— Отпусти меня, проклятая шлюха! Ты думаешь, что раз ты греешь постель Деклана, то можешь так со мной разговаривать? — Роуз быстро взглянула на одну из своих служанок и сказала: — Лина, найди лэрда Кармайкла. Он уладит это дело.
Горничная, услышав свою хозяйку, повернулась и исчезла на лестнице, а Монце без испуга смотрела на Роуз.
— Ты, чертова бездельница! — крикнула Роуз испуганной Эдель. — Иди сюда немедленно.
Служанка, не теряя ни секунды, бросилась к ней. Блондинка взяла платья из рук Тины и положила их Эдель на руки.
— Сейчас же постирай их, ибо я повелеваю тебе и другим.
Монце вырвала одежду у Эдель, которая дрожала как осиновый лист, и вернула ее служанке Роуз.
— Нет. Стирать будет твоя горничная. У нас есть другие дела.
Как ураган, Роуз снова подхватила свою одежду и передала ее Эдель.
— Выстирай их!
Монце снова выхватила платья у нее и бросила их на пол.
— Нет! — яростно заявила она.
Не дав никому среагировать, Роуз О'Каллахан подняла руку и с размаху ударила по лицу Эдель, которая от неожиданной пощечины упала на пол. Хуана, Агнес и Хулия быстро помогли ей подняться, а Монце одним движением свалила Роуз с ног, опрокинув на пол.
— Если ты еще хоть раз поднимешь руку на кого-нибудь, пока я здесь, клянусь тебе.
— Что, во имя бога, здесь происходит? — воскликнул Деклан, входя в кухню с озадаченным выражением лица, и увидел растянувшуюся на полу Роуз и рассерженную Монце.
Не упуская ни секунды, заплаканная белокурая девица протянула ему руку, чтобы он помог ей подняться. Оказавшись на ногах, к ярости Монце, она прижалась щекой к груди Деклана и театрально застонала.
— Деклан, эта твоя неотесанная служанка напала на меня, оскорбила и обидела. Как ты можешь держать такого человека в своем доме?
Горец, все еще удивленный ситуацией, посмотрел на испанку, которую обожал, и, увидев, как она пожала плечами, закрыл глаза.
— Я принимаю все, что ты скажешь, потому что это правда, и не стану этого отрицать. И позволь мне добавить, а я скажу это очень четко, чтобы ты меня понял, что если я так отреагировала, то это потому, что она напала на нас раньше, и в качестве доказательства — вот след ее руки на лице Эдель. Она оскорбила и обидела нас.
— Она лжет! — прокричала Роуз.
— Нет, я не лгу, и вы это знаете, леди Роуз. Просто когда вам платят той же монетой, вам это не нравится, не так ли? — И, взглянув на лэрда, который с недоумением наблюдал за этой сценой, Монце сказала: — Деклан, я только пыталась заставить леди Роуз понять, что ее служанки должны заниматься своими делами. Мы отвечаем за целый замок и не можем брать на себя еще и дополнительные обязанности. Почему, спросишь ты? — Герцог не сдвинулся с места. — Да, потому что у нас не десять рук, и если они будут работать вместе с нами, то в замке все пойдет своим чередом. Или лучше, чтобы еда задерживалась и порядок в твоем доме начал рушиться?
Выслушав Монце, Деклан кивнул. Он прекрасно понимал, что она пытается ему сказать, но Роуз О'Каллахан воспитывалась по-особому, и даже когда она приезжала к нему в гости, ей во всем потакали. Почему? Он не знал. Она всегда была такой, но, возможно, это должно измениться. Он посмотрел на хнычущую Роуз на своем плече и отстранил ее от себя. Затем, к удивлению Эдель и Агнес, лэрд громким и ясным голосом заговорил:
— Роуз, перестань плакать и постарайся понять, что мой народ хочет тебе сказать. — Блондинка посмотрела на него с жалобным выражением лица, которое его не остановило. — Хозяйство в замке имеет свои порядки, и если у тебя есть служанки, чтобы прислуживать тебе, почему бы им не заниматься своими обязанностями?
— Но Деклан, я.
С чудесной улыбкой, которая заставила капризную девицу замолчать и вздохнуть, герцог посмотрел на нее и прошептал:
— Пожалуйста, Роуз, соглашайся. Никто не требует, чтобы ты сама стирала белье, просто прикажи своим горничным выполнять их работу. Именно поэтому они сопровождают тебя, не так ли?
Не дав ей времени сказать что-то еще, Деклан повернулся к улыбавшейся Монце.
— Синди, я хочу поговорить с тобой прямо сейчас. Наедине!
— Сейчас, Деклан?! — спросила удивленная Монце.
— Да. Сейчас, — настоятельно потребовал он. — Это срочно.
— Деклан?! С каких пор ты позволяешь слугам оспаривать твои слова? — воскликнула Роуз, уже отдав приказ своим служанкам постирать белье.
Повернувшись, горец встретился с гостьей взглядом, в его карих глазах читались гнев и нескрываемое желание ее задушить.
— Роуз О'Каллахан, не будете ли вы так любезны подождать меня в холле? У меня есть дела, которыми я должен заняться со своими людьми.
Когда молодая девица в сопровождении двух своих притихших горничных ушла, Деклан взял Синди Кроуфорд за руку и потащил в противоположном направлении.
— Пойдем со мной.
Со странной улыбкой на губах она позволила провести себя в скромную комнату. Оказавшись внутри, Деклан закрыл дверь и прижал Монце к дверному косяку, пристально глядя ей в глаза.
— Не ставь меня больше в такое положение, — угрожающе пробормотал он.
— Я понимаю, Деклан. Клянусь, я понимаю. Но эта невоспитанная маленькая соплячка говорила ужасные вещи; она обращалась с Агнес и Эдель как с отбросами и смела говорить, что.
— Прошлой ночью я ждал тебя несколько часов. Я тосковал по тебе несколько дней и желал тебя каждую ночь, так. почему ты не пришла?
Удивленная таким поворотом событий, Монце посмотрела ему в глаза и, наконец, ответила:
— Я подумала, что ты устал и.
— Никогда больше не думай за меня.
И без лишних слов он поцеловал ее. Деклан впился в ее рот таким обжигающим поцелуем, что у Монце задрожали ноги, особенно когда она почувствовала, как он ее хочет.
С большим трудом, используя все свое самообладание, Деклану удалось отстраниться.
— Ночью я буду тебя ждать.
Он снова поцеловал ее. Затем отодвинул в сторону, открыл дверь и ушел.
ГЛАВА 40
Всю вторую половину дня Монце чувствовала себя неважно. Что ей делать? Идти ли ночью к Деклану? Или нет? Его последние слова «Я буду ждать тебя» — заставили вспомнить ту самую песню, и напевать ее, пока она развешивала чистую одежду, которую постирала Эдель.
«Я буду ждать, что ты захочешь взять меня за руки [.] что однажды ты не сможешь жить без моей любви».
В этот момент подошла Хуана и, взяв ее за руку, прошептала на ухо: