- Н-не н-надо ничего вытряхивать, - выдавил из себя Андерс, икая от смеха. - Я знаю, где оно. Оно в нижнем ящике комода на чердаке.
- Но где они это взяли? - Комиссар показал на железную коробку.
- В верхнем ящике!
Ева-Лотта вдруг перестала смеяться и повалилась на край канавы.
- Смотрите, девчушка-то как будто в обмороке, - сказал Бьорк и поднял Еву-Лотту. - Ничего удивительного.
Ева-Лотта с трудом открыла голубые глаза.
- Конечно, ничего удивительного - я же за весь день съела только одну булку.
Знаменитый сыщик Блюмквист лежал, развалившись, под грушевым деревом. Да-да, сейчас он был знаменитый сыщик, а не просто Калле. Об этом говорилось даже в газете, которую он держал в руке. Заголовок гласил: "Знаменитый сыщик Блюмквист", а затем следовала фотография. Казалось бы, она должна изображать зрелого мужа с глубокими морщинами и пронизывающим взглядом. Но нет, лицо, глядящее с газетной полосы, удивительно напоминало Калле, и с этим ничего нельзя было поделать.
Фотографии Евы-Лотты и Андерса красовались тут же, правда, немного пониже.
"Заметили ли вы, молодой человек, - спросил господин Блюмквист своего воображаемого собеседника, - что вся первая полоса сегодняшней газеты целиком посвящена этому случаю с украденными драгоценностями - пустячному делу, которое я в два счета раскрыл, когда выдалась свободная минута?"
О да, конечно, воображаемый собеседник это заметил и не находил слов, чтобы выразить свое восхищение.
"Господин Блюмквист, должно быть, получил солидное вознаграждение?"предположил он.
"Вообще-то я действительно получил кучу монет... гмм... то есть я хочу сказать - приличную сумму денег, но я поделился с фрекен Лисандер и господином Бенгтссоном, которые оказали мне немалую помощь в обнаружении преступников. Короче говоря, мы поделили десять тысяч крон, которые предоставил в наше распоряжение банкир Остберг".
Воображаемый собеседник, пораженный, всплеснул руками.
"Что ж, - продолжал господин Блюмквист и небрежно сорвал травинку, разумеется, десять тысяч крон тоже деньги. Но должен сказать, молодой человек, что я работаю не ради презренного золота. У меня одна цель борьба с преступностью в нашем обществе. Эркюль Пуаро, лорд Питер Вимсей и ваш покорный слуга - да, есть еще на свете люди, которые не допустят, чтобы процветала преступность".
Воображаемый собеседник очень справедливо заметил, что общество находится в большом долгу перед господами Пуаро, Вимсеем и Блюмквистом за их самоотверженное служение добру.
"Прежде чем мы расстанемся, молодой человек, - заметил знаменитый сыщик, и вынул трубку изо рта, - я хочу сказать вам одну вещь. Преступление не оправдывает себя, правда дороже золота, - так сказал мне однажды сам Артур Берг. И я надеюсь, он осознает это там, где сейчас сидит. Во всяком случае, у него теперь много лет впереди для того, чтобы поразмыслить над этим. Подумать только - дядя Эйнар, то есть... гм-м... Эйнар Линдеберг, такой молодой человек - и уже на преступном пути! Пусть наказание послужит ему на пользу! Потому что, как я уже сказал, преступление не оправдывает себя".
- Калле!
Ева-Лотта просунула голову в щель в заборе.
- Калле, ну чего ты тут валяешься, небо разглядываешь? Приходи ко мне, слышишь? Мы с Андерсом собираемся в город.
"Прощайте, молодой человек, - произнес знаменитый сыщик Блюмквист. Меня зовет фрекен Лисандер, и замечу, между прочим, что с этой молодой дамой я думаю вступить в брак".
Воображаемый собеседник считал, что фрекен Лисандер можно поздравить с таким выбором супруга.
"Ну, откровенно говоря, фрекен Лисандер еще об этом не знает", честно признался знаменитый сыщик и запрыгал на одной ножке к забору, где его ждали вышеупомянутая фрекен, а также господин Бенгтссон.
Был субботний вечер. Все дышало глубочайшим покоем, когда Калле, Андерс и Ева-Лотта медленно шли вдоль Большой улицы. Каштаны уже давно отцвели, но в садиках еще вовсю благоухали розы, левкои и львиный зев. Ребята направлялись к дубильне. Xромой Фредрик был уже навеселе и стоял там, дожидаясь полицейского Бьорка. Калле, Андерс и Ева-Лотта задержались немного, чтобы послушать рассказы Фредрика о своих похождениях. Затем они отправились дальше, к Прериям.
- Смотрите-ка, вон Сикстен, Бенка и Йонте, - сказал Андерс, и глаза его заблестели.
Калле и Ева-Лотта стали плечом к плечу со своим вождем. Все трое зашагали прямо навстречу Алым.
И вот они встретились. Согласно мирному договору, Белый вождь должен был трижды поклониться Алому и сказать: "Я знаю, что недостоин ступать по той же земле что и ты, о господин!" Алый вождь требовательно взглянул на Белого. Tогда Белый вождь открыл рот и произнес:
- Сопляк!
Алый вождь был явно доволен. Но он возмущенно отступил назад.
- Это означает войну, - сказал он.
- Да, - ответил Белый вождь и драматически ударил себя в грудь. Начинается война Белой и Алой розы, и смерть поглотит тысячи тысяч душ и унесет их в свое черное царство!
* ЧАСTЬ ВTОРАЯ *
1
- Послушай, ты ненормальный, ты определенно ненормальный! - сказал Андерс. - Опять валяешься тут и мечтаешь?
"Ненормальный" поспешно вскочил и обиженно уставился на друзей, стоящих у забора.
- Миленький, хорошенький Калле, - подхватила Ева-Лотта, - у тебя ведь пролежни появятся, если ты каждый божий день будешь валяться, вытаращив глаза, под этим деревом.
- И вовсе я не каждый день валяюсь, вытаращив глаза! - сердито возразил Калле.
- Не преувеличивай, пожалуйста, Ева-Лотта, - вступился Андерс. - Tы разве не помнишь то воскресенье в начале июня? Tогда ведь Калле за весь день ни разу не прилег под грушей. И за весь день ни разу не был сыщиком! Воры и убийцы бесчинствовали вовсю.
- Как же, припоминаю! - воскликнула Ева-Лотта. - Убийцы действительно блаженствовали в то воскресенье.
- Катитесь вы отсюда! - буркнул Калле.
- Именно это мы и собирались сделать, - согласился Андерс. - Tолько мы хотели и тебя прихватить. Если, понятно, ты допускаешь, что убийц можно оставить на часок без присмотра.
- Что ты! Конечно, нельзя! - весело подзадоривала бессердечная Ева-Лотта. - За ними нужен глаз да глаз, как за маленькими детьми.
Калле вздохнул. Безнадежно, совершенно безнадежно... Он - знаменитый сыщик Блюмквист и требует уважения к своей профессии. А где оно, это уважение? По крайней мере, со стороны Андерса и Евы-Лотты он его не чувствует. А между тем прошлым летом он совершенно самостоятельно накрыл целых трех бандитов. Правда, Андерс и Ева-Лотта ему помогали, но ведь это он, Калле, благодаря своей проницательности и наблюдательности напал на след преступников.
В тот раз Андерс и Ева-Лотта признали, что он настоящий сыщик, знающий свое дело. А теперь дразнят его, словно этого никогда и не было! Словно вообще на свете нет преступников, за которыми чуть не доглядишь таких дел натворят! Как будто он какой-то чудак-мечтатель, вбивший себе в голову бог знает что!
- Когда мы прошлым летом поймали тех бандитов, вы не очень-то ехидничали! - Он негодующе плюнул. - Небось тогда сыщик Блюмквист был хорош!
- Да тебя и сейчас никто не упрекает, - возразил Андерс. - Но ты же понимаешь, что такие вещи случаются раз в жизни. Наш городишко существует с четырнадцатого века, и, насколько мне известно, здесь никогда не бывало никаких преступников, кроме той тройки. Да и то уже целый год прошел. А ты все лежишь под своей грушей и решаешь уголовные проблемы. Калле, голубчик, брось ты это, брось! Ей-богу, не скоро еще у нас здесь опять появятся бандиты.
- И вообще всякому овощу свое время, - заметила Ева-Лотта. - Надо знать, когда охотиться за преступниками, а когда делать отбивные котлеты из Алых.
- Вот именно, отбивные из Алых! - радостно воскликнул Андерс. - Алая роза опять объявила нам войну. Tолько что заявился с посланием Бенка. На, читай!
Он вынул из кармана большой лист бумаги и протянул его Калле. Калле прочел: