— "Ты не хочешь проливать их кровь".
— "Ты тоже".
Насмешливый взгляд.
— "Не обманешь".
— "Знаю". — Теперь он серьёзен. — "Если понадобится, я убью их всех. И не буду чувствовать себя виноватым".
— "Если понадобится?"
— "Ты ведь знаешь правду. Я охотно сделал бы это и сейчас, чтобы защитить нас от возможной опасности".
— "Я не соглашусь на это".
— "Конечно. Ты женщина и целительница".
— "Если мы будем действовать по твоему плану, это не будет иметь значения".
— "Нет, как раз таки будет. Ночью я усыплю их — всех, кого смогу. У нас появится возможность прорваться в лес. Ты перекинешься. Пройдёт время, пока они опомнятся, разберутся с моей магией и отправятся в погоню. Мы уже будем далеко. По-моему, этот план предполагает минимум пролитой крови".
Просто. Слишком просто, чтобы быть правдой.
— "Ты можешь пользоваться магией? Проверь".
Пауза. Движение руки, ласкающей блаженно мерцающий воздух. И — ничего. Магия словно натыкается на невидимое препятствие и исчезает, не успев раскрыться. Я молча разглядываю свои руки. Не нужны глаза, чтобы видеть, как настораживаются маги. Только слепой спокоен. Он едет в середине процессии перед нами.
— "Этого я и боялась".
— "Ну уж нет. Чтобы какие-то человеческие…"
— "Тарриэль!".
Эльф обмякает в седле.
Слепой оборачивается и качает головой
— Не повторяйте эту глупость. Не надо.
Сдерживаю рычание
— Что с ним?
— Ничего особенного. Магический резерв опустел.
Значит — всё, что было восстановлено за ночь, ушло на одну попытку, закончившуюся к тому же ничем. А ведь резерв был почти полон. Смешно… так недооценить противников. Я молчу. Нельзя нападать на них сейчас. И уж тем более одной. Нельзя. Леший, но как же хочется!
Полная луна светила на небе. Яркая, огромная, зовущая… Ага. Только я лежала рядом с эльфом, закинув руки за голову, и равнодушно созерцала это самое светило. И никуда оно меня не звало. Наоборот, всё больше клонило в сон. И я ничего не могла с этим поделать. Разве что терзаться от сознания собственной беспомощности, да слушать дыхание Тарриэля. Немало, если разобраться.
— "Что теперь?"
— "Не знаю. Спи".
— "Мне холодно".
Эльф придвинулся ближе, накрыл меня и себя плащом
— "Так лучше?"
— "Да".
— "Тогда закрывай глаза и спи".
— "А ты?"
— А я буду петь.
Ночь. Полная луна. И тихий голос эльфа. Почему я никогда потом не могла вспомнить слова той песни? Может из-за воплей проснувшихся магов, почему-то не оценивших ночной концерт? Впрочем, едва ли. Ведь вопли раздались далеко не сразу. У нас было время. Немного — на несколько вдохов и выдохов. И шёпот
— Спасибо.
— Не надо. Я не смогу повторить её.
— Знаю.
А потом слепой лично и впервые не таясь проверял наложенные на нас щиты. Всё не мог чего-то найти, даже хмуриться начал. Закончилось это для нас на удивление легко — сторожить стали старательней, да магические запреты начали ощутимо давить на голову. Могло ведь быть и хуже. Или не могло. Не знаю. Слишком явно они нас боялись, чтобы решиться на что-то большее. И так же явно не понимали.
— Забавно. — Прищурился Фет. — Как много нового можно узнать…
— Погоди. — Людвиг повернулся к воину (Зорда его звали) и негромко так, серьёзно спросил
— Ты на бой-то меня вызывать будешь?
— Что? — мягко переспросил Хорт. Глаза беловолосого оборотня полыхнули холодной зеленью начинающегося изменения.
Людвиг не обратил на него внимания. Его взгляд был прикован к побледневшему лицу Зорды. Император настойчиво повторил
— Ведь собирался, я же вижу.
Студенты переглянулись. Полуорк потянулся к сапогу, но воин покачал головой, останавливая его. Положил руки на стол, так, чтобы все могли видеть кисти. И спокойно признал
— Собирался.
— Передумал?
— Ещё не знаю.