* * * Люцифер видел, что девушке плохо, он понимал, что к ней возвращается память, и нужно было спешить. Он готов был идти напролом и не отпускать ее, но стоило им выйти на улицу, как из-за угла показался Бифронс. Люцу пришлось усадить девушку в свою машину и отправить с шофером домой. Демон принес новости.
— Демоны нашли ребенка.
— Так быстро? — Люц удивленно вскинул брови. — Откуда такая расторопность?
— Девочка не на земле. — Бифронс наблюдал за реакцией Люца и, когда тот медленно повернул к нему голову, сказал: — Ребенок в Аду.
— Что-о??? — на лице Люцифера проявились его настоящие черты. — Что-о???
— Малышка у Урфура. — Бифронс наклонился к Люцу и тихо сказал: — Люц, этот чёртов доктор мутит воду в Аду.
— Я отправляюсь сейчас же.
— Мне идти с тобой?
— Фрони! Я иду к себе домой! Не будь моей мамочкой!
— Хорошо, иди, но мне тоже охота хоть раз за все это время появиться в своем замке!
— Кстати, как это у этого коновала Урфура получается мутить воду даже после смерти? — Люц, уже направляющийся обратно к ресторану, резко повернулся к Бифронсу. — Это странно.
— Ничего странного! — Бифронс сделал большие глаза. — Один пьяный владыка Ада, наделил нашего многоуважаемого врача иммунитетом к травмам и ранам, какими страшными они бы не были! Не знаешь кто это?
Люцифер отвел глаза, рассматривая кучку воробьев, клюющих кусочек хлебной корки, и тяжело вздохнул.
— А что сподвигло владыку Ада сделать такую глупость?
— Возможно, вино и быстро вылеченная Урфуром рана? — протянул Бифронс. — Замечательная благодарность.
— Да… по-моему, я был непозволительно щедр… — Люц уставился своими голубыми глазами на заросшее щетиной лицо Бифронса. — Фрони… ты похож на конюха… твоя жена не выговаривает тебе за это безобразие?
- Моей жене это нравится. — Бифронс раздраженно почесал подбородок. — Как решать будем эту проблему?
— Я. Я буду решать. — Люц помахал перед его лицом пальцем, и демон недовольно отшатнулся. — А почему ты раньше мне не напомнил о нашем докторе? Почему позволил думать, что я убил его?
— Не хотел лишний раз напоминать тебе о твоих пьяных щедростях!
— О-о! Не говори мне больше ничего! — дьявол нервно всунул руки в карманы брюк. — И не вздумай больше никому сказать об этом!
— Копье Михаила мне в… — Бифронс сплюнул и застонал: — Я набрался от тебя всяких гадостей!
— В зад! — широко улыбнулся Люц. — Копье Михаила тебе в зад!
— Поверь Люц, ему там не место!
— Ах-ха!
* * * Молчаливый водитель подвез меня прямо к подъезду и, несмотря на мои протесты, провел до квартиры. Мне было не по себе в его обществе, я чувствовала исходящую от него силу и опасность. Но от Люциана эти вещи исходили с большей силой, хотя он был намного изящнее, чем этот громила. Я вошла в квартиру, подошла к окну и увидела, что водитель говорит по телефону, а потом садится в машину и уезжает. И тут меня осенило. Откуда он знал, где я живу??? Люциан не говорил ему, куда ехать, я тоже… В душе снова зашевелились подозрения. Он не так прост, как кажется! Но кто же он? Кто?
Я не знала, что делать. Куда идти. Город напугал меня своим незнакомым видом, шумом и переплетением улиц. Мне было страшно и тоскливо, а мысль о том, что я никогда не найду свою дочь, убивала меня…
Поддавшись какому-то импульсу, я принялась вытаскивать все ящики, открывать все шкафы, пока не добралась до тумбочки, на которой стоял древний, покрытый пылью телефон. Я дернула ручку ящика и с замиранием сердца увидела мобильный и зарядное, аккуратно скрученное и лежащее рядом.
Господи! Господи! Пожалуйста!
Я молилась этими простыми словами, всовывая зарядное в розетку. Заработай… Пожалуйста!
Экран был темным, и, сколько я ни смотрела на него, чуда не произошло. Швырнув его на тумбочку, я расплакалась и тут услышала легкую вибрацию о деревянную поверхность. Не веря в свое счастье, я медленно повернулась и чуть не запищала от радости, увидев светящийся экран. Да! Да!
Схватив телефон, я залезла в телефонную книгу и принялась лихорадочно просматривать контакты. Какие-то имена… фамилии… вот! Мама… Муж… Муж???
Я нажала на вызов, не совсем веря в удачу, но вызов все-таки пошел, и я замерла с бешено стучащим сердцем.
Один… два… три… четыре…
— Тамара?!
— Да, это я… — меня затрусило от звуков этого голоса. Внутренний голос говорил о том, что я позвонила зря. Но было уже поздно.
— Где ты?! Где Эля?! — мужчина кричал в трубку, а я молчала, не зная, что сказать. Может, он поможет мне? Он же муж… — Ты где шлялась, сука?! Куда ты дела мою дочь?! Я тебе башку оторву! Алло! Алло! Не молчи, тварь!
Я отключилась и упала на диван. Черт! Видимо, у нас не очень хорошие отношения. Зачем я позвонила ему? Как я теперь объясню ему, где дочь? Тем более, судя по нашему разговору, он тоже не знает где она. В квартире не было ни одной его фотографии, ни совместных, что должно было навести меня на размышления, но сетовать было поздно. Телефон зазвонил, но я не спешила отвечать, зная кто это. Он звонил и звонил, а я таращилась на него и ждала когда же это, наконец, прекратится. Когда он замолчал, я с замиранием сердца нашла номер мамы и нажала на вызов… Абонент не доступен… Вот это плохо…
Итак: я ничего не сделала для поисков дочери, обнаружила себя мужу, который явно ненавидел меня, и не смогла найти маму. Что ж… начну сначала…
Я взялась за телефон и как только принялась снова просматривать контакты, в дверь позвонили. Я вышла в прихожую, стараясь наступать на носки, и из-за двери раздался угрожающий, мужской голос:
— Тамара, открой, это Сергей. Я знаю, что ты там. Открывай, или я вышибу дверь. Слышишь?
Сергей? Вот дура! Зачем? Зачем я ему звонила? Идиотка…
— Открывай сучка, я пробегал за тобой два года… Эля с тобой? Отдай мне ребенка, и я ничего тебе не сделаю…
Я молчала, кусая губы. Что делать?
— Вот так значит? Ну, хорошо… я больше не буду таким добрым.
За дверью воцарилась тишина, но я знала, что надвигается какая-то беда, которую я вызвала сама…
Остаток дня я провела в нервном ожидании чего-то ужасного, но телефон молчал, и в дверь больше никто не звонил. Я тоже не решалась позвонить кому-нибудь, не зная теперь, чего мне ожидать от когда-то знакомых мне людей. Снова хотелось есть, и это наводило на определенные размышления по поводу моего дальнейшего существования без денег.
Я стояла возле детской кроватки, когда услышала легкий щелчок открываемой двери.
Мне стало страшно до тошноты, к горлу подступил комок, не дающий дышать. Осторожно я отошла вглубь комнаты, ища глазами хоть что-то, что можно было применить, как защиту, и тут дверном проеме появился высокий мужчина, лениво покручивая ключи в пальцах.
— Привет. Долго прятаться думала?
Мой слух безошибочно определил знакомые нотки, и страх стал еще сильнее. Этот человек причинял мне боль.
Он прошел в комнату, обводя глазами обстановку, и хмыкнул:
— Ничего не изменилось. Все так же и живешь, как церковная мышь. Где ребенок, Тамара? — его холодные серые глаза остановились на мне с пугающии равнодушием. Я тупо пялилась на него, и память возвращалась ко мне приливами, облизывая воспаленный мозг.