Я приехал сюда разочаровавшимся в кипучей околоцерковной, полуполитической возне человеком. Когда я вступил на эти земли, я знал – построение православного царства в разношерстном современном мире – утопия (или великое чудо Божье). Проблемы одними лишь крестными ходами не решаются. Мир сложнее, чем бравурные прокламации ура-патриотов, а борьба с вездесущими масонами и антихристовым духом не есть духовная жизнь.
А где духовная жизнь?
Теоретически – в церкви; практически, я видел, что делает с отцом Иваном епископ и ему подобные.
Вот с таким, примерно, багажом я и прибыл. А потом лавиной понеслись события, и перевернули мой мир с ног на голову – видения у Брамы, знакомство с Николаем, детективная история с приходом.
Все один к одному, все толкало нас в зону Брамы. Как будто некая мощная сила подхватила и несла. Не было даже времени все глубоко осмыслить.
Нет, были, конечно, разговоры с Николаем. По поводу мира за Брамой. Это было непросто принять, это казалось невозможным, все, что Николай рассказывал об ином мире (даже мирах!) и благих существах – не то деревьях, не то людях. И о реках, и вообще обо всем таком.
Как же мне тогда хотелось верить, что Николай тихопомешанный, божевильный[14], со слов головы, прельщенный. Но, нет же, ни на помешанного, ни на человека в прелести он никак не походил. Он не размахивал руками, не говорил постоянно о своих видениях, говорил только, если мы просили.
Более того, Николай порой мне казался большим христианином, чем мы с отцом Иваном вместе взятые: смиренен, нравственно чист, в Бога верит. Наконец, благодаря Николаю мы с батюшкой выжили, не протянули с голода ноги.
Приход-то отцу Ивану так и не удалось собрать! Бывшие прихожане шарахались от нас, как от каких-то вурдалаков. (Даже кривоногая бабка Никитична и учительница с нами на контакт не пошли). Комната, выделенная под храм, так и была в запустении, без икон, словно в ней действительно воцарился дух антихристов.
На отца Ивана все это производило гнетущее впечатление. Он места себе не находил, наконец, не выдержав, поехал к епископу. Сказал – с меня довольно, Брама – это замечательно, но надо чем-то и семью кормить.
Поездка к епископу стала роковой. Владыка его даже толком не выслушал. Раскричался: мол, ничего не знаю, почему не заявили в милицию, ищите Антиминс, где хотите, ищите отца Василия, работайте с приходом, действуйте, не бегите от трудностей.
Потом явились какие-то богатые и нужные спонсоры и отца Ивана тут же выставили за дверь.
– Я вышел, как оплеванный, – жаловался нам отец Иван. – Еще раз убедился, что он нас, простых попов, за людей не считает. Как унижает, даже не выслушал и давай орать. Я ему что, мальчик… у меня аж сердце прихватило. И что теперь делать, что?! – Отец Иван сжал обеими руками голову, – Он меня уничтожил.
– Нет, не уничтожил, – спокойно возразил Капитан. – Через епископа, косвенно, действовал Промысел Божий… Все идет к тому, что бы нам лезть в Браму. Другого пути нет.
– Точно, – согласился я с Николаем.
Так, на рассвете 15 апреля, мы вошли в Браму. Увидели много чудесного, познакомились с прекрасными существами…
А дальше? Что дальше?!
Как после этого возвращаться в обычные серые будни? Вот завтра встреча с отцом Василием, и все должно окончиться. И что дальше?..
Кажется, я незаметно задремал.
– И что дальше? – спросил меня низкий густой голос.
– Кто тут? – бросил я в темноту. Страха не было, я был уверен, что сплю, но какое-то беспокойство было.
– Я твой ангел-хранитель, – спокойно ответил голос.
– Где ты, покажись!
– Я везде.
– Так не бывает. Ангел-хранитель должен иметь четкую форму. Он не может присутствовать везде.
– По-разному бывает, – голос оставался невозмутимо спокойным, каким-то даже немного механическим. – Но если ты настаиваешь на форме, хорошо.
Возле выхода из шатра тускло замерцало. Появилась высокая стройная фигура (все остальное сливалось во мраке). Фигура жестом попросила меня следовать за собой.
Зябко поеживаясь, я встал, накинул куртку и направился к выходу. Идти как-то не хотелось, что-то внутри меня сопротивлялась.
Но это же мой ангел-хранитель, даже если мне все и снится!
Вышел из шатра. Светящаяся фигура предложила мне сесть. Я все никак не мог разглядеть лицо ангела. Назвавшийся моим ангелом-хранителем был в капюшоне, как страж. И довольно умело скрывал свое лицо. Мне даже порой казалось, что под капюшоном нет ничего, пустота. От этой мысли становилось совсем не по себе.
– Итак, что дальше? – повторило свой вопрос светящееся существо. Я промолчал.
Из шатра вылез отец Иван и, не смотря по сторонам, уверенно направился в густые заросли кустарника, что рос возле самого болота, сразу за нашей ложбиной. Я хотел его окликнуть, но тут светящийся заговорил снова.
– Вы идете не имея никакого плана, совсем не зная катакомб отца Василия. Странно, что ваши проницательные друзья об этом совсем не думают. Как будто путь в катакомбах будет для них легкой прогулкой по лесу…
В низком завораживающем голосе ангела проскользнула ядовитая усмешка. Я насторожился. Но тут же снова зазвучал вибрирующий голос:
– И не стоит списывать несколько десятков фанатично преданных отцу Василию гномов, готовых умереть за своего авву. И, наконец, сам отец Василий прекрасно осведомлен о вашем перемещении. Он знает, что вы у него почти под боком. И Антиминс и Чаша укрыты им в надежном месте… У вас нет никаких шансов без плана катакомб, без знания о всех затаенных уголках отыскать что-либо.
Ангел на минуту замолчал, давая мне возможность осмыслить услышанное…
Да, то, что мы идем без четкого плана, немного тревожило меня. Я рассчитывал, что завтра, по ходу, стражи что-нибудь придумают. Или Отшельник поможет. Ну а то, что отец Василий знает о нашем перемещении, конечно, совсем плохо. Плохо, но, думаю, не настолько, как ангел мне изложил. Что же делать?
– Я помогу тебе, – заговорил «светящийся». – На наше счастье, несколько гномов отца Василия взбунтовались. Одному гному удалось бежать. Он находится недалеко от вашего шатра. Но боится подойти близко, боится ваших друзей. Он даст тебе подробный план катакомб и расскажет про все потаенные места.
– Мне?! Ну… да... Только надо остальных разбудить!
– Ни в коем случае, если вы ринетесь толпой, гном испугается и бежит… Пошли, это совсем недалеко. Не бойся, я твой ангел-хранитель и желаю тебе только блага… Ну, пошли, это недалеко, – голос ангела стал тихим и совсем вибрирующим и завораживающим. Устоять против этого голоса было невозможно.
– Пойдем, – мягко повторил ангел и взял меня за руку, – хоть раз переступи через себя, преодолей страх. Не будь малодушным. Ну, пошли.
«Светящийся» наступил мне на «больную мозоль», упомянув малодушие. Все же это ангел-хранитель, – решил я про себя и покорно двинулся вслед за высоким гостем.
Мы вошли в те же кусты, куда несколько минутами ранее вошел отец Иван. За кустами шла просека. Мы двинулись по ней. Шли, как мне показалось, долго. Болотом пахло все сильней и сильней. Я ощутил нарастающее беспокойство и уже жалел, что поддался на уговоры неведомого ангела.
– Почти пришли, – успокаивающе сказал ангел и даже потрепал меня по голове, словно ребенка, своей холодной и, как мне почудилось, шершавой рукой. Наконец я заметил, как справа и слева от меня появились и стали приближаться тусклые болотные огоньки. Ангел остановился.
– Ну, вот и все, – торжественно произнес он, – путешествие окончено.
Цепко схватив меня за рукав, «светящийся» другой рукой потянулся к моему горлу. Тут только я все понял. Я понял, что принял демона за своего ангела-хранителя. И что никакой это не сон, все происходит на самом деле.
Ужас овладел моей душой.
Я схватился за руку, тянущуюся к моему горлу. От руки веяло космическим холодом. Я чувствовал, как внутри меня все леденеет.
Тускло мерцающий демон стал что-то бормотать. Его бормотание очень напоминало бубнение водителя-корейца, того самого, что вез меня в Черноморку. Только сейчас я понял, отчего мне было так неудобно в его машине. Однако теперь мое положение было много хуже.