- А что с ними делается? - изумился Жилло, потому что ощущение была скорее приятные.
- Да они у тебя на целый фут выросли!
Не поверив, Жилло поднял правую руку, посмотрел на нее - но это уже была не рука. Старуха правильно назвала свой бульончик пернатым зельем куда-то сгинул рукав, а прямо от плеча начиналось широкое и сильное крыло.
- Вот и замечательно! - дрожащим голосом ответствовал Жилло. - Вот и расчудесно!.. Пейте скорее, не слышите разве - по лестнице какой-то битюг топочет...
- Так это, выходит, и у нас такое вырастет? - обрел дар речи Дедуля. - И навсегда?
- Понятия не имею!
Жилло с трудом выпихнулся из узкого чердачного окошка на замковую крышу и крылья, за спиной сложенные, выволок.
- Ты куда, ты куда? - загалдели братцы-воришки. - А мы? А нас?
- Там зелья еще на два глотка станет, - сурово отрубил Жилло. - Не хотите опять в лапки к Думе угодить - так пейте!
- Как же мы без рук-то? - запричитал Малыш. - Как без них работать, а?
- Работничек! - одернул его Дедуля. - Шумовых дел мастер! Куда ты, вожак?..
Не желая слушать нытье, Жилло встал на карниз и взмахнул крыльями. Они удивительно легко подняли его фута на два. Больше он не сделал ни взмаха - и приземлился на то же место. В полете его больше всего поразило то, что он перестал ощущать собственные ноги, а в особенности - подошвы.
Желая повторить, он сделал еще два сильных взмаха - и поднялся довольно высоко над крышей. После чего лег грудью на воздушный поток и заскользил прочь, ехидно думая, что даже если красномундирные гвардейцы и увидят его силуэт на закатном небе, то пусть себе на здоровье поднимают пальбу - мушкетные пули до него уже не долетят.
Обернувшись, он увидел в чердачном окне смертельно перепуганного Дедулю.
- А как бы хорошо было через форбург уйти! - запричитал вдруг Дедуля. - Мы бы и лошадей на конюшне позаимствовали!..
- Пей, скотина чертова! - заорал, делая круг над крышей, Жилло. Пей, кому говорю! Очень вовремя тебе лошадей захотелось! Трусы вы, и больше ничего! Штаны еще на намочили? Мешки потихоньку разрезать - тут вы храбрые!
Дедуля с каким-то нечеловеческим всхлипом отхлебнул из пузырька, сунул его обратно в окошко и вытянул перед собой в жутком ожидании руки. Зелье подействовало так же стремительно.
- Ну, что ты там торчишь? - идя на второй круг, осведомился Жилло.
- Малыш! - объяснил Дедуля. - Малыш боится! Куда я без него?!
Тут в окне появилась и физиономия Малыша. Он выбрался на тот же карниз, но почему-то полез вверх по черепичной крыше.
- Зелье где? - рявкнул, подлетая, Жилло.
- Боюсь! - твердо отвечал Малыш, карабкаясь по такой крутизне, что Жилло, всяких пейзажей навидавшийся в горах, точно не рискнул бы...
Нарядная новенькая черепица вылетала из-под ног Малыша и срывалась во двор замка.
- Дедуля, сюда! - приказал Жилло, кружа над братцем-воришкой. - Куда он зелье девал?
- Да, наверно, в карман сунул... - неуверенно предположил Дедуля. Он только что попытался взлететь и рожа у него была совсем ошалелая.
- Как же мы у него из кармана пузырек вынем? - в отчаянии развел крыльями Жилло. - Нам же нечем!..
От такого жеста он чуть было не сбил ногами с крыши Малыша. Тот, скользя, хватался за черепицу - но не для того ж ее клали, чтобы за нее двести фунтов живого веса цеплялись и на ней висели! Естественно, черепица отлетала, и Малыш, уже довольно высоко забравшийся, ехал на пузе вниз.
Приехал он, понятное дело, к карнизу.
- Хватайся, дурак! - шепотом шумел Дедуля, порхая над ним. Грохнешься же! Ну!..
- Боюсь! - твердил совсем ошалевший Малыш.
Тут произошло долгожданное - черепичина кого-то внизу треснула по затылку. Тот бедолага поднял голову - и увидел, как с крыши пытается свалиться некий злоумышленник, а над ним кружат не совсем птицы, однако и не люди.
А в чердачных окнах появились гвардейцы с мушкетами. Они поняли, что Жилло с братцами-воришками ушли через чердак, но кто ж мог предположить, что у преступников еще и крылышки вырастут?
Карниз был красивый, художественный даже карниз, но какой-то непрочный. Под ногой Малыша что-то затрещало и обрушилось. Повис Малыш на руках - и тут-то Дедуля догадался, как с ним быть. Он обхватил Малыша со спины под мышки ногами и, отодрав его от карниза, потащил вверх. Нельзя сказать, что ему это легко давалось.
Мимо свистнули пули.
- Немедленно доставай из кармана пузырь и пей! - приказал, подлетая, Жилло. - Иначе бросим тебя - и кувыркайся вниз, к чертовой бабушке! Ты же брата своего губишь, дурак ты невообразимый!
И так врезал бедолаге по уху крылом, что голова братца-воришки чуть с плеч не слетела.
- Боюсь... - в последний раз сообщил Малыш. И стал шарить в кармане.
Дальше уже было совсем просто - под одновременную ругань Дедули и Жилло он допил то, что оставалось в пузырьке, а сам пузырек бросил вниз. Но, когда руки уже стали крыльями, Малыш слезно взмолился, чтобы Дедуля его не отпускал. Словом, большого труда стоило Жилло и Дедуле поставить Малыша на крыло.
Поднявшись повыше, они поиздевались над суетой, которая поднялась во дворе Коронного замка, и не сразу заметили, что ветер сносит их к морю.
- Смотри ты, какое солнце красное! И здоровенное! - крикнул Жилло, не в силах бороться с воздушным потоком. - К непогоде!
- А когда солнце закатится и ночь настанет, что мы делать будем? спросил Дедуля. - Из замка-то мы ушли, но надо же где-то и приземлиться!
- Летим вдоль берега, - решил Жилло. - Может, удастся опуститься на дюны.
Но это им не удалось. А солнце погружалось в воду с такой скоростью, какой Жилло отродясь ни разу и не видывал. Еще какое-то время после заката было видно друг друга. А потом небо резко помрачнело - откуда-то с севера шел шторм.
Ветер метался, как будто его норовили загнать в угол. И Жилло с братцами-воришками еле удерживали неумелыми крыльями высоту. Кроме того, они, все трое, перестали понимать, где берег.
- Нас несет в открытое море! - завопил Дедуля.
- Тоже неплохо, - бодро отозвался Жилло. - Может, вынесет к островам!
- Не донесет нас до островов, ой, не донесет!.. - заскулил Малыш, загребая крыльями по очереди, каким-то не птичьим, а вовсе собачьим стилем.
- Донесет! - рявкнул Жилло. Он вертел головой - но ни Дедули, ни Малыша уже не видел.
- Больно нужно было всякую дрянь хлебать! - упрекнул Малыш откуда-то снизу.