- Конечно, - заверил он меня. - Аппарат довольно старый, но
работает отлично. Я выучил японский с его помощью.
Почему он зовёт наш язык "японским", хотела бы я знать... Надо
решаться. Конечно, даже сейчас оставался шанс, что гостеприимность
тавров была наигранной - но я не могла в это поверить. Тотчигин был
слишком искренен и прямодушен, он не сумел бы так улыбаться, готовя
ловушку. Да и убить меня любой тавр мог уже сто раз... Хорошо,
Тотчигин, я рискну.
Не сказав ни слова, я подошла к тавру и взяла серебристое
кольцо с десятком тонких шнурков, тянувшихся от обруча к ларцу.
Очевидно, это следует одевать на голову...
***
На следующее утро я покидала гостеприимное селение. В голове до
сих пор шумело после колдовства, но куда сильнее меня пугало
внезапно обретённое знание. Я понимала новые языки!
Это невозможно объяснить, только ощущения могли бы передать
восторг и страх, что я испытала когда сняла обруч и Тотчигин
спросил:
- Шоохак нааол дрока?
Я не успела даже удивиться, как слова сами собой сложились в
"-Молодой дракон доволен?"
До сих пор хвост дрожит. Видимо, Тотчигин хорошо понимал моё
состояние, потому что мы быстро вернулись в центральный тэсэг,
вокруг которого уже два десятка тавров обоего пола услаждали
друг-друга такими способами, что у меня глаза на рога полезли. До
позднего вечера вся община веселилась, в воздухе стоял сильный
запах табуна лошадей.
Пока полукони развлекались, я старалась навести порядок в
мыслях. Тошиба проголодался и капризничал, я нервничала... Так что
выспаться не удалось. Впрочем, этой ночью в селении почти никто не
спал, даже Куросао.
Как это часто бывает, действительность способна перечеркнуть
любые планы. Я собиралась утром поблагодарить тавров за доброту и
продолжить путь на восток; вместо этого пришлось поспешно
проститься и быстро ехать на запад. А было так.
Проснувшись на рассвете, я кое-как успокоила Тошибу - обещала
скормить ему целого зайца - и пошла искать Куросао. По дороге
обнаружила недалеко от ограды маленький пруд, наверно полукони
здесь купались. Я тоже выкупалась.
Куросао нашла в селении, у отдельно стоящего тэсэга. Жеребец
встретил меня неприветливо, заржал, сделал попытку отбежать.
Хорошо, тавры догадались привязать поводья к стволу дерева.
- Почему капризничаешь? - спросила я на общем языке. - После
сегодняшней ночи у тебя должно быть хорошее настроение, разве нет?
Куросао притих. Потом вспомнил, что кони не понимают общего
языка, и недовольно всхрапнул. Я рассмеялась.
- Тотчигин рассказал про вас, - погладив коня по шее, я вскочила
ему на спину и легонько стегнула хвостом. - Он говорил, что потомки
тавра и лошади сохраняют разум родителя, хотя и не умеют говорить.