Голова раскалывалась на кусочки.
Хотел позвать Игла, но не смог. От боли не мог говорить с
Ментаром, не мог вызвать Акуру... Ничего не мог! Только лежал и
стонал, потому что пока ещё держался. Не плакал.
Боль понемногу менялась. Сначала было словно голову надувают
изнутри, потом - как будто бьют по голове камнями. Тут уже я не
выдержал и закричал.
В глазах словно потемнело, или это в клетке свет выключили - не
знаю. Больно, больно... Я кричал и бил хвостом по стене, пока
внезапно в камеру не вошли люди в железных костюмах. Пятеро. Они
бросились ко мне и хотели схватить, но я их всех раскидал по
сторонам как игрушки, так больно было. Один хотел меня за хвост
ухватить, я отпрыгнул и упал. Стоять не мог. Лежал, и смотрел как
люди что-то на меня надевают. Даже крылья уже не мог двигать...
Потом боль стала такая, что я не выдержал и словно заснул. Наверно,
это и называется потерять сознание. Не знаю, первый раз так было.
Проснулся я не в клетке, а в стеклянном ящике. Двигаться не
мог. Только голову поворачивать. С трудом осмотрел себя, и
оказалось - люди меня всего утыкали железными иголками! Мне так
страшно стало, что даже не заплакал. Опустил голову обратно и
замер. Наверно, меня убьют. Инектуту... Она бы спасла, она всегда
помогала...
- Очнулся? - голос Лиар! Я голову сразу повернул и посмотрел на
неё. Стоит рядом с ящиком, во рту опять палочка с дымом. И смотрит
на меня. Рядом высокий мужчина со странной чёрной штуковиной в
руках.
- Тэйк хис шот уанс эгэйн. - приказала Лиар. Мужчина направил на
меня свою штуковину и некоторое время водил вперёд - назад. Я
ничего не чувствовал, слишком голова болела.
- Олл райт, ай гат ит. - сказал он потом. Жещина кивнула.
- Гоу.
Мужчина ушёл. А Лиар посмотрела мне в глаза и рассмеялась.
- Ты очень фотогеничен, Ариман. - сказала она со смехом. Я чуть
не заплакал, так обидно стало - ведь знает же, что не могу её
укусить! А она стоит и ругается... Я даже зарычать не сумел.
- Гадина... - хотел сказать громко, но получилось едва слышно.
Лиар усмехнулась.
- Узнаю твою породу. Вы готовы рычать даже на смертном одре.
Издевается надо мной. Давай, давай. Я и не такое заслужил.
- Я... всё равно плакать не буду! - вот так.
Она рассмеялась и наклонилась к стеклянной стенке.
- Не станешь? И правильно. Потому что я проиграла битву. Но не
войну...
Проиграла?... Она проиграла?!...
Хотел зарычать, но не смог. Только писк получился. Мне так
плохо никогда не было, как в тот раз. Глаза сами закрылись и я
опять заснул.
Когда я проснулся второй раз, железных иголок уже не было. И
голова почти не болела. Только руки и ноги охватывала странная