- А в женсовет запишетесь? - Это Нина Витольдовна.
София заиграла всеми своими ямочками.
- Я что... Вот как муж позволит...
На этот раз Нина Витольдовна сдержалась - сжала губы и опустила глаза.
Зашли в комнату попрощаться с Яринкой.
- А я тебя узнала, - Павлина нагнулась и поцеловала молодичку.
- Я тебя - тоже... - Яринка задумалась. - Только поздно ты пришла.
- Зато теперь я тебя не оставлю. Вот и завтра приду. И послезавтра.
- Кому я теперь нужна...
- Ну, ничего. Я тебя расшевелю. Ты у меня пойдешь!
Вечером в хате-читальне состоялось женское собрание.
Чтобы все явились, Ригор Власович разослал исполнителей с таким напутствием:
- Как начнут спрашивать женщины, так не сразу говорите, а помнитесь немножко и шепните... Дело, мол, шибко секретное. И власть, мол, не хочет мужчин звать. Они как напьются, все разболтают... А женщины, мол... Одним словом, что вас учить... И еще раз в дверях уже скажете: "На мужиков, мол, Ригор не полагается..."
Вечером хата-читальня гудела. Приковыляли даже древние бабуси каждой хотелось услышать тайну, чтоб потом сохранить ее в сердце и ни за что, ни за что никому не выдать. Хоть угли под ногами разводи - никто ничегошеньки не узнает!..
Ради святой тайны все нарядились в праздничное. Выбрано было из сундуков самое лучшее, из приданого, чего, пожалуй, не надевали даже в церковь. И вышитые сорочки из тонкого льняного полотна, и бархатные корсетки, и зеленые да синие кашемировые юбки, такие широкие и складчатые, что под ними, если развернуть, могло спрятаться мужика три, и платочек у каждой в руке зажат, а на голове платки - глаз не отвести, а некоторые и не в платках, а в материнских очипках, - одним словом, настоящая роскошь, какую никогда не увидишь не только в обеих сельских лавчонках, но даже и на ярмарке.
И вот взошел на возвышение Ригор Власович, посмотрел поверх голов на входную дверь, поднял руку, подождал, пока утихнут.
- А не спрятался ли среди вас, товарищи женщины, какой-нибудь завалящий мужик?
Все оглянулись, некоторые и юбки подвернули и под лавками пошарили. И вздохнули с облегчением:
- Да ни одного нечистого духа!
- Ну, теперь я спокойный! - И Ригор Власович подтолкнул вперед Павлину. - Вот сейчас услышите.
От волнения лицо Павлины занялось густым румянцем. Обводила глазами всех, словно искала сочувствия.
По рядам перекати-полем пронеслось перешептывание, закудахтал смешок.
- Ти-и-ише, бабы, - протянул кто-то певуче.
- Товарищи женщины! - вдруг, собравшись с духом, звонко крикнула Павлина. - Что я вам хочу сказать...
- Говори, не бойся!
- ...Наша революция, советская власть сравняла всех...
- Одни ровные, а другие еще ровнее!
- ...Все трудящиеся, рабочие и крестьяне, после того как победили контру, взялись за восстановление нашего хозяйства, за кооперативный план. Но предрассудки и темнота живут еще среди женщин. Куркули и другие темные люди преграждают нам путь: не для вас, мол, советская власть, вам только горшки скрести да детей родить...
- Нехай теперь мужики попробуют... поорать...
- ...Конечно, только, мол, детей плодить да в церковь ходить!
- Ты церковь не трогай! Это не твоего ума дело!
- ...Да издеваются над нами, да бьют нас и до того доводят, что сами в петлю лезем!
- Коль дурная, то и полезет!
- ...А посчитать на себе синяки, да посчитать свои горькие годы, так самая счастливая из вас к тридцати годам согнется от работы в три погибели и станет седая, как старая бабка!..
- А это уж точно! Как тридцать, то уже не до песен!..
- Заматывайся в три платка, чтоб меньше донимало, как муж на кулаках носить будет!..
- ...Вон вчера молоденькая молодичка, невестка Титаренков, чуть было жизни себя не лишила. Не бывать больше этому! Не даст советская власть трудовых женщин на поругание! И пожалеет их, и просветит, чтоб не были бедными да темными, и лечить будет их, чтоб здоровые были да красивые...
- И конфеток даст! - кто-то ехидно. - И за нас коноплю мочить будет, и полотно ткать да белить!
- ...Пускай куркулихи не смеются - зубы повыпадают. А мы свое заработаем на здоровье!
- А ты много заработала?! Все книжечки читаешь да парубков приманываешь!..
- Что касается парубков, так выйди сюда да скажи - если правда, так не заплюют глаза. А про чтение, так и вы будете читать! Научим. И сами себя не узнаете через несколько лет!
- На учительш повыучиваются. На модисток! На кушерок! А картошку кто будет окучивать?
- Все будет. Только руки нужно приложить!
- Не знаешь уже, к чему их и прикладывать! То ли к детям, то ли к полю, то ли к хозяйству! То ли к мужу, чтоб ему пусто было!..
Поднялся такой шум, что не слышно было отдельных выкриков. Женщины срывались с места и, размахивая руками, кричали что-то Павлине, друг другу, сверкали глазами, разгоряченные, возмущенные и злые.
Ригор Власович снова шагнул вперед, поднял обе руки. И, когда немного успокоились, крикнул:
- Тише, товарищи женщины, а то мужики услышат.
Женщины засмеялись, переглянулись, повели плечами, поудобнее усаживаясь. Наступила тишина.
И снова зазвенел голос Павлины: