакт?»
«Нет. Но тебе и одного хватит»
«Мне-то хватит, а вот у принцессы на твоем плече с артефактом проблемы».
«Принцессы?» — удивился брат и чуть не уронил свою драгоценную ношу.
«Принцессы, — подтвердила я. — Я, поэтому тебя и звала».
***
Брат ушел, небрежно бросив тело принцессы на кровать, мысленно взяв с меня обещание, что я все расскажу вечером. Едва за гостями закрылась дверь, Фокси открыла свои удивительные похожие на кусочки застывшего янтаря глаза:
— Кто это был?
— Мой брат, — не стала юлить я. — Трей тебя не выдаст, можешь не переживай. А теперь рассказывай, как ты очутилась в этой мужской обители.
История оказалась простой и банальной для этого мира. Фокси было уже двадцать три и, опасаясь ее резонанса с кем-то не из высшего сословия, отец договорился о династическом браке, не поинтересовавшись мнением дочери и уверяя, что он лучше знает, что ей нужно. Может и так. Только выходить замуж за незнакомца и жить с навязанным мужчиной Фокси не собиралась. Хватит, насмотрелась на родителей, которые за вежливо-отстранёнными улыбками скрывали вереницу бесконечных любовников. То ли дело тетя с дядей, невидимое притяжение между которыми буквально искрило. И пусть в их браке не было детей, но они были счастливы.
Вот и сейчас расстроенная Фокси нашла спасение в тетушкиных объятиях. Оказалось, что в их семье издревна от матери к дочери передается амулет, подаренный им богиней Никтией, которая, влюбившись в простого смертного и отказавшись от брака с богом, была изгнана отцом с парящего острова Вальхра. Никтия с Дарелвусом нашли приют в доме далекой прабабки Фокси и по одной из версий стали родоначальниками новой ветви рода, к которой девушка и относится. Как бы то ни было, но годы прошли, а амулет, позволяющий девушке принять образ парня, остался. Был у амулета и один существенный недостаток — иллюзия была неизменной.
Прозвенел гудок, командуя отбой и прерывая наш, грозящий затянуться на всю ночь, разговор.
Утро наступило неожиданно рано и опять под пугающий вой сирены. Приняла быстро душ, вспоминая вчерашний разговор с Фокси, и ругаясь на то, что не могла предусмотреть такой мелочи. Даже не подумала о заковырке в этом вопросе. Хотя, казалось бы, стоило. В нашем мире у меня возникла бы та же проблема.
Папа растил меня бойцом и маленькой принцессой одновременно. Тренировки, соревнования и красивые платья — все это наполняло мою жизнь с первых дней. И пусть я не всегда с этим мирились, и иногда откровенно протестовала, не понимая, зачем мне, так мечтающей быть похожей на отца, все эти рюши и реверансы, но стоило папе сказать: «Ты же моя принцесса!» и я таяла и с упоением штудировала абсолютно не нужный, как мне казалось учебник. Может, это и привело к тому, что я упустила вот эту самую сторону своего развития, ограничившись учебником анатомии, уроками сексуального воспитания, которые у нас велись от случая к случаю, и одним единственным фильмом для взрослых — необходимым атрибутом лагерной пижамной вечеринки. Только вместо того, чтобы уставиться на происходящее на экране, я следила за лицами товарищей по несчастью, так и не сумев понять, что интересного в «этом» они находят…
Включила холодную воду, отгоняя воспоминания и озадачиваясь вопросом той самой болтающейся между ног парней деталью.
Несколько минут напряженно вспоминала картинки, пытаясь воспроизвести хоть что-то похожее. Только сейчас поняла свое маленькое упущение, если не считать виденных в музеях статуй и учебника по анатомии, все остальные картинки не относились к спокойному состоянию этого самого органа, а парни тогда откровенно ржали над размером этого самого у Давида и Аполлона. Всплывшая в памяти картинка фильма, была отметена как несостоятельная — воспроизведи я это самое в таком виде и меня точно неправильно поймут.
На пятнадцатой попытке создать иллюзию нужного размера и формы я сдалась и махнула рукой, решив, что раз парни достоинством постоянно меряются, то больше лучше, чем меньше. Правда, теперь от этого немыслимого безобразия, выпирающего из штанов, страдало мое чувство прекрасного, напоминая балерунов в трико, что так впечатливших меня в детстве. Да, и ходить было неудобно, но это так… мелочи.
Не знаю, как работает эта иллюзия, но чувство было такое, будто этот отросток сформировался из моей плоти и крови, а не был простым обманным изображением. Всю тренировку я ловила себя на желании почесать неудобный, мешающий бегать, орган. Тонкую кожу натирала неожиданно жесткая ткань, вызывая болезненные ощущения, а ходить приходилось, буквально, выставив вперед яйца. Н-да, нелегка и неказиста жизнь простого мужика…
К концу тренировки все мои мысли были только об этом самом, неожиданно оказавшимся таким проблемным, отростке. Я даже поняла, почему мужчины ходят растопырив ноги и только в крайних случаях бьют друг друга по яйцам — это реально больно. Весь спектр ощущений смогла познать, упав на бревно и вскользь задев это самое. Чуть не завыла от вспышки фантомной боли, но вовремя напомнила, что как бы то ни было, а нервных окончаний я там себе не сооружала и больно мне быть не должно. Не должно, я сказала!
Холодный душ несколько отрезвил, но голова настолько озаботилась состраданием к бедным парням, что я даже любопытства к их обнаженным фигурам не проявила.
Выйдя из кабинки, столкнулась с кем-то в дверях.
— Смотри куда прешь, — фыркнул незнакомец, удерживая меня двумя сильными руками.
Глаза быстро пробежали по мускулистому телу, отыскали больше всего тревожащий меня объект изучения.
— Надо же маленький, как …, — пробормотала мысленно, понимая, что свой воображаемый атрибут я изрядно преувеличила. И с оглушающей неловкостью услышала свой бас и громкий насмешливый хохот по сторонам. — Упс, прости, задумался, — подняла глаза, сталкиваясь взглядом с уже знакомым переростком, не дававшим проходу Фокси в столовой, и готовым разорвать меня на кусочки: — А… это ты. Не ожидал, не ожидал, — сокрушенно покачала головой. — Это так трагично…, — добавила проникновенно и сочувственно, не успев вовремя прикусить, решивший поупражняться в словесных дуэлях, язык, — что мы постоянно сталкиваемся.
Парень вскипел еще больше. Не говоря ни слова, а, только что-то неразборчиво мыча, притянул меня к себе, за шею отрывая от земли. Гневно дыша мне в лицо, он снова попытался что-то сказать. Но в глухом обиженном рычании ни одного слова разобрать не удавалось. Вот, что недостаток словарного запаса с людьми делает! Где же ему грешному знать великий русский, особенно его нелитературную часть. Интересно, а принцы материться умеют или у них все через поклоны и расшаркивания?
— Пусти меня, юродивый, я не из твоей песочницы! С мальчиками в эроигры не играю, — попыталась вырваться, но стальные тиски пальцев только сильнее сжались на горле, перекрывая дыхание, и я зачастила: — Да, не переживай ты так. Размер не главное. В конце концов, мужчина не импотент, пока у него есть хоть один палец, а твои вон какие большие и толстые, куда лучшая замена…
Что я несу? Наконец-то откуда-то из глубины моего сознания выползли здравомыслие и самосохранение, заставляя прикусить изрядно распоясавшийся язык.
— Ну ладно, ладно. Все у тебя хорошо, — успокаивающе произнесла я. — Уверен, что принцу никто не посмеет указать на такой маленький недостаток, — а, нет, показалось, ни здравомыслием, ни самосохранением тут не пахнет.
Рука на горле сжалась сильнее, и тут же разбудила рефлексы. Отточенное долгими практиками тело среагировало раньше, чем я успела вспомнить, что именно туда я решила больше не бить. Только в крайнем случае! Ладно, спишем на необходимость спасти свою хрупкую шейку.
Здоровяк отшвырнул меня от себя, смазав летящий в мою сторону удар, и сложился пополам. Гордо встала, поправила почти слетевшее с моих причиндалов полотенце и, расправив плечи, под тихие свистки, направилась к шкафчику. Одевалась нарочито медленно. Знала, что если поспешу и покажу, как хочу поскорее сбежать, продемонстрирую слабость.
— Ну, ты даешь! Что это было? — спросила, выскочившая за мной из душа, Фокси.
— Адреналин, — пожала плечами я, испытывая непонятный стыд и понимая, что незаслуженно обидела парня. Кто ж знал, что размер его больная мозоль? — Либо бей, либо беги. Бегать я не люблю, а бить необязательно кулаками.
Прикрыла глаза, приводя растрепанные короткой стычкой чувства в порядок. Зря я так прошлась по его самолюбию. Теперь точно друзьями нам не быть. Ну, и пусть. Сам виноват, мог и не утрировать ситуацию, а перевести все в шутку.
— Тебе его совсем не жалко? — как-то растерянно поинтересовалась подруга.
Недоуменно посмотрела на нее:
— А ему разве тебя вчера было жалко? Или… Он что…? Тебе нравится? — отметила я, заметив, как под моим пристальным взглядом расплывается краска на ее лице.
— Чуть-чуть. Совсем капельку. Он такой красивый…
— Но маленький, — вредно добавила я.
— И совсем не маленький. У всех остальных парней был такой же, это у тебя какой-то мутант-переросток в штанах, — снова покраснела Фокси.
Рассмеялась, радуясь тому, что хоть кто-то провел время с пользой за любованием прекрасными телами. А вот с моими причиндалами теперь точно ничего не сделаешь. И все мои надежды уменьшить размер, доведя его до среднего, накрылись медным тазом, слишком много было свидетелей моего обнажения. Придется ходить и страдать до окончания курса.
***
В столовой отыскала глазами Трея. Хотелось спокойствия и хоть немного тишины, а только с ним я могла немного расслабиться. Рассекая подобно ледоколу появляющиеся передо мной преграды в виде сбившихся в стайки принцев, пролавировала сквозь толпу и плюхнулась рядом с братом. Бросила выразительный взгляд на замешкавшуюся Фокси — ну, давай, девочка, никто не будет вставать, и отодвигать тебе стул, помогая устроиться. Подруга покраснела и тяжело уселась рядом.
— С этим нужно что-то делать…, — буркнула про себя, мысленно решая проблему краснеющих щек принцессы и ее манер.
— С чем? — спросил оказавшийся напротив меня Анд, вздымая вверх черную бровь.
Да, что за день сегодня такой!
— С количеством принцев… Что-то их чересчур много, — не придумала ничего лучше я, чтобы увести разговор от волновавшей меня темы
— Настоящих принцев мало. Тебе ли не знать, кузен? — с упреком вклинился в начавшийся диалог Трей. — Сам же знаешь, что принцы тут в основном инкогнито и большинство с несколькими побратимами.
— И вы на самом деле не знаете, кто из них, кто? — недоуменно спросила я.
— Только побратимы и друзья, если ты им сам откроешься. Но от этого предостерегают магистры и это нарушение устава академии.
— Но… зачем? — удивилась.
— Безопасность, — фыркнул в ответ брат. — Пару веков назад из академии пропали два принца Гайи. Несмотря на масштабные поиски, привязку к родовым артефактам, принцев так и не нашли. Меньше, чем через год, не пережив утраты сыновей, король Гайи скоропостижно скончался, а на престол взошел муж его сестры.
— Поговаривали, что именно он и стоял за похищением и убийством принцев, но доказать ничего не смогли, — вмешался Зейн. — Даже ходили слухи, что держал их где-то, угрожая королю, и вынудив того написать странное завещание.
Трей просверлил друга предупреждающим взглядом, будя во мне спящий интерес.
— Что за завещание?
— Ничего, там странного, — отмахнулся, брезгливо морща нос, брат. — Простая политика, — и я бы поверила этой игре, если бы подспудно не чувствовала ее нарочитость. — У вас сегодня день выбора, — перевел разговор брат, заметив мой полный неверия взгляд.
— Что уже? — удивленно воскликнула Фокси.
— Уже.
— Что это значит? — потеребила Трея за рукав, отмечая про себя нотки испуга в голосе принцессы.
Тот посмотрел на друзей сокрушенным взглядом, в котором застыло укоризненное разочарование старшего брата вынужденного возиться с мелкой глупой надоедой.
— Сегодня у вас будут выявлять способности к магии и ее ключевые направления, — вежливо и снисходительно улыбнулся мне Зейн.
— Направления?
— Ты с какого дуба рухнул? — невежливо захохотал Анд.
— С того самого, под которым тебя бросили, — вызверилась я и прикусила язык.
«Осторожнее, Белочка. Анд далеко не глуп, пусть и любит вести себя по-дурацки».
«А по нему не скажешь», — мысленно фыркнула я в ответ на упрек брата, понимая, что почти выдала себя.
— Ты же знаешь, что в мире существует много разных видов магической энергии? Ментальная, энергия смерти и жизни, стихийная разных направленностей, природная.… Перечислять можно бесконечно. Особенно, если учитывать те, что относятся к энергии королевского рода и держатся втайне. Способности управлять энергией могут быть активными или пассивными. Если они у тебя активные и допустим у тебя склонность к воздуху, то ты можешь вызвать ураган. Если же пассивны, то ты можешь только считывать направление воздушных потоков, — продолжил свои пояснения Зейн, не отвлекаясь на наши разборки. — Сегодня все ваши способности будут выявлены. Вас вынудят продемонстрировать даже самые ничтожные из них.
— Вынудят? — зацепился мой разум за показавшееся неуместным слово.
— Мы не имеем права говорить об испытании, — спокойно и равнодушно пожал плечами Анд.
Зазвенела уроненная кем-то вилка. Обернувшись, отметила дрожащие руки Фокси, суетливо возящейся с тарелкой и прячущей напуганные глаза.
— Ты чего? — наклонилась к ней ближе.
— Вы подружились? — вздрогнула от неожиданности и перевела взгляд на спрашивающего Анда.
— Это так заметно? — фыркнула, пренебрежительно растягивая буквы.
Вскинула вверх брови, ожидая, что этот безмерно раздражающий меня сегодня тип, может еще сказать и спросить. Но он молчал, грозно сверля меня своими темно-серыми глазами, будто надеялся проникнуть внутрь меня и рассмотреть все сокрытое, выведать все тайное…
— У нас сегодня появятся фамильяры? — дрогнувшим, немного истеричным, басом разорвала сгущающую тишину Фокси.
— Если выживете, — насмешливо фыркнул Анд.
«Ничего не бойся, Белочка. Ты же знаешь, если бы тебе что-то угрожало, ты бы уже была у деда».
— А что кто-то не выживал? — испуганным фальцетом взвизгнула Фокси.
— И где ты такой взялся? — пренебрежительно покачал головой сероглазый. — То от хлюпика в нос получаешь, то визжишь, как девчонка.
— За хлюпика ответишь, — холодно предупредила я. — Вечером после выбора.
— Ты сначала доползи…
— Доползу. Назло тебе и доползу. Даже если придется покинуть лекарское крыло.
— Иззи, лучше отдохнуть после дня выбора. У вас даже вечерней тренировки не будет, — предупредил Зейн. — А тебе Анд должно быть совестно провоцировать на вызов мальчишку.
— Нарываешься? — грозно зыркнула на своего отчаянного защитника, совсем не польщенная его защитой.
— Нет. Просто не хочу, чтобы ты пострадал.
Посмотрела на брата, доедающего кусок мяса, тот лишь улыбнулся и легонько качнул головой:
— Если Иззи вдруг не доползет, вызов перейдет ко мне как к старшему родственнику, — меланхолично отметил Трей, отрезая очередной кусочек мяса и взглядом обещая, что кому-то не поздоровится и этот кто-то явно не сидящий с ним рядом темноволосый, а маленькая скромненькая я.
Фыркнула раздраженно. Как же они все меня бесят сегодня!
«Две стычки, Бель. Две. Меньше чем за сутки. А сейчас третья! Ты специально нарываешься?»
«Нет. Он сам…»
Да, навела шороху. И это называется «я не буду выделяться».
«То есть ты не говорила Громиле, что у него маленький член?»
«Нет, конечно. Как ты мог такое подумать? Громила.… У вас, что есть прозвища?»
«Не называть же нам друг друга по номерам?»
«А какое у тебя?»
«Мрак»
«А у Зейна?»
«Тень»
«Дай догадаюсь, а Анд у вас Сумрак?»
«Нет, — непонятно почему расхохотался у меня в голове брат, — Он у нас Клиф»
«Клиф? Обрыв?» — удивилась я, примеривая это прозвище к Анду.
«Именно»
«А я? Мне уже придумали прозвище?»
Брат лишь отрицательно качнул головой, а дальше прозвенела очередная сирена, призывая нас на занятия, и разговаривать стало некогда. С грустью посмотрела на недоеденный завтрак. Эх! Папа утверждал, что хорошие дела сложно вершить на пустой желудок.
«Значит, будем пакостить!» — улыбнулась мысленно, вспоминая привычную отговорку.