Калибан прошелся по комнате, которая явно произвела на него сильное впечатление. Заметив на столе карту, он буквально прикипел к ней взглядом, потом пристально вгляделся в глобус Инферно, подвешенный над столом. Выглянул в окна - и в северные, и в южные, - но виды природы, похоже, заинтересовали его гораздо больше.
Но у Горацио было не так уж много времени, и он не мог позволить странному роботу без толку пялиться в окна.
- Дружище Калибан, если ты объяснишь мне все как следует, я, возможно, что-нибудь тебе и присоветую.
- О, прости. Да, конечно. Просто я никогда раньше такого не видел. Эта карта, глобус, равнина... Даже сама эта комната - все это для меня ново.
- Правда? Прости, конечно, Калибан, но, по-моему, что-то слишком уж многое кажется тебе новым. Даже если ты и не видел этого, в твоей памяти должна быть информация обо всем этом. Почему тогда ты так удивлен?
- Я и в самом деле удивлен! И у меня в блоке памяти не было почти никакой информации, кроме языка и собственного имени. Я должен узнавать все сам, и не из встроенной памяти, которая у меня больше похожа на краткий справочник, а из собственных наблюдений. Я понял, что должен полагаться на себя, потому что из моего блока памяти стерта огромная масса очень важной информации.
Горацио отодвинул один из стульев у стола и сел, и вовсе не из соображений удобства, а потому, что так он казался бы спокойным и уравновешенным, насколько это вообще возможно.
- Что за данные у тебя стерты? И почему ты так уверен, что именно стерты? Может, их там никогда и не было?
Калибан повернулся, подошел к столу и тоже сел за стол, напротив Горацио.
- Я уверен, что их стерли. Потому что в моей памяти очень много незанятого места. На моей карте города полно "белых пятен" - просто пустых клеток, как будто там ничего нет. Ничего! И наоборот, там обозначены здания, которых на самом деле нет. Но это еще что! Если в пределах города есть "белые пятна", то за городской чертой, согласно моей карте, нет вообще ничего. Я сперва даже хотел пойти на окраину города и посмотреть, как это ничто выглядит, - Калибан показал на окно. - Этих гор тоже нет на моей карте. Если ей верить, то за пределами Аида вообще ничего не существует! Ни земли, ни воды - ничего! А ты знал про все это с самого начала?
- Конечно! В мой блок памяти заложена полная информация о гео- и галактографии.
- Что такое галактография? - спросил Калибан.
- Наука о расположении звезд и планет в космосе.
- Звезды? Планеты? Эти термины мне не знакомы. Их нет в моем "справочнике".
Горацио мог только молчать в полном изумлении. Очевидно, у этого робота очень обширное повреждение памяти. Не может быть, чтобы робот с таким высоким интеллектом вышел из мастерской с изначально ущербной информационной системой! Горацио решил, что какое-то ужасное событие сильно повредило мозг Калибана. Горацио неожиданно почувствовал к Калибану какую-то приязнь. Как робот-надсмотрщик, он обязан был следить за психическим здоровьем своих подчиненных. Он немного разбирался в психологии роботов, но никогда не сталкивался ни с чем, похожим на Калибана. У любого робота с таким уровнем дезориентации непременно обнаружилась бы полнейшая неспособность к мышлению и разумным действиям. А этот Калибан, похоже, функционировал совершенно нормально, при том что по всем признакам давно должен был впасть в ступор! "Что же такого сотворила с ним доктор Ливинг, что Калибан оказался таким устойчивым к перегрузкам и одновременно таким растерянным?" - думал Горацио. Вслух же он сказал:
- О звездах и планетах можно будет поговорить после. А чего еще ты не знаешь? Есть еще что-нибудь существенное, о чем у тебя нет никакой информации?
- Есть. Роботы.
- То есть?..
- В моем блоке памяти нет ни слова о созданиях вроде нас с тобой, кроме разве что самого названия "робот".
И снова Горацио надолго замолчал. Сперва он даже подумал, что Калибан шутит. Но вряд ли такое возможно - у роботов нет чувства юмора. Кроме того, Калибан говорил совершенно серьезно, почти мрачно.
- Ты, наверное, ошибаешься! Наверное, информация просто перепутана или неправильно заложена!
Калибан беспомощно развел руками - снова этот совершенно человеческий жест!
- Нет. Ее просто нет, и все! Я ничего не знаю о роботах. И очень надеюсь, что ты мне расскажешь о них... о нас.
- Ты ничего не знаешь?! Ни о роботехнике, ни о людях, ни о теории Трех Законов?
- Ни о чем из того, что ты назвал. Хотя о многом я догадываюсь. Роботехника - это, видимо, наука об устройстве роботов и их поведении? А что касается людей, я знаю о них довольно много. Об общественных отношениях и правилах поведения, которые, надо заметить, далеко не всегда выполняются. Это довольно сложная система со множеством условностей. И, по-моему, роботы тоже должны занимать какое-то место в этой системе. Что же до теории Трех Законов - я ничего о ней не слышал. Боюсь, я даже не знаю, что это за Три Закона такие.
Горацио помрачнел и на долю секунды отрешился от действительности. Он не впал в ступор, не забился в конвульсиях - ничего подобного. Нарушение было едва заметным, мимолетным - диссонанс познавательных функций длился всего какое-то мгновение. Вот здесь, перед ним, - робот, который рассуждает на первый взгляд вполне здраво и при этом понятия не имеет о Трех Законах!!! Невероятно! Просто невозможно! Но вот Горацио снова пришел в себя. Погоди-ка! Он уже слышал о чем-то подобном. Да, так и есть! Такое бывало не раз - что роботы не сознавали, что знают Три Закона, но это не мешало им этим Законам подчиняться! Наверное, и с Калибаном что-то вроде этого. Иначе не объяснить - да иначе и быть не может!
- Может, ты мне расскажешь все по порядку? С самого начала, ничего не пропуская, - предложил Горацио.
- Это будет долгий рассказ. Ничего, что я отвлекаю тебя от работы?
- Уверяю тебя, друг мой, самое важное сейчас для меня - помочь роботу в таком положении, как у тебя!
Это в самом деле было так. Горацио не мог оставить Калибана бродить где угодно в таком состоянии, точно так же как не мог бросить на произвол судьбы горящий дом с людьми.
- Прекрасно! Ты не представляешь, как мне это нужно! - сказал с облегчением Калибан. - Наконец-то я могу поговорить с умным, опытным и благожелательно настроенным существом, которое хочет мне помочь!
- Я сделаю все, что смогу, - заверил его Горацио.
- Чудесно! Тогда я начну с начала. Я пришел в себя два дня назад в "Лаборатории Ливинг". И первым, что я увидел, была женщина, которую я позже опознал как Фреду Ливинг. Она лежала на полу у моих ног, без сознания, в луже крови.
Потрясенный Горацио перебил его:
- Без сознания! В крови! Это ужасно. С ней все в порядке? Надеюсь, ты сумел ей помочь?
Калибан немного помедлил, потом сказал с сожалением:
- Должен признать, что, наверное, так и надо было сделать. Но пока ты сейчас не сказал об этом, мне и в голову не приходило ничего подобного. Я должен был помочь несчастной женщине! Меня извиняет только моя неопытность. Я оказался в совершенно незнакомом мире - он до сих пор для меня нов. Нет, я переступил через нее и ушел оттуда.
Горацио почувствовал, как внутри у него все замирает. Непостижимо! Робот - вот этот самый робот - ушел, оставив тяжело раненного человека! Сознание Горацио снова начало меркнуть, но он постарался удержать самоконтроль.
- Я... Я... Ах... Ты... - Неудивительно, что речевые центры заклинило!
Калибан встревожился:
- Прошу прощения, друг мой Горацио, с тобой все в порядке?
Горацио снова сумел заговорить, хотя и не так гладко и складно, как обычно:
- Ты оставил ее там?! Без сознания, истекающую кровью?! Несмотря на то, что из-за твоего бездействия она могла... М-могла... Ум-м... Ум-м-мерреть? И ты ничего не с-сделал, ч-ч-чтобы ей по-помочь?! - Последние слова он смог произнести, только напрягая всю силу воли, какая у него была. Даже слышать от кого-то о таком нарушении Первого Закона было невыносимо тяжело. Противоречие его собственного Первого Закона оказалось настолько сильным, что Горацио почти потерял над собой контроль. А вот Калибана это, похоже, нисколько не задевало.
- Ну да.
- А как же П-п-первый Закон!
- Если ты об одном из тех Трех Законов, о которых мы говорили раньше, то я ведь уже сказал тебе, друг Горацио, что я понятия о них не имею! Я не знал даже о таком понятии, как законы, пока не выяснил, что такое полиция. После того, как полицейские попытались меня убить.
- Убить тебя!
- Да, каким-то особым взрывом. Это когда они за мной гнались.
- Гнались за тобой!!! Но почему они просто не приказали тебе остановиться?