Вспомнив про парашют, вспомнила и любимую сценаристам сценку с зависанием парашютиста на ветвях деревьев. Слева от меня над обрывом как раз возвышался могучий раскидистый исполин, и я всеми силами потянулась к нему. Получалось откровенно плохо — лавировать на воздушных потоках меня не учили, а за полчаса лета я успела только немного разобраться в балансировке. Через пару минут страданий поняла, что дерево пролетает. Точнее я пролетаю мимо него.
Зато под моими ногами теперь был пологий спуск с высокой горки, и это несколько отдаляло мое столкновение с землей. Эх, мне бы снег и саночки, мелькнуло в голове. Только откуда же снег посреди лета? Лучше тогда уж зорб*…
Сама не заметила, как воспоминания о спуске в прозрачном шаре, возникли так отчетливо со всеми испытуемыми во время спуска ощущениями, что я на миг прикрыла глаза, отгоняя вновь захвативший трепыхающееся сердце страх. С закрытыми глазами представить себя в зорбе было много проще. Даже тело автоматически сгруппировалось, и я почувствовала себя хомячком, крутящим колесо в клетке.
Мысли переметнулись к страхам. Никогда не была отчаянно смелой. В детстве боялась почти всего — клоунов, открытой воды, темноты, замкнутых пространств, людей в белых халатах, одноклассников…. Да, проще перечислить чего я не боялась, потому что список моих страхов окажется бесконечным. Но однажды просто устала бояться. Да, и папа настаивал, что страхам нужно смотреть в лицо. И я, преодолевая почти панический ужас, входила в темную комнату, заплывала глубоко в море, смотрела ужастики… и вполне ожидаемо начала ловить от этого кайф. На сегодня адреналинового кайфа был явный переизбыток, и это грозило обернуться полной апатией.
Открыла глаза и облегченно рассмеялась. Теперь я точно — Белка в колесе. Зорб воспроизвелся именно таким, каким я его видела — две прозрачные сферы, наполненные воздухом между ними, и я бегущая внутри и подпрыгивающая как мячик на неровностях. Осталось только надеяться, что этот головокружительный бег скоро закончится и мой шар остановится.
Я врезалась в один камень, другой и наконец-то остановилась. Выбралась через полуметровое отверстие наружу и хотела уже развалиться на земле, но умудренная недавним опытом рисковать не стала.
Ошарашенный урмиус молчал, вращая своими глазками по сторонам. Да, космонавтом ему не быть — вестибулярный аппарат явно подводит. Хотя это странно, учитывая, что пауки летают на паутинках…
«Я не паук!» — тут же возмутился урмиус.
Пожала плечами, не став спорить. Я-то привыкла к тому, что паук это просто паук, а тут магия…
«Что это было?» — поинтересовалась я, разглядывая застывший зорб в поисках пробки.
Залезать внутрь я больше не собиралась, бросать не хотелось — мало ли что пригодится, вдруг я снова летать начну, а тащить с собой.… Спрячу-ка я его в свой чудо-шкаф.
«Не знаю. Я такую штуку первый раз вижу».
«Да, я не про штуку. Я ее представила, а она появилась, как пространственный карман».
«Магия доджей? Слишком щедро с их стороны за сохранение никчемных жизней».
«Почему никчемных? — удивилась я. — Может, я их принца не пристукнула».
«Нет. Простые рядовые доджи. А вот одаривал тебя принц, — и, заметив мой недоуменный взгляд, пояснил: — у него крылья были тройные».
И как вообще рассмотрел? Я кроме мельтешения перед глазами и злобной физиономии ничего не видела. Хотя, что тут скажешь — паук!
«Я не паук!» — раздраженно завопил в голове урмиус.
Потупилась виновато. Обижать единственного товарища по несчастью не хотелось, но мне это стабильно удавалось. Напомнила себе, что это я виновата в его паучьем виде. И несколько раз повторила слово «урмиус», воспроизводя картинку своего скорпионо-паучка и создавая новую цепочку ассоциаций.
«А это не может быть вещью, которую мне нужно найти?» — обратилась я к пауч… черт, урмиусу.
«А урок?»
«Что-то типа будь осторожнее? Тогда и доджей следует считать, как испытание, а мой чудо-шкаф, как вещь», — продолжила размышлять я, вмещая сдутый зорб на полочку шкафа.
Хорошая вещь, жаль, что бесполезная. Насоса нет, а сам лопнешь, пока надуешь.
«Тьфу, нашла проблему. Воздушника попросишь», — прекратил мои стенания урмиус.
И впрямь чего это я, тут на все проблемы найдется магическое решение.
Оглянулась и вздохнула. Куда ни глянь безмятежная степь с редкими деревцами, слева и справа заканчивающаяся высоченными горами. Оглянулась, за спиной тоже гора, пусть немного пониже, но все же пугающая. Это с нее я катилась кубарем? Нет, увольте, я больше туда не полезу.
Повернулась к горе спиной и отправилась искать хоть какую-то затерянную тропинку или остатки цивилизации.
«Ничего, мелкая, выберемся», — подбодрил устроившийся на плече па… урмиус.
«Куда ж мы денемся, — пробормотала я, замечая прогресс в его обращениях. Так, глядишь и до Бель дорасту. — Так как тебя величают, друг ты мой сердешный?»
«Чести иметь имя, я не был удостоен».
Я аж споткнулась от этих слов. В голове крутился один вопрос «Как так?» и ему в ответ пришло понимание — имя дают родители или другие близкие существа, а какие близкие у воплощения страхов?
«Вместе придумаем? — предложила я и тут же оправдала свой порыв, отметив его желание возразить: — А то, так и останешься пауком. Ну, не могу я думать о тебе по-другому.
Под придумывание имени для урмиуса дорога текла быстрее и не так одиноко, но, сколько бы ни перебирали имен, консенсуса так и не достигли.
Зато сами не заметили, как вышли к реке из кипящей лавы, перед которой столпилось несколько широких спин полукругом, огородивших что-то на земле.
Пару минут я выискивала в этой толчее знакомые лица, но никого так и не увидела. Зато поняла, что несколько принцев столпились возле двух валяющих друг друга в пыли тел. Напомнив себе о том, что когда дерутся двое третий лишний, уже хотела обойти группку болеющих седьмой дорогой, но тут из-под съехавшего капюшона одного из драчунов мелькнула запыленная, но от этого не менее узнаваемая макушка Одувана.
На миг притормозила, оценивая ситуацию. Несмотря на небольшой рост и отсутствие груды мышц, Джан был в разы гибче и стремительней, чтобы уже сейчас можно было однозначно заявить о победе. Громоздкому противнику просто нечего было противопоставить уходящему от очередного захвата верткому Одувану. И техника его боя мне нравилась — было в ней что-то брюслиевское и джекичанское. Мне до такого еще расти и расти.
Замерла от восторга, когда Джан ловко провел серию незаметных в своей молниеносности ударов и плавно перетек в очередную позицию.
Двое из наблюдающих за дракой принцев сделали шаг вперед, обмениваясь быстрыми взглядами. Присмотревшись, узнала задир из столовой, а поверженный, значит, Громила… Эх, не хотела же вмешиваться, но трое на одного как-то не спортивно.
— О, Джан, вот ты где. Развлекаешься? — подходя ближе, окликнула я Одувана, предупреждающим взглядом наградив парочку. — И что за повод?
— Да, так. Не могли решить, кто первый через реку переберётся, — ответил мне Джан, отряхивая пыль с одежды одним взмахом руки.
— Это через вот эту что ли? — кивнула я в сторону реки. — И как собрались перебираться?
— Да, на лодке. Вон стоит, — указал один из наблюдающих за дракой принцев, вырастая рядом с нами.
— Мммм, — еле сдержала смешок я, заметив притаившуюся в кустах деревянную лодчонку, — Ну, так пусть плывут первыми. Раз им не страшно, — предложила я, озираясь по сторонам, но не находя ничего хотя бы отдалено напоминающего то, чем можно воспользоваться для перехода.
— Ты серьезно? Хочешь, чтобы они первыми прошли последнее испытание? — вздернув брови, спросил Джан, а я вдруг задумалась о степени образованности местных принцев.
— Они не пройдут, — спокойно заметила, размышляя о таких очевидных проплешинах.
Пока мы с Джаном переговаривались, парочка успела подхватить под мышки третьего (все же хорошо его Одуван отделал) и бегом кинулась к причаленной на берегу лодке.
— Стойте, — заорала я, увидев, что они всерьез мчаться навстречу огненной лаве. — Да, стойте же, придурки, — выругалась с досады, когда один из них повернулся и согнул руку в извечном жесте.
Нужно будет у Трея спросить, это меня послали или поблагодарили сейчас, а то мало ли какие сложности перевода могут возникнуть.
— Да, остановитесь же, — выкрикнула я, срываясь с места и несясь туда, где парни уже устраивали в лодку своего друга.
Добежала я, к тому моменту как они, пыхтя, начали сталкивать лодку в воду. Оттолкнула одного уже готового шагнуть в лаву на песок. Джан, каким-то чудом оказавшийся рядом, толкнул второго.
— Вытаскиваем его. Быстро! — распорядилась я, шагая в уже наполовину спущенную и занявшуюся на носу лодку.
Дернула за руку громадное тело…
— Не тронь меня!
— Идиот! Сгореть заживо решил? — выругалась сквозь стиснутые зубы, борясь с отмахивающимся от меня громилой.
Кто-то огрел его по голове, и тот мигом обвис, а я, пошатнувшись, чуть не села. Тяжеленный бугай. Кто-то перехватил, удерживая меня крепкой рукой.
Выпрыгивала уже из полыхающей огнем лодки, опаливая ноги:
— На песок его! Крутите, — сбивая огонь с загоревшихся штанов, вопила я, видя, что по Громиле пламя взлетает просто с космической скоростью.
А я-то надеялась — в огне не горит, в воде не тонет…
Затушив штанины, оглянулась. Громила лежал и постанывал, парочка парней, в одном из которых я узнала недавнего советчика, и видимо помогавших в эвакуации, светила обгоревшими штанами. Занявшаяся подобно спичке лодка догорала в стороне.
— Что это было? — спросил один из принцев и все как по команде уставились на меня.
— Вам, что учителя не рассказывали, что, попав в жидкую лаву, можно сгореть в считанные секунды?
— Лаву? — переспросило сразу несколько голосов, переводя взгляд с меня на реку.
— Лаву, — повторила я.
— Но при чем тут лава, если это обычная вода? — поинтересовался кто-то неуверенно.
— Вода? — пришел мой черед удивляться.
— Вода, — повторил Джан, задумчиво разглядывая мое лицо.
От этого пристального взгляда стало неловко. На минуту даже показалось, что Одуван догадался о том, кто я такая на самом деле. Поежилась.
— Ты видишь сквозь иллюзии, — констатировал он после небольшой заминки.
Пожала плечами. Я сейчас ни в чем не была уверена. А каждая лишняя минута пребывания в этом месте наталкивала на желание тереть нос и повторять за Алисой:
— Все чудесатее и чудесатее.
* Изабелла размышляет о зо́рбинге — экстремальном аттракционе, заключающемся в спуске человека в прозрачном шаре — зорбе — с горы или в пересечении водоёма внутри аналогичного шара.