— Как так нет?
— А вот так. Между нами шагов десять было. Ни дерева, ни куста поляна.
— Хм… Может, спрятался?
Лесник покачал головой.
— Я искал. Несколько раз окликнул. Потом ушел.
Мы замолчали. Здравомыслящие люди убеждены, будто чудес не бывает. Это их дело. Я никогда не был здравомыслящим и потому поверил. Так интереснее жить, хотя и чаще попадаешь впросак.
Было очень здорово сидеть вот так у костра и сознавать, что вокруг происходят странные вещи. Я боялся, что лесник, продолжив рассказ, сведет его к тривиальной разгадке и все испортит. Однако любопытство оказалось сильнее, и я спросил:
— А как он выглядел, этот человек?
— Старичок, — коротко ответил Федор Николаевич. — Маленький сухонький старичок.
— Ну хорошо, а о чем вы говорили?
Федор Николаевич усмехнулся.
— Он представился лесником и спросил, что я здесь делаю.
— Интересно. Но ведь лесник-то вы?
— Я.
— Это был ваш коллега?
— Всех своих коллег в округе я знаю в лицо.
— Ну тогда просто сумасшедший. Или шутник. Он увидел вашу фуражку, китель. И решил подурачиться.
— В тот день я был без формы, — задумчиво произнес Федор Николаевич. А вот на нем форма была.
— Какая?
— Наша.
Я почувствовал, что начинаю путаться. Был один лесник, стало два. Кто настоящий? Прикинул так и этак и решил, что Федор Николаевич меня разыгрывает. Наверное, среди лесников ходит такая известная шутка, и они не упускают случая подкузьмить дилетанта. В данном случае — меня… Стало неинтересно. Я ожидал истории из жизни лесных привидений, а тут какие-то лесники. Чтобы не огорчать собеседника, я промолчал.
— Я сразу заподозрил неладное, — продолжал Федор Николаевич. — Но виду не подал. Сказал, что собираю ягоды, и, как бы ненароком, задал пару вопросов, на которые смог бы ответить только настоящий лесник.
— Ну и?
— Он ответил.
— А потом?
— Потом спрашивать начал он. Очень странные были вопросы.
— Например?
— Он спросил, нравится ли мне болото. — Федор Николаевич как-то напряженно хмыкнул и стрельнул в меня глазами. — Ничего вопросик, а? Вот вам — нравится?
Я подумал и пожал плечами.
— Вообще-то да. Есть в нем что-то… сильное, зловещее, необузданное. Но пока спящее.
— Вот-вот! — обрадовался мой лесник. — И у меня такое же чувство. А старичок так и сказал, я, говорит, наблюдал за вами, когда вы болото разглядывали, поэтому и спрашиваю. Вижу, говорит, что оно произвело на вас впечатление.
Я зачем-то кивнул головой. Какая-то мысль настойчиво свербила мозг, но Федор Николаевич не дал сосредоточиться.
— Потом он сказал, что болото это непростое. Будто и не болото вовсе, а му… му… — Лесник смущенно крякнул, достал из кармана клочок бумаги, развернул и по слогам прочитал: — Му-та-ци-онная зона. — И добавил: — Я записал, чтобы не забыть. Мудреные слова, непонятные.
На традиционные шутки это не походило, и мне стало не по себе. Ночь, дремучий лес, ненормальный лесник — сочетание малоприятное. Теперь мне хотелось, чтобы финал наступил поскорее, оказавшись смешным и незатейливым.
Но Федор Николаевич гнул свое, пугая серьезным лицом.
— Старичок сказал, что раньше оно было чем-то иным, а потом стало болотом… Или болото стало им. В общем, не разберешь. Мы люди темные, нам не понять.
— Когда это раньше? — недовольно буркнул я.
— Давным-давно. Нас тогда еще не было. И леса тоже не было.
— А что было?
— Может, вообще ничего. А может, что-то и было. Не знаю.
Воцарилось молчание. Я внимательно разглядывал лесника. Кажется, он почувствовал себя неуютно. Засопел, завозился, устраиваясь поудобнее, но мне показалось, что он хитрит. Пытается скрыть беспокойство.
Я хмуро потребовал:
— Дальше.
Федор Николаевич оживился.
— Вот и я сказал, дальше, мол. А он говорит, что болото в чем-то там опоздало, не воспользовалось моментом, не успело. Теперь, значит, поздно, а когда следующий случай представится — неизвестно.
Он осторожно глянул на меня и, воодушевившись моим терпением, затараторил быстро и сбивчиво:
— Оно… болото то есть, может и само кое-чего достичь и, надо сказать, достигло, но мало. Оно не знает как и поэтому хочет чужими успехами попользоваться. Временно, конечно. Потом все вернет, как и было. Даже своим поделится, это уж обязательно. Мол, в обиде не останетесь…
— А зачем?
— Что… зачем? — прошептал лесник.