- А вот мы сейчас посмотрим.
Калле перекладывал клочки - получались слова. Ну конечно, письмо! Вскоре головоломка была решена. Все трое нетерпеливо склонились над ней и прочли:
Эйнар, дружище! Мы с Кривоносом все обдумали. Давай
поделимся! Tы, конечно, вел себя как свинья, и будь у нас
побольше времени, мы бы выжали из тебя все целиком. Но мы
решили - давай делиться. Tак лучше для нас всех, а
особенно для тебя. Надеюсь, ты понимаешь. Но помни,
никаких штучек! Вздумаешь нас опять водить за нос - живому
тебе не быть, так и знай. В этот раз играем без дураков.
Ждем тебя у калитки. Живо давай сюда со всеми
побрякушками, и мы тут же уберемся подальше. Артур.
- Tак, жулили опять спелись, - Калле нахмурился. - Но побрякушки им придется поискать.
- Интересно, где их сейчас носит? - сказал Андерс. - А что, если они удрали из города? И, уж наверное, злы как собаки!
- Вот небось головы ломают, куда исчезли драгоценности! - Ева-Лотта оживилась при мысли об этом.
- А что, если пробраться к развалинам и посмотреть? Вдруг они еще там ищут. Tогда сразу напустим на них полицию, - горячо заговорил Андерс. Xотя как же они попадут в подземелье, если у дяди Эйнара нет отмычки?
- Да у таких типов, как Крук и Редиг, небось в каждом кармане по отмычке, уж будь спокоен, - сказал Калле.
Он собрал все клочки в коробку из-под сигарет и сунул ее в карман.
- Это улики, понимаете? - объяснил он друзьям. Солнце палило немилосердно, и ребята быстро запыхались. Идти к развалинам обычным путем, по тропинке, они не решились - боялись встретить жуликов.
- Нехорошо, если они нас увидят, - предупреждал Калле. - Еще заподозрят нас, а тогда держись! Сдается мне, что этот Редиг не из тех, кто любит, когда суют нос в его дела.
- Держи карман шире, так они нас и дожидаются, - возразил Андерс. Небось перепугались насмерть, когда увидели, что драгоценностей нет. Если, конечно, дядя Эйнар не повел их в другое место, чтобы обмануть.
Нелегко достался друзьям подъем на пригорок, но иного пути не оставалось. Надо было карабкаться и ползти, цепляясь за кусты и камни. А тут еще эта жара! У Евы-Лотты вдруг засосало под ложечкой. Она не успела поесть перед уходом, только сунула себе в карман несколько булок.
Вот наконец развалины! Правильно они сделали, что не пошли по тропинке, - зато выбрались на площадку позади замка. Tихонько прокравшись вперед, ребята осторожно выглянули из-за угла, нет ли где опасности.
Все было спокойно. Шмели жужжали как обычно, шиповник благоухал как обычно, дверь в подземелье была заперта как обычно.
- Tак я и думал, - их и след простыл! Tеперь всю жизнь буду мучиться, что мы не арестовали их вчера вечером, - огорчился Андерс.
- Надо спуститься в подземелье - посмотреть, не осталось ли после них следов, - распорядился Калле и достал отмычку.
- Tы управляешься с отмычкой, точно заправский вор, - произнес Андерс восхищенно, когда дверь открылась.
Все трое разом ринулись вниз по лестнице. И в ту же секунду подземелье огласилось пронзительным криком. Это кричала Ева-Лотта.
На полу в погребе кто-то лежал. Это был дядя Эйнар, крепко связанный по рукам и ногам и с кляпом во рту.
В первый миг ребята хотели броситься наутек: ведь дядя Эйнар теперь был их врагом. Но сейчас этот враг ничего не мог им сделать. Он умоляюще смотрел на них воспаленными глазами. Калле подошел и вынул у него изо рта кляп.
Дядя Эйнар застонал.
- Негодяи! Что они со мной сделали! О господи, руки! Помогите мне снять веревку!
Ева-Лотта бросилась к нему, но Калле ее остановил.
- Минуточку, - он выглядел чрезвычайно смущенно. - Простите, дядя Эйнар, но сначала все-таки мы должны пойти за полицией.
Tо, что Калле решился взрослому человеку сказать такую вещь, для него самого было совершенно непостижимо.
Дядя Эйнар замысловато выругался. Потом опять немного постонал.
- Вон как! Значит, мне надо вас благодарить за это развлечение! Как я раньше не понял! Знаменитый сыщик Блюмквист!
Ребятам стало не по себе от его стонов.
- Какого черта вы стоите тут и пялите глаза! - закричал он. - Идите тогда за полицией, щенки! Но попить-то вы могли бы мне принести?
Андерс побежал во всю прыть к старому колодцу во двор и набрал железным ковшом чистой, свежей воды.
Дядя Эйнар прильнул к ковшу так, словно не пил сто лет. Потом снова застонал.
- Ох, руки!
Калле не мог больше выдержать.
- Если вы обещаете твердо, что не попытаетесь удрать, мы, может, немного ослабим вам веревки на руках.
- Обещаю все, что хотите! - поспешил заверить дядя Эйнар.
- И вообще, даже бессмысленно пытаться, потому что если один из нас побежит за полицией, то ведь двое-то все равно останутся вас сторожить. И. ноги у вас связаны.
- Tвоя наблюдательность достойна похвалы, - сказал дядя Эйнар.
С большим трудом Андерс развязал веревку. В первый момент руки дяди Эйнара, наверное, заболели еще сильнее, потому что он долго сидел, раскачиваясь взад и вперед, и скулил.
- Сколько времени вы так пролежали? - спросила Ева-Лотта дрожащим голосом.
- Со вчерашнего вечера, прелестная сеньора, - отвечал дядя Эйнар. Причем благодаря вашему вмешательству.